В конце июля, когда в деревьях начинается второе сокодвижение и закладываются плодовые почки, Ваня основательно подкормил яблоньку. Каждый год мальчик ждал, что вдруг весной распустятся цветы и он узнает наконец, какой сюрприз приготовила ему природа.
Муфта несколько раз добродушно тявкнула, и сейчас же раздался стук в дверь. Значит, пришел кто-то знакомый. «Неужели дед вернулся? Почему так скоро?» — подумал Ваня.
— Сынок, к тебе пришли! — услышал он голос матери, и сейчас же в комнату вошли Гриша и Володя.
— Ты уже спишь? — удивленно сказал Гриша.
— А мы, знаешь, не утерпели, — продолжал Володя. — Говорил ты Василию Лукичу про яблоки?
— Конечно.
— Ну, и что же, не ругался?
— Нет. Похвалил даже. Пошел с кем-то советоваться. Сказал к Пармену, а я думаю, что хитрит, — сообщил Ваня. — Ребята, а как же вы обратно пойдете? Поздно будет.
— Как-нибудь проберемся, — небрежно ответил Гриша.
— Опасно. Нарветесь на немцев. Знаете что? Пойдемте на сеновал все вместе спать, — предложил Ваня.
Приятели охотно согласились. Захватив с собой одеяла, подушки, выскочили на двор и через несколько минут, толкаясь в темноте, принялись устраиваться на ночлег.
Приятели улеглись и вполголоса повели беседу.
— Знаешь, Ваня, я сегодня пришел домой и думал, — мечтательно говорил Володя. — Ведь нашего урожая хватило бы на всю школу. Если бы не война, Николай. Павлович праздник урожая устроил бы. Девчонки бы пирогов с повидлой напекли.
— Да-а… — в том же тоне продолжал Гриша. — А потом бы на зиму заготовки сделали. Джемы, повидлы, пастилы, мармелад и соки всякие. Красота! Каждый бы день на завтрак чего-нибудь подавали. Правда?
— Еще бы!.. — согласился Ваня. — Я вот только удивляюсь, почему люди так мало занимаются садоводством? Кушать фрукты любят, а всё ждут, чтобы для них кто-нибудь другой вырастил.
— Дядя! — насмешливо подтвердил Володя.
— Вот бы все ребята Советского Союза занялись разведением садов и каждый бы вырастил пять или семь яблонь. Сколько бы яблок было! — Гриша вскочил на ноги.
— Правильно! Здорово получится. Десятилетний мальчик посадит около дома яблоню, а когда кончит школу, пожалуйте, кушайте яблочки. А когда студентом будет, то каждую осень ему яблоки будут посылать. А когда кончит вуз, яблок не обобраться. Знаете что, ребята? Давайте напишем в газету письмо… Товарищ Сталин нас поддержит. Вот увидите. Пускай в школах введут новый предмет: садоводство. Выпустят учебники. И при каждой школе пускай разводят для практики свой сад.
— А немцы? — глухо сказал Володя.
Гриша осекся.
— Да! Проклятые немцы всё сорвали.
Настроение у друзей испортилось, но не надолго. Любимая тема снова возникла.
— В старых книгах написано, — начал Ваня, — что самые опасные враги фруктовых садов — ребята.
— Это, значит, мы, — сказал Володя.
— Они ломают сучья, сдирают кору, когда лазают по деревьям.
— Это верно! — согласился Гриша. — А разве сейчас не портят? Портят!
— Насчет письма ты хорошо, Гриша, сказал. Надо сделать ребят не врагами, а друзьями сада. А немцы? Не навсегда же они пришли. Прогонят их. Дед говорит: «Подожди, такую им баню дадут, почище чем Наполеону».
— Ваня, а почему сторона яблок, обращенная к солнцу, краснеет? — неожиданно спросил Володя.
— Не знаю. Наверное никто этого еще не знает, — ответил Ваня.
— А почему ты думаешь, что от солнца? — спросил Гриша.
— Я заметил. На некоторых яблоках даже листочки отпечатались.
— Ну да? — недоверчиво сказал Гриша. — Верно он говорит?
— Верно, — подтвердил Ваня. — Ты можешь даже такую штуку сделать. Вырезать буквы и прилепить на яблоко, пока оно не покраснело. Буквы отпечатаются.
— Интересно! Это я обязательно когда-нибудь сделаю.
Наконец установилась тишина, и скоро все засопели носами.
Когда совсем стемнело, вернулся дед. Он долго шагал из угла в угол и что-то бормотал себе под нос. Потом прошел к Анне и просидел у нее до полуночи.
Ребята проснулись рано.
— Ваня, а ведь я матери не сказал, что здесь ночую. Будет мне баня, — беспокойно сказал Гриша.
— Я тоже не сказал. Идем скорей по домам.
Ребята быстро оделись.
Узнав, что дед лёг поздно, ребята решили сходить домой, с тем чтобы вернуться днем.
Проводив приятелей, Ваня принес воды, приготовил для плиты дров и спустился под пол, где они с дедом укладывали урожай яблок своего сада. На полках в несколько рядов лежали фрукты, переложенные соломой. Аромат от них разливался кругом и даже проникал кверху, через щели пола. «Лучше всяких духов», — подумал мальчик и принялся за дело.
Было приятно брать в руки крепкие холодные яблоки и укладывать их рядами.
— Ванюша! Ты там, что ли? — крикнула сверху мать.
— А что?
— Иди-ка, дед зовет.
— Сейчас.
Ваня закончил ряд, прикрыл его соломой и поднялся наверх. Василий Лукич сидел у стола и ел холодную курятину.
После прихода немцев старик понял, что живности пощады не будет. Посоветовавшись с невесткой, он в один день зарезал поросенка и всех кур и посолил мясо. Оставили только корову, боясь, что мясо в жару испортится.
— Садись, Иван! — серьезно начал дед. — Говорил я вчера с одним человеком, и вот какое дело мы надумали. Пока не поздно, надо урожай снять и спрятать…
— А куда?
— Я полагаю, что если немцы хватятся, то будут искать где-нибудь подальше. Подумают, что по речке сплавили, или что другое. Уж во всяком случае из сада вынесли. А мы их перехитрим. Спрячем у них под носом.
— В подземный ход?
— Зачем в подземный!.. Просто в подвал, где монахи яблоки хранили. Только колечко у люка надо вывернуть и вход замаскировать получше.
— Правильно, дедушка. Как это мы не додумались!
— Ну, а теперь слушай. Ночью работать в саду опасно и темно. Лучше в сумерках. Трава там высокая, говоришь?
— Выше пояса.
— На худой конец по траве ползком, в калитку выскочим. Собери ребят сегодня к вечеру. Пусть встретятся в кустах на отмели. Предупреди, чтобы платки с собой взяли. Я им рот завяжу, — пошутил дед.
— Зачем? — не понял Ваня.
— А чтоб ни одного слова сказать не могли. Действуй, внучек. Скажи им, чтобы захватили с собой по мешочку.
Со всеми предосторожностями собрались ребята на берегу речки, в кустах, недалеко от монастырской стены. Володя наблюдал за дорогой в город, откуда ждали появления Василия Лукича.
— Если немцы начнут стрелять, чур не бежать, — шопотом начал Ваня. — Это хуже всего.
— А что делать, Ваня? — спросила с тревогой Аля.
— Закапывайся в землю поглубже, тогда никакая пуля не достанет.
— А как?
— Руками. Ногти у тебя есть?
— Ты шутишь?
У Али сделались круглые глаза. Она с испугом смотрела на мальчиков, не зная, верить им или нет.
— Если трусишь, то лучше не ходи.
— Нет! Нет! Я ничего, — нерешительно произнесла она.
— Довольно вам, — вмешался Володя.
Сбоку послышался шорох. Ребята притаились. Шорох приближался, и скоро из кустов вышел Василий Лукич, а следом за ним Пармен и Анна Алексеевна.
— Вот и они, — сказал садовод. — Слышу, бормочут. Ну что, ребята, никого не видно?
— Мама, а ты зачем? — спросил Ваня.
Вместо ответа она ласково погладила его по голове.
— Там никого нет, — сказал Гриша. — Василий Лукич, можно я на разведку пойду?
— Ты, Гриша, больно горяч. На разведку надо человека обстоятельного. Вот если Володя согласен…
— Разумеется, я пойду. Если в саду никого нет, я махну платком из калитки.
— Дельно, — согласился садовод.
Володя нырнул в кусты. Оставшиеся стали молча наблюдать за лугом, через который он должен был перебежать. Прошло пять минут.
— Не торопится, — проворчал обиженный Гриша. — Так он и до вечера в кустах просидит…
Еще несколько напряженных минут. Наконец фигура разведчика появилась на открытом месте перед стеной и скрылась за дверью калитки. Дед облегченно вздохнул.
— Ну, сейчас и мы тронемся. Мешки у всех есть? — тихо спросил он.
Ребята без слов показали скатанные в трубки мешки. Володя долго не появлялся.
— Чего он пропал? — снова заворчал Трубач. — Каждую травку осматривает. Не спряталась ли где-нибудь мышь…
— А по-твоему, раз-два и готово! В такой разведке, когда за других людей ответственность несешь, надо полностью увериться, — назидательно сказал ему дед.
Из кармана он достал маленький свисточек, сделанный из гусиного пера, или иначе «пищик», и спросил:
— Вот что, товарищи. Слышали вы, как рябчик пищит? Послушайте.
Он несколько раз тонко, по-рябчиному, свистнул в пищик.
— Анна будет на охране. Чуть что подозрительное, она свистнет несколько раз, а вы, как подкошенные, в траву валитесь. Понятно?
— А если коротко пискнет, — значит, всё спокойно… Дело серьезное. Часовые за стеной, и чтоб ни одного слова…
В этот момент из калитки появился Володя и смело замахал платком.
— Пошли, друзья. Кустами, кустами идите!
Когда Ваня входил в сад, ему почему-то казалось, что вчерашнее посещение было во сне и он увидит голые деревья, на которых растет немного мелких, зеленых, кислых яблок, и незачем было брать мешки.
Но вот он оказался в саду, и разноцветные яблони, склоняя тяжелые ветви, приветливо встретили его. В своем саду Ваня свободно разговаривал с яблонями и всегда получал ответ. Конечно, точных слов они не произносили. По шуму и трепету листвы он догадывался о тех словах, которые хотели сказать деревья. Мальчик глядел на старых знакомых, и ему чудилось, что он слышит их просьбу: «Возьми плоды. Они спелые. Нам тяжело».
Василий Лукич немного задержался у входа. Окинув взглядом ряды деревьев, он снял фуражку и погладил себя по затылку.
— Н-да! Благодать! — прошептал он, причмокнув языком.
— Много работы, — заметил Пармен.
— Что ж, потрудимся. Давайте за дело!
Обходом возле стены, чтобы не мять траву, прошли в сарай. Здесь всё попрежнему. Видимо, немцы мало интересовались садом и постройками или еще не успели найти им применение.