Академик В. М. Бехтерев (1857–1927)
Именно внушение «действует решительно везде, где дело идёт об объединении группы лиц одними и теми же чувствами и мыслями и представляет собою не что иное, как непроизвольное прививание известных настроений, идей или действий»[545].
К сказанному стоит добавить, что за истекшие сто лет, особенно в постинформационную эпоху, данная социально-психопатологическая тенденция не только не исчезла, но приобрела константный характер, превратившись в своего рода «патологический вариант нормы»[546].
Удар 7. Либерально-компроматный
Последним в «ударном перечне», но далеко не последним по значимости стал самый, если так можно сказать, справедливый из нокдаунов, нанесённых интернетом традиционному либерализму.
Речь идёт об эффекте увеличительного стекла и фрактальной бесконечности повторений, которым Глобальная сеть сопроводила и посредством которого максимально выпятила не только виртуально накрученные, но также вполне реальные изъяны глобального либерализма, зашедшего в начале XXI века в «фукуямовский тупик».
Практически обо всех из них так или иначе было сказано в предшествующих разделах, так что есть смысл лишь бегло о них напомнить.
Начать с того, что природа Сети как киберпространства беспредельной свободы обмена информацией оказалась при ближайшем рассмотрении антиправовой и антилиберальной.
Коротко говоря, в лице Глобальной сети Интернет либерализм, на глазах у изумлённого человечества и особенно у представителей «поколения 68-го года», по сути «пожрал сам себя». Ибо самая священная из «либеральных коров» – свобода слова, получившая, благодаря Сети, возможность быть по-настоящему абсолютной, как было подробно показано выше, незамедлительно обернулась собственной противоположностью, со всего маха ударившей практически по всем основным пунктам Декларации прав человека.
Далее. За прошедшие с момента принятия международной либеральной конституции – «Декларации прав человека»[547] 70 с лишним лет либерализм не только не стал фундаментом международного миропорядка, – что мультимедийная эпоха в видео-цветах и красках многократно продемонстрировала и подтвердила, – но и не оставил надежд на то, что в обозримом будущем, если вообще когда-нибудь, станет.
Силовая афганская интермедия, развернувшаяся в 2021 г. перед лицом изрядно озадаченной мировой общественности, в некотором роде подвела демонстративный итог всему либерал-прогрессистскому акту новейшей истории и ясно дала понять, что в мире по сути уже давно началась совершенно новая, пост-неолиберальная эпоха, поиск содержательного названия которой пока ещё толком даже не начат.
Представители «Движения Талибан»[548]и брошенная американцами в Афганистане военная техника[549]
Более того. Ни одна страна мира, включая либеральные демократии, за истекшие с момента принятия «Декларации прав человека» десятилетия так и не научилась выполнять её пункты в полном объёме. Все без исключения страны соблюдали и продолжают соблюдать эти декларативные максимы сугубо применительно к своей политической культуре и государственной пользе. Или, как сказал бы автор безжалостной сатиры «Либерал»[550] Салтыков-Щедрин, применительно к подлости.
И потому, как сотни и тысячи лет до великого дня 10 декабря 1948 г., так и после него, по-прежнему висят в воздухе, время от времени вздрагивая на информационном ветру, и право
«на свободу убеждений и на свободное выражение их; это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами», и заклинание о том, что «никто не может подвергаться… произвольным посягательствам на неприкосновенность его жилища, тайну его корреспонденции или на его честь и репутацию», а равно многие другие, если не сказать почти все, положения «Декларации». Включая базовое право каждого человека – на жизнь.
Карта штатов США, в которых запрещена и в которых практикуется смертная казнь (2021). Зелёный цвет: штаты, где смертная казнь отменена, никогда не вводилась или была отвергнута как неконституционная. Некоторые штатыаболиционисты всё ещё могут разрешать приговаривать к смертной казни за преступления, совершённые до отмены смертной казни в этом штате. Также учтены ситуации, когда отмена смертной казни ещё не вступила в силу, хотя закон об её отмене уже был принят.
Штаты, где есть смертная казнь: Синий цвет: смертная казнь по закону, но приведение в исполнение формально приостановлено. Жёлтый цвет: смертная казнь предусмотрена законом, но за последние 10 лет казней не было. Фиолетовый цвет: смертная казнь по закону, но казни неофициально приостановлены. Красный цвет: казни, совершённые в течение последних 10 лет.
Все эти торжественно декларированные в 1948 г. права и гарантии за истекшее время превратились в своеобразный аналог статей советско-российских конституций, имевших к реальной жизни людей примерно такое же отношение, какое имеет гламурный фотошоп к настоящей физиономии.
В мире по-прежнему идут войны, в которых порой в подавляющем большинстве гибнут мирные жители[551]и в которые активно и заинтересованно вовлечены т. н. цивилизованные страны. А если и не случилась пока что новая мировая бойня, то отнюдь не по причине ООН и его Деклараций, а лишь под страхом ядерного Апокалипсиса, пока что ещё испытываемым сверхдержавами.
Именно по этой причине академик А. Д. Сахаров не стал раскаиваться в изобретении водородной бомбы: «На неоднократно повторённый вопрос, чувствует ли он угрызения совести в связи с участием в разработке чудовищного оружия, Сахаров отвечал, что нет, не чувствует, поскольку именно это оружие удержало от развязывания Третьей мировой войны. <…> В Главе 6 Части I ”Воспоминаний“ Сахаров пишет:
“Сегодня термоядерное оружие ни разу не применялось против людей на войне. Моя самая страстная мечта (глубже чего-либо ещё) – чтобы это никогда не произошло, чтобы термоядерное оружие сдерживало войну, но никогда не применялось“[552]».
В мире множатся, как мухи-дрозофилы, запреты на слова, мнения и даже свободное распоряжение собственным телом, причём едва ли не в первую очередь – в политически либеральных странах.
В мире всё труднее выхлопотать визу и выехать за границу.
Всё сложней получить объективную и исчерпывающую информацию о происходящем в своей стране и за её пределами.
Всё невозможней реально повлиять на собственный, не говоря уже о международном, истеблишмент.
Всё заковыристей почувствовать себя обладающим «всеми правами и всеми свободами, провозглашёнными настоящей Декларацией, без какого бы то ни было различия».
Впрочем, всё перечисленное было в общих чертах понятно и 30 лет назад. Однако это не помешало расценить случившийся тогда перестроечный триумф либерализма над коммунизмом как абсолютное и вечное торжество обретённого добра над отвергнутым злом.
Значит, не в недостижимости как таковой идеалов «Декларации прав человека» в их полном объёме – главная причина того, что либерализм как светская религия, претендующая на универсальность, отправился в XXI столетии, к прискорбию своих адептов (включая пишущего эти строки), вслед за коммунизмом, «в музей древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топором»[553].
«Виной всему» – Глобальная сеть, высветившая и дигитально «расшарившая» все узкие места свободного мира в предельно детализированном и иллюстрированном виде. А, как известно, ещё знаменитый педагог-теоретик Ян Амос Коменский вывел «золотое правило дидактики» – наглядность[554]. Это правило и сработало…
Далее.
Консьюмеристский бум, рождённый постиндустриальной / неолиберальной эпохой, стал – внезапно! – порождать немыслимые объёмы недолговечной продукции, т. е. не слишком качественной и требующей постоянного обновления, и – как следствие – столь же гигантские скопления мусора, губящие не только почву и атмосферу, но и мировой океан.
При этом – опять-таки внезапно! – оказалось, что людей в условиях непрерывного материально-технического и социального прогресса на Земле становится всё больше, а ресурсов, из которых производится упомянутое выше по большей части барахло, – всё меньше. И сроки исчерпаемости некоторых из важнейших видов сырья исчисляются десятилетиями, а не веками или тысячелетиями.
Плюс – быстро выходящие из строя и обихода товары оказалось необходимо постоянно покупать, дабы идти в ногу с непрерывно самообновляющимися модой и новыми технологиями, что дополнительно стало нервировать и «напрягать» Homo Interneticus, требуя от него постоянной финансовой и организационной мобилизованности.
В конечном счёте всё это, вместо спокойной «брейгелевской» радости гарантированного потребительского довольства на пристойном – относительно прежних голодно-холодных эпох – уровне, породило, притом в первую очередь именно в странах «золотого миллиарда», ещё один уровень институциональной тревоги и дискомфорта.
Питер Брейгель Старший. Страна лентяев (1566)
Если к этому добавить факт, что бесконечное тиражирование Глобальной сетью мириад персоналий, многие из которых при этом то и дело гигантски хайпуют, попадая в тот или иной глобальный сетевой