Большинство вынужденных переселенцев и беженцев среди главных своих проблем называют отсутствие информации. Обычно они не знают, как долго пробудут в этом месте, когда им доставят еду, а если не доставят, то где найти ее самостоятельно, где взять дрова и воду, как обстоят дела с лечением, что им может угрожать. При наличии регистрации и доступа к специализированным платформам, созданным специально для ответов на такие вопросы, беженцы станут получать оповещения, сориентируются в обстановке и узнают о том, где и когда распределяют продукты и вещи международные благотворительные организации. Для поиска пропавших людей будут активно использоваться программы распознавания лиц. С помощью системы голосового ввода неграмотные пользователи смогут ввести в поисковый запрос имена потерянных родственников и узнать, есть ли информация о них в базе данных вынужденных переселенцев и беженцев. При наличии онлайн-платформ и мобильных телефонов у администрации лагерей появится возможность классифицировать и организовать его жителей в соответствии с их навыками, опытом и интересами. Как правило, в лагерях беженцев много людей востребованных профессий (врачи, учителя, футбольные тренеры), но, пока они участвуют в жизни сообщества не в полную силу, люди передают информацию о них из уст в уста. У жителей таких лагерей должен быть доступ к специальному приложению, в котором можно будет указать свою профессию или найти человека с нужными навыками, и тогда удастся привлечь к общественно полезной деятельности всех, кто хочет и может работать.
Широкое распространение мобильных телефонов создает новые возможности для тех, кто хочет изменить существующую модель распределения помощи. Несколько предприимчивых пользователей с начальными навыками создания приложений могут построить открытую платформу, с помощью которой такие же, как они, нуждающиеся в поддержке будут формировать список потребностей и свои контактные данные, направлять их в «облако» и ждать, когда появятся индивидуальные доноры, выберут их и передадут им свои пожертвования напрямую. Это несколько похоже на ту модель, которая используется в Kiva для организации сделок микрофинансирования, с той лишь разницей, что здесь шире спектр возможностей, индивидуальнее подход и пожертвования вместо займов. (Естественно, прежде чем такие платформы заработают, их создателям придется разрешить множество технических и юридических проблем.)
А теперь представьте себе, что эта платформа выстроила партнерские отношения с крупной благотворительной организацией, которая донесет информацию до более широкой международной аудитории, одновременно проверив ее, насколько возможно, чтобы успокоить скептиков. И тогда какая-нибудь жительница западной страны, оторвавшись от просмотра на своем iPad ролика с записью футбольного матча, в котором участвовал ее сын, сможет изучить карту мира (интерактивную и постоянно обновляемую), на которой будет видно, кто, где и в чем нуждается. А выслушав историю, рассказанную человеком, самостоятельно решить, кому стоит помочь, и перечислить пожертвование или микроссуду непосредственно их получателю через систему мобильных денежных переводов, так же быстро и просто, словно отправить SMS.
Проблема подобных платформ заключается в том, что бремя продвижения заявки ложится непосредственно на того, кто нуждается в помощи. В лагерях беженцев жизнь достаточно трудна и без того, чтобы заботиться о том, как произвести впечатление человека нуждающегося; кроме того, жесткая конкуренция за ресурсы, к которой подталкивают получателей помощи такие платформы, сомнительна с точки зрения этики. Возможен риск, что доноры, которые плохо разбираются в ситуации или не знают истинного положения вещей, будут непропорционально щедро поддерживать тех, кто лучше продвигает свою историю (или просто обманывает систему), а не тех, кому действительно нужна помощь. Следствием исключения из процесса опытных НКО станет то, что такие доноры не смогут правильно определять потребности в помощи и, соответственно, справедливо распределять ее. В отсутствие механизмов контроля общедоступная система прямых пожертвований почти наверняка приведет к менее равномерному распределению ресурсов. Исследователи из Сингапура проанализировали динамику займов, выданных посредством сайта Kiva, и показали, что кредиторы склонны к дискриминации заемщиков, отдавая предпочтение внешне привлекательным, светлокожим и менее тучным людям.
Кроме того, появление подобных платформ говорит о том, что встречное желание иметь более прямую связь с донорами есть и у получателей помощи. Они хотят, чтобы отношения строились именно так, а это бьет по тем организациям, которые уже давно не новички в деле восстановления пострадавших регионов. Конечно же, многие жители посткризисных стран (впрочем, как и развивающихся) будут рады возможности напрямую продвигать себя в качестве заемщика, если это обеспечит их более надежным источником средств. Но таких меньшинство. В отличие от сервиса Kiva, где выдают микроссуды, здесь речь идет о просьбе пожертвований, причем публичной. Гордость – универсальное человеческое качество, и часто чем меньшим имуществом человек обладает, тем выше ценит свою гордость. Трудно представить себе, что в поисках финансирования вынужденные переселенцы, беженцы и прочие нуждающиеся готовы будут «рекламировать» свою нужду международной аудитории. Традиционные благотворительные организации выполняют одну важную функцию – создают дистанцию между получателями помощи и теми, кто ее оказывает. Так что, несмотря на все описанные перемены: НКО-стартапы, микропрограммы финансирования, децентрализованное распределение помощи, – не стоит забывать о том, как возникли те или иные аспекты благотворительности и почему некоторые из них работают хорошо.
Пространство для инноваций
Если в разрушении общественных институтов и систем и есть что-то позитивное, то это возможности для реализации новых идей. Пространство для инноваций существует повсюду, даже в трудоемком и непростом деле восстановления страны, а наличие быстрых каналов связи, сильных руководителей и разнообразных технических устройств – смартфонов и планшетов – позволяет эти инновации ускорить.
Мы уже видели, как можно использовать возможности интернета в посткризисной ситуации.
Ярким примером является работа проекта Ushahidi (в переводе с суахили – «свидетельство очевидца»), картографической платформы с открытым кодом, которая позволяет агрегировать данные пользователей и строить информационную карту. После гаитянского землетрясения в 2010 году всего лишь через час после удара стихии волонтеры Ushahidi из США на базе простой картографической программы построили обновляющуюся в режиме реального времени карту. При этом был выделен специальный короткий номер (4636), чтобы жители пострадавших районов могли посылать на него текстовые сообщения, а сводную информацию затем передавали национальные и местные радиостанции Гаити. Все данные о разрушениях, потребностях в спасательной технике и оборудовании, оказавшихся в ловушке людях, случаях насилия и преступлений сразу же попадали на интерактивную онлайн-карту. Многие текстовые сообщения были на креольском, и сотрудники Ushahidi сформировали сеть из тысяч американцев гаитянского происхождения, так что время на перевод сократилось до десяти минут. В течение нескольких недель на карту были нанесены данные из 2500 сообщений. По словам Кэрол Уотерс, директора по коммуникациям и партнерским программам Ushahidi, многие из них были очень простыми: «Крыша обрушилась, но я еще жив». Благодаря быстрой реакции и навыкам программирования команды проекта Ushahidi были спасены многие жизни.
В будущем подобные кризисные карты станут нормой; возможно, их создание инициирует правительство. При централизации информации в рамках официального и доверенного источника удастся избежать ряда проблем, с которыми столкнулся Ushahidi (некоторые НКО не знали о существовании этой платформы). Конечно, существует опасность, что государственные проекты станут жертвой бюрократии или юридических ограничений и не будут столь эффективными, как частные проекты вроде Ushahidi. Но если карта, созданная под эгидой правительства, все же позволит немедленно реагировать на события, ее потенциал окажется неизмеримо выше, ведь она сможет агрегировать гораздо больше данных. Такую карту можно использовать и в процессе восстановления пострадавших районов: с ее помощью власти будут делиться информацией о проектах реконструкции и получать обратную связь.
С помощью этих карт жители пострадавших районов могли бы узнавать о границах небезопасных зон (где заложены мины или действуют вооруженные группировки), о качестве покрытия сотовой связи, о распределении инвестиций и ходе восстановления нормальной жизни. А благодаря сообщениям людей правительство будет знать о совершенных преступлениях, случаях насилия и коррупции. Интегрированная система информирования на случай кризиса не только сделает жизнь людей безопаснее, но также снизит потери, уровень коррупции и дублирования, свойственные любым проектам реконструкции. Конечно, не всегда власти ставших жертвой кризиса стран заинтересованы в такой прозрачности, но если о существовании этой модели будет известно, то население и международное сообщество окажут давление на правительство, достаточное для ее реализации. Это может стать условием предоставления иностранной помощи. И, естественно, в развертывании такой системы с готовностью поучаствует множество негосударственных партнеров и волонтеров.
Главным приоритетом властей в любой посткризисной ситуации остается обеспечение безопасности. И в этом тоже помогут интерактивные карты, однако их будет недостаточно. Первое время после окончания конфликта – наиболее сложное, потому что переходное правительство должно доказать людям, что оно контролирует положение и слышит их, или же оно рискует быть сметенным тем же народом, который его выбрал. Налаживая повседневную жизнь, люди должны чувствовать, что можно без страха открывать свое дело, восстанавливать дома и возделывать посевы, а значит, власти, которые стремятся завоевать доверие населения и возродить страну, должны снизить уровень неопределенности в обществе. Грамотное использование современных технологий поможет правительству восстановить власть закона.