— Присаживайтесь, Алексей. Меня зовут Борис Абрамович.
— Очень приятно познакомиться, Борис Абрамович. — ответил я, садясь в кресло.
Березовский сел в своё кресло, открыл графин, стоящий на столе, и плеснул себе в стакан на два пальца жидкости янтарного цвета. Я почувствовал запах хорошего коньяка.
— Борис Абрамович, вы же лечиться собирались. Мне казалось, что именно за этим меня сюда и привезли. — сказал я, улыбаясь.
— Ах, да! — Березовский хлопнул себя руками по коленям, закрыл стеклянной пробкой графин и отодвинул от себя стакан. — Привычка, знаете ли, много работы. Расслабиться только так получается, — он кивнул в сторону графина, — да эти ещё, которые отсюда убежали…
По ускользающему от меня взгляду, ёрзанью в кресле, рукам, которые находились у олигарха в постоянном движении, да и моим собственным чувствам, я прекрасно понимал, что находиться в моем присутствии Березовскому очень непросто, чего, собственно, я и добивался.
— Борис Абрамович, я прилетел к вам из Екатеринбурга, ваши люди, фактически, меня похитили, просидел у вас дома целый день, ожидая вашего появления. — я добавил ещё чуть-чуть давления. — Вы лучше меня знаете, что время — деньги, так давайте не будем его тратить на никому не нужные разговоры.
— Конечно, конечно, Алексей! — Березовский посмотрел на меня с испугом в глазах. — Давайте будем лечиться!
— Тогда, Борис Абрамович, будьте так любезны, скажите кому-нибудь, чтобы принесли простой воды.
Олигарх шустро вскочил на ноги и чуть ли не побежал в сторону двери. Я же в это время кинул в пустой стакан таблетку, которую всё это время таскал в заднем кармане штанов. Вернувшись, Березовский аккуратно уселся обратно в кресло и сказал мне:
— Сейчас принесут.
Через минуту появился «полковник» с графином воды в руках. Поставив воду на стол, он не вышел из зала, а пристроился неподалёку у стеночки.
«Ссыт меня Абрамыч!» — усмехнулся я про себя.
Первым делом, я налил воды в стакан с таблеткой, сделав это так, чтобы процедура была не видна «полковнику». Затем, делая вид, что заряжаю воду, я начал вращать стакан между ладоней, чтобы таблетка растворилась, бормоча какую-то фигню с закрытыми глазами. Посчитав, что размешал достаточно, я, на всякий случай, поставил стакан так, чтобы его опять не видел «полковник», мало ли…
— Борис Абрамович, встаньте пожалуйста. — обратился я к олигарху.
Он послушно встал, а я начал перечислять ему все проблемные органы. Не забывал я просить его поворачивается, иногда делая вид, что не могу отчётливо рассмотреть отдельные зоны. Не забывал я отслеживать и реакции «полковника», который, как и его шеф, к концу диагностики, прониклись ко мне почтительным уважением. Это уважение окрепло ещё больше, после того как я решил «похулиганить»:
— Послушайте, мужчина, — обратился я к «полковнику». — Встаньте рядом с Борисом Абрамовичем.
— З-зачем? — побледнев, спросил он.
— Я так понимаю, что вы для Бориса Абрамовича сотрудник особо ценный. Ведь так? — спросил я у Березовского. Тот кивнул. — Вот и скажу вам, на что надо обратить внимание. Это вам бонус, за то что стрелять в меня не стали… — криво улыбнулся я.
На негнущиеся ногах «полковник» приблизился и встал рядом с шефом.
В конце описание его болячек, я подошел к нему и пальцем показал места трёх его ранений, очень уж характерно они «выглядели», точно так же, как и у Валеры.
Березовский бросил своему охраннику:
— Снимай рубашку.
Тот разделся и мы увидели три шрама.
— Алексей, вы волшебник! — воскликнул Абрамыч.
— Что вы, я только учусь… — скромно улыбнулся я. — А теперь, Борис Абрамович, можете присесть и расслабиться. Ваше лечение я уже начал. А вас, мужчина, попросил бы вернуться на своё место. — я грозно глянул на «полковника», который, судорожно заправляя рубашку в штаны, метнулся обратно к стене и прикинулся ветошью.
Делая загадочные пасы над головой олигарха, я три раза обошел его по часовой стрелке, опять бормоча какую-то чушь. Для пущего эффекта, периодически, увеличивал «давление», от чего Березовский переставал дышать. Наконец, решив, что «клиент» достаточно напуган и с этим «шоу» надо заканчивать, я взял в руки стакан с препаратом, повращал его для гарантии, и протянул олигарху.
— Пейте!
Тот схватил стакан трясущимися руками, поднёс ко рту, и, стуча зубами о стекло, выпил «заряженную» воду.
Остался последний штрих — я обессиленно откинулся на спинку кресла и затих, не забыв выключить «давление». Краем глаза я заметил, что Березовский последовал моему примеру — он полулежал в своём кресле, закрыв глаза.
— Борис Абрамович, с вами всё в порядке? — подал голос «полковник».
— Да, Вадим, со мной все в порядке. — ответил олигарх.
А теперь пришло время избавляться от улик.
— Борис Абрамович, — сказал я. — ваше лечение закончено. В скором времени вы почувствуете существенное улучшение, процесс этот будет длиться месяца два-три. А сейчас я хотел бы увидеть свой гонорар.
— Вадим, принеси.
Услышав удаляющийся шаги полковника, я демонстративно кое-как встал, вынул из графина с коньяком пробку, налил себе янтарной жидкости в тот стакан, из которого Березовский пил мой препарат, и «обессилено» упал обратно в кресло. Делая вид, что разглядываю коньяк на свет, я помешал его в стакане, стараясь омыть все стенки.
— Борис Аркадьевич, присоединяйтесь. — я кивнул головой в сторону его так и не выпитого стакана с коньяком.
— А можно? — с опаской спросил Березовский.
— Нужно, Борис Аркадьевич, главное не злоупотреблять!
Свой коньяк мелкими глотками я выпил достаточно быстро, стараясь не выглядеть человеком, дорвавшимся до алкоголя. Не спрашивая разрешения, налил себе ещё, и вновь проделал процедуру со взбалтыванием и рассматриванием коньяка на свет. Всё это время Березовский не обращал на меня особого внимания, думая о чем-то своем. Когда же наконец появился Вадим со спортивной сумкой, олигарх ожил и спросил меня:
— Алексей, пересчитывать будете?
— Сколько здесь? — я указал на сумку.
— Сто тысяч, как и договаривались… — Березовский смотрел на меня недоумённо. — Вас что-то не устраивает?
— Борис Абрамович, мы действительно договаривались на эту сумму… — я начал слегка «давить» на него и Вадима, стоящего рядом. — Но в договорённости не входило моё похищение под угрозой оружия и дальнейшее удержание меня у вас дома, кроме того, я явно опоздал на обратный рейс, а у меня клиенты в очередь стоят…
— Согласен, предъява по существу. — кивнул Березовский. — Что вы хотите?
— Я, Борис Абрамович, наглеть не буду. Мне очень понравился джип, на котором меня утром сюда доставили. Как его?.. — я посмотрел на Вадима.
— Гелендваген. — ответил тот.
— Во-во, гелендваген! На таком у себя в Екатеринбурге я буду первый парень на деревне! — ухмыльнулся я, продолжая «давить».
— Хорошо, Алексей, будет вам этот гелендваген. — кивнул Березовский и посмотрел на Вадима. — Надо купить и перегнать в Екатеринбург. Займёшься. — «полковник» кивнул.
Олигарх взял графин, добавил в наши с ним стаканы коньяка, поднял свой бокал, делая мне знак поднять свой, и произнёс тост:
— Точней расчёты — дольше дружба! За дружбу! — мы чокнулись и отпили благородного напитка.
Посидев ещё немного и поговорив на тему здоровья, мы расстались с Борисом Аркадьевичем добрыми приятелями, заверив друг друга в взаимном глубочайшем уважении. В сопровождении Вадима я спустился на первый этаж, где мне дали возможность поговорить по телефону с Олегом Васильевичем, после чего посадили в «гелик», поставили рядом спортивную сумку стоимостью сто тысяч долларов, и повезли обратно в Москву.
— Как думаешь, Вадим, сможем мы как-нибудь использовать этого Алексея? — спросил Березовский у своего начальника службы безопасности, расположившегося в кресле, где ещё недавно сидел экстрасенс.
— Только на паритетной основе, Борис Абрамович. — ответил тот, и сделал глоток коньяка.
— Вот и мне так думается… — сказал олигарх, глядя на огонь в камине. — Значит, будем дружить…
Глава 8
— Алексей, все в порядке? — спросил меня Олег Васильевич, когда мы сели в его служебную «Волгу».
— Ага, товарищ генерал. — кивнул я и открыл молнию на стоящей между нами спортивной сумке. — Снимите свой процент.
— Какой процент, Алексей, побойтесь Бога! — устало отмахнулся Олег Васильевич и протянул мне два пакета. — Перекладывайте.
Я сначала не понял, что имеет ввиду генерал, но он показал мне жест, указав на сумку и приложил руку к уху. Понятно, могут слушать. Я кивнул, показав, что наконец сообразил. Когда же попытался достать баксы, комитетчик перехватил мою руку и начал вытаскивать каждую пачку долларов сам, тщательно проверяя её содержимое между купюрами. Когда всё было проверено, он передал спортивную сумку водителю, который остановил машину, вышел, и просто оставил её на тротуаре.
— Подробностями поделитесь? — с усталой улыбкой спросил Олег Васильевич.
— Поделюсь, но в присутствии моих ребят.
— Хорошо. Скоро приедем гостиницу к вашим друзьям, там и поговорим.
Судя по моим ощущениям, генерал действительно за меня беспокоился, и когда я открыл перед ним сумку с баксами, никакого желания «снимать свой процент» у него точно не было, как и мне не было смысла устраивать показательную истерику и обвинять его в конкретной подставе с Березовским. Главный косяк генерала заключался в том, что он не обеспечил мне надёжную охрану, видимо понадеявшись на их знакомство и «нужность» в каких-то раскладах олигарха.
Ехали мы где-то минут тридцать, после чего остановились и генерал сказал мне:
— Ждём.
Минуты через три что-то забормотала рация у водителя.
— Понял. — ответил он и мы вновь тронулись с места.
На этот раз дорога времени много не заняла, и мы остановились во дворе обычной пятиэтажки. Мы с Олегом Васильевичем вышли из машины, и он повёл меня к одному из подъездов. Поднявшись на третий этаж, генерал позвонил особым образом в звонок около одной из дверей. Нам открыл Володя, за спиной которого маячил Валера. Они молча нас пропустили внутрь квартиры. Олег Васильевич знаками показал мне, чтобы я бросил оба пакета с баксами на пол, что я и сделал, после чего, также знаками, указал нам всем на выход. Встав между четвёртым и пятым этажами, генерал достал из портфеля какой-то прибор, нажал кнопку и поставил на пол лестничной клетки.