– «Ешь!».
– «Зачем?».
– «Чтобы глаза горели!» – с мечтательным энтузиазмом добавила Нона.
– «И из ушей дым валил?!» – не удержался Платон, несколько лишая её надежды ожидания.
Воспользовавшись подходящей ситуацией, Нона попросила Платона набрать для неё на компьютере, по её исходным данным, один срочный документ. Платон согласился.
Вскоре материал был готов, но к тому времени комендант уже отъехала по делам в институт.
Вошёл взмыленный Гудин, с порога завистливо бросив Платону:
– «Тебе хорошо! Ты сидишь тут на стуле и работаешь! А я по Москве мотаюсь!».
Платон тут же отреагировал:
– «Так каждому своё! Кому стул, а кому… прорубь!».
И лишь через несколько дней заказчица явилась к исполнителю.
Но тогда Платон забыл дома очки. Поэтому на вопрос Ноны, где в компьютере находятся подготовленные Платном для неё материалы, отвечать пришлось Надежде.
В присутствии Платона и Ноны та начала шарить по рабочему столу своего компьютера в поисках нужного файла, приговаривая:
– «Куда же ты, Платон, вставил его?».
– «Да куда надо было, туда и вставил!» – отвечал тот, позабыв, куда он сохранил давно подготовленное для Ноны.
– Наверно, куда попал, туда и вставил!» – пошутила Нона.
– «Но я целкий! Обычно попадаю куда надо и сразу!».
Вечером Платон собрался в гараж. Доехав на автобусе, он, как обычно, пошёл дальше дворами, придерживаясь правой стороны. Идя по тротуару, левее, сзади, он услышал шум приближающегося автомобиля.
Вдруг, впереди, слева из-под забора школы на проезжую часть придворовой территории не спеша вышел большой, чёрно-белый, пушистый кот. Он глянул направо на приближающуюся машину и человека, и, оценив обстановку, величаво проследовал им наперерез.
Видимо, веривший в приметы, водитель легковушки, заметив препятствие, сбавил ход в попытке пропустить вперёд Платона, который тут же всё это и осознал.
И он, не веривший в приметы, невозмутимо продолжил свой путь вперёд, наблюдая, как кот неотвратимо пересекает его путь.
Водитель еле двигавшейся автомашины уже было хотел дать газу, но тут же, видимо в недоумении и нерешительности остановился.
Почти дойдя до линии визирования Платоном своего предполагаемого пути, котяра неожиданно повернул голову направо, и, как показалось Платону, улыбнулся ему.
Возможно почувствовав во встречном кошатника, кот резко свернул тому навстречу, пройдя мимо его левой ноги, чуть ли не касаясь её, задевая брюки хвостом и тихо мурлыча.
Затем он свернул за Платоном к своему дому, окончательно отрезав его от автомобиля. Водитель теперь ну никак не мог бы объехать кошачий след и, остановившегося с невольным хитрецом, Платона.
Вот, тебе и на! Вот и приметы! Не боишься – пройдёшь! А боишься, так попадёшь! Как не ловчи и не тормози! – про себя смеялся довольный Платон.
Желая не портить удачный ход событий, он не стал выказывать котику какие-либо знаки внимания и одобрения, а бесцеремонно и неблагодарно проследовал дальше за незадачливым автомобилистом.
На следующий день Надежда, для очередного переоформления своего денежного сертификата, послала в ближайшее отделение сбербанка Ивана Гавриловича, чем периодически занимался только он один. Заодно с ним со своими платёжками пошёл было и Платон.
Но тогда Надежда озадачила и его, вручив ему деньги для оплаты ещё и своих домашних платежей.
Встав в разные очереди коллеги, маясь от безделья, долго стояли молча.
Но, как бывало нередко, находясь в хорошем расположении духа, через некоторое время Платон начал отпускать в адрес некоторых притомившихся посетителей и полусонных работников сбербанка, в присутствии товарища – верного и благодарного представителя публики – шутки в виде безобидных реплик.
На вопрос стоявшей в соседней очереди женщины к оператору:
– «Девушка! А кто у Вас списывает зарплату по перечислению?».
Незамедлительно последовала, поддержанная пока лишь улыбками, Платоновская ремарка:
– «А списывать нехорошо!».
А вскоре на ответ оператора очередному клиенту:
– «А у Вас будет комиссия!».
Последовало угрожающе-уточняющее от Платона:
– «Ревизионная!».
Платон любил чёткие выражения и частенько издевался над теми, кто допускал двузначное, многозначительное и произвольное толкование слов, в том числе, когда надо, и над собой.
На сообщение оператора впереди Платона стоящей женщине:
– «У Вас платёжка не проходит!».
Платон опять не удержался со своим советом по существу:
– «А Вы её получше засуньте!».
Оплатив свои и Надеждины платёжки, Платон сел на стул, ожидая пока Иван Гаврилович в другой очереди обналичит и продлит действие её же сертификатов. Ждать пришлось долго.
Чувствуя свою вину за задержку товарища, Гудин, после завершения нудной, но ответственной операции, сам пошёл в превентивное наступление:
– «Ты зачем взял её личные платёжки? С какого бодуна? Ты же себя этим унижаешь!».
– «Да нет! Скорее всего, это ты себя унижаешь! Я ведь взял её платёжки, в отличие от тебя, заодно, потому, что иду оплачивать свои! А, скорее всего, унижает она сама себя!
И вообще, следить за тем, кто пытается тебя, якобы, унизить, Вань, это дело не царское! Это дело плебеев, которые всё время бояться быть кем-то униженными!
А я на это не обращаю внимание! Я по этому поводу никогда не комплексую. Каждому своё!».
Эти слова Платона Гудину крыть было нечем.
Он как-то поёжился и быстро пошёл на выход.
Вместе они попутно зашли в магазин отовариться к обеду.
После возвращения в офис и доклада Надежде, Гудин зашёл к Платону.
Расположившись в противоположных торцах стола, коллеги неспешно обедали, одновременно ведя беседы на различные темы.
Разогревшийся с улицы Платон, как обычно поначалу раскашлялся.
– «Чего это ты всё кашляешь и кашляешь?!» – не удержался бестактный Гудин – «Да… рудники, проклятые, замучили!».
Начали, как водится, с политики.
– «А ты слышал: по телевизору сообщили, что Саакашвили изменил свою позицию к России в нашу пользу? Как ты думаешь, почему?» – первым начал Гудин.
– «А ему позвонили из бухгалтерии… из Вашингтона! Я бы теперь на месте Путина заявил, что Россия будет вести переговоры с Грузией, когда сочтёт нужным, а не когда это угодно Америке!» – весело поддержал тему Платон.
Постепенно дошло дело и до анекдотов. Инициатором их, как всегда, был Иван Гаврилович. Но подбил его на это Платон, задав вопрос, помнит ли Иван какой-нибудь забавный анекдот.
– «Конечно, помню! И расскажу! Не чикаясь!».
Он рассказал несколько из них Платону. Посмеялись. Затем Иван Гаврилович стал приставать с тем же вопросом к хозяину помещения.
Платон сам не особо-то и любил анекдоты. И, видимо, поэтому их плохо запоминал. Но зато он иногда придумывал сам, свои.
Видимо по отношению к анекдотам люди, всё-таки делятся на любителей слушать, любителей рассказывать, умеющих их сочинять и нейтральных к ним.
К двум последним категориям и относил себя Платон.
Но в данный момент он решил отблагодарить товарища за внимание, проявленное к себе и познакомить его с давно им придуманным.
– «Армянское радио спросили: А кто сейчас президент России? Ответ: Путин второй! Вопрос: А почему второй? Ответ: А потому, что при Николае втором уже был Рас путин!».
– «Армянское радио спросили: А сколько, по вашему мнению, весит президент России Путин? Ответ: Один пут!».
– «Древний Египет. Два жреца беседуют около только что завершённой огромной статуи фараона. Первый: Какое же это грандиозное сооружение! Второй: Да, наш главный придворный скульптор Тутмес размахнулся не на шутку. Прям Церетели какой-то!».
– «Май. Заканчивается школьный учебный год. На уроке Биологии идёт повторение пройденного материала. Учительница: Ребята! Мы с Вами уже изучили всю фауну: классы, виды, роды, семейства и т. д. Давайте кратко повторим. Вот, Вовочка, скажи, пожалуйста, кто такие членистоногие и какого они рода?». Вовочка встал, якобы в задумчивости морща лоб, ответил: Марья Ивановна! Кто такие членистоногие, я что-то подзабыл, но рода они точно мужского! Под всеобщий хохот не выдержавшая Марья Ивановна почти себе под нос невнятно, но слышно и понятно сидевшим на ближних партах, вполголоса дополнила: Хорошо, что он ещё не сказал, что это те, у которых член в ногах путается!».
– «Подожди, не тарахти!» – оборвал Гудин скороговорку Платона.
– «А я уже заканчиваю! Последний. Самый короткий анекдот-загадка. У какой станции метро в Москве тусуются теперь чеченцы?».
– «Э-э, э-э…» – пытался сделать вид Иван Гаврилович, что вот-вот, сейчас, он что-то ответит.
Но Платон не стал ждать окончаний его бесполезных само мучений и выдал свой ответ:
– «У Партизанской!».
– «Ну, ты даёшь! Действительно, короткий анекдот, и, как всегда, в точку!» – воскликнул, наконец, удовлетворённый Гудин.
Но Платон не был бы Платоном, если бы не попробовал поставить наглеца на место:
– «Ванёк! А вот мой Кешка сразу отгадал! А ты: э-э! А говорил, что у тебя аналитический склад ума и реакция хорошая. Ну, раз тебе понравился этот анекдот, тогда давай тебе в нагрузку ещё один, тоже короткий!».
– «Да ладно тебе! Надоел! Отведись от меня!» – опять обиделся Гудин.
– «Ваньк! Так про нас же!» – настойчиво наседал автор.
Платон теперь и тем более не смог бы остановиться:
– «Наша Надежда входит в кабинет и спрашивает: Платон, а чего это Иван Гаврилович на полу лежит? А я, как бы, отвечаю: а он сказал, что у него реакция хорошая!».
Этим с анекдотами было покончено. Но дальнейшие посиделки продолжили конфузом.
Посмеявшись, коллеги принялись за продолжение трапезы. Иван Гаврилович налил в свою чашку слишком много кипятка, и решил пока лишнее отлить в другую.