Я не хочу обсуждать дурацких гепардов – я хочу выбраться отсюда! Но Алан Дорн и не собирался нас выпускать.
– Захватывающее приключение, – сказал я, тоже попытавшись улыбнуться. – Как в триллере «Клаустрофобы»[10] – только нам не удалось отсюда выбраться.
– Как я уже сказал, это глупое недоразумение. Хотите, Сергей и Ларри лично перед вами извинятся? Они присматривают за домом и иногда служат моими телохранителями. Хотя вообще-то телохранители мне не нужны: врагов у меня не много, – он засмеялся.
– Только Лидия Леннокс, да? – вырвалось у меня.
– Да, мы с Лидией не очень ладим, – кивнул Алан Дорн. – Да и кто её любит? У неё сложный характер.
Он не врал, но я чувствовал, что он говорит не всю правду, а лишь малую часть. Причина их вражды кроется в чём-то другом.
– Мы бы ни слова семье Леннокс о вас не сказали, – заверил его Крис. – Мы все терпеть не можем Леннокс! Её дочь Элла больше не ходит в нашу школу.
– Зато у вас в школе работает Ким Глубина, которая теперь называет себя мисс Уайт. – Алан Дорн оказался осведомлён гораздо лучше его людей.
– Э… да, она очень строгая, – Шари тоже выдавила улыбку. – Поэтому мы хотели бы поскорее вернуться в школу, где мы сейчас по обмену. Иначе нас накажут за то, что мы не вернулись на ночь.
Алан Дорн улыбнулся в ответ:
– Разумеется, я не хочу, чтобы у вас были неприятности. Пусть происшедшее останется нашим секретом, хорошо?
Я вздохнул чуть свободнее. Похоже, мы выдержали испытание. Он уже не боится, что мы прямиком побежим в полицию. Если повезёт – через пару минут мы отсюда выберемся. У меня сердце кровью обливалось, что придётся оставить здесь всех этих животных, многим из которых наверняка грозит вымирание. Может, у него здесь даже си́рены, исчезнувшие из Флориды? Но сейчас мы ничем не сможем им помочь: придётся подождать, когда вырвемся на свободу.
– Мы никому ничего не расскажем – честное слово, – пообещал Крис. Я увидел, что он вспотел. Опасность ещё не миновала. – Передайте Сергею и Ларри от нас привет. Они очень добросовестно исполняют свой долг, ха-ха.
Должно быть, он выбрал верный тон. Хозяин дома как ни в чём не бывало отступил в сторону, пропуская нас:
– Ну что ж, идём?
– Ах да, и передайте от меня привет дельфину, – весело добавила Шари.
ЧЁРТ! О других животных мы знать не должны!
Дружелюбие с лица Алана Дорна мгновенно слетело.
– Нет, этого я точно не сделаю, – сказал он и ушёл, захлопнув дверь у нас перед носом и задвинув её снаружи на засов.
Вот влипли!
Тысяча мышей и акула
Раньше Джонни время от времени читал мне вслух сказки, хотя сам, кажется, не так уж их любил. Но мне очень нравилось слушать, как герой или героиня выдерживает всевозможные испытания и в итоге добро побеждает. Злодей несёт заслуженное наказание, а жадинам, лентяям и тем, кто выставлял героя на посмешище, достаётся по первое число.
Если следовать логике сказок, мы, возможно, заслужили все эти невзгоды. Криса однозначно можно назвать ленивым, Шари – жадной до впечатлений и обжорой, когда ей попадается косяк мелких рыбёшек. А меня… У меня взрывной характер, а ещё я выставлял других на посмешище. Например, Эллу. Что, если герои не мы, а она?
– О чём думаешь? – спросила меня Шари.
Я немного злился на неё за то, что она проболталась. Ну да ладно, с кем не бывает.
– Я думал об Элле – кажется, я понял, почему миссис Леннокс наотрез отказывалась отпустить её в Калифорнию и хотела как можно скорее её забрать, – задумчиво проговорил я. – Она знает, что Алан Дорн её враг… И ей, наверное, давно известно, насколько он опасен. Здесь его территория.
– Могла бы хоть нас предостеречь. – Крис попытался напустить на себя мрачно-угрожающий вид, который плохо вязался с его обликом расслабленного сёрфера-блондина.
– Лидия Леннокс стремится навредить нам чем только может – забыл? – с горечью ответил я. – Ещё неизвестно, что она учинила за это время в «Голубом рифе» и…
Из коридора донеслись какие-то звуки. Шари бесшумно подкралась к двери. Я услышал приглушённые голоса – мистера Дорна и незнакомого мужчины.
– Они говорят, что, возможно, придётся… – прошептала Шари и запнулась.
Я встревоженно вскочил:
– Придётся что?
– Вырубить нас. – Судя по её лицу, речь шла не о токе.
Я слышал, как по коридору расхаживают люди, их шаги удалились, а потом приблизились другие. Взволнованная Шари сделала нам знак и метнулась обратно к нам.
Эти типы явились за нами!
– Так просто мы им не дадимся, – сказал я, чувствуя, как вскипаю от ярости. – Мы им ещё покажем.
В голубых глазах Криса мелькнул страх, но не настолько сильный, чтобы он перестал соображать.
– Как только эти типы войдут, мы бросимся на них, повалим и сбежим, – с холодной решимостью, которой я раньше за ним не замечал, заявил он. – Шари, ты будешь приманкой. Ляг на пол и притворись тяжело больной.
План не самый оригинальный, и я боялся, что от стресса Шари нечаянно превратится.
Кивнув, я стал лихорадочно озираться в поисках оружия. Тяжёлых твёрдых предметов, увы, не нашлось, а стоящей в углу шваброй уже завладел Крис.
Но тут я вспомнил, какой отвлекающий манёвр применила во Флоридском заливе девочка-пеликан Дейзи (вывалила неприятельнице на голову всю рыбу из горлового мешка), и, схватив стеклянный контейнер с белыми мышами, ослабил крышку. На меня удивлённо уставились двадцать пар глаз-бусинок.
Шари бросилась к раковине, включила воду, намылила руки и облизала их. С внушительной пеной у рта она упала на пол, скрючилась и прижала руки к животу. Надеюсь, она только притворяется! Можно ли отравиться мылом?
В замке повернулся ключ. Мы с Крисом быстро и ловко, как умеют только звери и оборотни, заняли свои посты у двери. В моём случае – диагонально над дверью: я забрался на высокий металлический холодильник, стоящий у входа.
Вообще-то мы планировали застать противников врасплох. Но я сам испугался, узнав того, кто вошёл в помещение перед Сергеем: рыжеволосого типа с плохими зубами, который передал мне в Майами кролика Пушка́ номер два. Чёрт, у него пистолет!
– Что здесь… – начал он, увидев Шари.
Крис с воинственным кличем, от которого у меня чуть не лопнули барабанные перепонки, а у десятка тысяч кормовых животных началась паника, обрушил швабру на голову и запястье рыжего, выбив у него из руки пистолет.
В это время я вывалил на вооружённого ножом Сергея мышей, солому и кормушку из клетки. Два десятка грызунов, испуганно пища, забегали у него по волосам, забрались под футболку и заметались по полу. Одна мышь даже балансировала у Сергея на носу. Как и я, она вряд ли ожидала увидеть здесь Малу. Кобра, обвивающая плечи Сергея, заметив мышей, начала охотиться. Изощрённо ругаясь, Сергей стряхнул в одну сторону мышей, а в другую – беззубую кобру.
В этот момент я прыгнул на Сергея с холодильника и повалил его. Он сам чуть не порезался, однако нож из руки не выпустил. Ситуация явно чрезвычайная – даже мисс Уайт наверняка бы со мной согласилась.
Превратив зубы в акульи, я укусил его за руку.
Сергей взревел, а я, собрав все силы тигровой акулы, толкнул мускулистого кривоногого негодяя на стеллаж со стеклянными клетками высотой до потолка.
– Проклятый… – завопил Сергей. Клетки обрушились на пол, и несколько сотен грызунов, обрадовавшись свободе, бросились врассыпную.
Наверное, надо было схватить пистолет или нож, но я зачем-то отпихнул их ногой под шкаф. Две или три мыши перепрыгнули через мою ступню, одна попыталась заползти мне в штанину. Вытряхнув её, я выскочил в коридор.
Мне не пришлось кричать «Бежим!»: Крис и Шари уже сообразили, что это наш шанс, и попытались прорваться к двери.
Но наших противников оказалось не так легко одолеть. Крис молотил рыжего шваброй по голове, а тот пытался схватить Шари, которая чудесным образом исцелилась и хотела протиснуться мимо него.
– Берегись! – крикнул я подруге-дельфину и запустил в её преследователя контейнером с кузнечиками. Ящик, попав ему в лицо, открылся – и оттуда со стрекотом посыпались кузнечики. Я кинул следом два контейнера с мучными червями – они раскрылись ещё в воздухе. Плечи рыжего были усыпаны червяками, несколько штук попали ему за шиворот… Фу! Его бы это не остановило, но он не заметил лужу – содержимое мышиной поилки, поскользнулся и растянулся на полу.
– Крис, сюда! – крикнула Шари, и Крис рванул к нам.
Точнее, попытался. Лежащий на полу рыжий схватил его за штанину, и Крис упал. Он попробовал отползти – во втором обличье у него это хорошо получается, но тип с мрачной ухмылкой подтянул его к себе.
– От Адама Рика никто не уйдёт – зарубите себе на носу. – Голос у него был хриплый, будто он полоскал горло средством для чистки труб.
Я схватил ведро, служившее нам ночным горшком, и выплеснул содержимое рыжему в лицо.
– Дерьмо! – взревел он. Оно самое.
Крис, бешено лягаясь, сумел вырваться. Брызги, попавшие и на него, ему, видно, были нипочём.
Выбравшись вместе с лавиной мышей в коридор, мы втроём всем весом навалились на дверь. Сергей, ревя как бык, упирался в неё с другой стороны. Хватит ли нам сил его задержать? Я знал, что у нас всего несколько секунд, пока этот Адам Рик не встал, чтобы ему помочь.
Я в отчаянии напряг все мускулы, и сила тигровой акулы меня не подвела. Нам удалось закрыть дверь и запереть засов.
Как раз вовремя.
– Мы до вас ещё доберёмся, паршивцы! – пригрозил Адам Рик. Он находился всего в нескольких сантиметрах от нас – хорошо, что между нами была дверь.
Мы замерли, пытаясь отдышаться, а потом я сказал:
– К выходу. Скорее!
– Да что ты, а я думал, заберёмся на крышу и угоним вертолёт, – фыркнул Крис.
– Быстрее! – Шари вытерла рот от пены и бросилась бежать. Понятия не имею, почему она повернула налево: где выход, мы не знали.