Эмили деловито сновала по дому, предлагая гостям стаканы с апельсиновым соком. В том числе Вейву в человеческом обличье с причёсанными медно-каштановыми волосами и весёлыми тёмными индейскими глазами – они с Финни держались за руки. Сделав глоток сока, Вейв поморщился и выплюнул его в кадку с декоративной пальмой.
– Как ты узнал, что я в беде? – спросила его Финни.
Вейв в некотором смущении пожал плечами:
– Я всё равно был поблизости – мне рыба одна передала.
Финни потеребила браслет из рыболовной сети:
– Но как ты там оказался? Хотел меня навестить?
– Конечно, к тому же скоро судебное заседание. Я ведь серьёзно отношусь ко всем этим человеческим заморочкам. Мистер Кристалл мне сказал, что всё уже улажено и меня в два счёта оправдают. Это очень океанисто. А ещё благодаря превращениям от меня в китовьем обличье отвалились морские ракушки!
– Рада за тебя, – пробормотала Финни. Судя по всему, её что-то тяготило. – Вейв… Нам надо поговорить. Я не уверена, что готова к отношениям на расстоянии. Мы не сможем часто видеться… Может, нам лучше расстаться?
– Ой, – сказал Вейв. – Но я ведь тебе нравлюсь?
– Ещё как! Но всё же…
Я оставил их выяснять отношения, потому что обнаружил кое-кого ещё: своего брата Стива – мальчика спортивного телосложения с кожей намного темнее моей и в старых мокрых плавках. Он помахал мне, будто это в порядке вещей, что он разгуливает здесь в человеческом обличье, – а ведь последние годы он жил преимущественно в облике тигровой акулы. Я страшно обрадовался:
– А ты что здесь делаешь?
– Слышал, что здесь столько всего произошло… Вот и решил проверить, как ты, – сказал он.
Я был тронут.
– Да ничего, – ответил я, и мы неловко обнялись.
Ко мне подошла Эмили – из неё вышла бы отличная официантка.
– Вот, последний сок! – объявила она, протягивая мне стакан с русалочкой Ариэль и улыбаясь лукавой, как у отца, улыбкой. – Чего бы вы ещё хотели?
– Бургер! – улыбнулся Стив, глядя на неё сверху вниз. – У вас его, случайно, не найдётся?
– Найдётся! – просияла Эмили. – Сейчас принесу. – Через открытую дверь мы удивлённо наблюдали, как она убежала на кухню, достала из морозилки булочку и котлету для бургера, залезла на стул и сунула всё в микроволновку. Потом с клёклыми полусырыми продуктами примчалась обратно: – Вот – приятного аппетита! Жарить на сковородке мне пока не разрешают.
– Ничего страшного – большущее спасибо, – поблагодарил её мой брат, с лёгким поклоном взяв у неё тарелку. Он может быть очень галантным, когда захочет.
Следивший за этой сценой Фаррин Гарсия с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться.
– Минутку, – сказал он, когда Эмили ушла. Хотя его раненая рука ещё висела на перевязи, он порезал сыр и помидор, поджарил котлету на сковородке, а булочку – в тостере. Когда наконец всё было готово, Стив с блаженным вздохом откусил от бургера.
– Грандиозно, – сказал он. – Сбылась мечта!
Едва он доел, нас отвлёк звонок.
– Есть новости! – Мисс Уайт помахала телефоном. – Сьерра нашла флешку Алана Дорна!
Всё по-честному
Флешка нашлась?! У меня захватило дух:
– Где она была? Её кто-то украл?
– Нет, но ты бы всё равно её не нашёл, – ответила мисс Уайт. – Помнишь эту смотрительницу за животными Дорна – Дженни? Она нашла флешку в песке – та выпала у тебя из кармана. Дженни освобождала зверьё, и её любимая морская выдра начала играть с флешкой…
– Дайте угадаю, – сухо проговорила Шари. – Выдра её проглотила? – Я знал, что и дельфины иногда нечаянно глотают мелкие предметы.
– Вот именно. Когда вы вернулись, Дженни сначала помалкивала – дожидалась, не выйдет ли флешка… э… естественным путём, – усмехнулась мисс Уайт. – Не вышла. Тогда она тем более решила ничего не рассказывать, чтобы её любимой выдре не вспороли брюхо, чтобы добраться до флешки. Всё это выяснила Сьерра – она опросила кучу народу и сопоставила факты.
– Значит, данные в морской выдре? – спросил я.
– Да, – вмешался Джек Кристалл. – Но они недолго там пробудут. Выдре вредно ходить с флешкой в желудке. Блэкхарты отвезут её к ветеринару на операцию.
Мисс Уайт улыбнулась:
– Тьяго, если то, что ты рассказывал, – правда, то на флешке обнаружится множество интересных данных о Дорне и его делах, как только Совет их расшифрует. Флешкам сырость нипочём.
– Просто отпад, – сказал я, радуясь, что всё-таки флешка нашлась… и что её никто не украл, потому что тогда бы нам ни за что не удалось её вернуть. – Передадите Сьерре от меня привет?
– Это ещё не все хорошие новости, – добавил Джек Кристалл. – Я только что узнал, что Алана Дорна доставили в «Солнечные луга». Думаю, его выпустят лет через десять, не раньше. – Мы захлопали. – И ещё кое-что: благодаря заслугам нашей школы Совет решил финансировать «Голубой риф» так же, как «Кристалл». Это значит, что теперь у нас больше не будет проблем с деньгами! Со следующей недели на территории нашей школы начнётся строительство ещё десяти хижин для новых учеников, мы сможем нанять больше учителей и наконец доделать музыкальный кабинет.
Мы все обрадовались – в том числе наши гости из Скалистых гор и я. Хорошо, что «Голубой риф» теперь не частный проект, а официально признанная школа для оборотней. Я подумал, что Бенджамин Блэкхарт – видный член Совета – возможно, воспользовался обменом, чтобы получше присмотреться к нам, ученикам, и нашим учителям. Несмотря на все перипетии, мы произвели благоприятное впечатление – отрадная мысль.
– Может, я тоже пойду в вашу школу, – сказал Стив. – Кажется, у вас в «Голубом рифе» славные ребята.
Сердце у меня болезненно сжалось:
– Плохие новости: тигровым акулам там сейчас не рады.
– Эй, что ты натворил, братишка? – Когда я ему рассказал, Стив обнял меня за плечи: – Вот отстой. Ты этого не заслужил.
Не только мой брат, но и наши гости из школы «Кристалл» вольготно себя чувствовали на импровизированной вечеринке. Я заметил, как Элла, нахмурившись, разглядывает оборотня-бизона Брэндона:
– Эй, почему ты в Калифорнии всё время меня избегал? А ведь я летом вытащила тебя из моря!
Брэндон готов был сквозь землю провалиться:
– Да, точно. Спасибо. В «Красном утёсе» столько всего произошло, что я…
– Ну конечно! – фыркнула Элла. – Ты что, меня боишься? Поучился бы плавать, пока ты во Флориде. Как же я рада, что я не копытное!
Брэндон сбежал в кухню.
Тут в дверь позвонили, и в дом вошёл невысокий полный мужчина с редкими светлыми волосами.
– Здравствуйте, я Ричард Леннокс, отец Эллы, – застенчиво улыбнувшись, представился он и неуверенно обнял дочь.
Разумеется, мы с интересом принялись его разглядывать, потому что никто из нас его раньше не видел (разве что Токо и Барри, но их здесь сейчас не было).
– Привет, пап, – сказала Элла и тут же разрыдалась. – Как ты думаешь, мама погибла?
– Этого никто не знает, – сказал отец, погладив её по спине. – Ты сильно расстроишься, если я с ней разведусь, окажись она жива? В последние годы у нас было мало общего.
– Это не только её вина… Ты постоянно играл в гольф, а дома почти всегда молчал, – с упрёком заметила Элла.
– Прости, золотце. Мне было нелегко. Лидия всегда смотрела на меня свысока, потому что я оборотень-енот, хотя, как вы знаете, все животные одинаково ценны. А после выгорания на работе у меня не осталось сил ей противостоять.
Оборотень-енот… Ни за что бы не подумал – так сильно он отличается от Алекса из «Красного утёса». Но люди все разные – независимо от того, какой в них кроется зверь.
– Почему же ты тогда на ней женился? – всхлипнула Элла.
Её отец грустно улыбнулся:
– Может, потому, что она хотела замуж, но не за того, кого ей придётся уважать.
Элла кивнула. На неё напала икота:
– Ты не возражаешь… если я… снова буду… ходить в «Голубой риф»?
– Конечно нет, – ответил отец. – А ты не возражаешь, если я уволю твоего домашнего учителя – этого мистера Уильямса? Крайне неприятный тип.
– О да, пожалуйста, выстави его! – обрадовалась дочь.
Тут взгляд мистера Леннокса упал на меня. Очевидно, он меня узнал, хотя я был уверен, что мы ни разу не встречались. Наверное, видел на «Ютьюбе» наш фильм «Волшебная рыбка».
– А, это тот самый мальчик, с которым ты целовалась.
– Папа! Это только в фильме!
Я и забыл, что я теперь кинозвезда.
– Всё в порядке? – спросила Шари, обняв меня и поцеловав – наверное, чтобы все поняли, с кем я на самом деле вместе.
– Да, всё отлично, – соврал я. – Мы победили – чего ещё желать?
Фаррин, мисс Уайт, Джек Кристалл и один из сотрудников службы безопасности Совета разговаривали, обступив диван (на котором лежали оборотень-носорог Джесси Паркс и второй сотрудник Совета, раненный в ногу). Я слышал, как они обсуждают, где раздобыть замену взорванной «Турборыбе» – Фаррин подумывал отдать школе свой второй быстроходный катер «Турсиопс». Мисс Уайт болтала с тремя женщинами-москитами в одолженной у Фаррина одежде. Я задумался, почему все они женщины, а потом вспомнил, что кровь сосут только самки комаров.
Я слышал, как учителя потешаются над теми, кто верит в заговор инопланетных рептилоидов.
– А всё потому, что однажды кто-то наблюдал частичное превращение оборотня-рептилии, – покачал головой сотрудник Совета. – Якобы даже Хиллари Клинтон – человек-рептилия. Обхохочешься. Мы, лесные оборотни, совершенно точно знаем, что миссис Клинтон никакой не оборотень.
– Кроме того, оборотни-рептилии живут в глуши и хотят, чтобы их не трогали, а не стремятся завоевать мир, – вскинув брови, добавил Джек Кристалл. – Не считая некоторых злосчастных исключений вроде миссис Леннокс.
На каждом свободном стуле и на полу сидели мои одноклассники… Скоро они вернутся в Ки-Ларго, потому что в понедельник утром, как обычно, начнутся уроки.
Увы, без меня. Я теперь изгой.
– Говоришь, всё отлично? Почему же тогда у тебя такой вид, будто твою душу гложет морской чёрт? – спросила Шари, глядя на Блю и Ноя, направляющихся к нам с большой миской «Джелли Бинс». – Ребята, давайте спросим мистера Кристалла, можно ли Тьяго вернуться в «Голубой риф»!