Столовая взорвалась от смеха. Лиза выглянула из укрытия и обвела взглядом собравшуюся компанию. Их действительно было пятеро. Они расположились за столом в глубине помещения: четыре на скамье, одна — высокая брюнетка лет сорока с ярко накрашенными глазами — восседала в центре прямо на столешнице и без капли стеснения рассказывала свою отвратительную историю. Её лицо ещё сохранило крупицы былой привлекательности, несмотря на серый оттенок, вялую кожу и редкие, хоть и длинные волосы. Прикрыв веки и вытянув руки вперёд, она наигранно изображала слепого, мечущегося из стороны в сторону. Остальные безостановочно ржали, глядя на неё.
— Сколько, говоришь, ему? — вытирая слёзы, еле выдавила толстая блондинка.
— Да кто его знает? Лет пятнадцать-семнадцать, наверное. Он как кончил, в угол забился. Всего трясёт, лепечет что-то, еле разобрала. «Вы что наделали? Я же не хотел! У меня же никого не было до этого», — будто подражая ребёнку, пропищала брюнетка. — А я ему: «Видел бы ты, малыш, какая я красотка! Считай, что тебе повезло. Вот член твой оценил!»
И вся собравшаяся компания снова разразилась диким ржанием.
— Ну ты даёшь, Тома! Я на этих уродцев даже не посмотрела бы, — в разговор вступила анорексичного вида девушка с бледным лицом и короткой стрижкой.
— А что? Некоторые из них очень даже ничего, — Тома закусила губу и заговорщицки обвела взглядом собеседниц.
— Ты случаем не про того высокого и чернявого?
— А почему бы и нет. Я бы с радостью с ним поразвлекалась.
— Тогда не забудь и нас позвать, — сказала толстая. — Я не прочь показать ему свои таланты.
При этих словах она схватила себя обеими руками за внушительного размера бюст и потрясла им вверх-вниз. Терпение Лизы лопнуло. Она вышла из укрытия и направилась прямиком к развесёлой компании. Завидев непрошенную гостью, девушки одна за другой замолчали и перевели взгляд на Тому. Лиза остановилась у стола и упёрлась взглядом в вульгарное лицо Томы. Её кулаки нервно сжимались и разжимались, но с губ не сорвалось и слова. Только сейчас Лиза осознала, что поступила неразумно, выйдя из укрытия. Одна против пятерых она мало что может сделать.
Девушки критически оглядели её с ног до головы и зашептались между собой. В воздухе проскочили слова «та самая», «Ферр» и «беглянка». Уловив разговоры приятельниц, Тома вальяжно спустилась со стола и, покачивая широкими бёдрами, прошла к выходу. Её свита последовала за ней. Лиза недоумённо посмотрела им вслед. Она выждала пару минут, вышла из столовой, поднялась на два этажа выше и нашла Зарю.
— Можешь помочь мне устроить встречу с Волчицей? — попросила Лиза.
— Да, конечно, — уверенно ответила Заря. — Подождите в своей комнате. Я всё устрою.
Марго не заставила себя долго ждать.
— Чего хотела? — опустив приветствие, с порога заявила Марго.
— Поговорить.
— Валяй, — Марго сложила руки на груди и предусмотрительно осталась стоять у двери.
— Мне никогда тебя не понять, — начала Лиза.
— А этот разговор точно мне понравится? Иначе я не намерена оставаться здесь и выслушивать обвинения, — равнодушно заметила Марго.
Лиза предпочла не обращать внимания на комментарий и продолжила:
— Но я и не должна.
Брови Марго едва скользнули вверх. Лиза сжала руки в кулаки.
— В той ситуации, что оказалась ты, я не знаю, как бы поступила сама. Поэтому я прошу прощения у тебя.
— Неожиданно. — Марго сделала паузу, обдумывая сказанное. — Откровенно, такая перемена вызывает у меня подозрения. Но тем не менее я принимаю твои извинения.
Лиза благодарно кивнула. Марго, расслабившись, опустила руки и подошла к Лизе.
— Значит ли, что теперь ты поможешь нам? — спросила Марго.
Лиза виновато опустила голову. Марго поняла её без слов.
— Зовущая будет в гневе. Она и так тебя не особо жалует.
Лиза взволнованно подняла глаза.
— Не волнуйся, — успокоила её Марго, — интересы Мёргима ей важнее, чем собственные симпатии. Пока она ничего тебе не сделает.
— Но стоит мне отказать?
— Стоит тебе отказать или затянуть с ответом, и я не представляю, где ты окажешься завтра. Она не доверяет ни тебе, ни мне, ни кому-либо ещё.
— Ты уверена в этом?
— Жить мне в Ферре всю оставшуюся жизнь, если это не так.
Опустошённая Лиза устало рухнула на кровать. Марго присела рядом. Её сухая ладонь скользнула по руке Лизы и крепко сжала за пальцы.
— Что останавливает тебя? — Лиза неопределённо пожала плечами. Марго недовольно заёрзала на месте, не убирая при этом ладони. — Ты как никто знаешь о всей несправедливости, что творится в Ферре. Ты не можешь закрыть на это глаза или просто забыть. Мы боремся за свободу для тебя, для меня, для всех нас.
— Нет, — Лиза замотала головой, — я не могу. Это не моя война.
— Это война каждой из нас. Не надо думать, что она обойдёт тебя стороной, стоит тебе только этого захотеть.
— Когда на смену одной узурпаторской власти приходит другая, разве имеет значение, какого она пола? В обществе, разделённом на сильных и слабых, переворот — лишь вопрос времени. Если вы действительно хотите свободы, то добивайтесь её отличными от действий мужчин путями.
— Не мы начали эту войну, — холодно заметила Марго.
— Не важно, кто начал. Важно то, кто закончит. А сейчас ваши фантазии о покорении Ферра не более чем попытка доказать мужчинам, что вы не слабый пол, как они считают.
Марго задумчиво отвернула голову в сторону и убрала руку. Холод непонимания скользнул между ними.
— Я сегодня ходила в библиотеку, — задумчиво начала Лиза, — как впрочем и весь последний месяц. Никогда не видела так много книг, — Лиза перевела взгляд на потолок. — Я как одержимая читала одну за другой. Просто брала с полки первый попавшийся том и взахлеб читала, не отходя от стеллажа. И знаешь, что мне удалось понять из этих книг?
— Что же?
— Веками женщины боролись за свою свободу, пытались вырваться из-под гнёта мужской власти. И все их попытки сводились лишь к пустому копированию мужчин. Женщины в стремлении найти себя становились похожими на своих злейших врагов. Выходит, за столько веков женщина не смогла придумать ничего своего? Почему?
— Почему? — эхом повторила за ней Марго.
— Я не знаю.
— Тогда, — Марго повернулась к Лизе и ободряющие похлопала её по плечу, — тебе нужно срочно вернуться в библиотеку.
Лиза прыснула от смеха, Марго улыбнулась в ответ. А затем, рассмеявшись, они обнялись впервые за долгое время.
— Как ты там сказала? Мне никогда тебя не понять, — повторила Марго, — Но я и не должна.
— Спасибо, Марго.
— Кхе-кхе… — многозначительно прочистила горло Марго.
— Прости, Волчица.
Марго подняла кривой указательный палец.
— У тебя есть один шанс пойти своим путём. Не упусти его.
— Но как же быть с Зовущей? — Лиза не скрывала своего страха.
Марго прищурила глаза и загадочно ответила:
— Знаешь, все-таки есть одна вещь, которую точно придумала женщина, и чего нет у мужчин. Хитрость.
Еле дождавшись утра, Лиза устремилась в библиотеку. Она вновь провела среди книг целый день, пока её желудок обиженно не свернулся в животе и не потребовал немедленно его покормить. Нехотя Лиза прибрала прочитанные ей книги и вернулась к себе. Открыв дверь в комнату, она обнаружила внутри Марка, убирающего тарелку с нетронутым желе. Он даже не повернул голову на шум открывающейся двери и продолжил убирать посуду, выставляя взамен ужин. Затем он развернулся к выходу и толкнул тележку вперёд. Лиза не видела его с первого дня пребывания в Мёргиме. Глубоко в душе она избегала этой встречи, укрываясь целыми днями в библиотеке. Но сейчас её сердце выпрыгивало из груди ему навстречу и, сама не ведая, что творит, Лиза подошла к тележке и остановила её за противоположный край. Марк отпустил поручень и выпрямился. Лиза одними губами прошептала:
— Марк…
Брови на его лице дрогнули и печально сложились домиком. Хриплым от волнения голосом он ответил:
— Я узнал тебя с первой минуты, как очутился здесь. Твой запах — сладкий кокос — мне не забыть. — Сглотнув, он напряжённо выдавил из себя, — здравствуй, Лиза.
Бурими
Марк безразлично ковырял в тарелке весьма остывшее жаркое, когда за спиной послышалась тяжёлая поступь отца, сопровождаемая хриплым дыханием с присвистом. Распространяя терпкий древесный запах, он вошёл в столовую, подошёл к стулу, стоявшему ровно напротив Марка, и шумно его отодвинул, скобля ножками по паркету. Стул издал раздражающий слух писк. Марк раздражённо выронил вилку из рук, и она со звоном плюхнулась в тарелку. Отец, не обращая внимания, подтянул широкие штанины брюк и сел на стул, широко расставив ноги так, что чрезмерно большое брюхо выкатилось вперёд и упёрлось в край стола. На нём был лёгкий льняной костюм тёмно-коричневого цвета, но даже он не спасал тучное тело от жары: ворот рубашки сильно потемнел, а редкие седые волосы склеились от пота и теперь больше походили на иголки. Сложив руки на животе, отец соизволил поздороваться:
— Здравствуй, сын.
Марк оторвал глаза от тарелки.
— Привет.
Отец удовлетворённо кивнул и потянулся разбухшими пальцами-сардельками к блюду, стоявшему в центре стола. Не отрываясь от накладывания себе в тарелку жаркого, отец обратился к Марку:
— Как дела в учёбе?
Губы Марка дрогнули в презрительной улыбке. Он вновь взял в руки вилку и, уткнувшись в блюдо, соврал:
— Нормально.
Острый взгляд отца выстрелил через весь стол в сына.
— И всё?
Марк заёрзал на стуле. Едва сдерживая накопившийся гнев, он ответил:
— Да.
Избегая разоблачения, Марк разом затолкал в рот остатки весьма остывшего жаркого. Холодное мясо комом встало в горле, вызывая приступ кашля. Марк, задыхаясь, выплюнул выскочивший кусок обратно на тарелку.
— Видимо, нам стоит уволить кухарку, — ехидно заметил отец.
Марк посмотрел на тарелку. Остальной ужин стремительно подступал к горлу, желая воссоединиться с выплюнутым куском. С отвращением отодвинув от себя тарелку, Марк процедил: