«Плыви в Иерусалим!
Там умеют искоренять заразу!
Там на крючок попадёшься ты сразу!»
Сошлась Иисусу Галилея клином:
Побрёл он по горам, по долинам,
Прихватив часть апостолов да Магдалину Марию,
В соседнюю страну, в Самарию.
Но в первом же селе самарийский народ
Показал ему от ворот поворот:
«Не можем тебя принять хлебосольно;
Наслышаны о тебе уж довольно! —
У нас и своих «чудотворцев» немало,
Так ещё тут тебя нам недоставало:
Держи карман!» —
То слыша, Яков да Иван,
Сыновья Заведея,
Задумали поступить, как два злодея;
Один другого был горячей:
«Подпалить их надо, сволочей!» —
Но Иисус осадил их, рассудком владея:
«Дорого нам может обойтись эта затея!» —
Пошли в другое село:
И там не повезло.
Туда, сюда — ничего не вышло!..
Не назад же поворачивать дышло!?
Пришлось Иисусу с братвой своею
Идти в Иудею:
Побрели учитель и ученики
По левому берегу Иордан-реки
И, сделав два или три перегона,
Перешли её вброд возле Иерихона.
Иисус всё время печаловался,
На судьбу свою горькую жаловался:
«Есть норы у лисиц,
И гнёзда — у птиц,
А мне приют — тёмная дубровушка;
Разнесчастная моя головушка!..» —
Шёл Иисус в Иерусалим;
Ученики шли лениво за ним.
Не охота вела их, — неволя:
«Такая уж наша доля!»
«Не обойтись нам без новых конфузов!»
«Назвался груздем — полезай в кузов!»
«В Иерусалиме Мессия объявиться должён?»
«Прём сами, как на рожон!..» —
Чем заметней они к Иерусалиму приближалися,
Тем больше апостолы от страха жалися
И вели про Иисуса суды-пересуды, —
Все, кроме Искариота Иуды.
Глава 24
Братья Заведеевы забегают в перёд,
Нарушая апостольский черёд.
Заведеевы сынки, Яков с Иваном,
Запаслись на всякий случай планом:
А вдруг — чем чёрт не шутит! —
Иисус весь Иерусалим взбаламутит
И, вместо того, чтоб бежать от шпиковской облавы,
«Воссядет на престоле славы»!? —
Так приступили они к Иисусу вдвоём:
«Что мы получим в царстве твоём?
Можешь ты возвысить нас всех боле,
Когда будешь сидеть на престоле?» —
Иисус, утомлённый и обозлённый,
Дал им ответ неопределённый,
Чтоб ни им, ни другим не стало обидно:
«Там будет видно!
Заранее утверждать рискованно,
Что кому уготовано». —
Дядя Семён, ковылявший сзади,
(Хороши были уши у дяди!),
Услыхав, про что шла беседа,
Чертыхался с утра до обеда,
Начавши братьев Заведеевых крыть
За их подлую прыть:
«Знаю я всех Заведеевых деток,
Так вас распереэтак!
Все — подхалим на подхалиме!
Улицы вам мести в Иерусалиме,
А не возлежать на царском ложе!..»
Андрей Первозванный тоже
Сердито ворчал:
Иуда ж молчал,
Бодро шёл, не устав совершенно,
И улыбался блаженно.
Глава 25
Преображение:
Тоже «чудо», извините за выражение!
Я не говорил нигде
О хождении Иисуса по воде;
В этом чуде нет чуда и тени:
Пьяному море по колени,
А лужа наоборот —
Ни вплавь её, ни вброд;
Нет конца этому морю-окияну!
Пьяному бурьян — лес
До небес,
А настоящий лес — вроде бурьяну…
В большой чести у нас
Всегда был Второй Спас,
День «Господня Преображения», —
Но не было бы этого «чуда» наверняка,
Если б три господних ученика
(На что намекает евангелист Лука)
Не напились до ризоположения! —
Зело упившись вином,
Они «отягчены были сном»,
А, глаза продравши, не разобрали как следует,
Сам с собой или с кем Иисус беседует…
Дядя Семён, бессмысленно глазея,
Стал что-то плести про Илью и Моисея,
Сам не зная, чего говорил,
Потому что мозг плохо варил:
«Ох, братцы! В своём ли уме ль я!?..
Ну до чего башка трещит с похмелья!» —
Вот и всего «чуда» изнанка;
Но евангельская шарманка,
«Преображенский» мотив прохрипев,
Съехала на другой напев,
Напев обычный:
Про облако и голос зычный,
Крещенского гласа повторение,
«Небесное удостоверение»:
«Сие есть моё возлюбленное чадо!» —
Какого ещё удостоверения надо?
Ведь божий глас из тучи,
Не из навозной кучи!..
Меж тем результат получился каков? —
Чудо не вразумило трёх учеников:
«Не иначе — от головокружения!
Игра воображения!» —
Иисус к ученикам с горы сниде
В натуральном виде;
Дядя Семён, убедившись вдруг,
Что никого нет вокруг,
Сказал, сплюнув, Якову и Ивану:
«Чёрт знает что померещится спьяну!»
Когда ж Иисус завёл речь насчёт «воскресения»,
Протрезвевшие апостолы оказались того мнения,
Что учитель не очухался от опьянения:
«Про воскресенье из мёртвых бормочет!»
«Что, собственно, сказать он хочет!?»
«Воскреснуть из мёртвых? Нелепая мания!»
«Не обращайте, братцы, внимания!
Мало ли, что у пьяного — с языка!..» —
Так рассуждали три любимых ученика
Безо всякого к Иисусу уважения
Через пять минут после… «преображения»! —
Им речь про «воскресение» казалась бредом,
Грядущий день был им неведом.
И сам Иисус не ждал столь крутой катастрофы:
Ареста, «страстей» и Голгофы;
То бишь, он знал, что лезет на крутизну,
Но уповал: «Авось, от беды улизну!»
Глава 26
Исцелял других, а сам не исцелим; Вход в Иерусалим.
Потомок царя Давида в своём наследии:
Нелепый конец глупой комедии!
Не стану разъяснять, в каком году
И что именно имея ввиду,
Писали свои предсказанья пророки,
Но у пророка Захарии есть такие строки:
«Возрадуйся, дщерь Сиона!
Возглашай свою радость, дщерь Иерусалима:
Вот царь твой грядёт к тебе,
Праведный и спасающий,
Кроткий, восседающий на осла,
На осла, сына ослицы!»
…Иисус у Иерусалима, еврейской столицы,
Велел раздобыть осла, сына ослицы,
Чтоб исполнить пророчество точно. —
Осла раздобыли срочно:
Чужого осла отвязали,
«Спасибо», и то не сказали! —
Хозяин осла вопил сзади:
«Верните осла, бога ради!!..»
Но два Иисусовых посла,
Уводивших осла,
Поглядев на него внушительно,
Сказали ему решительно:
«Иди молча за нами следом!
Осла вернём перед обедом!..» —
Здесь, о научной истине радея,
Поправлю я евангелиста Матфея;
Он не учился, как я, в университете
На историко-филологическом факультете,
И не знал арамейского языка.
Перед ним же была неверная строка:
Переводил пророка еврейского
На греческий с арамейского
Не ахти какой дока,
Вместо подлинных слов пророка
Сочинявший небылицы, —
Поэтому вместо «осла, сына ослицы»
Получилась у него «ослица с молодым ослом»! —
Вот этим-то двойным числом
Евангелист Матфей козыряет,
Ошибку переводчика повторяет.
«Боговдохновенность» от ошибки его не спасла;
Он пишет в качестве полного невежды:
«Привели ослицу и молодого осла
И положили на них одежды,
И он воссел поверх них». —
Выходит, на Христа нашёл стих, —
Не входил в Иерусалим, а дурачился:
На двух ослах раскарячился!
(На двух ослах — во времена оны;
А потом их оказалось миллионы). —
Вот как святой Матфей проврался:
Чересчур доказать старался, —
В том его основной порок, —
Что всё было, как предсказал пророк!..
Далее тоже
Пишут евангелисты несхоже.
Больше всех привирает Матфей:
Насчёт «осанны» и пальмовых ветвей;
У него не вход в Иерусалим, а «вторжение»:
«Весь город пришёл в движение,
И говорили: кто сей?..» —
Марк уже не говорит о столице всей
(Ах, обманули минутные надежды!);
У него лишь «многие постилали одежды».-
«Многие» — всё-таки лестно,
Хотя, как много, неизвестно!
Лука ж говорит без обиняков:
«Всё множество… учеников