Марк кивнул.
- Нет смысла идти дальше, если мы не справимся с ними сами.
Его друг поднялся на первую ступеньку, медленно и осторожно поставив ногу на пол.
- Мы не будем торопиться и сделаем все правильно. Если мы разбудим их сейчас, это будет равнозначно тому, что мы сами перережем себе глотки.
Они поднимались по лестнице в полной тишине, останавливаясь при каждом слабом скрипе ступеней, чтобы прислушаться к любому признаку того, что их могли услышать, приготовившись к любой неожиданности с кинжалами в руках. Добравшись до двери, Котта осторожно толкнул ее, поморщившись от тонкого протестующего визга петель, когда он преодолевал вес окованного железом дерева, открывая ее достаточно, чтобы проскользнуть внутрь. Стоя на лестничной площадке, он склонил голову набок, прислушиваясь, и ухмыльнулся Марку, когда до них донесся храп. Где-то в неосвещенном мраке один из спящих прервал храп и пробормотал что-то неразборчивое, а солдат-ветеран с усмешкой помахал рукой у себя под носом, наклоняясь, чтобы прошептать на ухо своему другу.
- Хорошо чувствовать себя живым, а, парень? Один кашель, и эти дремлющие идиоты проснутся и набросятся на нас со всех сторон, но прямо сейчас мы пройдем мимо них, как призраки. Давайте же ...
Когда он повернулся к следующему лестничному пролету, из полумрака комнаты слева от Марка на негнущихся ногах появилась фигура полусонного человека, скорее спящего, чем бодрствующего. Он раздраженно пробормотал, по-совиному уставившись на Марка в тусклом свете.
- Что вы шумите, ублюдки...
Котта сделал один быстрый шаг и, зажав рот сонного человека рукой, вонзив кинжал ему в спину. Его жертва забилась в конвульсиях, его босые ноги слегка шлепали по половицам, пока он боролся с холодным, мучительным вторжением кинжала. Марк приставил острие своего собственного ножа к обнаженной груди мужчины, на мгновение заглянув в его умоляющие глаза, прежде чем одним ударом вонзить лезвие. Глаза члена банды расширились от внезапной боли, затем закатились вверх, и когда его разорванное сердце перестало биться, он рухнул на руки Котты, который медленно опустил его на пол.
- Давай!
Его лицо и туника были залиты кровью, и запах крови наполнил промозглый воздух, когда ветеран поманил Марка вперед, заставив римлянина задуматься, сколько времени потребуется, чтобы зловоние разбудило одного из товарищей убитого. Они пересекли площадку медленными, осторожными шагами, а затем поднялись по лестнице, Котта впереди, а его бывший ученик снова за его спиной. Этажом выше воцарилась тишина, и центурион-ветеран воспользовался моментом, чтобы прислониться к стене и сделать долгий, медленный вдох.
- Трахните меня, но это было так близко!
Марк поднял глаза на этаж над ними, защищенный сплошной, массивной, дубовой дверью, подобной той, через которую они прошли несколько минут назад, на этот раз закрытой и, предположительно, запертой на засов.
- Брут должен быть там, наверху, если он здесь.
Его друг мрачно кивнул.
- И никакие уловки не откроют эту дверь. Я думаю, пришло время для более прямого решения.
Он быстро повел молодого центуриона вверх по лестнице, игнорируя неизбежный шум своих шагов, точно так же, как это сделали бы люди главаря банды, подняв кинжал и громко постучав рукояткой в дверь. Оба мужчин посмотрели друг на друга, когда по коридору с другой стороны прогремели шаги.
- Кто там?
Котта поднял руку к Марку, прижался губами к дереву и зарычал в ответ..
- Свои..! Секундий, это ты?
Он подмигнул и наклонился к уху Марка.
- Как вы думаете, каковы будут наши шансы , когда на каждого из нас придется по дюжине противников?
Голос по ту сторону двери коротко рассмеялся.
- Ха-ха-ха! Ну и нажрался, ты, скотина! Ты что настолько отупел, что забыл мое имя.., может быть ты и пароль забыл?
Марк поднял брови, глядя на Котту, который пожал плечами, затем снова повысил голос.
- А сегодня разве был этот гребаный пароль?
Мужчина по ту сторону двери на мгновение замолчал, и за этот короткий промежуток времени лицо ветерана сморщилось от беспокойства, пока он ждал ответа сторожа.
- Трахни меня в зад, с тобой что, такого не бывает...
Его слова потонули в лязге железа, когда охранник отодвинул сначала самый верхний засов, а затем начал отодвигать второй внизу. Двое мужчин приготовились к атаке, но услышали внезапный крик тревоги двумя этажами ниже. Марк почувствовал неуверенные движения по ту сторону двери, когда шум достиг ушей охранника. Его голос внезапно зазвучал четче, по-видимому, он прижался ухом к двери, чтобы лучше слышать.
- Что там за шум?
Котта кивнул сам себе и пнул ногой в том месте, где должна была находиться дверная задвижка. Тонкая железная защелка хрустнула от силы удара, и дубовая дверь отскочила обратно прямо в лицо часовому с глухим стуком дерева о кость. Марк заскочил в проем первым, выхватив кинжал, взяв его за лезвие, и взмахнув рукой, чтобы отправить клинок в полет по всей длине коридора. Кинжал вонзился в горло члена банды, который все еще пытался вытащить короткий меч из-за пояса, и он упал навзничь, зажимая рану, из которой у него на пол сразу же брызнула кровь. Без предупреждения из комнаты слева от них выскочила пара мужчин, оба вооруженные ножами, лезвия которых блеснули в тусклом свете лампы., Резкий удар кинжала Котты заставил одного противника отшатнуться, в то время как его напарник зарычав на безоружного Марка, направил свой клинок на римлянина скорее в пылу порыва, чем с каким-либо мастерством.
Переместив свое тело в сторону, римлянин перехватил протянутую руку с ножом, схватив ее за запястье и плечо и ударив коленом вверх по локтю, выдернул лезвие, когда лицо нападавшего исказилось в хриплом крике агонии. Котта в свою очередь парировал выпад ножом и со всей силы ударил нападавшего кулаком в лицо, заставив того отшатнуться назад, и крикнул Марку через плечо.
- Дверь! Закройте дверь!
Марк бросился к двери и с грохотом захлопнул ее, задвинув верхний засов, когда снизу донеслись первые крики, затем задвинул и нижний, в тот момент, когда по лестнице застучали шаги. Скользящая задвижка была сломана, но выпавший нож дверного охранника аккуратно вошел в скобу и надежно запер дверь, что дало им минуту или две передышки от мужчин, орущих на них с другой стороны надежной защиты двери . Он повернулся и обнаружил, что Котта сцепился в смертельной схватке со своим противником, более сильный молодой бандит уже медленно приближал свой клинок к горлу ветерана. Увидев, что Марк бросился на него, он захрипел, и энергичнее стал давить на нож, с грубым усилием, против которого Котта смог лишь отклонить его и нанести своим кинжалом глубокую рану ему в руку. Прежде чем член банды успел снова поднять свое оружие, Марк ударил ему кулаком в горло и отбросил задыхающегося головореза на пол.
- Он твой!
Шагнув в коридор, он почувствовал, как знакомый приступ ярости захлестнул его при осознании того, что один из убийц его семьи совсем рядом. Вытащив свой кинжал из горла пораженного охранника, он вытащил гладиус из ножен умирающего и встал лицом к последней двери в коротком коридоре. Она быстро открылась, и из нее показалась пара телохранителей с суровыми лицами и приземистый мускулистого мужчина, стоящий позади них.
- Схватите его!
- Сейчас, Брут!
Оба мужчины были вооружены мечами, и по команде приземистого двинулись вперед с поднятыми клинками, готовые нанести удар. Марк метнул свой кинжал в ноги ближайшего мужчины, лезвие воткнулось в половицу между ними и на мгновение отвлекло его внимание, в это время Марк бросился вперед, глубоко вонзил острие меча ему в бедро, и выдернул лезвие в потоке артериальной крови. Телохранитель отшатнулся назад, его дыхание сбилось от шока, когда жизнь хлынула из него вместе с кровью, а другой бандит на мгновение заколебался перед окровавленным клинком нападавшего. Он повернулся, чтобы ретироваться, но римлянин оказался быстрее, подняв гладиус сторожа двумя руками и вонзив длинное лезвие в шею перепуганного стражника, сломав ему позвоночник и сбросив его на пол. Марк поднял глаза и заметил, что Брут вылезает через окно с выражением крайнего ужаса на лице, когда он увидел как его заклятый враг, выдернув свой кинжал из половиц, прищурившись, целенаправленно шел к нему,
Деревянные леса мягко покачнулись, когда он вылез через окно и ступил на них, посмотрев направо и увидев, как исчезает голова главаря банды, когда тот спускался через дыру в досках с безумной поспешностью, от которой затряслась хлипкая платформа. Два больших шага привели его преследователя к отверстию в грубых досках строительной платформы, и он соскользнул вниз по лестнице, упершись ногами в ее ножки, чтобы с глухим стуком приземлиться. Брут карабкался по следующему лестничному пролету вниз, визжа от ужаса, когда понял, что Марк догоняет его, и он был не более чем на полпути вниз по ступенькам, когда его хватка за края лестницы была жестоко сбита ударом ноги молодого человека в ботинках. Поднявшись с досок пола, он вынул нож, но Марк с непринужденной легкостью выбил его у него из рук и нанес ему быстрый удар кулаком между глаз, от которого тот отшатнулся к стене здания, на мгновение лишившись чувств. Когда он пришел в себя, то обнаружил, что стоит спиной к открытому пространству за платформой площадки, удерживаемый сильной рукой за волосы.
- Я вам заплачу! Что бы они вам ни пообещали, я удвою сумму! Назовите свою цену!
Марк придвинул голову противника ближе, пока его лицо не оказалось возле губ Мврка, скривившихся от отвращения.
- Я не имею никакого отношения к Прожорливым Псам, Брут! Это мое личное дело. Меня зовут Марк Валерий Аквила!
Какое-то время он держал перепуганного главаря на расстоянии вытянутой руки, ожидая, пока значение слов того, кто за ним охотился, дойдет до измученного сознания главаря банды.