Преторианец слева от Дубна сделал еще один медленный скользящий шаг, его движение было едва различимо, и он незаметно для окружающих перехватил копье поудобнее для броска. Клеандр покачал головой, махнув рукой Марку.
- А теперь ты собираешься убить этого человека без видимой причины?
- Я слышал, что вы сказали! Именно этот человек приговорил моего легата к смерти!
Гораций ощетинился, хмуро глядя на распорядителя, а в это время еще одним медленным, незаметным движением преторианец рядом с Дубном двинул вперед ногу в ботинке, расслабляясь и напрягая мышцы плеча, готовясь бросить копье. Солдат крепче сжал горло беспомощного Марка, его хмурый вид заставил всех мужчин сделать шаг. Дубн шагнул вперед, скрестив свои мясистые руки.
- Прежде чем убить моего брата, узнай две вещи. Твой легат был не первым из сыновей Перенниса, погибшим от наших рук. Его старший брат тоже был гребаным предателем, он предал целый легион в Британии, и мы заставили его заплатить за это. Я лично разрубил ему позвоночник топором и раздавил ногой ему голову, пока вырывал свой топор. Я оставил его подергиваться и истекать кровью, поэтому я сомневаюсь, что его смерть была быстрой. И когда ты убьешь моего брата, я сделаю то же самое с тобой, только на этот раз я сделаю это просто своими гребаными руками!
В тот момент, когда Гораций повернулся, чтобы ответить здоровяку британцу, Клеандр энергично кивнул преторианцу, и солдат внезапно, сделав быстрый шаг вперед, метнул свое копье в Горация с безжалостной точностью. Длинное железное древко оружия моментально пронзило шею легионера. Этот удар отбросил его от Марка с внезапной силой инерции. Задыхаясь и обливаясь хлеставшей кровью, Гораций рухнул на пол под тяжестью копья с тяжелой раной.
Римлянин повернулся, чтобы взглянуть на своего спасителя, в то время когда преторианец с удовлетворенным видом смотрел на умирающего, и сразу узнавая его, несмотря на прикрытое шлемом лицо.
- Да, это тот самый ретиарий, который вчера так быстро расправился с Главком. - Клеандр выступил вперед и встал рядом с ним, глядя на подергивающееся тело Горация. - Когда я вижу, демонстрацию высочайших навыков, я быстро нанимаю таких людей себе на службу.
Он бесстрастно бросил взгляд на умирающего.
- Кажется, ирония наскочила на иронию. Центурион Аквила пытается отомстить последнему из Ножей Императора и обнаруживает, что убил не того брата. А, единственный оставшийся в живых человек, которому наплевать на судьбу семьи Переннисов, направил свой меч на человека, который понес точно такую же утрату и даже не был тем, кто убил его благодетеля, легата. И как следствие этого акта глупости он в конечном итоге получаешь копье в шею, и заканчивает свое существование в дренажной дыре жизни. Это просто говорит о том, что жажда мести может заставить человека испить горькое зелье, не так ли?
11
На следующее утро Морбан и его парикмахеры открылись сразу на рассвете, как обычно, и если у некоторых из них были немного затуманенные глаза, это никак не повлияло на обычно быстро выстраивающуюся очередь мужчин, решивших воспользоваться их постоянной скидкой. Морбан вышел, чтобы обратиться к ним, печально качая головой.
- Извините, господа, но сегодня мы не будем работать в знак уважения к Фламме Великому, который сегодня днем сражается на Арене!
На мгновение мужчины, стоявшие в очереди, предположили, что он шутит, но когда дородный солдат остался стоять на месте, скрестив руки на груди и явно не собираясь двигаться, поднялся гневный шум протеста. Морбан подождал чекунду, затем демонстративно откашлялся, прежде чем выкрикнуть свои следующие слова во весь голос.
- Заткнитесь все на хрен! - Его потенциальные клиенты уставились на него в изумлении. - Так-то лучше. Теперь я повторю это еще только один раз. Мы. Не. Работаем. Сегодня. Понятно? Теперь вы можете либо потихоньку отвалить, либо я буду вынужден сказать парням внутри, чтобы они вышли и разобрались с вами. Выбирайте сами. Сегодня мы берем выходной
Как по команде, ставни на окнах распахнулись, и полдюжины раздраженных тунгрийцев взглянули выглянули посмотреть на очередь, у некоторых из них в руках были тяжелые деревянные дубинки. Поняв, что дешевую стрижку или бритье они не получат в ближайшее время, недовольные клиенты разошлись, оставив Морбана с ухмылкой смотреть на улицу.
- Не знаю, чему тут можно улыбаться.
Знаменосец обернулся и увидел своего соседа горшечника, выражение его лица было менее счастливым, чем во время их последнего разговора.
- О, я не знаю. Всем нравится время от времени брать выходной.
Гончар ошеломленно покачал головой.
- Выходной на работе? Ты понимаешь, что через час к тебе приедут парни с Верхнего Холма, как только разнесется слух, что ты посоветовал своим клиентам отвалить?
Улыбка Морбана стала шире.
- На это то, я и рассчитываю. Возможно, тебе, следует тоже закрыть свою лавку и на часок подняться наверх?
Владелец магазина кивнул, выражение его лица сказало Морбану, что таково и было его намерение с самого начала, и знаменосец окинул взглядом ряды лавок, чтобы увидеть, что все его соседи пришли к такому же выводу: товары поспешно были убраны в помещения, а ставни бесцеремонно закрыты, чтобы обеспечить жильцам некое подобие безопасности. Улыбаясь про себя, он повернулся и пошел обратно в парикмахерскую.
- В данный момент все прошло тише, чем у немой с набитым ртом, так что давайте вынесем оружие наверх, хорошо?
Он бесстрастно наблюдал, как солдаты подняли половицы, прикрывавшие лестницу, ведущую в подвал, и каждый из них вылез обратно прихватил щит и меч. Последний человек, поднявшийся по лестнице, вручил ему копье, бесстрастно наблюдая, как знаменосец вышел обратно на послеполуденное солнце, прислонив оружие к стене в тени кирпичной колонны, где оно было невидимым беглому взгляду. Пара охранников Максимуса спешили завернуть за угол, явно услышав слух о том, что парикмахерская сегодня не работает.
- Что, химера тебя забери, здесь происходит?
Морбан широко улыбнулся члену банды, обратившемуся к нему.
- У нас сегодня выходной, сынок. Мы просто подумали, что...
- Возвращайся к своей гребаной работе, жирный ублюдок! - Бандит наклонился ближе, уперев палец в грудь Морбана. - Тебе же нужно платить налоги, и если ты этого не сделаешь....
Знаменосец криво ухмыльнулся и мягко покачал головой, когда прервал его.
- На самом деле нет. Мы решили больше не платить вашей охране, поскольку, честно говоря, она нам вовсе не нужна.
Мужчина посмотрел на свою пару людей с веселой улыбкой, приглашая их присоединиться к шутке.
- А это уже тянет на пятнадцать процентов. Продолжай говорить, и мне придется пойти и позвать Одноглазого.
Морбан пожал плечами.
- Ты явно не понимаете. Мы не собираемся платить!
Терпение головореза лопнуло, и он со злобным рычанием ткнул пальцем в грудь Морбана.
-Это ты явно не понимаешь! Мы, те самые гребаные парни с Верхнего Холма. Мы берем все, что захотим, и прямо сейчас я больше всего хочу засунуть твою гребаную голову прямо в твою жирную задницу, умник. Так что давай деньги, или мне придется...
Он резко замолчал, когда кончик холодного металла коснулся области между его животом и пенисом. Его товарищ внезапно замер, его внимание было приковано к мечам, появившимся в руках двух мужчин позади Морбана, их зловеще острые лезвия сверкнули в утреннем солнечном свете. Морбан оттолкнул палец.
- Да, ну, вы, может, и парни с Вершины Холма, но мы - имперская римская армия. Вы убивали случайных бедолаг, которые совершали ошибку, вставая у вас на пути, в то время как мы сражались в ожесточенных битвах с варварами, которые все хотели содрать с нас кожу живьем. Так что я бы посоветовал вам отвалить и не возвращаться, если только вы не хотите уйти со своими отрезанными членами в руках.
Бандиты сбежали, и Морбан повернулся к своим сторонникам.
- Начинайте считать. Ставлю два к одному, что мы столкнемся с ними лицом к лицу менее чем через пять минут. И никакой болтовни, все четко рассчитано. Эти ставки всех устраивают? Два к одному? А может быть пять к двум?
После нескольких минут ожидания в усиливающейся утренней жаре они услышали звук шагов, эхом отдававшийся по Холму, быстро превратившийся из тарахтения в шлепанье кожи о камень, и Максимус завернул за угол во главе дюжины своих людей. Увидев ожидающего его Морбана, он широко развел руки, жестом приказывая своим товарищам разойтись в стороны.
- Ну что, Толстячок наслаждается солнцем. Разве это не милое занятие? Жаль, что в результате пришлось закрыть все гребаные лавки на улице. Он остановился перед Морбаном, на его лице застыла злобная усмешка. - У меня не хватит духу дать тебе пинка, Толстяк потому что, думаю, если я это сделаю, ты можешь просто лопнуть. Мне придется довольствоваться временным повышением вашей налоговой ставки, чтобы сказать ... - Он изобразил задумчивость. - Сто процентов на сегодня. Если ты прямо сейчас откроешь эту дверь и отправишь своих парней обратно на работу, я соглашусь на дневную выручку в качестве штрафа. Как тебе это, Толстяк, или мне следует изложить свою мысль яснее? Даже гребаная “имперская римская армия” не может быть настолько тупой.
Морбан медленно кивнул, положив руку на ручку двери магазина, и силовик повернулся к своим товарищам с торжествующей ухмылкой.
- Как я всегда говорил, не позволяй своим людям выходить за рамки, а то в конечном итоге тебе приходится давать им пинков, чтобы компенсировать излишнюю распущенность!
Он обернулся, когда Морбан распахнул дверь и отступил в сторону, его глаза расширились, когда он увидел первого из тунгрийцев, вошедшего в проем с поднятым щитом, полированный кончик лезвия его меча мерцал на солнце, а за ним по пятам следовал еще один человек. В момент, когда вожак головорезов отвлекся, Морбан потянулся за копьем, стоящим рядом с ним, и вонзил острый наконечник оружия в обутую в сандалию ногу главаря банды, почувствовав хруст мелких костей, ломающихся под безжалостным ударом железного наконечника. Максимус закричал в агонии, и пока его рот был открыт, знаменосец ослабил хватку на копье правой рукой и ударил сжатым кулаком в челюсть беспомощного человека с такой силой, что с раздирающим треском сломалась кость.