Очень хочу сказать, где я нахожусь и что вижу. Но…
Вместо этого начинаю подружки слезы и шмыгать носом.
– А что это за странные звуки? Вы что плачете? Нет, так дело не пойдет… Мне так не нравится. Я не люблю когда такие красивые женщины плачут. Давайте, я лучше вам спою?! И вы перестанете плакать…
Ничего не отвечаю. Но…
Из динамика телефона раздаются слова популярной песни: “Вот ведь как бывает в жизни подчас, наша встреча караулила нас. Я заметил твой смеющийся взгляд и влюбился, как пацан, в первый раз. А ты стоишь на берегу в синем платье. Пейзажа краше не могу пожелать я. И, распахнув свои шальные объятья, ласкает нас морской прибой-бой-бой…”
– Ты где? – выдыхаю, всхлипывая и хлюпая носом, как обиженный ребенок. – Илья, где ты? -
Хочу повернуться и оглядеться, но мои ноги словно приросли к месту.
Да, и я боюсь оторвать руку от перил, потому что потеряв опору могу тут же завалиться.
– Я здесь, – прямо в мою макушку раздается голос и на мои плечи ложатся его руки.
Я, выронив из руки телефон прямо на плитку набережной, без стеснения начинаю рыдать.
Рот, чтобы меня не было слышно, зажимаю свободной рукой.
– Моя сладкая Эмми, я ужасно соскучился по тебе! – шепчет в мою макушку Муромский и разворачивает меня к себе лицом.
Не успеваю опомнится, как Илья начинает горячо целовать меня везде, где попадёт.
– Извини меня, Эми! Извини за год тишины. Так было нужно… Я все тебе объясню потом. Позже. Но… Сейчас совсем не нет желания разговоры разговаривать. Просто до смерти хочу почувствовать тебя тело к телу!
– Илья, подожди! Да постой же ты! – пытаюсь между поцелуями, остановить Муромца, потому что мне кровь из носу нужно спросить про невесту.
Ну, куда там, легче бегущего бизона удержать, чем возбужденного Илью.
– Подожди! Ну, ты же взрослый!
– Нет! Не могу ждать, Эми! Не могу и не хочу! И все! Я больше года о тебе думал и мечтал, - Илья смотрит на меня, и его глаза в секунду из лазурных превращаются в чёрные штормовые.
Сверля меня взглядом, он дышит так тяжело, словно только что стометровку пробежал на рекорд скорости.
Смотрю на него, чувствую низ моего живота скручивает и в паху щекочет так, что хочется ноги свести вместе.
По реакции своего тела, что тоже его хочу. Очень сильно хочу! Но…
Все же решаюсь дать отпор.
– Все! Все, Илюш! Все это…
Между всхлипами показываю рукой на его ширинку.
– Может и подождать. Нам поговорить нужно. У меня к тебе есть вопросы. Да, убери от меня руки!!!
- Давай, милая, ерепенься и сопротивляйся. Тебе можно все! Мне это нравится! В этой схватке ты не одержишь победу. Даже драться можешь! Меня это все только заводит, - произносит Илья, резко подхватывая меня под задницу и закидывая на свое широкое плечо.
– Куда ты меня несешь? – спрашиваю через слезы. – Мой телефон…
– Блэт, - ругается Муромец, но все же возвращается к тому месту, где он меня забрал.
– Я наклоняюсь, ты поднимаешь телефон.
Через несколько минут Муромский закидывает мое тело на заднее сидение здоровой машины, на которой тогда давно он отвозил меня в аэропорт.
Не успею даже слова сказать, как Илья тут же забирается в салон и, хлопнув дверью, закрывает замки.
Отползаю от него дальше по дивану. Взмахиваю рукой и попадаю праямо по лицу Муры.
Своей глупой выходкой только ещё больше распаляю богатыря.
Он дергает меня за ноги к себе.
Чувствую, как его восставшая плоть упирается в живот.
Отодвинуться мне дальше некуда, да и он не дает.
В момент, когда я ещё раз пытаюсь вырваться, Илья хватает меня за волосы на затылке, и, одним движением запрокидывая мою голову, впивается своими губами в мои.
Жёстко и нещадно, но так сладко, начинает меня целовать.
Наши языки сливаются в сладострастном танго.
Как по мановению мой организм отзывается на моего демона.
Я начинаю стонать и скулить. Дрожу всем телом, покрываюсь мурашками и капельками пота и теку своими соками, как течная сука, подставляющая себя кобелю.
И сразу же вся моя решимость сопротивляться Илюше куда-то улетучивается.
Сдаюсь без боя в считанные минуты.
– Возьми меня! Делай так, так как ты хочешь, только не томи больше, – не выдерживая, шепчу Илюше в губы. – Пожалуйста, умоляю тебя! Я хочу тебя, очень! Сильно и сильно!
Илья не заставляет себя упрашивать. Быстро проверяет мою готовность к близости: растирает влагу по лону, смазывает головку младшего богатыря и дерзко вбивается на всю длину.
Каждый его новый толчок жестче предыдущего.
Пальцами левой руки мои искуситель трет и пощипывает клитор.
Правой задирает вверх платье вместе с бюстгальтером и гладит полушария грудей, зажимая твердые и болезненно возбужденные соски.
Его неугомонный язык ласкает мое чувствительное место за ухом, посасывая мочку и проникая в ушную раковину, запускает в моем теле волны сродни электрическим разрядам.
Меня начинает потряхивать.
При каждом его изощренно продуманном движении внутри меня я выгибаюсь, давая еще больший доступ в себя.
Мои эмоции зашкаливают. Приглушенно, боясь, что нас могут услышать, стону.
На пике наслаждения, чтобы не кричать, впиваюсь зубами в плечо Муромца.
Он то ли от боли, то ли от удовольствия хватает меня снова за волосы на затылке и резко дергает назад, впиваясь в мой рот и трахая его своим языком.
К пику наслаждения приходим вместе.
– Расслабься, куколка! Кричи! Отпусти себя! Молодец! – поглаживая, говорит мой богатырь. – А теперь, малышка, расслабь мышцы, дай мне выйти из себя.
Муромский освобождает меня от себя. Поток вязкой влаги нашей связи стекает по моим ногам.
Он молча салфетками стирает следы нашей близости .
– Ну, и о чем ты хотела поговорить, Эми? – улыбаясь, интересуется Илюша.
Смотрю на него и понимаю: ничего не хочу обсуждать.
“Пусть все идет, как идет! Не важно, как все будет потом. Главное, что есть сегодня и сейчас”, – думаю, отпуская себя…
🔻🔻🔻
Друзья, приглашаю вас в мою нетривиальную историю “Моя месть. Шах, тебе мат!”.
Эта книга о сильной женщине, любви и решениях, которые не всегда просто даются.
***
Смотрю на любимого. Вспоминаю, как он в ресторане нежно-интимно гладил ладонь молодой брюнетки.
А она взглядом преданной собаки заглядывала ему в глаза.
Я видела на ее месте себя…
И во мне зрела и крепла мысль о МЕСТИ!
И я к ней подготовилась…
- Шах, ты много лет играл со мной в шахматы. Переставлял меня как фигуру по доске. Я не выиграла у тебя ни одной партии. Не потому что не могла, а просто давала тебе право быть королём. А теперь, Шах, тебе мат!
Произнеся заготовленную фразу, протягиваю Шаху конверт.
Встаю и ухожу в свою новую жизнь. Без него…
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ
Глава 23
Глава 23
“Солнце слепит прямо в глаз. Значит, едем на Кавказ. Солнце светит прямо в попу – возвращаемся в Европу”, – зажмуриваю сильнее веки и повторяю несколько раз стишок, над которым в детстве смеялись мои парни.
Справа от себя слышу богатырский храп. Знаю, кому он принадлежит. Но…
Глаза все ещё не открываю. Боюсь спугнуть счастье, храпящее рядом.
Радуюсь, что сегодня работаю во вторую смену. Значит, успею спокойно поговорить с Муромским.
Да, утро всех же оказалось мудренее вечера.
И хотя вчера я решила: “Пусть все идет, как идет! Не важно, как все будет потом. Главное, что есть сегодня и сейчас”. Но…
Вот прямо сейчас в мой мозг пришла другая единственно здравая мысль: отношения с мужчиной, у которого есть невеста, не для меня.
И я должна четко обозначить свою позицию. Хотя…
После того, что было между нами прошлым летом и нынешней ночью – это, может, и глупо. Но…
Это мое решение. И я имею на него право! Только…
Вероятнее всего, моя инициатива и правда привет к большой и жирной точке на “i” и финалом того, что могло, но не началось. И все же…
Ничего не поделать. Год прошел. И от прежней Эми осталось лишь имя.
Как там в песне про карусель, ночной перрон и пустой вагон: “Я уже не та, что была еще вчера. Я уже давно поняла – любовь игра. Все что я забыть не могла – забыть пора. Это увлекательный был аттракцион. Так ещё не шутил, как я и он…”
– Ну, и, Эми? Чего ты пыхтишь и возишься? Или говори… Или я тебя сейчас трахну от души, – подтягивая меня к себе и упирая в мою задницу своего богатыря, сонно рычит Илья.
Застываю на несколько минут. Думаю, как приступить к разговору.
Как бы не было смешно, но я сейчас как в той поговорке: “И на елку залезть, и борща похлебать, и задницу не поцарапать…”
Неожиданно на помощь приходит сам Муромец.
– Эм, по твоим вздохам понимаю, что нам нужно поговорить. Верно? – громко шепчет в мой затылок Илюша и щиплет больно мою правую булку.
Не получив ответа, Муромский резко меня переворачивает на спину, и сам в секунду оказывается сверху надо мной на прямых руках. Знаю это, потому что подглядываю за ним через узенькие щелочки между веками.
– Так… Смотреть мне в глаза и говорить, все как есть. Ты слышишь меня, Эмма Светлая? Я жду твой ответ…
Киваю головой, но глаза не открываю, потому что боюсь.
– Посмотри на меня, женщина, – произносит Илья, чмокая меня в нос и в губы.
Продолжаю молча зажмуриваться.
– Эмка, лучше начинай говорить. Я считаю до трех. Не услышу, трахну тебя в особо извращенной форме…
– Это как? – интересуюсь все еще с закрытыми глазами.
– Это ты узнаешь, если не скажешь мне того, что зудит в твоем мозгу, женщина, – выдыхает мне в губы Илюша и спускается цепочкой поцелуев по подбородку к шее и к груди. – Раз, два и…
– Илья, мы не можем быть вместе, – тараторю и открываю глаза.
Муромец резко поднимает голову вверх и смотрит на меня внимательно озадаченно.
– С хуяли? Ой, извини. Почему? По какой причине? На каком основании? У тебя что кто-то есть? Блядь… Прости… Ты меня ошарашила. У тебя есть мужик? Эми, я жду, – рычит Муромский.