Давайте поразмышляем вот над чем. Включая заднюю передачу при виде ищущего контакта мужчины, женщина сама себя обрекает на лишние трудности. А трудности возникнут моментально, как только поблизости замаячит другая женщина. Да, самцы тоже воюют за самок, но они хотя бы последовательны в своем соперничестве. Интересна женщина — самец будет стараться, интересна не только ему — будет стараться вдвойне, чтобы захватить и удержать пальму первенства. Это просто более интенсивное продолжение одной и той же линии.
Все иначе в условиях «один мужчина — много женщин». Тут картина складывается куда более катастрофичная. Каждая женщина, движимая ЖПП, поначалу рванет от мужика прочь, но чуть только завидит конкурентку, мигом переложит рукоятку машинного телеграфа на «самый полный вперед» и стрелой ринется обратно. Несложно представить, что происходит, когда машины сначала рассредоточиваются, освобождая место для разгона, а потом летят очертя голову назад в эпицентр. Грохот, треск и искры! Хотя любая из них могла бы уберечь себя от вмятин, просто оставшись с мужчиной с самого начала и тем самым сняв само основание для конкуренции.
Филипп как-то задал одной своей знакомой такой вопрос: «Почему отдельную женщину порой очень трудно вызвать на взаимное проявление интереса, но так легко расстроить дружественную атмосферу внутри женского коллектива, всего лишь внедрив туда одного мужчину?»
— Да ты никак с Луны свалился! — ахнула та. — Это ж азбука, неуч! Так у нас, людей и, в частности, женщин, заведено. Цивилизованная женщина не позволит себе мгновенно растаять перед мужчиной, ведь это… неприлично даже как-то. Но и здоровое соперничество среди женщин никто не отменял.
Про «здоровость» женского соперничества за мужчин надо писать абсолютно самостоятельный труд. Это будет энциклопедия ненависти и злокозненности, сосуд со всепрожигающей кислотой. Но с чем я спешу вас ознакомить, дорогие цивилизованные, так это результаты профессиональных наблюдений за известными всем животными. Выдержка из статьи Игоря Труфанова, опубликованной в «Литературной газете»: «У волков свой брачный этикет. Во время гона одинокая волчица призывно воет, но на ответный зов самца не откликается, навстречу ему не идет. Это период знакомства. Зато, когда хищники сбиваются в большую стаю, волчицы про этикет ту! же забывают и грызутся со своими соперницами порой насмерть».
Выдрал! Я с волчьим хрустом выдрал лоскут газетного полотна с этим абзацем, ибо вот она — истина!
И пусть теперь вам женщина только попробует робко пискнуть про цивилизованность практикуемой ими поведенческой линии. Не дослушивая ее до конца, встаньте перед ней на четвереньки, запрокиньте голову и сделайте:
— У-у-у-у-у!!! — Тоскливо, дремуче, леденяще… Как настоящий волк.
Думаете, откликнется? Ха-ха. В лучшем случае, вызовет скорую. А вы говорите…
Я сам не люблю идти, слыша за спиной шаги. Хочется либо остановиться «завязать шнурок» и пропустить преследователя вперед, либо ускорить шаг и оторваться. Не по себе мне как-то бывает в такие минуты, томит что-то меж лопаток… Не думаю, что я один такой.
Поздним вечером, возвращаясь домой, я имел возможность убедиться, что я и в самом деле не одинок в своих фобиях. Впереди меня топала в направлении моего дома тетенька лет сорока. Когда между нами оставалось метров восемь, семенящая впереди фигура женщины вдруг как-то вся сразу напряглась спиной, пару раз быстро оглянулась на меня через плечо и наддала скорости ровно настолько, насколько ей позволяли отвисшие пакеты со снедью. Гонка продолжилась до самой двери подъезда и закончилась моим поражением: когда я тянулся к пипке домофона ключом, женщина молниеносно набрала на клавиатуре код и открыла дверь самостоятельно. Мы зашли внутрь.
— Добрый вечер, — поздоровался я. — Скажите мне, пожалуйста, код, который вы сейчас набирали. А то живу тут и не знаю.
Женщина молча замотала головой.
— Почему нет? — попытался расслабить ее улыбкой я.
— Откуда ж я знаю, кто вы такой? — буркнула она, нажимая кнопку вызова лифта.
— Я Кирилл Демуренко, живу в восемьдесят шестой квартире, последний этаж. Скажите, я не посторонний.
— Нет, — продолжала партизанить она.
— Но почему? Ведь я такой же полноправный обитатель этого подъезда. Хотите, я вам прописку свою покажу? — Я полез в карман за паспортом.
— Нет, — дернула головой тетя и шагнула в лифт. Я шагнул следом. Ее пункт назначения горел красной точкой в кнопке с номером четыре.
— Послушайте, — прибегнул я к самому вескому аргументу, — вдруг я потеряю ключ от домофона, а мне нужно будет срочно домой? Что тогда?
Ответ поразил меня своей житейской гениальностью. Тетя посмотрела мне в глаза и назидательно отчеканила:
— Вот когда потеряете, тогда и скажем.
Честное слово, я в ту же секунду хотел нажать клавишу экстренного вызова диспетчера. Сказать, что тут в лифте у человека с головой плохо стало и требуется помощь.
— Женщина, — выдохнул я, зажмурившись от ужаса. — Вам самой не дико то, что вы сейчас сказали? Если я посею ключ, мне лично вам позвонить среди ночи? Хорошо, только потом не обижайтесь.
Двери лифта разъехались, выпуская мою попутчицу на площадку четвертого этажа.
— «Решетка — четыре — два — три», — смилостивилась наконец она, открывая дверь прихожей.
— Спасибо. Спокойной ночи, — шаркнул я ножкой. — У вас был трудный день.
Позже, когда я поведал об этом инциденте милой моей подруге Нюсе, я услышал от нее такой комментарий:
— Наверное, эта женщина просто была ошарашена внезапностью вопроса и поэтому, отвечая тебе «нет» несколько раз подряд, пыталась выиграть время, чтобы сообразить, что сказать. Или таким образом затягивала разговор, чтобы пообщаться с тобой подольше.
Восхитительно! Во-первых, интересен сам факт, что такие вопросы ошарашивают внезапностью. Нужна, видать, некая пропедевтика[16], подготовительная работа, предварительный брифинг по обсуждаемым темам. Во-вторых, оказывается, женское «нет» работает в таких ситуациях в качестве индикатора режима ожидания; это такой по-женски зашифрованный сигнал «Подождите. Идет обработка запроса. Оставайтесь с нами». Ну а в-третьих, я не понимаю, это как же неимоверно остро надо ощущать потребность в общении, чтобы поддерживать его таким нелепым образом. Впрочем, это всего лишь догадки одной женщины относительно другой, но даже они проливают свет на кое-какие перегибы сознания.
А вас, люди добрые, я всех приглашаю в свой подъезд на экскурсию. На четвертом этаже вас ждет жемчужина нашей коллекции мозговых артефактов. Не забудьте: «Решетка — четыре — два — три».
Женский Приоритет Противодействия, при всей масштабности распространения и прочности своего исторического фундамента у меня лично пиетета не вызывает. Это не что иное, как вендетта по отношению к одним за предыдущие обиды со стороны других. Компенсация за прошлые апперкоты по самолюбию. Намеренная инфляция собственной цены. Мне думается, самодостаточная, великодушная личность не станет опускаться подобным образом.
Спору нет, в возведении этого мрачного замка непреклонности поучаствовали и сами мужики. Женское рефлекторное «нет» «вшивалось» в сознание не без наших усилий. Социально сформированный разрыв между доминирующим положением мужчин и их индивидуальными слабостями и дал такие крапивные всходы в душах женщин. Посудите сами: разве мало мужиков, от рождения облеченных своим статусным гендерным преимуществом, но при этом внутренне являющихся слабохарактерными, ущербными существами? Да полным-полно. Сила и значимость досталась людям, не умеющим красиво и созидательно распоряжаться этой силой, — так какой же еще защитный блок могли в такой ситуации придумать женщины? Только априорное отрицание и экранирование любого нового мужчины, пока он не расшибет себе лоб в подтверждение своей благонадежности.
Вы знаете, что такое аллергия? Я-то знаю, дай бог вам здоровьица, я-то с ней намучался в свое время так, что до сих пор вспоминать жутко. Иммунная система чутко следит за тем, чтобы в организм не вторгались чужеродные агрессоры, перехватывает их, если им это удается. Но происходит какой-то системный сбой, какое-то искажение алгоритма — и понеслось. Иммунитет начинает громить все подряд, даже безобидные вещества. В кровь выбрасывается неоправданно большое количество антител, что сопровождается отравляющими жизнь симптомами: чих до одури, плач в три ручья, а от асфиксии вообще дуба дать можно… А всего-то — кошачий волос в нос попал. Женский Приоритет Противодействия — это психологическая аллергия, безальтернативная атака на любого нового или нестандартного мужчину. Да он, может быть, пришел с миром, и нет на свете более милого человека, но психо-иммунтитет должен отбушевать положенную ему программу до конца. Женщина сама мучается соплями и слезами, но ничего поделать не может. И как при традиционной аллергии, женщине нужно адаптационное время, чтобы на этого мужчину улеглась столь бурная выработка антител. Минздрав уже давно должен был забить тревогу, ибо эта эпидемия поразила изрядную часть нашего национального генофонда. Знаете, как я дал отпор аллергии? Правильно — начал усиленно заниматься спортом, закалкой, меньше стал глотать антигистаминные таблетки. И постепенно свел ее до минимума. Я просто применил систему сознательных нагрузок на иммунитет, и он потихоньку «врубился в тему», перестал выкидывать фокусы. Женщины, в нарушении вашего иммунного механизма отчасти виноваты и мужчины, как болезни, дающие осложнения. Но вас так и будет точить недуг, если вы ему поддаетесь, боитесь выйти из дома без респиратора и жалеете себя.
Про пикаперов я уже говорил. Я уважаю это движение за их энтузиазм, неисчерпаемую энергию, изобретательность и гибкость. Но в стратегическом плане они все равно поддаются, принимают правила игры. Мне это напоминает сознательный выход на тонкий лед с последующим хвастовством: «Мне только в сапоги затекло, а ты вообще ушел по шею!» Мол, тебя отбрили сходу, а я сумел без мыла в задницу залезть. А зачем в нее, если вдуматься, лезть? С утилитарной, бытовой точки зрения, они все делают правильно. Они искусно переориентируют Женское Противодействие так, чтобы пикапер не чувствовал себя проигравшим, а женщина не считала себя продешевившей. Но, ребята, вас по большому счету все равно вынудили приспособиться.