Европейская схоластика средних веков очень нервно отреагировала на появление нуля. Запретила его вначале, как вульгарное ругательство. Но время все расставило на свои места. Теперь само слово «цифра» в русском языке является прямым заимствованием из арабского — «ноль» по-арабски звучит как «сыфр». А слово «cipher» («шифр») вам знакомо? Так чья правда в итоге?
Все мы пришли в этот мир и тут же наткнулись на миллионы социальных данностей, от нас не зависящих. Но ведь эти данности кто-то дал, они не с неба упали. Да, существует в нашей культуре определенная демаркационная линия между мужчиной и женщиной, между дозволенным и надлежащим каждой из сторон. То, что эта линия старше каждого из нас, создает иллюзию неприкосновенности, закладывает фундамент социальных привычек, отучает задавать вопросы, угнетает функцию поиска. Однако изгибы ее были начертаны человеческой рукой. А значит, мы берем ластик и рукой не менее человеческой перекраиваем границу, невзирая на уязвленные эскапады, раздающиеся в наш адрес со всех сторон.
Поймите: мы не взыщем финальной истины. Но своим мнением возлагаем наш меч на весы равновесия мира.
А вообще, конечно, все относительно.
Мы с Филом грезим о светлых временах и далеких странах, где женщины разрешают себе быть свободными от психологических зажимов, где кровь желаний и нервные импульсы интересов беспрепятственно циркулируют по всему телу, наделяя гармонией дух. Но возможно ли это? Или везде и во все времена одно и то же? И что мешает им быть свободными здесь и сейчас?
Нас спасет стереометрия. Точнее, она не спасет, но приблизит к пониманию, а это само по себе очень много. Причем тут стереометрия? Сейчас не без некоторых выкаблучиваний я все объясню. Вы ведь меня уже немножко знаете.
В двухмерном пространстве, где все измеряется исключительно длиной и шириной, любая плоская фигура не может быть перевернута зеркально. Ее можно сколько влезет вращать вокруг собственной оси, двигать по двухмерной бесконечности, но перевернуть кувырком, как монетку, нельзя. Для этого нужно третье измерение — высота. Нужно приподнять ее над тканью двухмерности в третье измерение и перевернуть так, чтобы в процессе переворота она прошла все сто восемьдесят градусов наклона к материнской плоскости. Прокрутите этот мультик в своем воображении.
Нам повезло родиться в трехмерном пространстве. И поэтому любую медаль мы можем без особых проблем перевернуть так, чтобы глазам предстала ее обратная сторона. Было бы желание! Вернемся к женской внутренней несвободе. С обратной стороны медали этой проблемы нам строят гримасы мужские лица. Не без нашего участия женщины научились бить себя по рукам; это скрыто поощрялось и продолжает поощряться представителями сильного пола. Всякому хочется раскованной и приветливой партнерши, но при этом редкий мужик не крякнет про себя от удовольствия, не взяв крепость с первого раза. Еще бы! В женской недоступности, даже когда она колет его самолюбие, мужик видит не только камень преткновения, но и гарантию. Гарантию защищенности собственных интересов в будущем, в том сладком будущем, когда он сам-то, наконец, окажется по ту сторону крепостных стен и сможет, дразнясь, показать язык всем оставшимся за бортом женского выбора. И наоборот: его напряжет, если визовый режим смягчен: «Эге! Это, получается, не только я, это так каждый пролезть может!» И он либо отказывается проходить, гордо вздернув нос, либо заходит и тут же начинает тиранить женщину требованиями самоизолировать-ся. До обидного часто дом с гостеприимно раскрытыми дверьми мужчине кажется проходным двором. И трусость не позволяет ему даже предположить, что двери были распахнуты не для кого-то, а для только него. Странные мы люди: оскорбляемся, если нас не различают на фоне других, но отказываемся верить в собственную исключительность, когда всего-то надо — шагнуть навстречу счастью, улыбнувшемуся именно нам. Скульптор Мухина — вот кто лучше всех отразил артельный дух, царящий в выращивании предрассудков. Рука об руку мужчина и женщина калечили историю глупостями ума и слабостями характера. Как рабочий и колхозница. Серпом и молотом. И вот мы здесь, сейчас, и не могли мы оказаться в ином месте и в иное время.
Пользуйтесь преимуществами трехмерного пространства, когда размышляете о важном. Взгляд на вещи должен быть стереометрическим.
Нет, это не спасет разом и от всего. Это не даст пропасть.
Думаю, что вполне развернуто выступил на тему синдрома недоступности. В девяноста девяти процентах случаев женщины играют в нее. То ли до сих пор искупают грех в соблазнении Адама, то ли берут реванш за какие-то промахи в своей земной жизни и самоутверждаются, то ли лелеют этот природный инстинкт так же ревностно, как Дания сохраняет монархию — мы устали выяснять. Так давайте же не будем включаться в эту постыдную игру, не будем идти на поводу у этого фиглярства. Раз они включают дурачка — значит, и мы туда же. Строишь недотрогу — и я тебя не трону. Вздыхаешь, что тебе придется спать со мной на одной кровати волею обстоятельств — и я поеду спать к себе, невзирая на поздний час. Нет возможности уехать — я лягу рядом и просто усну, не прикоснувшись к тебе, изнывающей по ласке, но проевшей мне плешь своими «даже не думай». И я даже не подумаю, будь спокойна. Это ты будешь полночи хлопать глазищами в темень. А полезешь мне в трусы, я так заору, что надолго расхочется.
Потому что настала пора учить женщин видеть реальные результаты реальных слов.
В связи с этим предлагаю создать особую мужскую коалицию. Она будет называться «Общество мужчин, которые принципиально спят с женщинами». Слово «спать» тут лишено второстепенных смыслов и используется в своем исконном значении. Мы будем просто мирно дрыхнуть с ними, а потом делиться впечатлениями, кто с кем переспал и как спалось. Женщинам, строящим из себя неприкасаемых, будет отводиться роль мягкой постельной принадлежности. А мы будем спать. И называть нас будут «спецами».
И еще я для себя решил вот что. Отныне, если у меня случится секс с носительницей синдрома недоступности, то я всегда потом буду извиняться. Просить прощения. А, соответственно, до соития я буду стараться записать все сказанное ею на диктофон.
И вот мы, задыхаясь от жаркой гонки, наконец упоенно отваливаемся друг от друга на постели.
— Дорогая, — прошу я, восстанавливая дыхание. — Прости меня.
— За что? — удивляется дорогая, отдуваясь.
— Как за что? Я же так провинился перед тобой!
— Да в чем?
— Я ведь причинил тебе секс!
— Дурачок, — она обнимает меня, источая сладкий аромат. — К чему извинения? Я сама этого очень хотела.
— Ах, сама хотела!
Тут я выхватываю диктофон, включаю его, и комната наполняется ее высокопарными: «Нет, даже не рассчитывай», «Ах, не будь таким наивным. Мне в жизни хватает секса», «Мне очень сложно понравиться. Я — неприступная гордая кошка» и прочей ярмаркой пустословия. То-то будет интересно на нее в этот момент поглядеть.
Извините нас, женщины. Мы так виноваты перед вами. Мы делаем то, чего вы сами хотите.
Снова интернет, я, очередная собеседница и умопомрачительные откровения с ее стороны. Рассмотрим в качестве учебного подспорья следующий диалог, предварительно прочтя послание человечеству, которое моя собеседница разместила в начале своей анкеты.
Ариадна, Россия, Москва, 24 года:
«Я нормальная, адекватная, достаточно красивая и умная девушка. Я ищу спонсора, т. е. обеспеченного, состоявшегося материально и морально мужчину, который по достоинству оценит такую милую даму, как я, и поможет финансово. Секс на один-два раза не интересует. Прошу воспринять мои слова с пониманием и без обид».
Ну что ж, на каждую Ариадну найдется свой Тесей. И я вступаю в беседу с «красивой и умной девушкой».
Я: «Выводишь из лабиринта по нитке?»
Ариадна: «Если очень попросить!»
Я: «Ариадна, если ты, конечно, не против… Расскажи мне, зачем тебе спонсор? Ты затеваешь какой-то проект? Тебе нужны инвестиции для записи альбома или проведения выставки своих кар-, тин? В чем тут смысл?»
Ариадна: «Нет! Это чисто личное. Мне хочется учиться в Италии, даже язык освоила, осталось денег на обучение найти».
Я: «Чему учиться?»
Ариадна: «Педагогике. Я заканчиваю педагогический вуз, хочу учиться дальше. Работать-то лень!»
Я: «А после Италии не лень будет?»
Ариадна: «Не исключено».
Я: «Ну и кто тебя с такой мотивацией спонсировать будет?»
Ариадна: «Ты совсем глупый? Это просто так называется "спонсорство", а если проще, то я предлагаю себя в качестве любовницы тому, кто оплатит мне учебу».
Я: «Педагогичный подход! А сколько стоит обучение?»
Ариадна: «А говорят, что женщины любопытны! На самом деле любопытны мужчины, да еще как! Вот скажи, зачем ты меня расспрашиваешь? Неужели интересна чужая жизнь?»
Я: «Итак, в среднем 10000 Евро. Цитирую: "…я предлагаю себя в качестве любовницы тому, кто оплатит мне учебу". То есть предлагаешь секс за 10000 Евро. А теперь рассуди трезво, какой дурак будет платить столько даже за 100 сеансов с тобой? И ты хочешь такие деньги за свой непрофессиональный сервис? Мне не чужая жизнь интересна, а границы человеческого идиотизма. Допустим, у меня есть возможность потратить 10 000 Евро и больше. Но ты-то что можешь предложить взамен равноценного? Искренне удивлен!»
Ариадна: «Удивляйся дальше! Знаешь, желающие спонсировать есть, и немало. Только платят они не за секс, да и я не секс продаю. Не очень понятно, зачем ты вообще все это мне пишешь, как правило, серьезные люди таким делом не страдают, времени нет. И наличную жизнь тоже. Состоятельным мужчинам проще познакомиться так, через интернет, с девушкой, которая не будет выставлять претензий, которая приедет, когда тебе удобно, и с которой приятно провести время (и не только в постели). Я вижу, что тебе, в силу юного возраста, этого не понять, но не надо вот так категорично говорить глупости. Ты за всех знать не можешь. Я на этом сайте за два года нашла троих мужчин, с которыми встречалась продолжительное время, на тех самых условиях. Просто рано или поздно все заканчивается, и я ищу нового. Я, слава богу, не проститутка, и ищу одного и на