ами-саблями, или восседали на драконах с огромными крыльями, а некоторые уверенно натягивали узду оленей, чьи рога были столь велики, что напоминали раскидистое дерево, сбросившее листву.
Мир, живущий своей жизнью на огромном ковре с вышитыми оврагами и пролесками, был такой же фэнтезийный, как и тот, что окружал Юлю в реальности.
Налюбовавшись мальчишескими игрушками, походив среди стройных рядов воинов, Юля заметила стоящие в углу копья. Некоторые были такой длины, что запросто могли служить основой для ее сушилки, если только положить их на спинки двух стульев.
Выбрав самое удобное, которое оказалось древком для небольшого стяга, Юля осторожно потащила его в сторону коридора. И уже у самого выхода задела фрегат, стоящий на книжном шкафу. Он с грохотом рухнул на пол, подмяв под себя замок одной из игрушечных армий.
- Черт, черт, черт!
Совсем непросто оказалось выпутать пику из кучи сломанных мачт, поникших парусов и запутанных снастей. Пришлось как следует ее дернуть. Пика хоть и вылезла, но потеряла в сражении с парусником свой флажок.
Посмотрев на рухлядь, в которую превратился фрегат, Юля решила убрать его с глаз долой.
Когда она подняла пузатое брюхо корабля, который оказался тяжелее, чем она ожидала, что-то подозрительно сдвинулось внутри и с металлическим стуком ударилось о борт.
- А вдруг там пиратские сокровища?!
Заразно находиться в игровой. Поневоле становишься любопытным ребенком.
Юля присмотрела кресло, где ей было бы удобно поковыряться в корабельном нутре, но, на ее беду, она не заметила, что наступила на мачту, которая тащилась на тонкой веревке. Это привело к окончательной катастрофе.
Вставая с пола и потирая ушибленный локоть, Юля с сожалением посмотрела на обломки некогда красивого парусника.
- Конец тебе, кораблик, - прошептала Юлька. Он стал таким плоским, что теперь легко мог поместиться под шкаф, стоило лишь подпихнуть его ногой.
И никаких сокровищ в его брюхе не оказалось. Лишь небольшая книжица в кожаном переплете с металлическими углами. От удара она распахнулась, явив исписанные крупным почерком страницы.
- Дневник? Да ну? Точно! Посмотрим-посмотрим!
Юля, забыв о пике для сушилки, ждущем в кадушке мокром белье и о том, что читать чужие дневники нехорошо, забралась в пыльное кресло с ногами и открыла первую страницу.
«Стихи о героях», - прочла она и вздохнула. Корявые вирши заняли чуть ли не половину дневника. Видимо, их автором был тот самый мальчишка, чью одежду донашивала Юля.
«Мой папа герой,
Он за меня горой!
Когда я буду большой,
Тоже буду герой!»
Остальное в том же духе.
- Мда... - Юля уже хотела было сунуть дневник туда же, где нашел свою последнюю гавань кораблик, но наткнулась на интересное сообщение.
«Опыты по разрыву пространства».
- Ага. Вот сейчас мне откроются все тайны.
Но глупый мальчишка никого не собирался просвещать. Сухая констатация фактов.
«Тренировался на простынях.
Изрубил их игрушечным мечом.
Был порот».
- Я бы за стихи уже выпорола, - позлорадствовала Юля и перевернула страницу.
«Играл с дочкой кухарки в разбойников и леди.
Чувствовал себя взрослым, когда Кирста позволила поцеловать ее.
Ощутил напряжение внизу живота.
Был взволнован.
Побежал посмотреть в зеркало.
Там все опухло.
Испугался.
От страха, что так все и останется, захотелось помочиться.
Не нашел ничего лучшего, чем справить нужду в горшок с какими-то цветами.
Опухоль тут же прошла.
Успокоился.
Но чуть позже, когда (цитирую) «выращенные с таким трудом цветы болотного ягодника» завяли, был порот.
Теперь боюсь думать о дочке кухарки. Вдруг опять все начнется?»
- Боже! Какой дурак! - Юля прижала пальцы ко рту. Ее губы разъехались в улыбке.
Новое сообщение повергло в еще больший шок.
«Через месяц рассказал о своих страхах стражнику Курену.
Тот не стал смеяться.
Научил, как снимать опухоль.
Теперь пользуюсь этим часто. Как только подумаю о Кирсте».
- Черт! Сколько ему было лет?
«Опять играли в разбойников и леди.
Обнаружил, что у дочери кухарки выросли сиськи. Она сама показала. Трогал.
Было приятно. Там опять все опухло.
Рассказал о своей опухоли Кирсте. Пожаловался, что больно. И штаны вроде как стали малы.
Дочка кухарки сказала, что знает, как от нее избавиться. Видела, как мамка помогала кузнецу. Правда потом папка ее бил.
Потом кузнец бил папку.
Но не в этом суть.
Сначала мне было противно. Но потом понравилось.
Кирсте тоже.
Наверно».
- Они что, переспали?!
«Вечером кухарка пришла к моему отцу. Плакала. Он дал ей денег.
Перед сном меня выпороли.
Утром узнал, что кухарка уехала с семьей в город.
Кузнец запил.
Вывод: лучше избавляться от опухоли так, как научил стражник Курен.
Эффект тот же, но зато потом никто не бьет. Женщины зло».
Новая страница и новая история.
«Курен рассказал о природе «стояка». Так странно называется моя болезнь.
Стражник переубедил, что его метод избавления от опухоли не единственно верный.
Вечером ходили в трактир.
Впервые попробовал кремвиль.
Не могу быть до конца уверенным, что происходящее далее не было сном, но откуда я могу знать такие слова как «милорд, сунь ей»?
Теперь все болит. Но не так как прежде».
«После обеда стражник Курен пришел навестить. Посоветовал приложить бутылку со льдом. Сказал, что я герой. Далее последовала фраза, над которой до сих пор думаю.
«Забабахал трижды. Уважаю. Я так уже не могу».
Что бы это значило?»
Через страницу продолжение размышлений не мальчика, но мужа.
«Был серьезный разговор с отцом. Вызвали лекаря. Тот сказал, что ничего страшного. Назначил примочки.
Курена перевели в другую часть, а ко мне приставили занудливого дядьку. И имя у него противное. Мосе.
Теперь я все знаю о женщинах и о себе. Но рассказывал Мосе об этом скучно, сыпал научными фразами. Обещал, что года через два ко мне, как и ко всякому юному лорду, приведут опытную женщину, которая научит искусству любви.
Я согласился подождать.
Вечером нашептал над бутылкой кремвиля снотворное заклинание, убедился, что Мосе уснул, и сбежал в трактир.
Меня там признали.
Опять забабахал три раза.
В этот раз обошлось без льда и примочек.
Вот что значит опыт».
- А потом его отправили в академию.
От неожиданности Юлька взвизгнула, но увидев, что в соседнее кресло опустилась Тиль Грасси, перевела дух. Но руку с груди, где бешено колотилось сердце, все-таки не сняла.
«Пусть будет так, - Юля для верности еще и глаза закрыла. - Может быть, увидев, как я испугалась, Тень не станет меня упрекать за неприличное любопытство».
Но вслух все-таки спросила:
- Кого «его»?
- Изегера. Мужа твоего.
Глава 9. Убить, чтобы выжить
- Да что вы все заладили?! Жена, жена! Не было никакой свадьбы. И милорд мне совсем не муж, - Юлька обиженно нахмурила лоб. - Я всего лишь этот проклятый кулончик померила.
Тиль Грасси устало вздохнула.
- Милая, мы же уже все обговорили...
- Да помню я, что обещала прожить ЭТУ жизнь здесь, пока ТАМ лежу в коме. Но мне непонятно, как я оказалась чьей-то женой против воли? Ведь ни я, ни милорд этому браку не рады.
- Джулия, что ты знаешь о стронах?
Через час с небольшим Юля поняла, как сильно попала. Она уже ненавидела «кулончик», который сделал такой странный выбор. И выхода у нее из этого положения всего два: родить ребенка или умереть. Ни того, ни другого она делать не собиралась, а потому упала перед Тиль на колени и умоляюще прошептала (поскольку голос отказал):
- А может, есть какой-нибудь другой вариант? Третий?
- Может и есть. Но о нем знает только сильнейший маг Агрида. У нас его называют Магистр. Нужно на его имя сделать запрос.
- Это не тот ли самый мастер, чьего приезда ждут через три дня?
- Навряд ли он самолично приедет, - с сомнением покачала головой Тень. - Скорее всего, пришлет письмо.
- И хорошо бы мне первой знать, что он присоветует милорду, - Юля выразительно посмотрела на Тиль Грасси.
- Нет, и не проси. Не пойду я шпионить против собственного внука!
Сказала, как отрезала.
Увидев, как сильно расстроилась девочка, погладила ее по понурой голове.
- Пойдем-ка я тебя со своей свекровью познакомлю. Она прожила гораздо дольше меня, а потому что-нибудь да подскажет.
На второй этаж вела мраморная лестница, заканчивающаяся длинным коридором.
Юля нерешительно остановилась, поскольку из ближайшей комнаты доносился металлический лязг, словно там шел тренировочный бой, и нерадивый ученик стучал мечом по разным поверхностям. Слышался звон стекла, падали предметы, и кто-то ругался, поминая Валааха.
Но стоило Тиль кашлянуть, как стук прекратился.
Войдя в комнату, Юля не увидела ни ученика, ни разбитого стекла, ни самого меча.
У окна стояла огромная кровать, куда ее Тень и подвела.
- Поприветствуй, - подсказала она, подтолкнув Юлю в спину.
- Здравствуйте, - Юлька пожалела, что не узнала, как зовут свекровь из рода Пьющих Кровь. - Как ваше здоровье?
Старуха весьма злобного вида, восседая в гнезде из вороха подушек, ткнула Юлю в грудь клюкой.
- Девочка, одетая как мальчик, ты не хочешь рожать?
- Нет, - Юля обернулась на Тиль. Та кивком подала сигнал «Продолжай!». - Я от нелюбимого мужчины ребенка не хочу.
- И умирать не желаешь?
- Нет, не желаю.
- Тогда убей его!
- Кого? - в один голос произнесли Юлия и Тиль Грасси. У последней в глазах заклубилась тьма и волосы встали дыбом.
- Мужа своего. Вдовы стронов не носят.
- Но... Но как я могу?
- Или ты его, или он тебя. Или рожать.