- Ай-яй-яй, как нехорошо. Нужно нашу Эрди наказать за излишнее любопытство.
У Юльки от шепота засвербело в ухе и ее передернуло.
«Теперь точно получу десять палок! Мамочки! Что делать?!»
Неотвратимость наказания не способствовала качественной мыслительной деятельности.
- Я больше не буду, - прошептала Юля, попытавшись вывернуться из захвата. - Отпустите меня, пожалуйста!
Осталось надеяться, что стражник не станет наказывать прямо здесь, все-таки это кабинет милорда.
Горячие губы на шее дали понять, что десять палок стали гораздо желаннее, чем то, на что намекает мужчина.
- Я буду кричать, - предупредила Юлька.
- Кричи, Эрди, кричи...
«А если сбегутся люди? А если придет сам милорд? Вот будет позор...Ох, батюшки!»
Руки стражника уже вовсю тискали грудь, а Юля только сейчас начала осознавать, что если похотливый мужик не раз «играл в доктора» с Эрдис, то крик в пустом кабинете может вызвать обратную реакцию.
От страха пересохло горло.
«Так, спокойно, спокойно! Надо развернуться и ударить коленом».
Юля воплотила желание в жизнь. Развернулась.
До колена дело не дошло. Она вдруг оказалась лежащей на столе.
Мужчина тут же запрыгнул сверху и прижал ее к жесткой столешнице. Руки перехватил над головой.
Юля от неожиданности открыла рот.
- Умница девочка! - промурлыкал... милорд. - Ты сегодня такая горячая...
- Я.. не...
Юлькиным ртом завладели. Властно. Страстно. Пугающе.
Тело тут же предательски отозвалось. Заныло.
«Правду пишут в любовных романах», - подумала Юля и замычала, пытаясь кричать. Но кто же кричит, когда в твоем рту властвует чужой язык?
«Боже, боже, боже!»
Где-то далеко-далеко в мыслях «Мата Хари» надеялась, что все те струны, что отозвались желанием, принадлежат вовсе не ей, а взятому «на прокат» телу Эрдис.
Когда юбка взлетела выше плеч, а мужские руки нежно развели ноги, до Юли наконец дошло, что секс будет у нее, а не у Эрдис.
- Нет! - взвизгнула она. Сейчас было не до конспирации. - Я вовсе не служанка! Я ваша жена!
- Ну, здравствуй, жена! - ответил милорд, потакая желанию Эрдис. Когда ты настроен решительно, можно признать, что угодно. Хоть согласиться жениться.
- Милорд, я... э... Джули!
- Ну, здравствуй, Эджули...
Юлька лишилась девственности, так и не сумев в панике вернуть собственное лицо.
Недоучка.
Глава 22. Валаах играет
- Мой лорд, урийцы! - дверь приоткрылась ровно на два пальца.
- Мне жаль, дорогая! - Изегер наклонился так низко, что нос едва не касался носа, а колечки волос щекотали лицо. - Купаться сегодня будешь без меня.
Коротко поцеловал, скользнул рукой по груди, легко спрыгнул на пол, повозился со штанами, звякнул оружием и вылетел за дверь.
Юля чувствовала себя препарированной лягушкой.
Не вставая, пощупала свою грудь.
Она была большой и мягкой. Не родной.
Вспомнив, что продолжает лежать с задранным подолом, торопливо, как-то дергано, поправила юбку и села.
Голова гудела словно колокол. Ни одной связной мысли.
Спустившись со стола, нащупала ногой башмак. Другого рядом не оказалось.
«Мне нужен второй! - мозг радостно вцепился в первую же осмысленную команду. При полном параличе сознания хоть что-то определенное. - Мне нужен второй!»
Она ползала по полу и повторяла одно и то же, боясь забыть, что именно ищет в этом темном кабинете.
- Мне нужен второй! - пожаловалась она своему отражению в металлическом щите, который хозяин прислонил к стене. Блестящая поверхность искривила чужое лицо, сделав его совсем маленьким, зато чепец увеличила в размерах, и теперь он стал похож на парус старинного фрегата.
Башмак нашелся под креслом. Юля прижала его к груди и пошла, забыв, что обувь следует носить совсем не так. Даже наступив босой ногой на мокрый камень, которым была вымощена дорожка, ведущая в западный дом, не ощутила холода. Шла, переваливаясь словно утка, и не замечала ни дождя, ни порывов ветра, который тоже поверил, что чепец - это парус, и рвал его крылья, ни намокшего платья, которое стало вдруг велико, а потому загребало подолом из каждой лужи.
Уже дома, сняв намокший чепец, Юля устало прижалась лбом к собственному отражению в зеркале. Стекло ответило неприятным холодом.
«Ну, здравствуй, жена...» - прошептала она сама себе.
Бросив амулет в кадку, Юля медленно разделась. Платье скинула на пол, равнодушно скользнув взглядом по кровавым пятнам, шагнула в нагревшуюся воду, погрузилась по шею и закрыла глаза.
***
- Эрди! Эрди!
- А? Кто здесь?! - от испуга заспанная служанка натянула одеяло до самого носа, но узнав лорда Ханнора, ойкнула и быстро спустила ноги с кровати, чтобы встать.
Небывалый случай, чтобы милорд пришел к ней в закуток!
Изегер ее остановил, коснувшись плеча.
- Тише, не кричи.
Комнату в крыле для слуг Эрди делила с двумя другими незамужними девушками, работающими при кухне. Иногда Зайрис отпускала служанок в поселок навестить родных, и сегодня как раз был такой день. Эрди вернулась недавно, не захотев ночевать там, где вечно ворчит отец, а мать плачет, вытирая глаза фартуком. А все из-за того, что Эрди предпочитает спать с милордом, вместо того чтобы выйти замуж за конюха, сватающегося к ней второй год подряд. Но как они не понимают, что, понежившись на шелковых простынях, на мешковину не ляжешь? А потом, какая дура отказалась бы от тех денег, что она приносит каждую неделю? Вон, и дом новый построили и приданное всем трем сестрам собрали. И вообще, Эрди любит милорда и будет с ним даже тогда, когда он женится на какой-нибудь родовитой леди. Все знают, что лорды не выбирают невест, за них это делают старшие родственники, а ежели таковых нет, то сам король.
- Что случилось, милорд? - спросила она громким шепотом. Раз и он шептал, значит, так нужно, а Эрди Ковчик привыкла слушаться господина во всем. Он же такой затейник! Захочет, чтобы распалила, будет сопротивляться и визжать, душа его пожелает нежности, будет ластиться словно кошка, прикажет голой пройтись по крепостной стене - не задумываясь скинет платье. Правда, до такого еще не додумались. А вот в горах на горячем камне было. Эрди до сих пор помнит жар от нагретого светилом валуна и холод тела милорда, искупавшегося в горной реке.
Затейник.
Наверное, у него это с детства. Эрдис от бабки слышала о первом опыте юного милорда с дочкой кухарки. Ха, леди и разбойник.
На это его и взяла, когда в первый раз в кровать залезла.
Эрдис всегда чувствовала, когда у милорда игривое настроение, и специально потакала ему. Никакого насилия, Афарика тому свидетель, только игры в постели. Вот и сейчас он чего-то задумал...
- Ничего, просто спросить хотел! - он, присев перед кроватью на корточки, положил ладони на круглые коленки Эрдис. В комнате, несмотря на ледяной ветер за окном, было душно. Пахло травами, которые пучками висели над недавно потухшим очагом. Пушистый пепел еще нет-нет и вспыхивал красными лепестками спрятавшегося под ним огня. - Эрди, ты ведь читать не умеешь?
- Нет, милорд...
- А зачем тогда приходила в мой кабинет?
Эрди нахмурилась, пытаясь со сна понять, чего от нее хочет милорд.
- Когда?
- Сегодня.
- М-м-м... Пыль вытирала. А что? - вспомнив, что Изегер прекрасно видит в темноте, Эрди быстро разгладила складки на лбу и мило улыбнулась. - А! Вы, наверное, злитесь, что я ваши книжки по цвету сложила! Но так ведь красивше...
- Красише, Эрди, красивше, - милорд похлопал девушку по колену. - Больше никогда не трогай мои бумаги, особенно с печатями. Иная из них и убить может. Или поранит так, что кровь не остановить. У тебя ничего не болит?
Изегер прикоснулся к ладони любовницы, чтобы посмотреть раны на пальцах. А они наверняка есть, раз столешницу заляпала и даже он умудрился в той крови вывозиться. Когда руки Эрдис в захват брал, не сразу сообразил, что конверт от Магистра просто так не дастся, порежет.
Но Эрди, спохватившись, что сидит растрепанная, принялась переплетать косу.
- Больше не буду ничего на столе трогать, - заверила она. Пальцы так и мелькали между светлыми прядями.
«Вроде не врет, что пыль пришла вытирать, - Изегер вздохнул. Память услужливо подсказала, что на полу действительно валялась оброненная служанкой тряпка. И стражник о том же твердит. - Примерещится же всякое! Чтобы безграмотная Эрдис да шпионила?»
- Милорд, хотите я вас сладко поцелую? - спросила она и потянулась теплым телом, обняла за шею, привычно прижалась к губам. А зачем еще мог прийти ее господин? Не о книжках же говорить? Вот ведь какую нелепую причину нашел...
Поцелуй Изегеру показался каким-то горьким, неправильным.
Он мягко отстранился, снял с плеч руки любовницы, задумчиво стер влажный след со своих губ.
- Ты спи...
- А может, в сторожевую башню пойдем? - Эрди поймала холодные пальцы милорда и потянула к себе. - Я согрею...
Тонкая ткань ее рубашки не оставляла никаких тайн. Белая грудь с темным, почти черным, соском, колыхнулась в скособочившемся разрезе ворота.
- Нет, Эрди. На сегодня достаточно, - когда-то Изегер считал темный ореол соска, такой странный для светловолосой женщины, признаком страсти. - Мне поработать надо...
- С бумагами?
- С бумагами...
Он шел, приложив указательный палец к переносице, словно так пытался остановить поток странных мыслей, воронкой кружащихся в голове. Впервые за долгое время он отказал Эрди в любовной ласке. И что самое странное, он ее вообще не хотел.
«Это конец? Пора менять любовницу? Кто там к ней сватался? Конюх Закииль? Дам богатое приданое и ...»
Изегер остановился. Как случилось, что за один короткий осенний вечер он потерял влечение к женщине, которая устраивала его более двух лет?
И поцелуй этот неожиданно горький, словно он прикоснулся не к мягким губам, а вкусил незрелый урдук...