еред смертью призналась, что утаила от хозяйки то надкусанное зернышко. Отдала мне. Мол, тебе, доченька, пригодится. Не все господам долго жить. А я, не будь дурой, кусочек собаке Свирьке сунула. Та тут же издохла. Вот такое вот волшебное зернышко саара.
- Выращенное без магии рода? - Гаррон остро взглянул лорду Ханнору в глаза.
- Похоже на то, - Изегер кивнул. Он не раз от самой леди Витро слышал, как из ее оранжереи воровали ростки, но те нигде не приживались, а если и давали плоды, то смертельно опасные. - Неужели у Дэйте сохранилось одно, выращенное ворами? Тогда его легко можно было бы подменить.
- Но опять это всего лишь слова, - Гаррон скучающе цокнул языком. - Где то зерно? Где свидетели? «Мамка рассказала, мамка дала, Свирька сдохла».
- Знаешь, что я думаю? - Изегер поднялся, ласково улыбнувшись «фее», с особым удовольствием поедающей шоколад. - Мы не будем вытаскивать Джулию из степи. Ей там сейчас безопаснее.
- Но покрутимся рядом?
- Покрутимся.
Глава 36. Родственники всегда помогут
Уже год, как лорд Ханнор знал, что его жена скрывается у урийцев.
Той зимой он наблюдал за ней издалека. Иногда появлялся на месте последней стоянки, когда снег еще не замел следы от шатров, а залитые водой походные очаги хранили тепло. Иногда приходил ночью и долго сидел у белого шатра, прислушиваясь к спокойному дыханию Джулии.
Он чувствовал, что с ней все хорошо.
И не хотел бередить душу, показываясь на глаза.
Это бы все усложнило. И так наломал дров.
Изегер не раз слышал рядом с собой шорохи, или вдруг прибегала собака, обнюхивала его и, порычав, уносилась назад, что однозначно указывало, что Раттар и его люди наблюдают за ним, но не желают поднимать шум. Неизвестно, какое решение приняла бы Джулия, узнай она, что ее муж отирается возле стойбища. А вдруг, намыкавшись на чужбине, где нет благ цивилизации, она выбрала бы более устроенную жизнь и вернулась к мужу?
Вот эту картину лорд Ханнор рисовал в своем воображении наиболее ярко.
Степь, он и девчонка, бегущая ему навстречу. А он раскинул бы руки...
Но все могло сложиться иначе. Не подбежала бы, подошла. Окинула презрительным взглядом и произнесла, едва расцепив зубы: «Иди и убейся!».
И тогда та нить, на которой болтается его сердце, лопнула бы. И этот звук услышала бы вся степь.
Виноват он, ох, как виноват...
Но и эти тайные свидания закончились, когда всевидящая шаманка, совсем еще сопливая девчонка, решила, что агридец обнаглел. Наткнувшись однажды на него ночью, она прошипела:
- Не зли меня. Уходи!
- Я знаю о пророчестве. Моя жена спасет степь.
Шаманка окаменела.
- Спасибо, Яры-са, - лорд Ханор, который, даже сидя, был выше девочки, поклонился. - Ты и твой вождь спасли Джулию от смерти.
- Да, пророчество начало исполняться, - она дерзко передернула плечами. Свет Луруса, ненадолго высунувшегося из-за туч, скользнул по лицу шаманки. Ее губы дрожали.
«От ненависти или вот-вот заплачет?»
- Но не все знают вторую часть видений Шальди-цы. Тебе, агридец, скажу.
Она закатила глаза, точно дословно вспоминала пророчество прапрабабушки, которая умерла задолго до Ярысыного рождения.
- «Когда разрушатся стены черного замка, лорд Ханнор навсегда отправится к своим богам, а душа степи станет свободной», - шаманка выдохнула, строго взглянула на давнего врага урийцев. - Так что ступай, займись своими делами. Тебе немного осталось. А зеленую девочку забудь. Ты недостоин ее. Да и зачем мертвецу жена?
После этой ночи где только Изегер не побывал, но следов Джулии не обнаружил. Ему попадались разные кланы степняков, которые кочевали по степи в великом множестве, пара из них даже встала на берегу реки, словно задалась целью отвлечь его от поисков, и лишь утешения Гаррона, получавшего регулярные известия от друзей-эльфов, что зеленая девочка жива, спасали от безумия.
«Как?! Как в пророчестве сумели связаться воедино неизвестная попаданка, гибель крепости, возрождение степи и моя смерть?!» - лорд Ханнор никак не хотел мириться с будущим, которого у него, оказывается, нет.
Он даже съездил к наследникам рода Прорицателей, которые уже не чаяли услышать о своей пропавшей родственнице, но и те не смогли растолковать ее пророчество иначе как «спасенная урийцами зеленая девчонка поспособствует смерти лорда и разрушению его замка, после чего душа степи станет свободной».
- Не потому ли урийцы допоздна кружились за рекой в день, когда обрушилась часть крепостной стены? Для них это было знаком? - лорд чувствовал себя полным дураком. Сколько раз Ханноры, начиная с прапрадеда, основавшего пограничную заставу, и заканчивая самим Изегером, обыскивали замок в надежде понять, что такого спрятано в его стенах, раз урийцы с постоянством морского прилива рвутся на его территорию, но ничего не находили. А выходит, их цель была не в стремлении забрать какой-то неизвестный артефакт, не в завоевании крепости, а в желании снести ее стены до основания, чтобы это валаахово пророчество сбылось!
Но не глупцы же они, чтобы просто так, из-за бредней пришлой девы, выдавшей всего лишь одно пророчество, веками расшибать лбы о камни? Должна же быть какая-то предыстория!
«Картора!» - ноги сами понесли в западный дом измученного мыслями правнука девы-воина. Вот «живой» свидетель, который вынужден был после гибели мужа и сына самолично защищать замок. Ей ли не знать череду событий, предшествующих вражде двух соседей, разделенных рекой?
Он нашел ее на втором этаже. Рядом сидела Тиль. Обе с последней встречи стали еще бледнее. «Срок близится!» - подумал Изегер и отругал себя за гордыню.
Тиль Грасси встала, изобразила радушную улыбку и даже раскрыла объятия, но Картора хлопнула ее клюкой по руке.
- Отойди! - приказала свекровь. - Не видишь, ему, наконец, что-то от нас понадобилось!
И уже обращаясь к внуку, скривила презрительную гримасу:
- Успел-таки! Я думала, так и не увижу тебя до ухода в чертоги святой пары.
И как следует ткнула внука в грудь клюкой.
- Да, явился, - Изегер едва устоял. Болезненно поморщившись, потер грудь рукой. От следующего удара ловко уклонился. - И если не хотите, чтобы род Ханноров на мне прервался, бросьте тыкать в меня своей палкой.
- Каким был, таким и остался! - Тиль, восторженная от одного визита внука, умильно сложила ладони у груди. - Весь в тебя, кстати!
Но Картора ее не слушала, она уже размахивала мечом Непобедимого Гестиха.
- Бабушка! - с кислым выражением лица произнес Изегер, когда призрачный меч просвистел мимо. - Ты разве забыла, что твой родовой меч родственников не трогает?
- Я-то не забыла, - меч вновь вжикнул рядом с носом правнука, обдав лицо тугой волной воздуха. - А вот как ты мог об этом запамятовать?
- Когда это на меня нападали с Гестихом? - он лихорадочно перебирал в голове последние схватки. Скорее по выработанной годами привычке, чем из-за боязни, что его достанут, великовозрастный внук продолжал отступать, не выпуская из поля зрения острое лезвие меча. Картора, несмотря на приобретенную с годами грузность, действовала умело.
- Изегер, дорогой! - не выдержала Тиль. - Вспомни о нашей милой девочке. Она так же ловко уходила от твоего меча. Тебе разве это не показалось странным?
- Да что говорить! - Картора со всего маха стукнула правнука клюкой - это оружие оказалось действеннее. Бесполезный меч исчез. Лорд, не ожидая столь коварного поступка, скривился и потер плечо. - Твой Изегерушка так и не понял, что его жена из рода магов. «В бочке она искупалась!» - передразнила она внука. - Где ему трезво помыслить! Одни распутные девки в голове!
- Откуда на Земле маги? - лорд Ханнор, получив клюкой по уху, потряс головой. - Я лично проверил, когда Джулия появилась. Не было в ней и капли магии!
- Да спала в ней магия, спала! А строн ее разбудил. А ты нос воротил. Вот и ищи теперь. Кому-нибудь другому такая жена-маг очень даже пригодится. А ты просто переспать с ней не смог. Слабак!
- Так! Все! Прекратили драться и кричать, - Изегер отнял клюку и, обхватив прабабушку, отнес на кровать. Укутал в покрывало так, что она и подняться не могла. - Пересплю. Обязательно пересплю. Как только сама Джулия этого захочет. А теперь толком объясните, почему вы решили, что она маг?
- А ты больше своего Магистра-вруна слушай! Правда, Картора? - на всякий случай получила одобрение Тиль Грасси. - Он-то точно знает, что человек, не обладающий магией, строн на себя надеть не сможет. Вот Верочка, твоя первая жена, так и не сумела родовой амулет выдержать, сразу заболела. А все почему? Все потому, что она и капли не маг, а Джулия - маг!
- Откуда про не-магов и строн знаете? - Изегер присел на край кровати и положил руку на сверток с Карторой, которая порывалась дотянуться до своей клюки.
- Книжки умные читать надо! - Тиль сложила руки кренделем и гордо отвернулась.
- Это я им рассказал.
Из-за ширмы показалась еще одна Тень.
- Папа?!
- Признал-таки, - Тень папы была так бледна, что ее очертания едва угадывались. - Если бы ты почаще в столичном особняке появлялся, то я тебе сразу бы подсказал, что строн на человека, в ком нет магии, надеть нельзя. Люди такой ужас от прикосновения к нему испытывают, что даже теряют сознание. Лично видел, когда мой кузен хотел свой родовой амулет на простолюдинку накинуть. Не получилось. Едва не померла. А вот на бастарда от нее строн преспокойно лег. Потому как отцовская магия в нем жила.
- Подожди, папа, - Изегер поднялся с кровати, забыв о пыхтящей в путах Карторе, и навис над сухим старичком, в которого превратился некогда дородный лорд Ханнор. - А как же тогда призыв строна там, на Земле? Когда я пытался вернуть Верочку Ртищеву?
- Потому и не сработало, - нисколько не тушуясь произнес родитель нынешнего лорда. - А вот как попался нашему амулету маг, то вжик, и он здесь.
- И Магистр твой об этом распрекрасно знал! - вставила свое слово Тиль Грасси. Она, кряхтя, помогала выпутаться Карторе.