- Вот тебе, дорогой внук, доказательство, что никакая Джулия не ведьма. И не за что ее жечь на костре, - Картора оправила съехавшее на бок платье. - Там этому прохиндею в красном самое место.
Изегер запустил ладонь в волосы. Открывшаяся перспектива вывести Магистра на чистую воду ошеломляла.
- В какой книге об этом сказано? - он повернулся к родителю, которого, будто маленького ребенка, обнимала скучающая по сыну Тиль Грасси.
- В «Магических правилах и уложениях» Элькассара Первого - прадеда нынешнего короля.
- Я читал, там и слова об этом нет, - у Изегера внутри все оборвалось.
- А тебе надо бы в королевскую библиотеку сходить, - Дульф в ответ на ласки поцеловал мать в щеку. - Там на самом первом экземпляре его самоличной рукой приписочки сделаны. Весьма интересные.
- А нет ли там приписочек о леди Шальди? - милорд напрягся: «Чем Валаах не шутит?»
- Нет, о такой там и слова нет, - отец старательно расправил кружева расшитой рубашки. - Пропавшая дочь рода Прорицателей жила гораздо позже.
- Она нашлась. Вернее, праправнучка ее нашлась. Яры-са - шаманка у урийского вождя.
- О как, - равнодушно произнес Дульф. Какое ему дело до чужого рода?
- И оставила эта Шальди-ца весьма интересное пророчество, касающееся непосредственно нас.
Стоило Изегеру закончить рассказ, как папа, перестав возиться с кружевами, произнес:
- Есть один очень простой выход, чтобы это глупое пророчество не свершилось.
Все присутствующие открыли в ожидании рот.
- Потихоньку прикончить вашу Джулию. Нет девчонки - нет разрушенного замка, моему сыну ничего не угрожает, степь вместе с урийцами катится по валааховой лестнице в огонь.
Клюка Карторы нашла новую жертву.
- Я же говорила, что твой Дульф дурак, - кричала она, лупя своего внука.
- Сыночек, беги! - крикнула в панике мать, и Тень старшего лорда Ханнора, вспомнив, что она из рода Рвущих Пространство, растворилась в воздухе.
Глава 37. По волнам памяти
- Изверги! И помиловаться с сыном не дали, он для вас... а вы...
Тиль Грасси сидела на самом краешке стула и горько плакала. Ее худенькие плечи вздрагивали, кружевной платочек прикладывался то к глазам, то к носу, всхлипывания чередовались с тяжкими вздохами.
- Он магии не пожалел, а вы...
- А как отец сюда попал? - Изегер наклонился, погладил бабушку по узкой спине.
- Как-как? - Картора не с первого раза забралась на высокую постель. Пытаясь скрыть раскаяние, что так сурово обошлась с внуком, хмурила лоб, от чего казалась еще более неприветливой. - Опять, прохиндей, к кому-нибудь из живых прицепился...
- А вот и нет! - Тиль подняла голову. - Он пространство рвал, чтобы сюда добраться. Видела, какой он бледненький стал? Как думаешь, сколько у него после похода в такую даль магии осталось? Торопился доставить важные сведения! Кинулся сразу же, как только получил от меня весточку, а вы... Неблагодарные...
- А когда это ты успела весточку сыну отправить? - Картора еще сильнее свела брови.
- После того, как нашу девочку во всех напастях обвинили.
- Я не понял, - Изегер - копия своей прабабки, в трудные моменты тоже сводил брови к носу, - разве Тени могут пользоваться почтовой службой?
- Эх, ты, балда! - Тиль продолжала всхлипывать. Правда всхлипов стало в разы меньше, зато печальные вздохи приобрели более выразительный характер. К ним прибавился укоризненный взгляд некогда голубых глаз. - В посыльных маги не служат, и кто бы из людей увидел меня с моей писулькой? Я нашла другой выход. Помнишь ту танцовщицу, что гостила у нас во время турнира? Ильда Гер совсем недавно вышла замуж за бастарда из рода Говорящих с Травами, но осталась любимой фавориткой нашего короля. А Элькассар Третий то, что ему принадлежит, крепко бережет. Теперь при его любовнице постоянно находится Тень его прабабки по материнской линии из рода Целителей Душ. Вот как раз через нее я и отправила сообщеньице для сыночка. Я когда-то с ней лично была знакома...
- Это когда ты в столице от печали лечилась? - Картора разгладила лоб. Теперь она слушала сноху с интересом.
- Да. Я до сих пор не могу смириться с тем, что наши мужья пропали. А тогда... тогда я жить не хотела. Мой мальчик, мой Дульф, - Тиль Грасси опять тяжело вздохнула и приложила платочек к носу, от чего ее голос сделался гнусавым, - вот из-за кого я осталась, вот из-за кого не надела амулет Смерти.
- А говорила, что не любишь моего сына, - Картора слезла с кровати, подошла ближе и заглянула в глаза снохе. Дотронулась до амулета Обожания, что до сих пор висел на шее Тиль, взвесила его в руке.
Тиль дернулась, быстро спрятала амулет за ворот, прижала его ладонью.
- Да, говорила. И амулет Обожания надела, чтобы все думали, что только из-за него в рот мужу смотрю.
- Ну и дура же ты, Грасси! - Картора обняла сноху, потерлась щекой о ее белокурые локоны. - Все боишься чувства обнажить, прячешься за амулетами.
- Не хотела на показ выставлять, да... - Тиль опять плакала, но уже как маленькая девочка. Тоненько подвывая. - Все подружки на своих мужей фырчали... Я одна, как дурочка, радовалась, что он ко мне в спальню приходит... Чувствовала себя распутницей...
- Женщины! - Изегер закатил глаза и тут же получил от обеих. Картора кулаком по спине огрела, Тиль больно пнула под колено.
- Пойдем, милая, сходим в подвал, постоим возле Шторма. Помянем наших мужей, - Картора подала руку и подняла Тиль со стула. - А ты чего стоишь? - прикрикнула она на Изегера, - Марш за нами!
Только тут лорд Ханнор вспомнил, зачем пришел в западный дом.
- Да, я как раз спросить хотел, как мы умудрились поссориться с урийцами, с чего все началось?
- А вот с этого дома все и началось, - ответила Картора, медленно спускаясь по лестнице. Клюку-то она у кровати забыла.
- А я все думаю, - Тиль спешила поделиться своими печалями, - как мой Дульф теперь до столицы доберется? Магии у него на мелкую монетку осталось. Как бы навечно не растворился в пути. Все мы, конечно, встретимся у святой пары, но лучше бы ему к кому-нибудь живому прицепиться...
- А ну-ка, бабушки! - Изегер опередил старушек и присел перед ними, на урийский манер подставляя спину. - Цепляйтесь!
Картора быстро сообразила. Плюхнулась на спину правнуку, обняла его за шею пухлыми руками. Вторую старушку лорд Ханнор поднял на руки и чуть ли не бегом отправился с ними в подвал. Иначе они и до вечера не добрались бы.
За дверями их ждал сюрприз.
«Сюрприз» нервно соскочил с сундука и поправил кружева на рукавах.
- А вот и Дульф твой! - хмыкнула Картора, признав в Тени своего внука. - Далеко не убежал. Милуйся с ним сколько хочешь.
- Сынок!
Изегер сгрузил Тиль Грасси в руки своего папани. Тот так и осел. Благо от сундука отошел недалеко, на пол падать не пришлось.
Доковыляли до Шторма, застывшего в боевом облачении, все четверо. Погладили жеребца по черному носу, пропустили через пальцы длинную гриву.
- Наша Застава началась с этого самого западного дома, - Картора похлопала коня по шее. - Мне, девчонке, только вышедшей замуж, он тогда казался таким огромным! Это потом все в замок перебрались, а поначалу здесь жили. И мой первенец, Гарсий, здесь родился. Этот дом нам всем силы дал и радость пережить, и горе.
- Если бы не тот шаман, которого без головы в этом подвале нашли, я бы, наверное, никогда крепость не покинул, - Дульф сжал губы и зябко повел плечами. - Мне тоже здесь нравилось. Горный воздух, природа...
- Ой, не ври! - Картора махнула на внука рукой. - Тебя всегда в столицу тянуло, вот и придумал басню, что мертвый шаман за тобой ходит, хочет с собой утянуть.
- Дульф в замке всегда плохо спал, - встала на защиту сына мать. - Ночами кричал, взбрыкивал. Зачем мальчика мучить? Вот и перебрались.
- Ну-ну, - Картора криво усмехнулась. - Что мать, что сын. Вам бы при дворе блистать. А здесь особо не поблещешь. Граница, урийцы.
- Да я... да мы... - вскинулись Тиль Грасси и Дульф.
- Так, - Изегеру надоело слушать перепалку. - Всем молчать. Открывать рот только тогда, когда я спрошу. По очереди. Иначе мы отсюда и до утра не выберемся. Итак, первый вопрос: когда начались нападения урийцев?
Все посмотрели на Картору. Та помяла губами, вздохнула.
Дульф услужливо принес ей кресло, предварительно скинув с него один из старых гобеленов. Пыль закружилась в лучах уходящего солнца, нехотя проникающего в окошко под потолком.
Изегер подтянул лавку, куда сели мать и сын. Все воззрились на Картору. Та еще раз шумно выдохнула.
- Не знаю. Когда я вышла замуж, урийцы уже так и норовили перебить заставу.
- Хорошо, - Изегер мотнул головой. - Зайдем с другой стороны. Почему мой прапрадед решил строить заставу именно здесь?
- По велению короля. Точно! Муж не раз рассказывал, - Картора оживилась: хотя бы в этом вопросе она чувствовала свою полезность. - Тогда только закончилась война с эльфами, а урийцы выступали на их стороне. На правах победителей Элькассар Второй, отец нынешнего короля, велел заново разграничить территории.
- Да, да! Я тоже об этом читал! - решил показать свою осведомленность Дульф. - Король так и сказал: «Все земли, что лежат севернее реки Ягуд - наши, все, что южнее - оставим урийцам».
- Ох, и досталось же пограничному отряду, когда вышибали урийцев за Ягуд! - кулаки Карторы сжались. - Я пока не забеременела ходила по горам, помогала мужу отыскивать тайные тропы степняков. То тут, то там мы встречали могилы наших воинов. И ведь непонятно было, почему урийцы так озверело дрались за такой кусок земли, что и землей назвать-то трудно, камни одни.
- Капище у них с этой стороны Ягуда находилось, - опять подал голос Дульф. - Я читал хроники эльфийской войны. Каждый уриец считал своим долгом поклониться голове черного барана, что на палке здесь торчала. И если после всех молитв степняк, вошедший в воды горной реки, на том берегу не появлялся, то это служило знаком, что он не достоин звания сильного воина. Причем распластывались урийцы перед бараньей головой нагишом. Верно про них говорят, дикари...