- Ой, а вдруг они эту голову до сих пор ищут? - пискнула Тиль Грасси. - Лежит она где-нибудь под землей и часа своего ждет, когда замок рухнет и обнажит старое захоронение...
- Не думаю, что наши баранью голову захоронили, - возразил Изегер. - Швырнули в тот же Ягуд, и поминай как звали. За надругательство урийцы должно быть и хотят замок сровнять с землей. Мне вот интересно другое: почему шаман именно в этот подвал забрался, и кто все-таки отрубил ему голову?
- То так и осталось тайной, - вздохнула Тиль Грасси. - И ведь самое ужасное, что мы дома тогда одни остались. Помнишь, Картора, как раз за пару дней до страшной находки наши мужья по заданию короля отправились в Валдунь?
- Валдунь, насколько я знаю, мир гномов, - Изегер задумчиво почесал подбородок. - Что королю понадобилось у оружейников?
Картора отвела глаза в сторону.
- Огнестрельное оружие, - нехотя промямлила она. - Только Рвущие Пространство могли тайно протащить его. Эльфы после войны взяли контроль над иным оружием, и каждый, кто попался бы, был бы немедленно казнен.
- Так, может, это эльфы их убили? Перехватили у гномов и того? А коротконогим наказали, чтобы помалкивали: «Не приходил никто, знать ничего не знаем»? - Дульф погладил вздрогнувшую мать по руке. - А мы тут ждем, Шторма разбудить боимся.
Все посмотрели на коня.
- Не знаю. Ходили и такие разговоры, - Картора шумно дышала через нос. Воспоминания душили ее. - Мы у эльфов и спрашивать побоялись. Как объяснить, зачем Ханноры отправились в Валдунь?
Помолчали.
- А теперь вернемся к нашим баранам, к предсказанию, - Дульф разрушил напряженную тишину. Судьба рода волновала его больше, чем давняя загадка исчезновения отца и деда. - И чем же ваша Джулия поможет урийцам? Голову их священной овцы принесет и на палку на развалинах замка наденет? В этом ее предназначение?
Его тон был язвительным, что сразу не понравилось ни Карторе, ни Изегеру. Одна Тиль смотрела на сына влюбленными глазами.
- Давайте без обиняков, - продолжил он. Чувствуя поддержку матери, Дульф повысил голос. - Мы все здесь так или иначе относимся к роду Ханноров, и нашему наследнику грозит смерть. Так почему мы строим из себя благородных рыцарей и отказываемся от единственно верного решения - сберечь наш дар ценой жизни посторонней девчонки, которая и мизинца моего сына не стоит? Ее который день таскают по степям урийцы, и ведь никто из вас не может поручиться, что она уже не понесла от какого-нибудь дикаря. И ради кого мы тут ломаем копья? Молчи! Я все знаю! - цыкнул он на Изегера, который начал подниматься. - Наслышан о твоем пожелании ей «Иди и убейся». А сейчас-то, дорогой сын, что изменилось? В твоих жилах вдруг потекла голубая кровь? А мы, те, что с красной, должны молча смотреть, как ты нашему роду могилу роешь? - отец уже стоял над Изегером и сверлил его взглядом. - Да лучше бы ты не кочевряжился и сразу на Дэйте женился! Сейчас при дворце бы жил!
- Если бы я женился на Дэйте, уже точно лежал бы в могиле, - Изегер все-таки поднялся. Теперь он навис над отцом, и их носы оказались в полупальце друг от друга. - Разве королю интересен конкурент? Забыл, что лишь этот шаг отделял нас от короны? Как ты думаешь, почему за столько лет Элькассар Третий не надавил на меня и не заставил жениться на леди Витро? А он бы мог. Вассал не имеет права перечить монаршей воле. Это ты всего лишь за десять зерен саара толкал род Ханноров к верной гибели.
Отец рухнул на скамью.
Именно сейчас он вдруг осознал, что в словах сына есть доля правда. Тщеславие угробило не один род. Где сейчас Ходячие по Воде? Где Превращающие Камень в Хлеб? Их нет, а они ведь едва не стали равными королю Агрида.
- Ладно, забудем о леди Витро, - силы покинули Дульфа, говорил он тихо, еле слышно. - Но умоляю тебя, опомнись. Не повторяй моих ошибок. Далась тебе эта девчонка. В столице их в каждом дворе по пять штук сидит.
- Далась, - так же тихо ответил Изегер. - я жить не смогу, если угроблю Джулию.
- Любишь, что ли? - Картора наклонилась вперед, чтобы заглянуть в глаза правнука.
Он ответил не сразу. Поднес пальцы ко рту, потрогал губы.
- Нет... Да... Не знаю... Это какое-то проклятье. Я все время думаю о ней. Мне почему-то важно, чтобы она жила. Здесь ли, на Земле ли, но чтобы жила...
Он опустил руку, скомкал одежду на груди, где сердце вдруг зашлось в приступе боли.
Через долгий, очень долгий промежуток времени, когда ни одна из Теней так и не решилась прервать молчание, Изегер пришел в себя. Рассеянно посмотрел на бабушек, перевел взгляд на бледную Тень отца.
- Мне пора. Спасибо вам.
- Э-э-э... - Дульф сделал неопределенный жест рукой, точно хотел чего-то спросить у сына, но не решался.
- А ты, отец, возвращайся в столицу. Я сегодня туда отправляю донесение для лорда Цессира...
- На лошади за спиной гонца трястись не стану!
- В карете поедешь. Прощай.
Изегер медленно пошел к выходу. У гобелена с мерзкой кратирой, что высасывает душу, наклонился, собрал копья, среди которых было одно легкое, эльфийское, положил их в угол, чтобы не мешались. Посмотрел на сундук, где совсем недавно беззаботно грызли леденцы Джулия и Михайка.
«Я и не знал, что то время было счастливым...»
Глава 38. Болтушка
Последний месяц лета выдался особенно жарким. Отвесные склоны гор, омытые дождями и отполированные ветрами, подобно зеркалам отражали свет Тариллы, и казалось, что от него не спрячешься ни за широкими полями шляп, ни за темными окулярами, которые совсем недавно начали продавать в каждой лавке. Поговаривали, что в пику королю о защите глаз народа позаботились сытые колдуны, но Изегер доподлинно знал, что очки контрабандой с далекой Земли завезли эльфы, которых ему еще полгода назад пришлось подкупить амулетами перемещения. Но зато теперь он был вхож в эльфийский двор как к себе домой.
Надев очки от Gucci, которые, не в пример тем китайским подделкам, в которых шастал весь двор Агрида, были фирменными (маленькая месть эльфов за проигрыш в далекой войне), Изегер оглядел дорогу, вьющуюся от крепости к деревне. Горячий ветер поднимал протуберанцы пыли и заставлял дрожать уставшую от зноя листву.
- Карету подать или за моей спиной поедешь? - обернулся он к женщине, укутанной в тонкую кисею, благодаря чему можно было надеяться, что ее нежная кожа не сгорит.
Глаза, защищенные очками от Cartier, обиженно сверкнули.
Джулия с сомнением посмотрела на боевого коня. Даже сейчас он не мог стоять смирно: фыркал, потряхивал гривой и пританцовывал, радуясь вновь оказаться под седлом.
- Растрясти меня хочешь? - и положила руку на едва заметный живот.
- Так срок совсем маленький, - лорд приподнял очки и, встретившись взглядом со стражником, кивнул. - Сгоняй, братец, в конюшню. Пусть выкатывают бричку. А Гуляку забери.
И передал воину поводья коня.
Джулия раздраженно вздохнула и, раскрыв веер, принялась им обмахиваться.
- Спокойно, - наклонившись к ней, прошептал Изегер. - Не надо так нервничать.
- Беременным женщинам положено находиться в нервическом состоянии, - резко ответила она, чем заставила обернуться уходящего стражника. - Скажи еще спасибо, что не блюю. Маменька говорила, что на ранних сроках и такое бывает.
В деревне сразу же пошли в лавку к Хильде.
- Святая Афарика! - вскинула та в привычном жесте руку ко лбу и, поспешно поцеловав два пальца, запричитала: - Как же давно я тебя не видела! Когда же ты успела вернуться? И где столько времени пропадала?
Джулия, оглянувшись на закрытую дверь, за которой остался Изегер, шепотом поделилась:
- Я у эльфов отдыхала. Вот, привезла вам гостинец.
Чудной работы веер лег на прилавок.
- Ох, спасибо! Красота-то какая! Я смотрю, и одета ты на эльфийский манер, ткань летящая, вышивка серебром по низу.
Юля спустила шарф на плечи. В лавке было душно.
- А похорошела-то как! А волосы, волосы! Так и сверкают!
Кисея легким облаком легла на прилавок, показав Джулию во всей красе: налитые груди с прожилками синих вен, несколько располневшая талия.
- Тю! Ты никак в положении?
Джулия смущенно закрыла глаза рукой.
- Есть такое... - румянец сделал ее еще более привлекательной. - Поэтому и пришла к вам. Вся эта летящая ткань хороша для знойного дня, а вечером в ней зябко. Платья, пошитые вами, уже тесны...
Хильда бросила взгляд за окно, сразу узнав гордый профиль милорда, который терпеливо дожидался Джулию.
- Его приплод, что ли? Взял-таки тебя? Надеюсь, не силой?
- Нет. По обоюдному согласию, - и вытащила из-под ворота небольшой медальон, где скрещенные руки обвивала змея.
- Подарил? - Хильда наклонилась, чтобы рассмотреть сверкающие камни. - Красиво. У меня такой же есть, в лавке безделушек купила. Только там камешки синие.
- Не подарил, надел. Это родовой амулет Разрывающих Пространство. Я теперь леди Ханнор...
Хильда сделала шаг назад. Ее щека судорожно дернулась. Если бы не прилавок, что врезался ей в спину, она, наверное, упала бы.
- Леди Ханнор? А как же... - и показала пальцем в ту сторону, где даже в знойное время над болотами стояла туманная дымка.
- «Вечная невеста»? - Джулия снисходительно улыбнулась. - С носом осталась леди Витро. Я и наследника месяцев через шесть рожу, так что ничего не поделаешь, - притворно вздохнула. - И в этот раз обломился ей мой Изегерушка.
- Милая, ты скоро? - Изегерушка, дернув дверь, заглянул в лавку.
- Подожди, сокол мой ясный, еще ткань не выбрала...
Минут через сорок Изегер помог Джулии забраться в бричку.
- Сокол мой ясный? - поднял он бровь.
- Сказки в России такие, - вздохнула леди Ханнор, помахав на прощанье Хильде и толпе зевак, которая сбежалась к лавке. - А еще так и тянет назвать тебя Заинькой, Пупсиком или Сладеньким.
Чуть отъехали за деревню, и леди Ханнор с досадой сплюнула.
- Валаах меня знает, зачем я попробовала ее вишневый пирог. Специально, что ли, Хильда косточки не вытащила? Чуть зуб не сломала.