— Владычица Леса, прости меня за отступничество, не обрекай на муки посмертные, — услышал он сбоку отчаянной скороговоркой. — Мать Тьма, прости за малодушие и подари удачное перерождение. Ллос, паучья богиня, отзови своего питомца! Создатель, душой клянусь служить своему спасителю!
Паук, замерший под потолком, тем временем видимо уже выбрал себе жертву, так как стремительно переместился к кокону, в котором обездвиженной тушкой покоился Александр. Уже прощаясь с жизнью, глядя в эти равнодушные фасеточные глаза и чувствуя едкий запах желудочного сока, выступившего на челюсти монстра, он вдруг вспомнил о недавней находке и тут же мысленно произнес фразу активации, а потом таким же образом толкнул от себя конструкт ядовито-зеленого облака, похожего на зеленую ртуть, возникшего прямо перед ним.
Заклинание, мгновенно материализовавшись и набрав скорость, врезалось прямо в отвратительную морду твари, облепив ее и разъедая, сжигая словно концентрированная кислота. «Вроде бы пауки так визжать не должны, хотя кто этих местных переростков знает», — немного отстраненно думал Александр, наблюдая за тем, как свалившаяся с потолка тварь корчится в агонии на полу пещеры, издавая противные звуки.
— Получилось! Получилось! — услышал он звонкий и радостный смех своей невольной соседки.
Через пару минут все было кончено. От паука осталось только брюшко — все остальное съела кислота, испарившись. Опять от монстра отделилось что-то эфемерное, ударив скрученным пучком силы ему в грудь, только на этот раз ледяной ком, поселившейся под сердцем, оказался определенно побольше, чем случалось с ним ранее.
Усваивается сущность пятого уровня…
………
Сущность пятого уровня усвоена
Поглощено 627.2 единиц маны, заряд накопителя 29.7 %
Поглощено 315.9 единиц ихора, баланс кошелька 428.9 монеты
Получено усовершенствование «Антидот 5»*
Применить усовершенствование?
Применить Отмена Отложить применение
*Сертификат Совета Средоточия. Гарантия Ллос, Королевы Ям.
Слезящимися от кислотных паров глазами он пробежал текст и выбрал третий вариант, отложив все на потом. От этих едких испарений они с мелкой долго кашляли, но в конце концов действие заклинания «Плевок Баала» закончилось, и процесс «переваривания» остатков паука прекратился. Вот только пленники так и продолжали висеть в виде коконов, закрепленные на стене пещеры.
Часть 2
— Эй, человек, а говорил что не маг! — как-то радостно-обвиняющее уставилась на него пигалица. — Или у тебя в придачу к переводчику еще что завалялось? Так чего же ты ждешь, освобождай меня скорей!
Не обращая внимания на это существо явного женского пола и ее заявления, Александр пытался дотянуться до ножа на поясе. Благодаря тому, что тварь спеленала его вместе с рюкзаком, внутри этого свертка образовалось свободное место, чем он и попытался воспользоваться.
Вскоре ему это удалось — по сантиметру вытащив клинок из ножен, он приставил его к внутренней стороне кокона и, надавив, начал потихоньку его резать, так что скоро уже мог просунуть руку в отверстие и начать расширять его снаружи. Через несколько минут, в течение которых даже его мелкая соседка затихла, сосредоточенно посапывая, он наконец-то полностью освободился, свалившись бесчувственной тушкой на пол рядом с безголовым монстром.
— У тебя получилось, человек! Освободи меня, и я тебя щедро награжу. Хочешь, отведу на полянку своих светлых сестер? Или покажу, где пещера дракона, набитая золотом? А?! Ну давай же, давай же, давай!
Не обращая внимания на посулы и крики, Александр еще немного полежал, пока чувствительность наконец-то не начала возвращаться к его затекшим конечностям. Когда более-менее отошел от долгой неподвижности, он скинул рядом рюкзак и попытался принять вертикальное положение — не сразу, но вскоре у него получилось сесть.
Левая рука слушалась неохотно, а в том месте, где челюсти паука прокусили ткань, виднелись рваные прорехи в камуфляже. Расстегнув куртку, он кое-как смог освободить пострадавшую руку, ужаснувшись увиденному — а именно двум воспаленным дыркам около ключицы и чуть ниже плеча. Хорошо хоть кости, по-видимому, все же остались целы, да кровь отчего-то практически не натекла. Скорее всего это являлось еще одним свойством парализующего яда данного паучка, чтобы жертва не теряла драгоценные соки раньше времени, решил он.
— Ну чего ты там возишься, человек?
— Да что ты все человек, человек — зови меня Александром… — устало проговорил он, осматривая раны и не спеша пока подыматься.
— Ну, наконец-то, что ж А-ле-с-сс-адр-амм… демон, какое странное имя — как меня зовут, ты уже знаешь.
— Можно просто Саша или Алекс, — уточнил он, обрабатывая места укусов антисептиком.
— Ал-ле-кc, С-сашш, ладно, Ссаш, ты откуда такой странный?
— Из тех ворот… — отстраненно ответил он, нанося заживляющую мазь, — откуда и весь народ…
Вообще, наверное, следовало зашить раны, но раньше ему такого делать как-то не приходилось. К тому же те оказались довольно глубоки и могли воспалиться изнутри, если туда попал какой-нибудь мусор, так что он просто промыл все перекисью и вставил дренаж, скрученный из марлевой полоски — благо что паучья анестезия пока все еще действовала. В самом конце Александр наклеил на места укуса специальный пластырь-сеточку и обмотал все бинтом, завязав его одной рукой, придерживая другой конец зубами.
В ответ на его последнее заявление мелкая сначала замолчала, видимо переваривая информацию, пока он возился с ранами. А потом, когда до нее наконец-то дошло, смущенно захихикала, и, как ему показалось, когда он бросил на нее мимолетный взгляд, даже немного покраснела, отвернувшись.
— Тебе сколько лет-то, фейка? Может ты вообще еще несовершеннолетняя, а я тебя тут учу плохому, — произнес он, осторожно заправив пострадавшую руку в рукав, и застегнул куртку, тяжело поднимаясь.
— Недавно было третье лето, как я появилась в круге жизни. А что такое с-сс-о-ве-р-шш, демон! Ну вот то, что ты только что произнес?
Видимо так работал этот неизвестный переводчик, прикинул Александр. Если подходящих по смыслу слов не находилось в словарном запасе собеседника, то транслировался оригинал, как, похоже, дело обстояло и с именами собственными.
— Это когда чуть побольше, чем три… э-ээ, лета прожил, хотя какое у вас тут лето, хрен его знает… Неважно, — понял он, что проговорился, и поспешил съехать с темы.
— А что за амулет-переводчик ты упоминала?
— Тот, который ты, несомненно, носишь, что позволяет тебе говорить и понимать самый распространенный местный язык, на котором мы с тобой и общаемся, — ответила пигалица. — Если конечно ты, Ссаш, не скрытый могущественный маг, самостоятельно поддерживающий подобное заклинание.
Потом посмотрела на него, прищурившись, и выдала:
— Нет, не похож, а жаль…
Кроме как серебряного амулета, одетого им после встречи с теми страхолюдинами в озере, больше ничего похожего на артефакт-переводчик он припомнить не смог.
— Этот что ли? — аккуратно достал он серебряный кругляш за цепочку из-за пазухи.
— Так ты все-таки истребитель! Зачем тогда врал? Так ты специально на драрга здесь охотился?
— Кто такие эти истребители? — спросил он недоумевающе, как-то это слово у него ассоциировалось только со специализированной авиацией, так что, похоже, магический переводчик временами все же сбоил. Ну или он чего-то тут все же не понял.
— Нет, все-таки, — с какой-то смесью сожаления и облегчения выдала она, — Да и не похож — последователи ордена «Защитники Рассвета» пошустрее будут… Хотя все же ты какой-то странный, и одежка у тебя не нашенская, и оружие… А истребители, в общем — это странствующие члены ордена «Защитники Рассвета», охотники за нечистью, нежитью и прочими всякими монстрами и темными отступниками. Теми, кто законы не соблюдает да разумных открыто харчит — ну или просто мордой не вышел… Вообще их все знают, а ты нет — странно, хотя орденский амулет переводчик таскаешь вон… Зря кстати, они такого не любят…
— Слушай, а тебе какая разница, кто тебя спас? — поинтересовался он, подходя поближе. На то, что там кто-то любит или нет, ему сейчас как-то было плевать с высокой колокольни.
— Да так…может… — замялась она, а потом вдруг разозлилась, — А, чего с тобой рассусоливать, режь давай паутину!
Александр только хмыкнул на такое заявление, но не бросать же ее здесь.
— Смотри, не дергайся, сейчас я тебя освобожу, мелкая…
Проверив дробовик, он перевесил его так, чтобы в случае чего мог воспользоваться им одной рукой, достал нож и подошел к кокону с фейкой.
— Сам ты мелкий! Мы, между прочим, появляемся в этом мире уже вполне разумными, не то, что ваши детеныши! Так что я не мелкая, и уже все знаю, вот!
— Ну, повезло тебе, я вот на четвертом десятке еще не во всем разобрался, — заржал он, отчего Ежка обиженно надулась и хотела что-то возразить, но он ей не дал, — Все, замри, режу…
Пока Александр освобождал ее от паутины, фейка все что-то шептала себе под нос, зажмурив глаза. Ему даже послышалось что-то вроде «…только не воплощение, только не с ним…», повторяемое той раз за разом.
Когда он убрал большую часть кокона, из него странной бабочкой выпорхнула крохотная фигурка, у которой, оказалось, имелись небольшие полупрозрачные крылья за спиной, мелькавшие с бешеной скоростью, удерживая ее в воздухе. Сама она, одетая в легкое, когда-то бывшее светло-зеленым платьице, сейчас зияющее прорехами, оказалась не больше десяти-двенадцати сантиметров ростом. На курносом личике фейки выделялись большие изумрудные глаза, а немного взлохмаченные огненно-рыжие волосы, которые явно были недавно коротко подстрижены и уложены, сейчас немного растрепались и разлохматились.
— Свободна! — засмеялась она, воспарив повыше и в восторге кружась в воздухе. Но тут же настороженно замерла, когда в пещере раздался далекий перезвон колокольчиков, а ее саму вдруг окутало какое-то яркое сияние.