Заметивший его движение ксенос моментально успокоился и, опустив глаза, еле слышно сказал:
– Простите меня, Мишель. Я не хотел напугать вас.
– Это было весьма непредусмотрительно, – мрачно проворчал врач, возвращаясь к осмотру.
– Простите. Я действительно сделал огромную глупость. Но прошу и вас понять моё нетерпение. Долгие циклы морально готовиться к тому, что твоя жизнь закончится на острове скорби, и вдруг получить шанс на вторую жизнь. Особенно теперь, когда я своими глазами могу увидеть результаты ваших трудов. И снова ждать. Вы даже представить себе не можете, как это сложно. Ведь я даже не болен.
– Понимаю, – помолчав, кивнул Мишель. – Здоровое тело, острый ум и полная беспомощность только из-за повисшей на тебе кости. Но я не привык, чтобы пациенты лязгали на меня клыками, так что и вы должны понять мою реакцию.
– Даю вам слово, Мишель, что скорее отгрызу себе руку, чем посмею причинить вам вред, – клятвенно пообещал ксенос.
– Хорошо. Тогда давайте забудем это недоразумение и вернёмся к делу, – улыбнулся Мишель, заканчивая осмотр. – Что ж. Всё складывается как нельзя лучше. Мазь работает. Ваша кожа здорова, болевых ощущений нет, значит, мы можем продолжать.
– Когда? – с надеждой спросил ксенос.
– Прямо сейчас, – решительно ответил врач. – У меня всё готово. Осталось только переложить вас на операционный стол и дать анестетик. Сегодня мы закончим с передней частью тела, а потом займёмся спиной.
– Я готов, – быстро ответил пациент, словно боясь, что врач передумает.
Кивнув, Мишель вышел из комнаты, ставшей личной палатой необычного пациента, и вскоре вернулся, неся в руке уже знакомую ксеносу кружку. Пока техножрец глотал лекарство, врач позвал сидевшего у коммуникатора ветерана. Мужчины переложили пациента на носилки и повезли в операционную. Уложив ксеноса на стол, Мишель отослал помощника и принялся обвешивать верховного датчиками.
– Зачем так много? – удивился техножрец.
– В груди находятся самые жизненно важные органы тела, и я должен быть уверен, что лазер не заденет их во время операции, – пояснил врач.
– Разве компьютер не отслеживает траекторию движения манипулятора?
– Скажем так. Это дополнительная страховка, – пожал плечами Мишель.
– Как скажете, – покорно кивнул техножрец.
Заглянув ему в глаза, Мишель понял, что анестезия уже начала действовать. Усыплять пациента обычным способом, при помощи газа, он отказался с самого начала. Дыхание ксеноса было более редким, чем дыхание человека, а из-за его метаболизма газ вообще мог не подействовать. К тому же сам Мишель предпочитал усыплять пациентов именно лично составленным препаратом. Ведь он изначально добавлял в него антиаллергены, что позволяло избежать опасности анафилактического шока.
Ещё минут через пятнадцать, убедившись, что пациент крепко спит, Мишель включил автохирурга и, набрав нужную команду, решительно прижал пальцем клавишу ввода. Длинный манипулятор плавно опустился к груди ксеноса, и рубиновый луч лазера с тихим шипением вонзился в панцирь. Раз за разом тонкие пласты ороговевшего панциря отваливались в сторону, открывая взгляду врача мягкую кожу.
Дольше всего Мишель провозился с панцирем в области шеи. Более округлая форма и очень тонкая прослойка кожи под панцирем делали его работу почти ювелирной. Одно неосторожное движение – и пациент будет мёртв. Но всё обошлось. Когда последний пласт панциря с тихим стуком упал на стол, автохирург отключился, и Мишель с облегчением перевёл дух.
Быстро зафиксировав в памяти компьютера все проведенные действия и изменения, врач смазал операционное поле мазью и, в очередной раз оторвав своего помощника от коммуникатора, перевёз ксеноса обратно в палату. Автодиагност, едва включившись, сразу выдал сообщение, что пациент находится в глубоком сне, и окончательно успокоившийся Мишель вернулся к своему компьютеру.
В его задачу входило не только избавить одного ксеноса от проблемы. Ему нужно было разработать очень точную программу, которая позволила бы в дальнейшем действовать быстро и уверенно. Именно поэтому он старался максимально автоматизировать весь процесс. Ведь, как объяснил ему привезший ксеноса разведчик, всё, что будет требоваться от работающего с этой программой, сунуть в аппарат клиента и включить кнопку.
Как понял сам Мишель, именно эта простота и была главной составляющей всей задумки самого Влада. Представители вновь открытой расы покупают автохирургов и программное обеспечение к ним. Но вся хитрость заключается именно в программе. Пациент ложится на стол, и оператор включает компьютер. Дальше работает только техника.
С пациента снимаются все точнейшие измерения биометрических параметров, проводится общее сканирование организма, машина высчитывает толщину луча и, получив подтверждение, начинает работать. Но если кто-то попытается внести изменения в саму программу или захочет ещё как-то влезть в рабочие файлы, программа самоуничтожится, оставив любопытного с кучей высокотехнологичного железа на руках.
Именно поэтому Мишель, создавая программу, кодировал все рабочие файлы русскими словами, набранными на турецком языке. Этот способ кодирования он придумал сам, ещё в студенческие времена, когда понял, что многие его разработки попросту воруют другие студенты. Влад, услышав от врача о такой хитрости, долго смеялся, после чего потребовал закодировать все рабочие файлы программы именно таким способом.
Врач так и не понял, в какой именно момент вдруг услышал тихо прозвучавший вопрос:
– У вас получилось, Мишель?
– Да, всё в порядке, – автоматически ответил врач и, оторвавшись от монитора, оглянулся.
К его удивлению, рядом никого не было. Не сообразив, с кем только что разговаривал, Мишель поднялся и стал высматривать своего помощника. Но ветеран мирно спал, откинувшись на спинку стула и привалившись плечом к стене, при этом еле слышно похрапывая.
– Не надо его будить, Мишель. Пусть отдыхает, – послышался тихий совет, и только теперь врач понял, кто и каким образом с ним говорит.
Испуганно охнув, Мишель заполошно шарахнулся в сторону, но, налетев на своё офисное кресло, опомнился. Взяв себя в руки, врач осторожно заглянул в палату ксеноса и, увидев, что техножрец лежит в том же положении, в котором его оставили, настороженно спросил:
– Значит, это всё-таки возможно?
– Что именно? – уточнил техножрец уже вербально.
– Общение при помощи мысли. Телепатия. Это возможно?
– Только в том случае, если друг друга касаются два существа, имеющие способность к такому общению. А ещё лучше, когда оба эти существа имеют не просто склонность, а специально развитый потенциал. Есть ещё ряд ограничений, но это уже чисто технические вопросы, – ответил верховный, и в его голосе врач ясно расслышал иронию.
– Что это значит? – подумав, спросил Мишель.
– Что именно вас интересует?
– Зачем вы заговорили со мной таким образом?
– Чтобы проверить вас. Вы просили меня обучить вас мыслеречи, а значит, я должен знать, на что способен ваш разум.
– Но почему именно сейчас?
– Я не смог рассмотреть результат операции и решил узнать, как всё прошло. Ведь трогать место среза вы мне категорически запретили.
– Да. Ваши когти способны нанести свежеобнажённой коже серьёзный вред, – ответил Мишель, в котором включился профессионал.
– Именно поэтому у меня остался только один способ узнать добрые вести, – оскалил в усмешке клыки ксенос.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Мишель, подходя к кровати и начиная осматривать пациента.
– Прекрасно, – глубоко вздохнув, ответил техножрец. – И даже готов продолжать.
– Не сейчас, – категорически отказался Мишель. – Место среза должно как следует зажить. Ведь после операции вам придётся несколько дней подряд лежать на животе, чтобы не повредить кожу на спине.
– Я надеялся, что вы найдёте способ ускорить процесс, – огорчился ксенос.
– Не спешите, – улыбнулся Мишель. – Вы ждали намного дольше. Спешкой можно спугнуть удачу, а она – птица пугливая и капризная. Будем делать шаг за шагом, и когда-нибудь это станет танцем.
– Не нужно меня уговаривать, Мишель. Я не вчера вылупился из яйца и понимаю, что такое спешка в подобном деле, – сжав края своей постели когтями так, что они пробили матрас, ответил техножрец.
– Тогда сделайте глубокий вдох и постарайтесь успокоиться, – посоветовал врач. – Я отлично понимаю, что вам не терпится снова встать на ноги и почувствовать себя живым, но поверьте, сейчас нам лучше потерпеть.
– Мишель. От ваших уговоров мне только хуже, – вяло огрызнулся ксенос.
– Хорошо. Больше не буду.
– Лучше скажите, когда вы будете готовы продолжить?
– А когда вы будете готовы обучить меня? – неожиданно спросил врач.
Не ожидавший такого вопроса верховный техножрец растерянно щёлкнул клыками, уставившись на него не-верящим взглядом.
– Вы собираетесь меня шантажировать?
– Нет. Но, как и вы, проявляю нетерпение, – развёл руками Мишель. – Теперь, когда я понял, какой потенциал заложен в подобном способе общения, я от вас не отстану, пока не получу нужного. И, если потребуется, действительно пойду на шантаж. Поверьте, чиновники империи мне не указ.
– Похоже, мне действительно не выкрутиться, – развёл руками техножрец. – Но я уже обещал вам обучение, и не собираюсь отказываться от своих слов.
– Это радует, – вздохнул Мишель с заметным облегчением.
– Думаю, вы обрадуетесь ещё больше, когда узнаете, что ваше обучение займёт намного меньше времени, чем это заняло у Влада.
– Вот как? Почему? – насторожился Мишель.
– Ваш мозг оказался более подготовленным к подобному контакту, чем я считал раньше. Сегодняшний мой эксперимент доказал это. Вы были максимально открыты, и контакт прошёл удивительно легко. Вы услышали меня сразу. Даже не напрягаясь.
– Я всегда считал, что для подобного контакта требуется, наоборот, полное расслабление.
– По большому счёту для опытной особи состояние не важно. Важно только умение и желание двух особей, чтобы общение состоялось. Или, в крайнем случае, желание одного и полная открытость разума другого.