но не просто так, девочка быстро оббежала здание терминала и, забравшись в кабину, запустила двигатель. Помня, что ездит эта маленькая оторва чуть медленнее, чем некоторые летают, Стас погнал свою платформу к кораблю, то и дело оглядываясь через плечо. Но на этот раз обошлось без экстремальных развлечений. Санни аккуратно подогнала снегоход прямо к выдвижному пандусу шаттла, выскочила из кабины и с жадным любопытством уставилась в темный провал люка.
На краю пандуса появилась знакомая фигура, и девочка, взвизгнув, просто взлетела по нему, с ходу повиснув на шее разведчика.
– Вернулся. Ты правда вернулся, – твердила она, словно не могла в это поверить.
– Конечно вернулся, – хрипло ответил Влад, аккуратно прижимая девочку к себе.
Он и сам не ожидал, что это будет так… странно. Приятно, тепло и чуточку сентиментально. После гибели Лины у него никого не осталось, и разведчик даже подумать не мог, что кроме неё его ещё кто-то может ждать.
– А ты выросла, чертёнок рыжий, – улыбнулся Влад, осторожно погладив её по щеке правой, живой рукой.
– Я же говорила, по нашим законам я уже даже замуж могу выходить, – скорчив забавную рожицу, ответила Санни.
– Тело выросло, а между ушами всё равно ветер гуляет, – расхохотался Влад, обнимая девчонку за плечи.
– А где гуманоид? – не смогла сдержать любопытства девочка.
– Началось! – всплеснул руками Влад. – Вот уж точно, новости здесь разлетаются быстрее лесного пожара.
– Ну правда, Влад, где он? – заканючила девочка.
– На борту, конечно. Подгоняй снегоход к пандусу, будем грузить.
– А он чего, сам не ходит?
– Сейчас всё увидишь сама. Потерпи минутку, – улыбнулся Влад и, активировав гарнитуру коммуникатора, скомандовал: – Выгружайте его, парни. Машина на месте.
Из люка показался Андрей, осторожно направлявший такую же, как у Стаса, гравиплатформу со стоящими на ней носилками. Сзади платформу удерживал от резких поворотов Руслан. Увидев всех друзей живыми и здоровыми, Стас украдкой перекрестился и, подогнав своё кресло поближе, громко сказал:
– Как сходили, бродяги?
– Кости целы, а мясо нарастёт, – с улыбкой ответил Руслан и, отпустив платформу, шагнул к креслу.
Ветераны обнялись, и Стас, бросив на Влада короткий, оценивающий взгляд, тихо спросил:
– Как он?
– Почти нормально. Надеюсь, здесь отойдёт, – так же тихо ответил Руслан.
Следом за ним инвалида обнял Андрей и, отступив в сторону, вздохнул:
– Слава всевышнему, дома.
Подошедший последним Влад недолго думая поднял друга из кресла и, прижав к груди так, что у того затрещали рёбра, сказал:
– Вот и свиделись, старина. Сподобил Бог.
– Точно, – кивнул Стас, обнимая друга с не меньшей силой.
Осторожно усадив инвалида обратно в кресло, Влад помог друзьям закрепить платформу в снегоходе и, оглянувшись на Санни, скомандовал:
– Едем в лабораторию. Только давай без твоих гоночных выходок.
– Боишься, что он развалится? – фыркнула девчонка, ткнув тонким пальчиком в носилки.
Рассмотреть представителя иной расы ей толком не удалось, и по этому поводу девчонка откровенно злилась.
– Угомонись. Потом всё увидишь, – жёстко осадил её разведчик.
– А чего вы всё время Бога вспоминаете? – вдруг спросила Санни, едва усевшись за руль.
– Потому что выход тяжёлый был. Значит, надо высшие силы поблагодарить, за то, что живыми вернулись, – наставительно ответил Стас.
– Вот уж не думала, что вы такие религиозные.
– В окопах атеистов нет. Не помню, кто сказал, знаю только, что человек ещё на старой Терре всю войну прошёл, а потом писателем стал. Знал человек, что говорит.
– Как-то у вас всё сложно, – помолчав, выдала девчонка.
– Все эти слова и ритуалы годами нарабатывались. И я не вижу ни одной причины, по которой мы должны от них отказаться. Относись к этому как, например, к тому, как ты сама утром снегоход к запуску двигателя готовишь, – ответил Руслан, устраиваясь поудобнее.
Поспешный отъезд верховного привёл Альказа в состояние тихого и постоянного раздражения. В таком состоянии он очень напоминал крокодила, у которого разболелись зубы. Благо умение не срываться на подчинённых и не бросаться на первого встречного старый техножрец умудрился ему привить ещё на первых этапах их совместной службы. И теперь, глядя на экран тактического монитора, ксеноброн просто мечтал, чтобы из аномалии вылезла очередная группа кораблей, надеясь получить возможность хоть как-то разрядиться.
Но как нарочно третьи стандартные сутки ничего не происходило. Держать усиленную команду канониров, да ещё и в постоянном напряжении, было бессмысленно. Поэтому Альказ приказал уменьшить дежурную вахту ровно на половину состава. Однако все офицеры линкора отлично понимали, что новая атака иных может последовать в любое мгновение. Словом, атмосфера на корабле к расслабленности и благодушию не располагала.
Новый верховный линкора, проведя положенное по правилам служение, старался держаться от генерала на расстоянии. Впрочем, ему и самому было чем заняться. То и дело с объединённой эскадры мягкотелых приходил вызов, и верховного настоятельно приглашали на очередные переговоры. После четвёртого вызова Альказ остановил техножреца в коридоре и недолго думая потребовал ответа на вопрос, что всё это значит.
– Что именно вас интересует, генерал? – спросил техножрец, отвешивая ему почтительный поклон.
– Зачем мягкотелые вызывают тебя на переговоры уже четвёртый раз?
– Они пытаются начать с нами торговые отношения.
– И что этому мешает? – не понял генерал.
– Эти мягкотелые не из сектора наших временных союзников. Ваш первый верховный предупредил меня, что у наших союзников могут возникнуть проблемы, если я не пойду на такую встречу хотя бы один раз. У людей это называется «торговая конкуренция». Я побывал на одной такой встрече и, убедившись, что ничего интересного для расы эти мягкотелые не предлагают, сказал, что их предложения неинтересны. И теперь они пытаются переломить ситуацию в свою пользу.
– Я никогда не научусь понимать этих людей, – покачал головой Альказ. – Раз уж сказали один раз «неинтересно», зачем снова настаивать?
– Вы солдат, ксеноброн, и не посвящены в тонкости торговых отношений, – развёл руками техножрец.
– И сколько ещё раз тебе придётся повторять, что не станешь покупать товары, которые они предлагают?
– Их очень интересует наш металл, а значит, они будут давить на меня и наших временных союзников до тех пор, пока не добьются своего.
– А разве кроме металла нам больше нечем торговать? – удивился Альказ.
– Разница в системе ценностей, – вздохнул техножрец. – То, что кажется ценным нам, не имеет ценности у них, и наоборот, то, что ценно для них, не имеет значения для нас.
– Хочешь сказать, что нам придётся воевать и с ними? – насторожился Альказ.
– Не думаю, – помолчав, покачал головой техножрец. – Пока имперские войска на нашей стороне, остальные мягкотелые не рискнут лезть в драку.
– Значит, чтобы удержать их на расстоянии, мы должны как можно теснее связаться с мягкотелыми из имперского сектора? – медленно протянул Альказ, обдумывая ситуацию.
– Вы что-то задумали, ксеноброн?
– Пытаюсь понять, как поступят наши союзники, если остальные люди объявят им войну или придумают ещё какой-нибудь способ давления.
– У меня слишком мало данных для такого анализа.
– Тогда мне придётся задать этот вопрос тому, кто точно сможет на него ответить, – произнёс Альказ, встряхнувшись, словно поднялся после спячки.
Вернувшись в рубку управления, ксеноброн стремительно подошёл к консоли связи, одним движением сорвал с головы связиста гарнитуру и не терпящим возражения тоном приказал:
– Соедини с флагманом людей.
– Каких именно, генерал? – осторожно спросил связист.
– Союзников, конечно. До остальных мне нет дела, как до чужой пустой скорлупы, – глухо рыкнул Альказ.
Быстро введя нужные коды, связист развернул монитор к генералу и доложил:
– Вам отвечают.
– Говорит ксеноброн Альказ. Я хочу говорить с контр-адмиралом Ефимовым.
– Одну минуту, генерал. Адмирала нет на мостике, но его уже вызвали, – вежливо ответил дежурный офицер.
– Благодарю, офицер, – так же вежливо отозвался ксеноброн.
Прошло несколько стандартных минут, за которые ксеноброн пытался правильно сформулировать в голове вопросы. Но так и не найдя правильного объяснения своему вызову, решил просто попросить адмирала о личной встрече. В конце концов, однажды он уже был на флагмане людей и провёл там время с большой пользой. К тому же его мнение о мягкотелых заметно изменилось.
Движение на экране монитора вывело Альказа из задумчивости. Увидев знакомое лицо, ксеноброн глубоко вздохнул и, дождавшись, когда Ефимов устроится в кресле связиста, сказал:
– Здравствуйте, контр-адмирал. Прошу простить меня за этот срочный вызов, но у меня возникла необходимость кое-что обсудить. Один на один.
– Конечно, генерал, – заметно удивившись, кивнул Ефимов. – Вы прилетите сами, или выслать за вами катер?
– Ваша техника более скоростная, – вздохнул Альказ, нехотя признавая превосходство человеческой техники.
– Катер будет у вашего шлюза через двадцать стандартных минут, – решительно ответил Ефимов.
Оказавшись на борту флагмана людей, Альказ старался держаться со всеми встречными офицерами и матросами ровно, и по возможности отвечал на их приветствия, прикладывая кончики когтей к виску. Смотрелось это несколько необычно, но люди усердно делали вид, что так и должно быть. Добравшись до кают-компании, ксеноброн вежливо склонил голову перед адмиралом и, не дожидаясь вопросов, решительно сказал:
– Адмирал, я приехал, чтобы посоветоваться с вами.
– В чём именно вам требуется мой совет? – осторожно поинтересовался Ефимов, мысленно ругаясь, что в нужный момент толковый офицер, знающий хоть что-то об этих существах, находится за несколько световых лет от места разговора.