– Те люди, на другой эскадре, постоянно требуют от моего верховного техножреца заключения каких-то договоров. Но мы не хотим иметь с ними дела. Мой верховный говорит, что из-за этого они могут начать давить на вас и даже заставить ваше командование увести отсюда корабли. Это правда? Если да, то как мы можем избежать такой ситуации?
– Если я правильно понял, то вас беспокоит то, что эти болтуны заставят эскадру имперского флота отступить, оставив вас один на один с иными? – осторожно уточнил Ефимов.
– Именно так, – переварив услышанное, кивнул Альказ.
– Присаживайтесь, генерал, – со вздохом предложил контр-адмирал, вызывая вестового.
Приказав ему принести кофе, причём в металлических чашках, он опустился в кресло и, поразмыслив, кивнул:
– Не буду скрывать, генерал. Такое давление уже давно оказывается на моё командование. Но мы до сих пор здесь. Я не могу прогнозировать дальнейшие события, но пока наши чиновники успешно отбивают эти нападки.
Вестовой внёс поднос, на котором аккуратно были расставлены кофейник, молочник, сахарница и две чашечки из нержавеющей стали. Осторожно сжав в когтях чашку, Альказ неловко пригубил напиток, отметив про себя учтивость адмирала. В их первую встречу Альказу пришлось отказаться от кофе, откровенно признавшись, что посуда людей не предназначена для использования её ксеносами. Когти могучих созданий просто раскалывали хрупкие керамические изделия. Дождавшись, когда вестовой покинет каюту, адмирал продолжил:
– Я не могу указывать вам, что нужно делать, а чего делать не надо. Это можете решить только вы сами. Но если у ваших управляющих найдётся хоть что-то, что вы можете безболезненно продать тем людям, это здорово разрядит обстановку.
– Но они предлагают только то, что нам совсем не нужно, – развёл руками Альказ.
– Вот как?
– Именно. Я не вдавался в торговые дела, но знаю, что нам нужны технологии. Новые двигатели. Накопители, вооружение для кораблей, средства связи. В общем, то, что даёте нам вы. Я отлично понимаю, что вы продаёте нам старое оружие. Сам бы так сделал, – добавил Альказ, заметив настороженный взгляд адмирала. – Но даже это старое оружие лучше и мощнее того, что имели мы. А эти, как вы сказали, болтуны предлагают нам всякую ерунду, которая нам совсем не нужна.
– М-да, это они любят. За бусы и зеркала купить континент, – задумчиво протянул Ефимов.
– Что это значит? – не понял Альказ.
– Долго объяснять. Это история человечества. Точнее, один её маленький факт.
– Но что делать моему верховному? Мы не хотим стать причиной неприятностей для вас, но и потерять вашу помощь сейчас для нас равносильно самоубийству. К тому же ещё не все рабы вернулись на ваши корабли, – пустил в ход последний аргумент ксеноброн.
– Я помню, генерал, – кивнул Ефимов, резко помрачнев.
– И каков же выход?
– Сделаем так. Я немедленно свяжусь с командованием и доложу о создавшейся ситуации. О принятом решении я сообщу вам лично. Но, думаю, всё останется по-прежнему. Не в правилах империи бросать начатое дело, не доведя его до конца.
– А что делать моему верховному до этого? – не унимался ксеноброн.
Ответить адмирал не успел. По кораблю разнёсся сигнал тревоги, и коридор наполнился гулом топота матросских ботинок. Оба командира, не сговариваясь, моментально оказались на ногах. Ещё через несколько секунд они уже неслись в рубку управления.
– Что там? – ворвавшись на мостик, с ходу спросил Ефимов, бросаясь к тактическому монитору.
– Корабль противника, по нашей классификации монитор. Мы с таким уже сталкивались. Только теперь они открыли пальбу, едва корабль до половины прошёл аномалию.
– Очередной прорыв, – мрачно констатировал Альказ.
– Попытка прорыва, генерал, – ответил Ефимов, зло усмехнувшись.
– Я должен срочно вернуться на свой корабль.
– Боюсь, сейчас это будет сделать сложно.
– Я командующий пограничным флотом, и моё место там.
– Понимаю. Но…
– Я должен, адмирал, – глухо, но очень твёрдо ответил Альказ.
– А если с катером что-то случится? Тогда ваши офицеры решат, что мы специально убили вас, и начнётся война на уничтожение, – попытался достучаться до ксеноброна Ефимов.
– Свяжите меня с моим кораблём, – решительно потребовал Альказ.
Понимая, что спорить в данное время бессмысленно, Ефимов молча кивнул дежурному связисту. Развернув монитор к гостю, тот быстро ввёл нужные коды, и через несколько секунд ксеноброн увидел своего заместителя, с беспокойством всматривавшегося в монитор связи.
– Иные предприняли очередную атаку. Я собираюсь вернуться на линкор, – зарычал Альказ, не размениваясь на долгие разговоры. – Передай всем, что бы со мной ни случилось, люди к этому отношения не имеют. Они пытались отговорить меня. Это всё. До моего прибытия действуйте по обстановке.
– Но генерал…
– Молчать! Исполняйте свой долг, офицер. И да хранит вас дух корабля! – рявкнул Альказ и, не дожидаясь ответа, повернулся к консоли связи спиной.
– А ксенос настоящий вояка, – еле слышно проворчал Ефимов.
– Мне нужен любой быстрый корабль, способный доставить меня на линкор, – отрезал ксеноброн, шагнув к контр-адмиралу.
– Мой катер это просто скорлупка, способная перевозить пассажиров. На серьёзных манёврах он просто развалится, – подумав, вздохнул Ефимов.
Ему до боли не хотелось отправлять генерала обратно в каком-нибудь несерьёзном кораблике. Как ни странно, но этот гордый, по-настоящему опасный зверь начинал ему нравиться.
– А может, его на моём десантном боте отправить? – спросил молчавший до этого Егоров.
– Думаешь, твой пилот справится, если его атакуют? – с сомнением спросил Ефимов.
– Он с разведчиками летал, – коротко сообщил Егоров, с интересом наблюдая за реакцией адмирала.
– Хрена се коврижки, – буркнул Ефимов, почёсывая в затылке. – Ладно, раз он и этим зверям подошёл, значит, должен справиться. Давай команду на подготовку.
– Готовность десять минут, – с улыбкой отрапортовал Егоров, доставая личный коммуникатор.
Капитан первого ранга не обманул. Ровно через десять стандартных минут Альказ устраивался в ложементе второго пилота, пытаясь пристегнуться перегрузочными ремнями. Сидевший в кресле первого пилота огненно-рыжий крепыш, не обращая внимания на его возню, быстро проверял все полётные системы, попутно проговаривая свои действия в микрофон гарнитуры связи.
Шлюзовые ворота флагмана распахнулись, и катапульта мягко выбросила бот в открытый космос. Рыжий пилот включил маршевые двигатели, и маленькая, стремительная машина прыжком ушла в сторону от начинавшегося боя.
– Держитесь крепче, генерал, – азартно улыбаясь, посоветовал пилот, и Альказ впервые в жизни понял, что до этого он не летал, а катался в объёме.
Манёвры рыжего обормота не поддавались никакому описанию, но при этом Альказ был абсолютно уверен, что попасть в них противнику не удастся ни при каком раскладе. Ещё через несколько минут ксеноброн молился духу корабля, благодаря его за то, что перед этим полётом не успел поесть, а крошечная чашка кофе давно уже исчезла во втором отделе желудка.
На подлёте к линкору он кое-как связался с дежурной вахтой техников, приказав им открыть шлюз для приёма бота. Последним испытанием для Альказа стал вход бота в шлюз. Вжавшись в ложемент, ксеноброн с тихим сипением из горла считал айны, оставшиеся до противоположной стены, но пилот, всё так же весело усмехаясь, плавным движением переложил реверс, и стремительный бот завис точно над очерченным кругом, куда должна была опуститься машина.
– Ты всегда так летаешь? – прохрипел Альказ, пытаясь взять себя в когти.
– А по-другому просто скучно, – пожал плечами рыжий, продолжая улыбаться.
– Переждёшь бой на борту? Я предлагаю тебе быть моим гостем, – предложил Альказ, решив проявить ответное гостеприимство.
– Не могу. Мой кораблик вписан в боевое расписание флагмана, – ответил пилот с явным сожалением.
– Что ж, тогда в следующий раз. Моё предложение действует постоянно, – с достоинством кивнул ксеноброн, выбираясь из ложемента.
Захлопнув забрало своего скафандра, он прошёл в шлюзовую камеру абордажной группы и вскоре уже стоял в коридоре своего линкора, наблюдая на мониторе, как крошечный по сравнению с линкором бот, чуть поднявшись над палубой, беззвучно скользнул в черноту объёма и исчез в стремительном росчерке выхлопа плазмы.
Пациент, доставшийся Мишелю, оказался очень грозным внешне, но почти беспомощным на деле. Однако, как следует рассмотрев клыки и когти, врач понял, что шутить с этим существом лишний раз не стоит. Медленно обходя носилки по кругу, Мишель долго и сосредоточенно молчал. Потом, схватив кусачки, ловко отщипнул кусок панциря, сунул его в электронный микроскоп и запустил программу сканирования. После чего, жестом велев стоящим рядом разведчикам перегрузить ксеноса на топчан сканера общего диагностирования, медленно подошёл к компьютеру. Друзья, справившись с заданием, молча переглянулись, не понимая, отчего обычно весёлый и любивший просто поболтать врач вдруг так молчалив. Но Мишель продолжал молчать, сосредоточенно прогоняя на сканере программу за программой. Наконец, выключив аппарат, врач поднялся и, сунув руки глубоко в карманы штанов, уселся на край стола.
– Ну, и каков результат твоего камлания? – не удержавшись, поддел Влад приятеля.
– А хрен его знает. Пока не понял, – пожал плечами Мишель, поглядывая на ксеноса каким-то странным взглядом.
– Колись, старый прохиндей, что не так? – спросил Влад, отлично его знавший.
– Он у вас по ночам не светится?
– В каком смысле?
– В прямом. Таким слабеньким, зелёным светом.
– Вот только не говори мне, что в его тканях превышен радиоактивный фон. Они его вообще плохо переносят, – быстро ответил Влад.
– Возможно. Но при этом в его костях и панцире солей плутония столько, что хватит нашу яхту заправить, если правильно его переработать.