ди жителей, ведь многие из них были американскими эмигрантами времен Войны за Независимость США. Однако через некоторое время всё прибывающие ополченцы превратились в настоящее бедствие — из арсеналов уже раздали все оружие, в том числе и устаревшее, а поток людей так и не уменьшался. В спешке на мысе Генри ставили артиллерийские батареи, однако до нападения их так и не успели привести в боевую готовность и укрепить. Вина за это лежит на подполковнике Винсенте — он не сумел организовать эффективную работу, хотя народу, с учетом ополченцев, у него было более чем достаточно. Добровольцы, не получив оружия, без дела слонялись по городу, и чаще всего их боевой путь заканчивался ночью в близлежащей таверне, за кружкой пива или стаканчиком виски. Мера для поднятия боевого духа весьма похвальная, но для обороны города — скорее разрушительная.
Что касается Чонси, то с рассветом он поднял якоря и пошел между островом Амхерст и берегом, выискивая Кингстонский канал. По пути бравые американские парни предались законному грабежу — в районе деревни Эрнесттаун они увидели частную торговую шхуну «Ту Бразерс», принадлежащую фермеру Бенджамину Файерфилду. К шхуне была послана шлюпка под белыми флагами, янки потребовали от капитана сдаться, иначе обещали сжечь и шхуну, и деревню. После этого шхуна была, конечно же, сдана, но к негодованию американских команд Чонси, решив, что «Ту Бразерс» задерживает движение, приказал ее сжечь. Захваченные чуть позже шхуны «Говернор Томкинс» и «Гамильтон» пощадили и забрали с собой.
Вскоре флотилия заметила недалеко от острова Гарден британский флагман на якоре. «Роял Джордж» стоял сразу под прикрытием двух батарей, со стороны Кингстона и залива Коллина. Однако британцы думали, что американская флотилия везет войска для вторжения и поспешили прикрыть берег, в то время как Чонси хотел разделаться исключительно с «Роял Джорджем». Английские шхуны, мобилизованные для обороны, открыли огонь по приближающемуся противнику, но он был совершенно неэффективен, впрочем, как и огонь американских шхун. Стрельба с берега была точнее — батарея мыса Эверет первым же залпом накрыла американскую 7-пушечную шхуну «Конквест» и та со всей возможной скоростью отошла подальше от берега.
План-схема атаки Кингстонской гавани
К 15:00 американцы сблизились с «Роял Джорджем» на дальность прямого выстрела и начали вести беспокоящий огонь по флагману британцев. «Онейда» стрелял с 400 метров, но карронады на такой дистанции, конечно же, никакого вреда нанести не могли, разброс ядер был слишком велик, да и на излете они особого вреда причинить не могли. Меж тем неопытный экипаж «Роял Джорджа» запаниковал и, снявшись с якоря, ушел поближе к пристани Кингстона. Чонси, несмотря на огонь береговых батарей, повел свой отряд вглубь рейда. В 16:00 по судам янки вели стрельбу уже пять береговых батарей, не считая канониров «Роял Джорджа», но точность их огня оставляла желать лучшего. Ополченцы не пристреляли пушки утром, и в результате безбожно мазали. Американцы также не отличались точностью, британский флагман до 16:10 не получил вообще ни одного попадания. В общем, слова Фридриха II о «драке кривых с косыми», сказанные, правда, по другому поводу, были на тот момент актуальны как никогда. Гораздо больше потерь стороны наносили сами себе — на «Перте» разорвалась 9-фунтовая пушка и ранила четырех человек. Именно этот инцидент, вкупе с заходом солнца, побудили Чонси развернуть флотилию и уйти на открытую воду. Ночью коммодор не готов был воевать, хотя с той точностью стрельбы, какую продемонстрировали канадские ополченцы, ему никто не мог помешать разделаться с «Роял Джорджем». У пристани янки захватили канадскую шхуну «Мэри Хэтт» и увели ее с собой.
Чонси планировал утром еще раз напасть на Кингстон, но этому помешал шторм. Прежде, чем вернуться в Сэкетс Харбор, коммодор захватил шхуну «Элизабет». Пассажиром на судне оказался Джеймс Брок, казначей 49-го пехотного полка и двоюродный брат покойного к тому времени генерал-майора сэра Айзека Брока, победителя Халла. Джеймс возвращался в Кингстон с вещами и личными письмами своего знаменитого кузена. Обычно при захвате судна противоборствующие стороны отнимали захваченные товары и ценности затем выставляя их на торги, но Чонси лично позаботился, чтобы Джеймса Брока быстро освободили из плена со всеми вещами его родственника. Когда Брок вернулся в Канаду, он сообщил военным чиновникам, что Чонси и его офицеры «…полны уверенности в своих силах».
Бой у Кингстона показал, что британская береговая оборона на Онтарио имела много изъянов. Один из офицеров написал сэру Джорджу Прево: «На озере артиллерийские батареи требуют радикального усиления, как орудиями, так и людьми; но начать надо с офицерского состава». Потери за время боев оказались смехотворными, что с одной, что с другой стороны: англичане — 1 убитый, 8 раненых, американцы — 1 убитый, 7 раненых. Исполнительный совет Верхней Канады описал ситуацию на Онтарио, как «тревожную», добавив: «На суше успех наш превзошел все самые смелые надежды, чего не скажешь о ситуации на озерах», где преимущество британцев перед началом боевых действий обеим сторонам казалось просто незыблемым. Нападение на Кингстон побудило англичан перевести свою военно-морскую базу западнее, в форт Йорк (будущий канадский Торонто), но в связи с ранним наступлением зимы переезд был осуществлен не полностью, и оба порта в равной степени делили между собой функции баз военно-морского флота на Озерах.
Весной 1813 года Хью Эрл повел свою флотилию вдоль южного побережья Онтарио, разоряя прибрежные села и городки. У Фоти-Майл Крик был высажен десант, который захватил припасы, амуницию, вооружение и запасы пороха. В Рочестере были взяты две шхуны и с десяток лодок, а также 400 мешков муки и 50 свиных туш.
Ниже по течению, у деревни Шарлотт, также были опустошены американские склады, трофеи составили 600 мешков муки и 100 свиней. 2 марта корабли вернулись в Кингстон с добычей.
Американцы не остались в долгу. 26 апреля недавно построенный 28-пушечный корвет «Мэдисон», бриг «Онейда» и 12 шхун появились у гавани Йорка. Янки сполна воспользовались погодной ситуацией — Сэкетс Харбор расположен южнее, и лед там сходит раньше, нежели в Кингстоне. В результате британская флотилия, которая зимовала именно в Кингстоне, а не в Йорке, ничем не могла помочь своим товарищам на Ниагаре. На кораблях американцев находились 1800 солдат 6-го, 15-го и 16-го пехотных полков, а также 100 артиллеристов 2-го полка. За зиму канадцы не успели укрепить будущий Торонто, по сути, гавань защищалась только батареей Дома Правительства (две 12-фунтовые полевые пушки) и Западной батареей — две короткие 18-фунтовки 1757 года выпуска, установленные в вытесанном из дерева ложе, поскольку цапфы у них были уже спилены, так как орудия предназначались на переплавку. Это были все орудия береговой обороны, поскольку ни на форте Роули, ни на Полуночной батарее не успели установить ничего. С гарнизоном дело обстояло еще хуже — всего 400 солдат, недавно призванных из местных, и 40–50 солдат 1-го и 3-го Йоркского полков, также комплектовавшихся из канадцев[81]. Поскольку никаких британских кораблей в Йорке не было, кроме разоруженного прама «Дюк оф Глостер», на котором должны были поменять рангоут, янки были вольны высадиться где угодно и атаковать в любой точке.
Утром 27 апреля первые 500 человек были высажены примерно в четырех милях к западу от города и обстреляны небольшим патрулем из 10 британцев и 50 индейцев. Обороняющиеся сражались умело и упорно, однако их просто подавили численностью, обошли с востока, и они, наконец, принуждены были отступить в лес. Тем временем высадились еще три роты американской пехоты, и тут на сцене появился британский генерал-майор Роджер Шейл Шифф, пришедший к побережью с гренадерской ротой 8-го пехотного полка Короля. Он не нашел ничего более мудрого, чем приказать своим солдатам (100 человек) идти в штыковую против янки (700–800 человек), причем наступая из леса по открытой местности. Поддержать их должны были два 6-фунтовых орудия, которые к началу атаки так и не подвезли. Естественно, гренадеры были играючи отбиты противником, превосходящим его в семь раз, и только благодаря подоспевшим 6-фунтовкам сумели избежать полного разгрома. Тем не менее, потери были тяжелыми — до 20 человек только убитыми. Отступая, англичане пытались зацепиться за флеши Западной батареи, но в панике кто-то из милиционеров выстрелил в мешки с порохом и раздался мощнейший взрыв. 20 человек погибли на месте, более 30 были ранены или обожжены. Канадские войска пришли в замешательство.
Меж тем флотилия Чонси затеяла перестрелку с батареей Дома Правительства. Поскольку зимой почти все шхуны коммодор перевооружил, сняв с них бесполезные 6- и 9-фунтовки и поставив по одной-две длинные 24- или 32-фунтовые пушки, то огонь американцев был убийствинен. Естественно, после 10 минут перестрелки два последних британских орудия замолчали. Стоявший у причальной стенки «Дюк оф Глостер» был захвачен призовой командой и уведен в Сэкетс Харбор.
Обстрел Йорка с моря
Акварель. Неизв. худ., 1914 год. Канадская публичная библиотека, Торонто
Когда корабли янки подошли к пирсу, командовавший Роджер Шейл Шифф решил, что бой проигран. Он приказал отступать, причем распорядившись поджечь мост через Дон Ривер, не дождавшись, пока все войска его перейдут. По воспоминаниям современников, «…несколько уважаемых граждан и до 30 милиционеров остались стоять на другом берегу, как растерявшиеся овечки». Вскоре огонь перекинулся на склады, американцы уже были в 200 метрах от города, и вдруг грянул взрыв — взлетел на воздух арсенал с 400 бочками пороха. Обломками домов накрыло наступавшие американские войска, погибло 38 человек, в том числе генерал Зебулон Пайк, 222 были ранены. Всего же янки потеряли 55 человек убитыми и 265 ранеными. У британцев было 59 убитых, 34 раненых, 53 пленных и 7 пропавших без вести, скорее всего погибших во время взрыва. В результате подрыва порохового склада форт Йорк перестал существовать — были разрушены все дома, выгорели все деревья. Английская пресса утверждала, что взрыв произвели американцы, оставляя после себя выжженную землю. Газеты призывали отомстить.