Юмину не понравилась резкость ответа врача, но он не стал на этом заострять внимание.
– Если потребуется, то придется.
– Хорошо.
В кабинете вновь воцарилась тишина. Юмин уже определил, что Лаптев – человек сложный, со своим уникальным складом ума. Об этом говорила манера его поведения. Психиатры – ткачи жизни. Юмин знал об этом не понаслышке. И он также знал, что Лаптев – выдающийся человек в психиатрии. Но назвать его гением Юмин не решался.
– На время реабилитации к Ладе приставят охрану.
– Для чего? – уточнил врач, продолжая смотреть сквозь Юмина так, будто его тут нет.
– Согласно регламенту.
– У меня свой регламент, – твердо ответил Лаптев. – В моей больнице прекрасная система охраны.
Юмин поднял бровь.
– И какая же?
– Забор под высоким напряжением. Подкоп сделать невозможно. Больницу окружает глубокий ров с водой. Его просто так ни перешагнуть, ни перепрыгнуть. Лучшая система видеонаблюдения, опытная охрана и преданные сотрудники.
Лаптев глубоко вдохнул, пока Юмин переваривал полученную информацию.
– Поэтому ваша дополнительная охрана нам ни к чему.
Майору не понравился тон врача. Однако, находясь на чужой территории, Юмин мало что мог сделать без уполномочивающих документов. Ему сейчас было важно прийти к общему согласию с владельцем больницы.
– Нам нужно, чтобы вы сотрудничали с нами, – коротко ответил Юмин.
– Безусловно. Мы готовы с вами сотрудничать.
Холодные серые глаза врача показались Юмину бездушными.
– По регламенту я не могу оставить пострадавшую без охраны.
– Так она и не будет без охраны, – возразил майору врач.
Юмин сглотнул тягучую слюну. Лаптев оказался еще и упертым, как баран.
– Вы же понимаете, что препятствие следствию грозит очень серьезным наказанием?
– Я лишь беспокоюсь о своих пациентах, не более.
– Тогда в ваших же интересах сотрудничать со следствием.
Психиатр снова посмотрел сквозь Юмина. Майору это казалось очень странным. Лаптев смотрел так, как будто позади Алексея кто-то стоит. Но мужчина был уверен, что там никого нет.
Внезапно, к его великому удивлению, Лаптев воскликнул:
– Ладно! Но не более одного человека в корпусе и двух на территории, – выдвинул он свои требования.
Юмин вновь нахмурился. Ему хотелось приставить к Ладе как можно больше охраны, но он также знал, что Лаптев не согласится на большее.
– Хорошо.
– Если вы захотите поговорить с девушкой, то заранее оговаривайте время со мной.
– Это зачем?
– Программа лечения может истощить эмоциональные и психические способности девушки, она будет бесполезна для вашего расследования.
Юмин прищурил глаза. Напряжение, нараставшее между ним и Лаптевым, ощущалось на кончиках пальцев. Дневной свет, который отражался от выбеленных стен, нервировал. Майору не очень нравились подобные заведения, да и вообще больницы в целом. Он почувствовал горечь на языке и сглотнул ее.
– Я не собираюсь проводить здесь сутки напролет, – твердо заверил майор врача.
Этот тон понравился Лаптеву:
– Чудненько!
– Мне потребуется время, чтобы собрать все необходимые документы.
Юмин встал с кресла. Психиатр продолжал взирать на своего собеседника, сидя за столом, словно восковая фигура. Майор вытащил из внутреннего кармана куртки свою визитку и протянул ее Лаптеву.
– Вот мой номер. Я дам распоряжение по поводу численности людей, которые останутся на вашей территории.
– Хорошо, – отчужденно ответил Лаптев и наконец тоже встал.
Они с Юминым обменялись рукопожатием. Майор уверенным шагом направился на выход, но остановился. Что-то его смущало в поведении Лаптева. Но что именно, он никак не мог уловить. Обернувшись, майор тихо, но твердо произнес:
– Надеюсь, что наше сотрудничество будет продуктивным.
Лаптев усмехнулся. Кривая улыбка застыла на его лице, отчего Юмину показалось, что с психиатром что-то не так.
– Безусловно, майор Юмин, – ответил он.
Юмин не стал больше задавать вопросы. На сегодня их хватит. Но что-то тревожило следователя. И с этим чувством он вышел из кабинета и прикрыл за собой дверь.
Следователю было необходимо дать распоряжение молодым ребятам, ожидавшим у входа в больницу. А еще куча других дел, которые необходимо было в кратчайшие сроки завершить. Поэтому, недолго думая, Юмин направился на выход, попутно внимательно осматривая все помещения, какие попадали в поле его зрения. И пока он преодолевал длинный стеклянный коридор, Юмин решил, что может доверять только Козлову. Только он сможет помочь в этом деле, выжать сухие факты и сохранить жизнь Ладе.
С этой приятной мыслью он вышел на улицу и вдохнул холодный осенний воздух. Погода резко сменилась на пасмурную. Из-за крон пожелтевших листьев выглядывала свинцовая туча.
Перед входом расположился конвой машин. Ребята стояли и курили, что-то весело обсуждая с двумя охранниками, которые отлучились со своего поста, что сразу же напрягло Юмина. Сунув руки в карманы, следователь направился к ним. Кое-кто из ребят уже заметил идущего Юмина и перестал смеяться.
– Двое добровольцев должны остаться здесь. Остальные свободны, – ровным и четким голосом произнес Юмин.
Но никто из десяти человек, стоявших перед ним, не выказал желания остаться здесь. Следователь нахмурился:
– Что, никто не хочет?
Парочка парней опустили глаза в пол, вдыхая никотин из толстых сигарет. Майор внимательно оглядел каждого из присутствующих.
– Что ж, – начал он, выдыхая пар изо рта. – Если никто добровольно не хочет, тогда ты… – Он указал на первого попавшегося парня по фамилии Рыбкин. – И ты… – Второй носил фамилию Петрушин. – Вы двое остаетесь здесь. Будете дежурить только по ночам. Соответствующий документ направлю вам вечером. В остальное время вы свободны.
– Товарищ следователь, – обратился Рыбкин к Алексею с щенячьими глазами, – а как же наши вещи?
Юмин усмехнулся:
– Придется потерпеть без вещей.
Петрушин и Рыбкин переглянулись. Юмин просто пошутил, однако молодые парни не оценили его юмор. Но майору было все равно. В их деле всегда выживает сильнейший. А этим сосункам еще предстояло набраться мужества и мудрости.
– Выполнять приказ! – строго распорядился майор, и остальные парни разошлись по машинам.
Юмин еще несколько секунд постоял, глядя на корпус больницы. В его мыслях витал один вопрос: «Где ты можешь находиться, псих?»
Майор доехал до участка. Дело надлежало сдвинуть с мертвой точки, но для начала было необходимо еще раз пересмотреть кое-какие записи. Какие-то детали все равно забылись. Сейчас у него были все под подозрением – врач, охранники, весь персонал больницы. А также сокурсница Лады, которая тоже написала заявление.
Вернувшись в отделение, майор сразу же направился в кабинет. Но не успел до него дойти – его окликнул подполковник Дубинин:
– Юмин, постой!
Майор остановился. Юрий Петрович направлялся к нему размашистым шагом, попутно на ходу застегивая форму на одну пуговицу на животе. Но китель плохо сходился.
– Как твое дело?
Юмин плотно сжал губы.
– Потихонечку, – ответил он, хотя ему хотелось сказать, что оно и вовсе еще не сдвинулось ни на миллиметр.
Ощущение беспомощности тяготило майора. Однако преждевременно признаваться в поражении Юмин не хотел.
– Удалось что-нибудь узнать?
Остановившись в метре от майора, подполковник внимательно изучал Юмина, стараясь «угадать» правду быстрее, чем Алексей расскажет ее.
– Я работаю над этим.
Юмин и сам не поверил в то, насколько твердо и убежденно он это сказал. Но подполковнику было приятно услышать именно такой ответ. Ему вообще было приятно, что Юмин никогда в жизни не признает поражение и будет всегда идти вперед, до самого конца.
– Рад слышать это.
– Спасибо, что поинтересовались.
Диалог нужно было заканчивать. Время – золото, особенно сейчас. Юмин отдал честь и пошел в свой кабинет, оставив в коридоре Юрия Петровича, который сразу же потерял интерес к майору, стоило тому скрыться за поворотом.
Зайдя в шумное душное помещение, пропахшее потом и вонючими мужскими носками, Юмин тяжело вздохнул. Стол был завален всевозможными документами и папками, с которыми нужно было что-то делать. Дела, которые он вел, передали его коллеге, но кому именно, Юмин не знал. Тем лучше для него – меньше бумажной волокиты и дополнительно затраченных ресурсов.
Об этом он узнал в машине, по дороге в участок. Женя, секретарь подполковника, позвонила Юмину и сообщила, что он теперь волен распоряжаться своими ресурсами так, как пожелает сам, но должен направить всю помощь исключительно на дело Спасителя. Но Алексею было необходимо отнести нужные папки в секретариат, чтобы окончательно избавиться от прошлых дел.
Голова жутко гудела, а запах пота, кажется, полностью въелся в обшарпанные стены. Юмин снова вздохнул. Так работать было невозможно. Шум, гам, вонь и свинячий ржач – все мешало майору. Поэтому, быстро собрав нужные папки и едва не разворошив архивные документы, Юмин направился к шефу. Он понимал, что Дубинин может не согласиться на такие условия, но, раз ему поручили расследовать дело, да еще и с живым свидетелем, майор возлагал небольшие надежды на то, что подполковник сжалится над ним.
– Майор Юмин!
Голос, который окликнул следователя, принадлежал его стажеру Филиппу. Алексей обернулся. Паренек чуть не влетел в майора, затормозив практически в полуметре от него.
– Майор Юмин!
– Чего тебе? – с раздражением в голосе спросил Юмин, тем не менее понимая, что злиться на дурака – гиблое дело.
– Я… по поводу…
Тяжело дыша после бега, Филипп старался собраться с мыслями.
– У меня мало времени, Филипп, – огрызнулся Юмин, чувствуя, как злость подступает острым комом к горлу.
– Да-да, я знаю, что вы занятой суперследователь, новый Шерлок Холмс, ха-ха, – рассмеялся Филипп собственной шутке, но Юмину было не до ребячества. Филипп заметил строгость на лице майора и, откашлявшись, принял более сдержанный вид. – Так вот. Что я хочу сказать…