), перейдя от обычного изучения анатомии к непосредственным причинам заболеваний. В числе прочего он открыл рак желудка и остеоартроз, вызывающий столь знакомую пожилым людям боль в тазобедренных суставах.
Примерно в тот же период была проведена первая известная истории аутопсия на территории Северной Америки, в осуществлении которой свою роль сыграла религия: вскрытию подверглись тела сиамских близнецов, соединенных от пупка до середины груди. Джоанна и Мельхиора Бальестеро, рожденные в 1533 году на острове Гаити, на территории современной Доминиканской республики, скончались через восемь дней после рождения. На всякий случай обряд крещения был проведен дважды, ведь было неясно, сколько душ у Джоанны и Мельхиоры – одна или две. Иногда одна из близнецов засыпала, пока другая бодрствовала, одна могла заплакать, когда вторая была спокойна. Результаты вскрытия показали, что у каждой из малышек была собственная печень и желчный пузырь. Поскольку некоторые полагали, что печень – место пребывания души, был сделан вывод, что у сестер их было две (к большой досаде отца, с неохотой заплатившего за повторное крещение своего дитя, которое называл «раздвоенным чудовищем»).
В XVI веке фламандский врач Андреас Везалий внес свой вклад в развитие науки, написав один из важнейших трудов по анатомии «О строении человеческого тела, в семи книгах» (лат. De Humani Corporis Fabrica Libri Septem). Однако прежде, чем приступить к созданию этого трактата, ему пришлось научиться препарированию. Везалий был столь усердным учеником, что даже украл труп с придорожной виселицы и, принеся его домой, вправил на место все кости. В ходе работы он понял, что работа Галена, изучавшего тела животных, не могла заменить анатомирование человеческого тела. Аутопсия (название которой восходит к греческим словам autos – «само» и optos – «видимый, зримый» и буквально означает «наблюдать воочию» или «видеть собственными глазами») все больше укоренялась в наблюдательной анатомии, вопреки мнению авторитетов, которые веками ранее установили ставшие общепринятыми правила. Вскоре рассечение трупов стало привычной практикой в медицинских учебных заведениях.
В 1576 году Гийом де Байю провел вскрытие тела семилетнего мальчика, умершего во время эпидемии дифтерии в Париже. Что он обнаружил? Характерный пленчатый налет, покрывающий дыхательные пути и вызывающий удушье. Эти первые сведения проложили дорогу будущим революционным открытиям. Сегодня врачи не сталкиваются с дифтерией, ведь у нас есть действенная вакцина, которую, как правило, вводят вместе с прививкой от столбняка.
В 1699 году власти республики Лукка (государства, некогда существовавшего на территории Италии) советовали проводить вскрытие, чтобы понять природу туберкулеза и ограничить его распространение. Торний, Бенивьени, Боне, Дриандер, Этьенн, Коломбо, Фабриций, Фаллопий (чье имя носят фаллопиевы трубы), Евстахий (чье имя носит евстахиева труба) и многие другие внесли свою лепту в бездонный кладезь знаний, которые предстояло наполнить человечеству.
Портрет Андреаса Везалия из его патологоанатомического трактата «О строении человеческого тела» (1534 г.).
В XVIII веке появился патологоанатом, достигший новых вершин в посмертном изучении причин заболеваний. Джованни Баттиста Морганьи (1682–1771) развил выводы Теофила Боне, автора основополагающего труда о патологической анатомии. Морганьи препарировал более 600 трупов, скрупулезно проводя и описывая процедуру аутопсии, чтобы рассказать людям о том, как заболевания влияют на человеческий организм. К тому же он сделал нечто совершенно новое для того времени: связал результаты вскрытия тел с болезнями, от которых умерли их обладатели, – будь то апоплексия, инфаркт или пневмония. Кроме того, он проводил вскрытия тел людей самых разных сословий, включая епископов, торговцев, монахинь и воров. Он понял, что клиническая картина их заболеваний была неразрывно связана с патологоанатомическими сведениями, полученными в ходе вскрытия, – так были заложены основы «клинико-патологической корреляции», как ее теперь называют современные специалисты. Этот вывод может показаться очевидным и незначительным, но он стал огромным шагом вперед в развитии патологической анатомии.
В течение двух последующих столетий патологическая анатомия двигалась вперед гигантскими скачками и уверенными шагами, ведь к ней прибавилась наука гистология, изучающая тончайшие слои тканей, – в первую очередь благодаря таким медикам, как Мари Франсуа Ксавье Биша (1771–1802). Теперь в поисках новых истин макроскопическую (или грубую) анатомию можно было совмещать с микроанатомией (от слова «микроскопический»). Биша утверждал, что нам следует «препарировать для изучения анатомии, экспериментировать для исследования физиологии, следить за ходом заболевания и проводить некропсию в целях медицины». Двое немецких анатомов, Рудольф Вирхов и Карл фон Рокитанский, продолжили дело своих предшественников. Так, Рокитанский за время своей карьеры осуществил около тридцати тысяч вскрытий.
Во время Гражданской войны в США военный врач Уильям Хаммонд велел медицинским работникам собирать сведения о «всяких образцах нездоровой анатомии» для дальнейшего изучения заболеваний и травм, в том числе о всевозможных пулевых ранениях, цинге и инфекционных заболеваниях, таких как брюшной тиф и дизентерия. В их число вошла даже смерть от пинка лошади, а также гангрена лица, вызванная злоупотреблением каломелью – токсичным, часто прописывавшимся лекарством, содержавшим ртуть. Собранные иллюстрации и описания были объединены в двухтомную «Медицинскую и хирургическую историю Войны с мятежниками 1861–1865 гг.» (англ. The Medical and Surgical History of the War of the Rebellion, 1861–1865), в которую вошли такие недуги, как «армейская чесотка», которую и врагу не пожелаешь.
Анатомическая иллюстрация из «Медицинской и хирургической истории Войны с мятежниками 1861–1865 гг.».
На заре XX века Уильям Ослер, канадский врач и один из основоположников современной медицины, рекомендовал аутопсию в качестве одного из методов обучения будущих медиков. Несмотря на то, что практика изучения анатомии посредством вскрытия трупов существовала вот уже несколько веков, она все еще не стала неотъемлемой частью медицинского образования. После этого в больницах и медицинских учебных заведениях стали все чаще проводить аутопсии для подтверждения диагнозов, а также в исследовательских и учебных целях. В 1919 больничные вскрытия проводились лишь в 10 % случаев, а в 1940-х эта цифра достигла 50 %. Стали высказываться предостережения о том, что врачам следовало проводить аутопсии, дабы не «хоронить свои ошибки». Но после Второй мировой войны в силу ряда причин их стали практиковать реже, несмотря на рекомендации «Объединенной комиссии по аккредитации медицинских учреждений» (англ. Joint Commission on Accreditation of Hospitals), которая была создана в 1951 году для улучшения качества здравоохранения и призывала проводить вскрытие по меньшей мере в 20 % случаев. В наши дни (исключая периоды эпидемий и пандемий) аутопсии все еще служат способом подтвердить сомнительный диагноз, объяснить внезапную смерть или собрать экспертно-криминалистические сведения при подозрении на преступление.
Однако теперь, когда мы обладаем куда более совершенными методами диагностики заболеваний, вскрытия стали проводиться гораздо реже.
Но когда дело касается прежде неизвестных инфекционных заболеваний, аутопсия по-прежнему остается популярным способом получения критически важных сведений. Иногда их удается раздобыть через много лет после окончания пандемии. В 2005 году благодаря образцам, полученным во время проводившихся ранее вскрытий, была целиком расшифрована последовательность генома вируса гриппа, спровоцировавшего эпидемию «испанки» в 1918 году (см. главу «Испанка» на стр. 280). Первые вскрытия, осуществленные над телами людей, скончавшихся в результате эпидемии БВРС[21] в 2014 году (более чем через два года после первого случая заражения) позволили узнать больше о ходе заболевания и послужили печальным напоминанием об упущенной когда-то возможности понять его природу.
Благодаря вскрытиям и работе патологоанатомов удалось узнать больше о таких относительно новых болезнях, как хантавирусная инфекция, лихорадка Эбола, легионеллез, микроспоридиоз, лихорадка Ласса и лептоспироз.
Помните того несчастного упомянутого в начале главы господина, что умер от бешенства в 1727 году? Морганьи вскрыл его труп и обнаружил в головном мозге воспаленные кровеносные сосуды и пораженные нервы (и то и другое – типичные симптомы энцефалита, возникающего при заражении бешенством). Мы приблизились к пониманию природы этого и бесчисленного множества других заболеваний благодаря людям, которые осмелились заглянуть в тела умерших и даже подвергнуть себя риску – нарушить предписания правительства, церкви, общества и современников ради того, чтобы постичь истину.
Иногда мертвые и вправду говорят с нами. Их голоса, доносящиеся с того света, не раз спасали живых.
Похитители тел
Сатирическая карикатура, изображающая парламентариев, которые, уподобившись серийным убийцам Бёрку и Хэру[22], «душат» конституцию 1688 года во имя эмансипации католиков[23].
В эпоху новейшей истории медицины анатомию попросту невозможно было бы изучать без вскрытия тел умерших. На протяжении последних столетий хорошие медицинские учебные заведения отличало наличие занятий по общей анатомии. Но вот проблема: негде было отыскать столько трупов.
Анатомам по обе стороны Атлантики приходилось обходиться телами казненных преступников, но даже этого было недостаточно. Вместе с тем, они были готовы заплатить за труп кругленькую сумму, и потому в последние три столетия пышным цветом расцвела противозаконная торговля телами умерших, в связи с чем распространенным явлением стала кража трупов и расхищение могил.