Не нулевой пациент. Не Гаэтан Дюга или какой-то гаитянин, а нулевой шимпанзе – вот с кого на самом деле началась эпидемия.
Дымчатый мангобей, известный как переносчик ВИЧ-2.
Вакцина от ВИЧ
В 2019 году на планете насчитывалось 38 миллионов ВИЧ-инфицированных. Число ежегодно растет на два миллиона. Лекарства доступны лишь 72 % из них. Несмотря на достижения фармакологии и знания о распространении ВИЧ, вирус все еще процветает.
Вакцины пока не существует. ВИЧ – особо сложный вирус. Все реже встречается природная сопротивляемость к нему, и он не похож на сомоограничивающиеся инфекции, дающие пожизненный иммунитет. На данный момент человек, заразившийся вирусом, не может «выздороветь». (Исключение составляют гомозиготные пациенты – обладатели копий мутации CCR5-Δ32, которая делает человека невосприимчивым к ВИЧ. Любопытен случай Тимоти Брауна, «берлинского пациента»: он заразился ВИЧ, но когда ему пересадили костный мозг гомозиготного человека с мутацией CCR5-Δ32, у него выработалась сопротивляемость к вирусу.) А ведь при попытках понять принцип работы возможной вакцины мы всегда брали за основу природную способность организма распознавать и уничтожать возбудителей заболеваний.
Кроме того, вирус мутирует и обманывает иммунную систему так быстро, что даже при наличии вакцины против ВИЧ мутация позволила бы вирусу мгновенно «обойти» защиту. Генетическое древо ВИЧ с мириадами подтипов и постоянных изменений генома объясняет, почему сложно отыскать эффективную вакцину.
Наконец, нет подходящих животных, на которых можно проводить опыты для разработки и тестирования вакцины, как в прошлом поступали с лекарствами от столбняка, дифтерии и сыпного тифа. На сегодняшний день результаты опытов на животных не соотносятся с потенциальным действием вакцины на человека. Ученым пока не удалось предсказать, как вакцина станет воздействовать на людей.
Но надежда есть. В 2009 году были проведены двухэтапные клинические исследования, результаты которых позволяют сделать вывод, что вакцина предотвратила развитие ВИЧ-инфекции у 30 % людей, заразившихся вирусом. «Первичная» доза вакцины предназначалась для стимулирования клеточной реакции иммунной системы (выработки T-лимфоцитов), а «бустерная» – для активации синтеза антител, за который отвечают B-лимфоциты. Уровень эффективности вакцины оказался недостаточно высок для проведения более масштабных исследований, но начало положено. Также исследуется возможность использования цитомегаловируса в качестве вектора, генной терапии на основе мутации CCR5-Δ32 и даже самих антител для нейтрализации вируса.
Ну а пока помогает разъяснительная работа, обеспечение доступа к медицинской помощи и услугам по охране репродуктивного здоровья, использование профилактических противовирусных препаратов и защищенный секс. При этом лечение ВИЧ-инфекции – самая эффективная превентивная мера, распространению которой способствует всемирная инициатива по внедрению и пониманию концепции Н=Н (англ. U=U), что означает «неопределяемый = не передающий». К сожалению, во многих странах мира этих ключевых факторов остро не хватает.
Коренные народы Америки и колумбов обмен
«Обмен» оказался неравноценным
Значение: полнейшее, хоть и не до конца отраженное в исторических источниках, истребление коренных жителей Северной и Южной Америки в огромных количествах.
Когда: с 1492 года и по сей день.
Кто: Христофор Колумб и члены последующих экспедиций.
Что было дальше: умерли миллионы коренных жителей.
Малоизвестный факт: есть вероятность, что Христофор Колумб был одним из нулевых пациентов, завезших в Европу новую разновидность сифилиса.
Колумбов обмен.
Под этим безобидным названием мы сегодня подразумеваем межконтинентальный обмен технологическими достижениями, растениями, животными, культурными особенностями и – самое главное – болезнями, который начался в 1492 году, когда итальянский исследователь Христофор Колумб и члены его экипажа впервые достигли островов Карибского моря. Вскоре в Америке стали бушевать новые заболевания, распространяясь вдоль местных торговых путей и неся смерть и разрушение целым поселениям задолго до того, как европейцы принялись осваивать эти земли.
К 1540 году, когда Эрнандо де Сото и европейские колонизаторы, участвовавшие в его экспедиции, достигли долины реки Миссисипи, целые города, некогда являвшиеся частью процветающей миссисипской культуры, пришли в запустение из-за эпидемий инфекционных болезней.
Коренной североамериканский шаман у постели больного.
Примерно восемьдесят лет спустя один из колонистов сделал запись о страшных последствиях мора в массачусетских лессах: «Кости и черепа, лежавшие в нескольких поселениях {местных жителей}, куда я наведался, представляли собой такое зрелище, что, пока я шел по лесу неподалеку от {залива} Массачусетс, мне казалось, будто я увидел новую Голгофу».
Дабы подкрепить масштабы катастрофы цифрами, скажем, что до прибытия Колумба население Северной и Южной Америки предположительно насчитывало от 40 до 100 миллионов человек. Смертность от новых заболеваний, по разным оценкам, составила от 60 до 90 %. Так что весьма вероятно, что от привезенных европейцами инфекций умерло от 24 до 95 миллионов коренных жителей Северной и Южной Америки, многие из которых никогда в жизни не встречались с белокожими европейцами лицом к лицу.
Главными убийцами стали натуральная оспа и корь, которые, вероятно, оказались столь же смертоносными для жителей Европы, столкнувшихся с ними веками ранее. Эти болезни относятся к числу зоонозов[25] (см. стр. 28), то есть таких, которые вызваны вирусами, передавшимися к человеку от животных. И когда инфекции стали распространяться через евразийские торговые пути, без сомнения, умерла немалая доля населения. Ситуация усугублялась еще и тем, что и корь, и натуральная оспа – это эндемические заболевания, другими словами, они неизбывно присутствуют среди определенных групп населения. Поэтому, когда они поражают другую популяцию, прежде не подвергавшуюся риску заражения… скажем так, для вируса это все равно, что выиграть в лотерею.
Американский историк Альфред Кросби называл вспышки новых заболеваний, возникающие в популяциях, которые с ними прежде не сталкивались, – наподобие натуральной оспы – «эпидемиями девственных земель». Помимо кори и натуральной оспы европейцы привезли с собой и подарили местному населению богатое разнообразие подобных инфекций. Этот длинный и внушительный список включает бубонную чуму, ветряную оспу, холеру, ОРВИ, дифтерию, грипп, малярию, скарлатину, брюшной и сыпной тиф и туберкулез. (Между тем единственным серьезным заболеванием, которое, возможно, перебралось из Америки на другую сторону Атлантики, стал новый штамм сифилиса.) Попав в Америку либо благодаря европейцам, которые переносили болезнь в вялотекущей форме, либо в результате возникавших среди колонистов вспышек, которые не сопровождались должными карантинными мерами, новые инфекции быстро достигали масштабов эпидемии и выкашивали коренное североамериканское население, не обладавшее природным иммунитетом к ним.
Но самым страшным европейским заболеванием, из всех прибывших на американский континент, определенно стала натуральная оспа, которая в одиночку едва не стерла с лица земли коренные народы. Предполагается, что население Эспаньолы, насчитывавшее один миллион человек в 1492 году, когда там впервые высадился Колумб, всего за пятьдесят лет сократилось до ничтожных сотен. Одна-единственная вспышка оспы, разразившаяся зимой 1639 года, уничтожила половину могущественного племени гуронов, первыми встретивших европейцев и контролировавших большую часть торговли мехами в Канаде.
Представители коренного флоридского народа тимукуа ухаживают за больными.
В 1775 году, во время Войны за независимость, в Бостоне разразилась вскоре охватившая весь континент эпидемия натуральной оспы, в результате которой заболели как колонисты, так и британские солдаты, после чего инфекцию подхватили и коренные жители, поддерживавшие обе стороны конфликта, – в том числе ирокезы, делавары, а также племена сенека и кайюга. К тому моменту, когда вспышка наконец затухла, инфекция успела распространиться по торговым путям далеко на юг – до Мексики, на запад – до побережья Тихого океана и на север – до самой Аляски. Когда в 1792 году английский мореплаватель Джордж Ванкувер высадился на тихоокеанском северо-западном побережье Америки, он обнаружил там множество опустевших деревень, где «в великом множестве лежали беспорядочно разбросанные по берегу черепа, кости конечностей, ребра, позвонки и другие человеческие останки». Оспа его опередила.
Оспенные одеяла
В многовековом конфликте между европейскими колонизаторами и коренными народами Америки найдется мало жестокостей, которые сеют в сердцах такой ужас, как рассказ о том, как поселенцы намеренно вручали местным жителям зараженные оспой одеяла. Согласно этой истории, которая часто упоминается как один из первых примеров биологической войны, торговцы и солдаты давали ничего не подозревавшим племенам оспенные одеяла, провоцируя вспышки заболеваний.
Как часто бывает, истина не так проста.
Известен лишь один подтвержденный источниками случай, когда колонисты целенаправленно дали коренным жителям зараженные одеяла. И хотя этого более чем достаточно, фокус, скорее всего, не сработал.
Весной 1763 года члены племен делаваров, шауни и минго окружили занятый британцами форт Питт, что находился в исторической части нынешнего города Питтсбург. После долгих месяцев осады два посла от племени делаваров прибыли в июле в форт и попытались убедить британцев его покинуть. Те стояли на своем, и когда послы попросили обеспечить их припасами для возвращения в лагерь, солдаты дали им два одеяла и платок из больничной палаты. Делаварам было невдомек, что в больнице лежали оспенные больные, заразившиеся во время разразившейся в форте вспышки.