Ключ святого Губерта, которым до 1880-х годов прижигали раны, оставшиеся после укусов бешеных животных.
На протяжении многих столетий прижигание было единственным действенным способом лечения после укуса бешеной собаки. Это позволяло обеззаразить рану и давало больному хоть какую-то надежду на то, что вирус удалось уничтожить (вместе с частью его собственной плоти). Собственно, именно этот метод, вероятно, спас жизнь юной Эмили Бронте, благодаря чему в дальнейшем она смогла написать свой ставший классикой роман «Грозовой перевал» (англ.
Wuthering Heights), который также полон отсылок к этому заболеванию. Еще в детстве Эмили на улице укусила бешеная собака, которую она пыталась напоить. Храбрая девочка невозмутимо отправилась домой, сунула в огонь кусок железа и самостоятельно прижгла свою рану, ни слова не сказав о случившемся никому из членов семьи, пока с момента укуса не прошло несколько месяцев и опасность не миновала.
В XIX веке, чтобы сдержать распространение бешенства, вводились всевозможные законы. С появлением среднего класса собаки внезапно стали играть новую роль. Стало появляться все больше избалованных домашних питомцев, которых прежде заводили лишь представители высших слоев общества. Предположительно, к 1840-м годам в Париже было около ста тысяч собак-компаньонов.
Росту популярности домашних животных, однако, сопутствовала неимоверная боязнь вспышек бешенства. В газетах регулярно появлялись экспрессивные репортажи об «обезумевших собаках», свободно бегавших по городу. В викторианской Англии закон гласил, что в общественных местах хозяева обязаны надевать на своих питомцев намордники. В наказание за его нарушение животное могли пристрелить. В других странах действовали особые ограничения относительно собачьих зубов: их надлежало спиливать, чтобы они не могли оставить глубокие укусы.
И хотя собак заслуженно боялись, поскольку на протяжении истории они чаще всего становились переносчиками бешенства, самым страшным, пожалуй, стало нападение далеко не такого распространенного, но куда более ужасающего зверя – бешеного волка. Эти животные заражаются бешенством гораздо реже своих одомашненных собратьев, но в их случае «буйная» стадия болезни наступает быстрее. Когда это происходит, животные впадают в ярость и начинают бездумно и беспорядочно нападать, забывая о присущей им осторожности и расчетливости в охоте на добычу. Когда в Европе и Америке водилось много волков и они жили поблизости от людей, их нападений – по понятным причинам – сильно боялись.
Ужас подобных набегов отражают воспоминания капитана Альберта Барница из 7-го кавалерийского полка, размещенного в форте Ларнед, штат Канзас, о событиях 1868 года: «Весьма серьезная передряга произошла на посту в ночь на пятое число. Полковник {Уинкуп}, индейский агент, сидел у себя на крыльце в компании жены и детей, а также, кажется, миссис Нолан, Таппана, лейтенанта Томпсона из 3-го пехотного и еще нескольких человек, когда бешеный волк – очень крупный серый волк – вдруг появился на посту и покусал одного из часовых, потом забежал в лазарет, цапнул лежавшего в постели мужчину, ринулся в другую палатку и вытащил из постели еще одного мужчину, тоже сильно его истерзав, едва не отхватил кому-то палец, покусал какую-то женщину и, кажется, еще несколько спавших человек, но не смог прокусить постельное белье, потом забежал в коридор капитана Нолана, где наткнулся на большого пса, бросился на него и за полминуты сильно его потрепал, затем оказался на крыльце полковника {Уинкупа} и, накинувшись на лейтенанта Томпсона, нанес ему несколько глубоких ран, а после побежал к часовому, сторожившему скирды сена, и хотел было на него напасть, но не успел: тот выстрелил и прикончил его на месте!»
Пожалуй, самым знаменитым человеком, умершим от бешенства, стал Чарльз Леннокс, 4-й герцог Ричмонда и генерал-губернатор колониальных владений Великобритании в Канаде начала XIX века. Леннокс очень любил собак. Когда в 1819 году Леннокс приехал с проверкой в квебекский гарнизон, его питомец по кличке Блачер сцепился с лисицей, и герцог попытался разнять дерущихся животных. Во время схватки лисица укусила Леннокса. Рана зажила, и он продолжил свое путешествие по Канаде. Однако в августе того же года у него проявились характерные симптомы водобоязни: лисица была заражена бешенством. Пророческими оказались слова Леннокса, который сказал одному из своих офицеров за ужином: «Не знаю, в чем дело, но сегодня я не могу наслаждаться вином, как обычно. Будь я собакой, меня следовало бы пристрелить – вдруг это бешенство!» Через два дня он умер.
Литография с изображением Луи Пастера, который создал первую вакцину от бешенства, использовав ослабленный вирус, чтобы спровоцировать иммунную реакцию.
В 1831 году, девятилетний Луи Пастер увидел, как бешеный волк напал на его родную деревню в горах Юра, на востоке Франции. Зверь искалечил и убил нескольких человек, а еще часть жителей – покусал и заразил бешенством, прежде чем его наконец удалось усмирить. До конца своих дней Пастер страшно боялся бешенства, навсегда сохранив в памяти яркие воспоминания о том случае из детства.
К 1885 году Пастер уже успел стать первооткрывателем и влиятельной персоной в медицинском мире. Будучи основоположником современной бактериологии, он отстаивал «микробную теорию» заболеваний (см. стр. 60), которая вытеснила господствовавшую прежде концепцию спонтанного самозарождения. Он также разработал способ очистки молока от микробов: названную в его честь технологию пастеризации. Мало того, Пастер изобрел вакцины от птичьей холеры и сибирской язвы. Однако цель всей жизни – изобретение лекарства от бешенства – все еще не входила в список его достижений.
Между тем во Франции росла заболеваемость этим недугом. В 1878 году французские власти свыше пятисот раз получали сообщения о бешеных собаках, что привело к массовому истреблению бездомных псов. По некоторым оценкам, лишь за этот год было убито около четырех тысяч животных.
Работая со своими коллегами в Париже, Пастер выдвинул теорию о том, что заражение ослабленной формой заболевания может заставить организм человека запустить защитные механизмы для борьбы с конкретной инфекцией (теорию так называемых «ослабленных вакцин»). Он совершил революционное открытие, испытав эту теорию экспериментальным путем: он брал спинной мозг зараженных бешенством кроликов, высушивал его, а затем, подмешав в бульон, прививал им собак. Пройдя через организм кроликов, а затем – через процесс сушки, вирус становился ослабленным (аттенуированным), и к тому моменту, когда ученый вводил его собакам, он был достаточно слаб, что позволяло организму животного побороть инфекцию. Более того, собаки приобретали полный иммунитет, способный защитить их от заражения в дальнейшем. Была изобретена первая в истории вакцина от бешенства, что стало важнейшей вехой, несмотря на то, что детально проработанная Пастером теория ее действия оказалась ошибочной (см. главу «Вакцины», стр. 298). Однако Пастеру еще только предстояло испытать ее на человеке, когда в июле 1885 года ему вдруг представилась такая возможность.
В том месяце Йозефа Майстера, девятилетнего мальчика из французского региона Эльзас, четырнадцать раз укусила бешеная собака, а это значило, что он почти наверняка умрет. Ухаживавший за ребенком врач прижег его раны карболовой кислотой, но больше ничего сделать он не мог. В отчаянии мать ребенка повезла его в Париж, к Пастеру, хотя имени ученого она не знала: она лишь слышала, что в городе есть микробиолог, который трудится над лекарством от бешенства. Однако ей удалось разыскать Пастера, и тому пришлось действовать быстро.
Скульптура, изображающая схватку Жана-Батиста Жюпиля, первого человека, привитого от бешенства[34], с зараженной собакой.
Посоветовавшись с двумя ведущими парижскими врачами, Пастер положился на удачу и сделал прививку мальчику, который стал первым человеком, на котором она была опробована. В течение следующих трех недель Майстер получил тринадцать доз вакцины, каждая из которых содержала все более «свежие» партии высушенного спинного мозга и все более агрессивный вирус. После каждой прививки, которые становились все опаснее, Пастер и семейство Майстеров в волнении ждали результатов. Наконец мальчику ввели последнюю дозу вакцины, содержащую самый вирулентный возбудитель, и вновь ничего не произошло. Поразительным образом, Майстер не заболел бешенством. Испытав величайшее облегчение, довольный результатом Пастер объявил, что благодаря изобретенной им вакцине у Майстера выработался иммунитет, и это позволяло считать его первым человеком в истории, который обрел сопротивляемость к бешенству.
В октябре того же года к Пастеру привезли отважного юного пастуха Жюпиля, нуждавшегося в лечении. И вновь вакцина сработала, спася мальчику жизнь. Пастер, впечатленный его храбростью, договорился, чтобы институт Франции подарил Жюпилю тысячу франков в награду за героизм, благодаря чему юноша вернулся домой, поправив не только здоровье, но и свое финансовое положение. Впоследствии Жюпиль стал во Франции местной знаменитостью как храбрец, переживший бешенство. Рядом с институтом Пастера в Париже и сейчас стоит скульптура, живо изображающая схватку мальчика с бешеной собакой.
Вакцину Пастера стали массово производить и применять настолько быстро, насколько это было возможно. К концу 1886 года в Европе было вылечено две тысячи больных бешенством. Сегодня в развитых странах этот недуг встречается крайне редко, и мы на пути к его полному уничтожению. Если вакцину удается ввести в течение десяти дней после заражения, она на 100 % эффективна – весьма впечатляющая статистика для самого смертоносного в мире вируса, который до весьма недавнего времени с той же стопроцентной вероятностью нас убивал.
Милуокский протокол
В отсутствие вакцины бешенство неизменно приводит к летальному исходу. Разве нет? Не так давно одна медицинская загадка поставила ученых в тупик.