Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящим
Я не в силах скрыть своей тоски.
Слишком я любил на этом свете…
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь!
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящим
Я всегда испытываю дрожь. <…>
Песня лилась сама собой. Звуки гитары, что я одолжил у Млада, своего бортника, удивительно красивым узором вплелись в слова Сергея Есенина. Там это было мое любимое стихотворение. Казалось, кусты огурцов, помидор и кабачков тянутся ко мне, желая услышать всё из первых рядов. Утешить. Они словно подросли и зарумянились. Магия слов. Магия музыки.
Глава 12
Боль была адской! АДСКОЙ!!! Вы ударяли пальцем о ножку кровати, со всего маху? Увеличьте в тысячу раз! Я кричал через палку, зажатую в зубах, пытался пинаться и всячески мешал мастеру, наносившему татуировку мне на спину. Зубы крошились! Если вы думаете, что там сейчас изображены умывающиеся котики или голая соблазнительная эльфийка, то разочарую… Мешанина линий, накладываемая одна на другую. Вот и всё! Если долго смотреть на это – голова заболит.
– Ааааа… – слышалось сквозь кляп. – Шшш… сссууу… аааааа! Убью!
Почему же так больно? Дело в краске, а точнее в зелье, которое используется для нанесения тату-заклятия. Сварил сам. Рисунок принёс мастеру. Лежу вот, распятый как морская звезда, и страдаю. И зачем я на это пошёл? Ясно, зачем! Силушки на дармовщину захотелось! Забыл, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Терпи, Хан, терпи…
День АДА! Никогда не забуду! Стоило ли оно вообще?.. Тут с какой стороны посмотреть… У родов боярских не принято наносить такие татуировки по двум причинам: очень больно и мало проку. Как? Максимум, что можно нанести на человека – это одно заклятие, до пятого ранга. Им такого и бесплатно не надо. Витязям тоже. Нулёвкам же или кому выше это обойдётся в круглую сумму. Информация о тату (не в каждой книге найдёшь), зелье (редчайшие ингредиенты) – всё стоит дорого. Очень! Где смердам взять денег? Самому пришлось по сусекам скрести, открыв сундучок. Вот и выходит, что популярность у данного метода хромает. М-да…
Я выбрал самое, на мой взгляд, нужное заклинание в этом мире! Материализация конфет!!! Шутка… Да… Так вот! Мистический взор! Слышали? Нет? Все маги обладают чем-то подобным, но крайне урезанным. Это заклятие на стыке нескольких профессий (школ) даёт мне видеть невидимое! Смотреть в суть вещей! Определять на глаз полезность растений, будь они даже неизвестны! И одна из главных причин – это его предел. Выше пятого ранга взора нет. Так что я взял максимум из возможного! Какой я молодец! Ну-у… надо же себя похвалить?
Не знаю, что послужило причиной, но в этот же день – двенадцатого февраля 1302 года от Пришествия – мой источник запульсировал!!!
– Чёрт побери!!! Да, да, да, – бегал я, размахивая руками по своему кабинету. – Наконец-то! Ах ты, чёрт!!! – Согнулся я от прострелившей боли в спине. Татуировка жгла.
Радость моя понятна. Пульсация – это предвестие повышения в ранге. Часа через три я стану двоечкой! Йхууууу… А пока бегом в часть, к главному магу. У нас там как раз имеется помещение для таких случаев.
– Ну что, Болотный? Дождался? – Подкрутил он усы.
– Дождался! – Неистово закивал я, поглаживая живот и гадая, откуда ему известно моё имя? Не того полёта птица я пока что…
– Пойдем, – повёл он меня в свои закрома. Серая коробка штаба, лестница, поворот, ещё поворот, караульный – и вот оно! Экранированное помещение для проведения ритуалов и времени пережидания скачка в ранге!
Почему это так важно? Сидеть там? В момент самого действа вырвавшаяся за границы тела сила может навредить окружающим. Сжечь дом, заморозить, вскипятить мозги и так далее… Если помещения под рукой нет, беги в лес, подальше от людей. Жди.
Усевшись в позу для медитаций (лёг на пол и глупо захихикал), я ждал этого момента. Мой первый раз! Ммм… первый подъём в ранге. С нуля до единички – это его обуздание, а не подъём. Ждём… ждём… ждём…
– Ах ты срань!!! – Резануло в груди со страшной силой. Я завыл! Ещё и эта татуировка. Чёрт!
Катающийся по полу молодой парень матерился, как портовый грузчик, а из его тела вылетали тени, что заполняли помещение и бубнили, бубнили, но слов было не разобрать. За десять минут вся комната заполнилась ими, пока они не взвыли на одной ноте и вспыхнули, заполнив помещение рёвом огня – цвета магмы, что расплавил камни стен и чуть не вынес дверь. С той стороны застучали. Видимо, караульный пытался выяснить, жив ли кандидат в двойки. Ответа он не дождался…
Когда дым развеялся, Хан, а это был он, лежал голый по центру помещения и спал. Огонь не причинил ему ни малейшего вреда. Лишь форма истлела, оставив чёрное жирное пятно. Да татуировка изменилась, правда на миг. Линии сложились в лицо старца, что оглянулся вокруг, хмыкнул и снова растворился, как не бывало…
– Так, так сюда… о! Отлично! Есть! – Бухнул я двухсоткилограммовый блок поверх другого, выстроив пирамидку.
Телекинез ожидаемо увеличился вдвое. Могу тягать килограммов двести пять веса. Может, чуть больше. Разум от ранга практически не зависит, а остальное поднялось на ожидаемую высоту. Нагибатором вселенной я не стал. А жаль…
– Да, жаль… – Хрустнул я костяшками, хорошо потренировавшись. На плече гордо нашито две лычки! Орёл!
Прошло четыре дня с моего возвышения. Я, выжимая себя досуха, занимался и привыкал к силе. И не мог решиться, мандражируя и волнуясь. Посылать или не посылать? Не ноль уже! Не единичка! Так просто не отбрехаются гады! Монетку что ли кинуть?
– К чёрту!!! – Взял я ручку и бумагу.
В Канцелярию города Старомест. Я, нижеподписавшийся, Хан Болотный, маг второго ранга, военнослужащий гарнизона Черняево, медный пояс, прошу выслать мне материалы дела четырнадцатилетней давности об уничтожении деревушек некими монстрами в окрестностях города. Имена, даты, итоги расследования. Так как являюсь пострадавшей стороной. Сиротой, что после того дня потерял всё. Спасибо. Искренне жду ответ!
Всё это я продублировал и браслетом, только вот раньше они и не чесались, так что решил оставить бумажный след. Может, почту электронную не читают? Неделя нервного ожидания… Слухи, что заполнили посёлок. Говорят, Польша всё-таки решилась и собрала все свои силы, союзников и двинулась на нас! Война? Похоже, мой прошлый корабль угробили разведчики этих подонков, а не пираты, что пришли пограбить и быстро отойти.
Удачный же момент они выбрали! Такие огромные территории, как наша Империя, и так оборонять непросто, а уж сейчас, когда мы воюем в Африке – спасая местное население от зомби в Египте и помогая им отбиваться от турок с бесами, да и мелких конфликтов на границе хватает! Бояре грызутся, деля завоеванную в прошлом году Финляндию. Да-а… Удачно! Кто у них там такой гений, что всё это затеял?
Время перемен, так можно охарактеризовать этот год. Ответ не пришёл. Зато появился тысячник Купардянов, что забирал две трети войск с собой. На одну из мелких войн! Как все думали тогда… Наша сотня попала в их число.
– Какого ляда твой боец выглядит как девчонка, – орал на плацу этот псих пятого ранга. Говорил он обо мне. Волосы ему мои не нравятся. Длинные.
Андрей Маркович вспотел, пыхнул перегарчиком и ответил:
– Устав не запрещает одарённым носить волосы любой длины, – оправдывался он, как мог.
– По морде хочешь? – Подскочил этот дрищ к наголову выше сотнику и замахнулся. – Исправить!!!
– Повезло нам с командиром, – иронизировал я, возвращаясь в казарму. Никаких свободных выходов из части больше… Тренировки, агитация, накачка солдат бредом изо рта Купардянова и снова тренировки. Дух он, что ли, хочет поднять своей вонью об исчадиях – как он именует ляхов. Только исчадия!!! Никаких поляков!
– Хлебнём мы с ним горя, – подтвердил Миша. Они с Софией ждут ребёночка. Умирать на войне никак нельзя. Он теперь не один-одинёшенек. Не голь перекатная!
Пока мы ждали остальных членов нашей тысячи, из более мелких гарнизонов, что стояли на границе с Китаем, на браслеты пришла интересная бумага от тысячника. Там он приказывал одарённым отказаться от доли в трофеях и грозился серьёзными карами тем, кто не согласится. Бланк прилагался. Явно берега потерял! Сотники, как я потом узнал, и не почесались, а вот десятники в большинстве согласились. Рабов и закупов не спрашивали. Им не положено. Почему согласились? Боятся! Но я прогибаться не собираюсь!
Нас, отказавшихся, набралось всего двое. Вот и стоим мы перед Купардяновым.
– Да я вам прямо сейчас кишки выпущу, – покрылась его рука молниями. – Вы что себе вообще позволяете, чернь? – Пучил он глаза, смотря снизу вверх. Шкет мелкий!
– Ты! – Ткнул он пальцем в моего соседа. – Подписывай.
И этот слился, провожал я его взглядом, оставшись наедине с этим куском фекалий. Посмотрим, что он ещё придумает.
– Давай, – кинул он взгляд на мой браслет, думая, что я устрашён.
– Хрен! – ответил я с улыбкой.
– Чегоооооо! – проревел он, заискрившись уже весь и обрызгав меня слюной.
– Хрен, – повторил я, продолжая улыбаться.
– Думаешь, не убью? – Подвёл он руку к моему лицу, которую я, недолго думая, отбросил в сторону. Что этот себе позволяет?
– Я собственность императора, пока служу в армии! Вас за яйца подвесят!
– Законы, значит, знаешь, – зашипел он не хуже змеи. – Сгною тебя! – пообещал он. – Пшёл ВОН!!!