— И как тебе только мои парни пропустили? — немного удивился капитан.
— Узнали, — с каким-то мрачным подтекстом ответил жутко довольный лекарь. — К тому же, я, знаешь ли, тут женился недавно, и обязательное вступление в ряды Готея-13 было одним из непременных условий со стороны невесты.
— Бабы, — понимающе кивнул Зараки.
— Аха, — не стал спорить мелкий. — Между прочим, приглашаю тебя на гулянья в честь данного события, очень буду рад видеть…
— Что я там забыл? — перебил покрытый шрамами громила, демонстративно отворачиваясь обратно к пустому небосводу.
— Ну-у-у, — протянул Нацу. — Бьякуя-семпай тоже обещался быть. А он если выпьет, так сразу таким дружелюбным становиться. Слышал, небось, в больничке, как он капитана Камамуру отметелил? То, как раз мы свататься заходили, и перед этим немножко на грудь для храбрости приняли.
— Кучики, — судя по оскалу Зараки и тому, что он снова обернулся к Нацу, заброшенная «наживка» сработала безотказно. — Кучики — это хорошо. А не боишься, что мы там все тебе разгромим в итоге, а? Как во время прошлых наших посиделок.
Блондин насмешливо фыркнул и замахал руками.
— Кен-чан, умоляю. Удачная свадьба без хорошей драки — это как деревня без дурака. Или Готей без Маюри. Одно название, в общем.
— Рисковый ты парень, — рассмеялся Кенпачи. — За это и нравишься. Хотя порою от твоих рассуждений даже мне не по себе…
— Ты о моем предложении остепениться? — удивился Нацу. — И чего там странного такого было? Нормальное же предложение?
Зараки, продолжая смеяться сквозь зубы, покачал головой.
— Нормальное, говоришь? Хотя, конечно, — успокоился шинигами. — Ты ведь, поди, и не знаешь, как и почти что все из вашего отряда…
— Что Унохана-сама — является Первым Кенпачи? — на этот раз собеседника перебил уже Нацу, заставив того перестать улыбаться. — Не, это я знаю.
На несколько очень долгих секунд в маленьком саду воцарилась полная тишина, лишь где-то за домом громко шелестели, разворачивая упаковочную бумагу. Посмотрев еще пару мгновений расширенным от удивления глазом на совершенно безмятежного и весело улыбающегося Нацу, Кенпачи хищно прищурился и уточнил:
— Ты знал?
— Знал, — не стал скрывать парень. — И что это меняет? По-твоему, есть кто-то, кто сумеет, лучше нее, воспитать из малышки Ячиру одновременно настоящего воина и настоящую женщину? М-м-м, — Нацу задумчиво почесал затылок и загнул три пальца на правой руке, как будто бы что-то подсчитывая в уме. — Нет. Определенно, нет. Так что ты сразу-то совсем мою идею не отбрасывай. Может ведь, и пригодится вдруг?
— Поразительно, — вздохнул капитан. — И как это такая малохольная мелочь, может быть настолько ужасным созданием?
— Воспитание, Кен-чан. Как я уже и говорил в прошлый раз, все упирается в воспитание. И мой пример далеко не последнее свидетельство того, что за детьми надо тщательнейшим образом следить, по возможности облагораживать и наставлять на путь истинный. А не ждать, когда ненаглядный цветочек вырастет в какой-нибудь колючий ядовитый кактус с легкими умственно-шизоидальными отклонениями.
— Ладно, без тебя разберусь, — отмахнулся Зараки.
— До моего появления, ты о таком вообще не задумывался, — последнее слово, как обычно, осталось за Нацу, хотя лекарь и не стал развивать закрытую тему. — А вообще, у меня же для тебя подарок, Кен-чан!
Звонко хлопнув себя по лбу, блондин принялся копаться в скрытых карманах, нашитых с внутренней стороны пояса.
— Вот!
— И чего это?
Кенпачи с сомнением рассматривал в руках у Нацу прямоугольную дощечку размером где-то с ладонь самого капитана. Одна из сторон пластинки была зеркальной, но на оружие эта штука никак не походила, это уж точно.
— Для тебя это будет жутко полезный девайс, Кен-чан, — мелкий сразу заметно раздулся от гордости и прикосновением пальца вызвал на экран устройства какое-то схематичное изображение. — Смотри, сюда тыкаешь — увеличение масштаба, сюда — уменьшение. Карту Сейретея и окрестностей я сам рисовал, она довольно точная. А красной точкой отмечено расположение самого навигатора. Будешь носить его с собой — всегда будешь знать, где находишься, и как побыстрее пройти в нужное тебе место без внесения непоправимых изменений в местный ландшафт и архитектуру!
— И всегда точно показывает? — заинтересовался Кенпачи, взяв у Нацу планшетник.
— До метра, Кен-чан, до самого размалюсенького метра, — парень, видя реакцию капитана, явно остался доволен. — Теперь-то твоим врагам ни за что не уйти от встречи!
— Хо-о-оро-о-ошая вещь, — с усмешкой согласился Зараки, делая первые пробные тычки пальцем в зеркальный экран.
— Но главное не боевая, а потому никакого читерства…
— Лейтенант, доставили на ваше имя.
Нанао оторвалась от месячного отчета и с некоторым подозрением уставилась на посылку, которую держал в руках рядовой шинигами, топчущийся на пороге. Наверняка, это опять капитан Кёраку в качестве извинений за свои «прогулы» решил расщедриться на какой-нибудь «подарок», вроде роскошного, но подвядшего букета, как в прошлый раз. В принципе, непосредственный начальник Нанао бывал порою способен еще и не на такие «жертвы», лишь бы не замарать себя канцелярскими делами.
— Хорошо, оставь здесь.
Когда шинигами вышел, девушка вернулась к работе с документами, но спустя некоторое время женское любопытство взяло-таки верх. И лейтенант, отложив перо, приблизилась к небольшой коробке, примостившейся на углу у обшарпанного бюро. Все-таки принимать такие «подношения» было, по мнению Нанао, не совсем правильно. Но по-настоящему повлиять на капитана за эти годы у нее так и не получилось, так что, какая в сущности разница? И, в конце концов, однажды в «извинительном даре» оказался маленький милый котенок, который едва не задохнулся, пока сидел в посылке. Так что, отбросив сомнения, девушка аккуратно распустила узел шпагата и начала открывать.
Тем не менее, набор, обнаруженный внутри, немало поразил лейтенанта. К числу предметов, которые Нанао ожидала бы там увидеть, явно не относились: непрозрачный пузырек с самодельной этикеткой, гласившей «Отрезвин», увесистая деревянная киянка и пятидесятистраничное руководство «Ваш муж — отличный человек, с которым просто нельзя расстаться, но при этом еще и запойная свинья, которую хочется убить!» (за авторством некой Шайтано Шаолинь). И все же… И все же эти вещи показались девушки весьма интересными для дальнейшего тщательного изучения и даже возможного практического применения в будущем.
От увлекательного чтения Нанао пришлось оторваться на пятой главе «Похмельное утро — время жестокой мести!». Игнорировать раздававшийся настойчивый стук в дверь и голос Мацумото было уже нельзя, и девушка, поправив очки, прошла к перегородке и откинула запорную щеколду.
— Нанао, — с двумя увесистыми пачками бумаги подмышками Рангику выглядела довольно-таки необычно. — Ты обязана мне помочь! Без вариантов!
Первоначально я хотел залезть в окно, но в последний момент как-то вовремя сообразил, что рискую в таком случае вместо радостной встречи получить сюрекеном в лоб. Или чем-нибудь потяжелее. Поэтому снова пришлось банально войти в помещение через дверь. Штампы, штампы, штампы… Но что поделать?
— Любимая, солнце озаряет мою душу при каждой нашей встрече!
Сой Фон грозно сверкнула на меня черными колючими глазками с другой стороны своего рабочего стола и закрыла лежавшую перед ней папку.
— Как мило, что ты не дала казарменной охране тех же инструкций, что и привратникам Сейретея, — не задумываясь, продолжил я, пересекая кабинет главы онмицукидо.
— О чем это ты? — немедленно отреагировала моя законная супруга.
— Вообще, Джиданбо признался мне во всем по секрету при условии, что ты ничего не узнаешь. Поэтому, родная, если что, то я ничего тебе не говорил.
— По-прежнему не понимаю, о чем идет речь, — холодно бросила Сой, а я лишь оскалился еще чуть шире и замер перед капитаном второго отряда, опершись руками о столешницу.
— Эх, прав был неизвестный философ. Нельзя брать жен из людое… в смысле из всяких гэбэшников и им подобных. Вранье в семье начинается с первых же дней.
Урожденная Шаолинь лишь продолжала сверлить меня взглядом, якобы совершенно не обращая внимания на намеки, и, видимо, еще на что-то надеясь, от чего вид у нее был на удивление прелестный.
— Лапуля, неужели ты рассчитывала, что такие детские фокусы помогут тебе каким-то образом избежать уже неоднократно оговоренной нами и обязательной встречи с Йору-тян. Сопроводить тебя на которую я, кстати, и явился. Только сначала зайдем еще на стройку к Бьякуе-семпаю, он обещал сделать для нас экскурсию по будущему поместью.
— У меня много дел…
Нет, в покер Сойке все-таки нельзя пока играть. Во всяком случае, не со мной.
— Да-да-да, плавали, знаем, — не дал я ей договорить. — Семья отдельно, карьера отдельно, и все такое прочее, вроде — всем равные права и долой мужской шовинизм. Вот только, извини, радость моя, мне на эти твои дела плевать с Башни Раскаяния. Для меня здесь на первом месте домашний очаг, и вариантов у тебя нет…
Легко запрыгнув на стол, я прошел прямо по разложенным бумагам и сел, скрестив ноги, прямо перед Сой, немного обомлевшей от подобной наглости.
— Поэтому, давай данную тему больше поднимать не будем. Лучше подскажи мне вот что, пока мы до стройки не добрались, — сказал я задумчиво, приложив палец к подбородку и закатив глаза. — Как думаешь, если Йору-тян согласится, то спален главных делать одну или две? Просто с этим сразу определиться желательно — либо все спят у меня, либо я кочую от ночи к ночи…
Опустив взгляд обратно на Сойку, мне довелось увидеть, что результат достигнут. Щеки девушки заалели яркой краской, а от былой невозмутимости не осталось и следа.
— Хотя нет, по-любому надо делать две. А то если те слухи, за которые я недавно вот здесь же схлопотал пиалой по кумполу, подтвердятся, то вы же, наверняка, захотите как-нибудь остаться наедине. А мне тогда что, в прихожей на коврике спать?