— И я им, что… помочь должен, что ли? — песчаная туша гиганта слегка просела.
— Почти, — замялся Нацу. — Надо… надо изобразить что-то вроде дорожных указателей. Такие, чтоб даже слепые аутисты все поняли, эти-то, я надеюсь, тоже поймут.
— И как, по-твоему, я должен это сделать?
— Так у меня и наброски есть! — нумерос принялся копаться в другом рукаве. — Только, Рунуганга-сан, один момент. Вторженцев должно быть пятеро! Вы это учтите, и пока все пять не объявятся, дальше их не пропускайте! Это важно!
— А если появятся не те, как я их узнаю? — хотя происходящее и было несколько странным, возражать Страж не решился, мало ли какие там хитроумные планы у Айзен-сама…
— Надо же, какой вы умный, Рунуганга-сан! — тем временем, с искренним восхищением воскликнул блондин. — Мне пока Ичимару-семпай не сунул описания этих нарушителей, я сам и не догадался их попросить, а вы сразу в корень зрите! Неспроста, значит, ребята Барагган-сама говорят, что если голова у пустого работает, то неважно сыпется из него песок или нет.
Странное чувство, такое же новое, как и недавнее «отчаяние», заставило Рунуганга издать хриплый кашляющий звук.
— Вот, значит, и описания. Трое из них будут шинигами, два рыжих парня и темноволосая девушка ростом, примерно, с меня. У одного рыжего будет здоровый разделочный тесак со скотобойни и выражение лица, как у человека, подрабатывающего на этой самой бойне в качестве хобби. Второй ничем не примечателен, кроме того, что может сожрать все, что имеет хоть какое-то органическое происхождение, включая мел и торф, — Нацу огляделся по сторонам, пошевелив песок носком ноги. — Будьте с ним поосторожней, а то еще вдруг укусит. Но и не переусердствуйте, а то Лиль-тян может расстроиться, если ее ручному хомячку повредят шерстку на загривке. А когда Лиль-тян расстраивается, то тут уже сами понимаете, даже Старрк-сама, бывает, под плинтусами прячется…
Великан снова хрипло кашлянул.
— Так двое оставшихся… Худой щуплый брюнет-ботаник, разумеется, в очках и здоровый мускулистый парень латышской… то есть латинской наружности. Вот и всё! Собственно, перед тем как пропускать их к Лас Ночес, нужно будет согнать всех в одну кучу. При этом желательно никого сильно не травмировать. Вы меня поняли, Рунуганга-сан?
— Если таково пожелание Айзен-сама, я его исполню, — кивнул колосс.
— Да, могу вас с абсолютной точностью заверить, что Айзен-сама очень хочет, чтобы эти люди добрались до Лас Ночес, — с серьезным видом подтвердил арранкар. — И еще один вопрос, если можно?
— Слушаю.
— Мне тут еще кое-что поручили, но… Это, конечно, звучит как полный бред, но может быть вы встречали где-то в окрестностях маленькую девочку, двух клоунов и червя? Вы только не подумайте, я без повода не употребляю, но именно так мне и сказали…
Несколько новых смешков сотрясли исполинскую фигуру.
— Похоже, я удивлю тебя, Нацу-кун, но как раз такие мне попадались.
— А вы сами-то не того? — блондин вскинул вверх правую бровь, но тут же сам себя и одернул. — Хотя нет, на такого как вы у Заэля даже недельной нормы выпуска не хватит.
— Хватит, мы блуждаем по этим проклятым подземельям уже почти час! — ударившись в темноте ногой о выступ стены, Ичиго сквозь зубы выругался. — Давайте уже просто пробьем путь наверх!
— Во-первых, — отозвался сзади голос Исиды, — мы не знаем, что может оказаться там наверху. А, во-вторых, я, кажется, нашел решение нашей проблемы.
В темном коридоре ярко сверкнул луч фонаря. Переключив походный аппарат в режим «настольной лампы», квинси поставил его на пол и уставился в стену. Присмотревшись, Куросаки заметил, что в этом месте на белой поверхности висит что-то в деревянной раме.
— Что там, Урюи?
— Схема коридоров, отметки, стрелочки, фигурки бегущих человечков с подписями «А-а-а! Мы все умрем!», — монотонно перечислил Исида, после чего посмотрел на кандзи в заголовке плаката. — План пожарной эвакуации.
— Чё? — удивленно вытаращился Ичиго.
— Это план эвакуации на случай пожара, — издевательски пояснил брюнет и, поправив очки, пригнулся к нижнему правому краю. — Составитель Шайтано Нацу, 78/4.
— Нацу? — Куросаки невольно покосился на Садо, стоявшего рядом, и мексиканец, обычно невозмутимый как скала, ответил Ичиго таким же настороженно-испуганным взглядом.
Этот бессловесный диалог не укрылся от внимания квинси.
— Я, похоже, чего-то не знаю? — Исида настороженно прищурился, снова поправил очки и требовательно посмотрел на своих спутников.
— Кое-что, — буркнул Куросаки. — И, наверное, нам лучше не пользоваться этим планом.
Грохот шагов Декада Эспада эхом разносился по коридорам и заставлял разбегаться всех случайных нумерос, оказавшихся поблизости. После долгого времени, потраченного на возвращение из Леса Меносов, Ямми был зол и голоден. Второе было важнее, но Ларго точно знал, что как только он сумеет удовлетворить свою потребность в пище, то немедленно займется поиском тех «шутников», что отправили его в незапланированную командировку. И они горько пожалеют об этом!
Толкнув плечом дверь в свои покои, Декада с удивлением понял, что та и не подумала поддаваться. Арранкар саданул по двери ногой, но эффект был все тем же. И только после этого Ямми, наконец, обратил внимание на табличку, которой на этом месте раньше точно не было. Крупная надпись на картонке гласила «Не входить! Опасно! Требуется ремонт».
— Какого дьявола! — зарокотал здоровяк и, отскочив к противоположной стенке, врезался в дверь всем корпусом.
От этого чудовищного усилия несчастная дверь начисто вылетела из проема вместе с солидным куском стены, опрокинув заодно еще и груду барахла, которая, как выяснилось, подпирала ее изнутри. Последнее, что увидел последователь гордого племени вандалов, была большая пузатая бутыль, падавшая на пол с вершины мебельной пирамиды.
Из окон вырвалось рыжее пламя, и часть крыши белоснежного корпуса с глубинным грохотом просела вовнутрь. Сидя на скате соседнего здания, я потрепал по загривку пса-пустого, которого держал подмышкой, и назидательно сообщил фраксьону Ямми:
— Вот видишь, а ты не хотел уходить. Надо меня всегда слушаться. Понял?
Куккапууро, внимательно разглядывающий пыльное облако, заволокшее соседний дом, повернул ко мне костяную морду и утвердительно гавкнул в ответ.
Фигура в белом испуганно металась в разные стороны, но убежать ей было уже некуда. В своей последней попытке избежать заслуженной расправы Нацу попробовал от отчаяния вскарабкаться на стену, но потерпел неудачу. Забившись в угол, блондин испуганно сжался и задрожал всем телом.
— Апачи-чан, ну, в самом деле, чего ты так переживаешь?
— Чего я так переживаю?! — предвкушая дальнейшее, девушка грозно нависла над 78-ым.
— Разве я сделал что-то не так?
— Не так?! — это стало для Апачи последней каплей.
Звуки увесистых ударов и призывы о помощи заполнили комнату.
— Апачи-чан, за что?! Ай! Ой! Не надо!
— За что?! Ты — мелкое наглое недоразумение! Еще смеешь спрашивать за что?!
— Я вправду… Ой, мамочки!.. не понимаю… А! Ы!
— Ты превратил мою жизнь в настоящий кошмар! Ты постоянно преследуешь меня, и все время выкидываешь свои непотребства!
— Ай! Пожа… Ый! Не на… Яй!
— Ты убедил всех, что я твоя девушка! Даже Тиа-сама!
— Но я… Ой-ёй!!!
— Эти твои постоянные двузначные фразы! Твои намеки! Эти подстроенные демонстрации перед другими арранкарами!
— Какие демонстрации, Апачи-сан?! Ай! Хватит, пожа… Ай!
— Какие демонстрации?! Он еще спрашивает, скотина! Какого недоделанного шинигами, ты таскал меня на руках по всему Лас Ночес! Без моего согласия!
— Я же просто хотел помо… Ый! Ай!
— Но даже это не главное! При всем при этом ты превращаешь меня в посмешище и законченную идиотку! Все считают, что я твоя девушка, но ты при этом смеешь жениться где-то на стороне, да еще и сообщаешь мне об этом при всех, выставив полной дурой!
— Ой! Ёй! Ай! Мама! Апачи-сама! Умоляю! Ай! Ый! Прошу! Ы-ы-ых! Больно-то как…
— Ты мне сейчас за все ответишь, Нацу! За все! — злобная радость заполнявшая девушку с легкостью выплескивалась наружу, даря ни с чем несравнимое удовольствие. — Ты понял меня?! Ты, понял Нацу?! А, Нацу?! Слышишь меня, Нацу?!
Кто-то коснулся плеча Апачи, заставив девушку вздрогнуть и…
… широко открыть глаза.
— Апачи-тян, — с каким-то странным выражением протянула Сун-Сун, стоявшая у постели подруги-фраксьонки. — Вставай, мы уже опаздываем на собрание Эспады. Тиа-сама только тебя дожидается…
— Что? Как? — Апачи вскочила с кровати и заметалась по спальне, собираясь в ускоренном темпе. — Почему не могли раньше разбудить?!
— Я хотела, — все тем же ядовитым голоском ответила змейка, уже находясь в дверях, — но мне стало жалко, ведь у тебя во сне было такое счастливое выражение лица…
Апачи резко замерла и обернулась к Сун-Сун, почувствовав явный скрытый подтекст в ее словах. А та, прикрыв рукавом улыбку, лукаво стрельнула в подругу глазками, приложила вторую руку ладонью к груди и с артистичным придыханием добавила:
— К тому же ты при этом с таким блаженным видом шептала «Нацу… Нацу… Нацу…»…
Выскочить из комнаты смеющаяся змейка успела до того, как окаменевшая Апачи смогла хоть как-то прореагировать.
Экстренное собрание Эспады, созванное Айзеном в связи с «неожиданным вторжением» Ичиго и компании, прошло как-то расхлябано и скомкано. Спешно собранная аудитория откровенно не жаловала своего предводителя излишним вниманием, хотя все, более-менее оставалось в рамках приличий.
За общим столом для совещаний по личным причинам отсутствовал Улькиорра, а также Ямми. Но второго не было уже по причинам чисто «техническим». Старрк откровенно дремал, изредка пробуждаемый к жизни тычками Лиллиннет. Барагган уткнулся носом в свой ноутбук и периодически там что-то печатал. Нноиторра дергался как на иголках и посматривал по сторонам с явным намерением куда-то слинять побыстрее. Обычно невозмутимый Новена тоже пребывал в возбужденном состоянии, едва не оборвав манжеты на рукавах своего костюма. И только когда на экране за спиной у Айзена пошла нарезка кадров с участием «вторженцов», Аарониеро отчего-то притих и подался вперед, внимательно наблюдая за изображением, подвешенным в воздухе. Тресеру и Сексту Эспада, похоже, вообще ничего не интересовало, кроме друг друга. Уж больно явственные взгляды, жесты и прочие знаки постоянно проскальзывали между этой парочкой арранкаров, сидевшей с разных сторон вытянутой, но слишком узкой столешницы. Единственными, кто еще сохранял серьезный и заинтересованный вид, были только Заэль и Зоммари, хотя Октава тоже периодически отвлекался и что-то проверял в тексте объемного бумажного доклада, лежавшего перед ним. Фраксьонов также было на удивление мало. С тем же Бараганном вместо привычной толпы явились только двое, один из которых был Шаулонг, официально перешедший к Сегунде. Вторым оказался Вега, и его внимание опять же куда больше было направлено не на Айзена или своего непосредственного хозяина, а на темнокожую девушку за спинкой кресла Халлибел.