В то же время корпоративные хозяева продолжали с каждым днем все сильнее давить на компанию. Activision Blizzard назначила новую начальницу отдела кадров Клодин Нотон: до этого два десятилетия она работала в страховой компании. Она ввела политику группового ранжирования: от руководителя требовалось оценивать каждого сотрудника по пятибалльной шкале: «лучший», «высококлассный», «преуспевающий», «развивающийся» или «слабый». Каждая из этих категорий имела свою квоту, и от руководителей требовалось распределять около 5% своих сотрудников по двум нижним категориям. Методика была противоречивой, но при этом ею когда-то пользовались техногиганты вроде Microsoft, чтобы отсеивать малоэффективных сотрудников. Низкая оценка в Blizzard становилась несмываемым клеймом: «развивающиеся» кадры не продвигали по службе, отказывали им в повышении зарплаты и даже снижали сумму ежегодных бонусов от прибыли. Менеджеры Blizzard пытались обойти эту систему — например, выставляя низкие оценки сотрудникам, которые вот-вот уволятся, — но все равно такая политика вызывала массовое недовольство.
Некогда в этой организации перед всеми стоял туманный, но вдохновляющий идеал: качество. Теперь на его место пришли цифры и квоты, и особенно это касалось тех, кто не состоит в командах разработки. Комьюнити-менеджер Hearthstone Кристина Микконен поняла, что попытки увеличить количество публикуемых статей в блоге Blizzard приводят к стрессу. «Перед нами всегда маячили числа. Типа сделайте на 20 процентов больше публикаций, и прочие бесполезные метрики, — объясняет она. — Потом нам говорили: „Круто, а теперь еще на 20 процентов больше“». Некогда приносящая удовлетворение творческая работа стала напоминать смену на сборочном конвейере.
Групповое ранжирование только усугубило проблему, заставив разработчиков относиться друг к другу с подозрением, а тестировщиков — соревноваться за количество отловленных багов. «Внутренней культуре был нанесен серьезный ущерб, — комментирует один из руководителей. — Человек человеку волк — вот такая царила атмосфера». Никто не хотел быть последним в корпоративных догонялках. Да и призы были такими себе.
Эрика Родригес работала тестировщицей Blizzard почти восемь лет, когда получила оффер от Riot Games, где ей пообещали удвоенную зарплату. Она обратилась к своему управляющему, чтобы уточнить, даст ли ей Blizzard соответствующий оклад. «Я узнал о твоей зарплате, — вспоминает она слова менеджера, когда тот вернулся. — Это настолько унизительные цифры, что я даже не буду тебе говорить. Думаю, тебе пора идти работать в Riot».
Как и многие люди из QA-департамента Blizzard, Родригес пришла в компанию, потому что обожала игры. «Я жила и дышала World of Warcraft», — поясняет она. Ей нравился ежегодный рабочий ритм компании: она несколько месяцев работала над созданием демонстраций для BlizzCon, а затем весь следующий год наслаждалась результатами своих трудов. Однажды ей даже предоставили временную возможность придумывать предметы для World of Warcraft. Прошло больше семи лет, и она ощутила, что с тестировщиками в компании плохо обращаются. Им недоплачивали, их изолировали от разработчиков и поощряли сражаться друг с другом за желанные должности дизайнеров и продюсеров. «Тут я и поняла, что хочу уйти, — сказала она. — Все, что у меня было, я вложила в корзину с логотипом Blizzard. А когда ушла, мне стало больно от этого осознания».
Люди говорили, что это «налог на Blizzard»: в обмен на место в одной из самых любимых и уважаемых игровых компаний на планете придется согласиться на меньшую зарплату. «Работа в Blizzard и была целью, — объясняет дизайнер Джон Ян. — Просто соглашаешься на любые деньги, какие они предложат». Руководители обещали, что ежегодные бонусы от прибыли компании компенсируют низкую зарплату, и часто это было правдой. Разработчики World of Warcraft, которым посчастливилось оказаться в компании в период расцвета игры, смогли купить себе автомобили и погасить ипотеку за счет выплаченных бонусов. Но в периоды простоя, например в годы, последовавшие за выходом Overwatch, премии могли разочаровывать.
Сотрудникам Blizzard из QA-департаментов и службы поддержки клиентов стало трудно жить в Ирвайне, когда в городе резко возросла плата за жилье. В 2017 году министерство жилищного строительства и городского развития Соединенных Штатов постановило: лицо, зарабатывающее в год 58 450 долларов или меньше, будет считаться малообеспеченным в округе Ориндж, штат Калифорния. Со ставкой около 20 долларов в час тестировщики Blizzard едва преодолевали отметку в 45 000 долларов. Переломный момент наступил к концу 2018 года, когда сотрудники начали жаловаться на внутренних досках объявлений, что им не просто недоплачивают — они с трудом сводят концы с концами. В эмоциональных постах они рассказывали, как не платят за машину, пропускают обеды и ютятся в квартирах с двумя или тремя спальнями, где живет пять или шесть человек. «Из-за финансовых проблем мы не можем завести детей, — писал один из сотрудников. — И при этом я вижу, как наши большие шишки публикуют фотографии в „Диснейленде“ со своими семьями. Весело им». Некоторые тестировщики соглашались на дополнительные сверхурочные, потому что иначе они бы не выжили.
В департаментах вроде маркетинга и PR знали: им точно платят больше, чем работникам низшего ранга. Была ли минимальная зарплата справедливой — понятия не имели. Несколько сотрудников сообщили, что руководители запретили им рассказывать об окладах коллегам. Это требование нарушает законы США. И все же когда они открыто заговорили о своей заработной плате, то обнаружили весьма существенную разницу — порой ее тяжело было принять. У людей мог быть одинаковый опыт работы, но разрыв при этом составлял пятизначное число. Люди стали понимать, что лояльность компании была наказуема: те, кто начал путь в QA-департаменте или отделе обслуживания клиентов, не могли получать столько же, сколько коллеги из других областей. Зачастую единственным способом получить ощутимую прибавку к зарплате становился уход в другую компанию и последующее возвращение — это явление называли «бумеранг Blizzard». Позже один сотрудник написал в Twitter: после перехода из Blizzard в Riot его зарплата выросла с 74 000 до 134 000 долларов в год.
Опрос компании подтвердил правдивость баек, которыми делились друг с другом сотрудники: более половины персонала Blizzard и почти две трети тестировщиков заявили, что они недовольны своей зарплатой. Компания пообещала разобраться, и в начале 2020 года Клодин Нотон объявила о новой инициативе под названием «Дорога к компенсациям». Процесс предусматривал полную проверку каждого сотрудника — зарплата должна отражать результаты трудов. Для этого будут привлечены сторонние эксперты, проведены маркетинговые исследования и выдана комплексная оценка Activision Blizzard.
Обычно оценка зарплат проводилась в начале года, но эта процедура затянулась до лета, что заставило сотрудников ожидать существенных повышений. Когда результаты стали известны, многие сотрудники Blizzard, особенно те, кто не занимался разработкой, были ошарашены: прибавка составила один или два процента. В некоторых случаях такое повышение давало менее одного доллара в час. Находясь дома на карантине и не имея возможности поболтать в кафетерии, сотрудники начали вести Google-таблицы со своими зарплатами и прибавками. Делясь историями и сравнивая цифры в оживленном чате Slack, работники выявили серьезные различия между должностями в компании.
Брэк продолжал борьбу Морхейма против выплат, привязанных к результатам работы компании. На уровне директоров сотрудники получали солидные компенсации, порой даже акциями. Однако много кто в Blizzard в глаза не видел этих денег. Когда один высокопоставленный сотрудник поделился в Slack, что недавно получил бонус от прибыли в размере около 30 000 долларов, кто-то ответил: «Ваш годовой бонус приблизительно равен нашей средней годовой зарплате [в службе поддержки клиентов]».
В игровой индустрии должности тестировщиков и сотрудников техподдержки рассматривали как взаимозаменяемые, поскольку им не требовались высшее образование или особые навыки. Не было ничего необычного в том, что художникам и программистам платили больше. Но Blizzard была компанией из списка Fortune 500 — она зарабатывала более 8 миллиардов долларов в год и в 2020-м выплатила Котику ошеломляющие 155 миллионов долларов бонусами. Такая компания действительно не могла себе позволить платить тестировщикам достаточно, чтобы они не уклонялись от долгов и не пропускали обеды?
В августе группа сотрудников Blizzard решила самостоятельно провести внутренние опросы, чтобы оценить масштаб проблемы. Информация, которую передали примерно восемьсот опрошенных, подтвердила то, в чем уже никто не сомневался. 27 процентов тестеров заявили, что у них имеются проблемы с удовлетворением основных потребностей; 52 процента указали, что большая часть зарплаты уходит на аренду жилья и питание. У сотрудников службы поддержки показатели аналогичные: 23 и 45 процентов соответственно. Почти половина опрошенных из каждого подразделения заявила, что они «крайне недовольны» недавними изменениями в системе оплаты труда, в то время как целых 65 процентов ощущали, что в Blizzard им платят меньше, чем в других компаниях.
На ситуации все еще сказывались массовые сокращения, проведенные годом ранее. Многие из оставшихся в компании унаследовали обязанности уволенных людей. Более половины сотрудников, принявших участие в опросе, заявили, что объем их работы увеличился, но о дополнительных выплатах никакой речи не шло. Сотни людей указали, что считают систему распределения прибыли Blizzard слишком непрозрачной, а 78 процентов опрошенных были бы куда более довольны системой, если бы понимали, как в ней происходит расчет, — даже если суммы останутся прежними.
Даже разработчики самых прибыльных продуктов Blizzard иногда чувствовали, что им недоплачивают. «Мое финансовое положение часто становилось поводом для тревоги, комментирует дизайнер