— Мирка? А что у нас за праздник? Почему пьём? — поинтересовался внезапно возникший перед ней Лёва.
Девушка подняла на него пустые пьяные глаза, грустно усмехнулась и, отсалютовав ему бутылкой, сделала очередной глоток прямо из горлышка.
— Поминки. Присоединяйся, — прохрипела она, разглядывая брата. А он сегодня явно собирался провести вечер не так. И костюм новый надел, и большой букет полевых ромашек притащил. Вон как бережно в руке их сжимает. Аж смешно.
Лёва смерил сидящую на шезлонге пьяную сестру скептичным взглядом и покачал головой.
— Прости, милая, но я за рулём, и коньяк мне сегодня не светит, — он изобразил притворное сожаление и улыбнулся. — Так кого поминаем?
— Мою наивность, — она смерила его насмешливым взглядом и добавила. — И твою, кстати, тоже. Ты куда собрался такой красивый?
Лёва самодовольно улыбнулся и ответил.
— Представляешь, сестрёнка, я тут жениться решил. Вот хочу отвезти свою невесту на семейный ужин. Отец давно хочет с ней познакомиться.
От такого заявления Мира подавилась новой порцией алкоголя и с диким удивлением уставилась на брата.
— Что?! — выговорила она, отставляя подальше полупустую бутылку. — Жениться?! И кто же у нас невеста?!
— Маша, — уверенно и гордо ответил Лев.
А Мира сначала просто смотрела на него, как на полного идиота, а потом и вовсе расхохоталась. До слёз.
- Ух, — проговорила она, всё ещё смеясь, — А я-то думала, что одна такая дура. А оказывается — это наша семейная черта.
— Что ты имеешь в виду? — не понял Лёва. Если честно, её странное состояние его искренне настораживало.
Мирослава усмехнулась, чуть наклонила голову и будто специально медленно и лениво прикурила очередную сигарету. Всё это время Лёва молча наблюдал за её действиями. Но… по какой-то ему самому непонятной причине, совершенно не желал слышать ответ. Будто бы он уже наверняка знал, что правда его разочарует.
И, тем не менее, она всё-таки ответила.
— Маша уехала. И Макс с ней, — на её губах растянулась вымученная улыбка. — Так что нет у тебя никакой невесты.
Сначала он хотел возразить, обвинить сестру во лжи, но что-то в её облике, во взгляде отчаянно кричало ему о том, что всё сказанное — правда. Он даже сам не понял, почему вдруг сорвался с места и быстрым шагом пошёл в сторону гостевого домика. Но увидев, что ни в оном из окон не горит свет, резко перешёл на бег.
Как ненормальный он носился от комнаты к комнате, щёлкая выключателями освещения, и только добравшись до пустой и какой-то безликой спальни Марии, понял, что Мира говорила правду.
Прислонившись спиной к створкам пустого шкафа-купе, он дрожащими руками достал из кармана мобильник и по памяти набрал номер Маши. Но услышав механический голос, сообщающий, что «Абонент не абонент» сбросил вызов и набрал повторно. Лишь после десятого такого звонка, Лёва смог хотя бы частично взять себя в руки и включить голову. Тогда-то он и решил позвонить Максиму. И как ни странно, дозвонился.
— Чего тебе? — спросил равнодушный усталый голос в трубке.
— Машу дай! — выпалил Лёва, сжимая аппарат с такой силой, что будь на его месте человек — его бы уже не было в живых.
— Она не хочет с тобой разговаривать, — спокойно ответил Максим.
— Дай ей трубку! — закричал разъярённый блондин. — Немедленно! Сейчас же!
— Нет.
Заставив себя успокоиться и перейти на другой тон, Лёва глубоко вздохнул и попытался говорить тише.
— Прошу тебя, Максим. Мне очень нужно с ней поговорить. Очень…. — последнее слово было сказано едва слышным шёпотом.
На какое-то время в динамике повисла тишина. А потом усталый голос Макса всё-таки выдал Лёве жуткую правду.
— Поздно. Она к тебе не вернётся. Я очень хорошо знаю свою сестру и уверен, что подобное предательство для неё — непростительно, — ровным и даже немного сочувственным тоном проговорил он. — Я уже пробовал убедить её попытаться дать тебе шанс, но она даже слушать не хочет. Не знаю, нужно ли тебе всё это, но если ты хочешь растить своего ребёнка в полноценной семье, тебе придётся очень туго. Даже не представляю, как нужно будет извернуться, чтобы заполучить Машу обратно.
— Я жениться на ней хотел, — тусклым, убитым голосом ответил Лёва. — Она ведь… особенная. Для меня. Моя женщина.
Макс не сразу нашёл, что на это ответить. У него даже какая-то симпатия к Лёве появляться начала. Наверное, именно поэтому он и озвучил первую пришедшую в голову мысль, которая почему-то показалась ему самой правильной.
— Давай так… Ты пока её не трогай. Не ищи, не напоминай о себе.
— Я найду! Приеду! — тут же снова сорвался Лёва, но Максим поспешил его осадить.
— И ничего этим не добьешься. Только хуже сделаешь, — сказал он. — Я не сомневаюсь в твоих возможностях, но прошу, дай ей время успокоиться. Осознать случившееся, разложить свои чувства по полочкам. Ты ведь очень много для неё значишь, поэтому она и приняла твой… скажем так, опрометчивый поступок, близко к сердцу.
— Ты предлагаешь мне просто оставить всё как есть?
— Нет. — Макс вздохнул и упёрся лбом в холодное стекло в пустом тамбуре мчащегося поезда. — У меня к тебе предложение. Думаю, через пару лет, мы вернёмся обратно, и тогда…
— Пру лет?! — снова повысил голос и без того неспокойный Лёва. — Ты предлагаешь мне столько ждать?!
- И тогда я помогу тебе с ней помириться, — невозмутимо продолжил Максим. — Но только в том случае, если сможешь доказать и ей, и мне, что они с малышом действительно тебе дороги.
— Да пошёл ты на хрен со своим предложением, — продолжал беситься тот. — Засунь себе его…
— Через два дня я поменяю номер. Если решишь, что моё предложение тебе интересно, успеешь дозвониться.
Вызов оборвался, а Лёва просто застыл не в силах поверить во всё произошедшее. Он сам не знал, как умудрился покинуть гостевой домик и ничего при этом не разнести. В душе было настолько мрачно, что хотелось кричать. Руки дрожали от бесконечной ярости и какого-то глухого отчаяния, а сердце стучало как бешенное. Но при всём этом букете жутких ощущений самым противным оказалось чувство пустоты… и одиночества. Оказалось, что без Маши его мир не просто тускнел — он трещал, разваливался, превращался в пыль и развеивался по ветру.
Присев рядом с Мирой на шезлонг у бассейна, где по случаю отвратительного настроения хозяйки даже подсветка не горела, Лёва вытянул из её руки бутылку и сделал несколько глотков.
— О, вижу и тебя проняло, — пьяно хихикнула девушка, затягиваясь зажатой в пальцах сигаретой. — Что, братишка, опрокинули тебя? И меня тоже, — рассуждала она заплетающимся языком. — А знаешь, кто виноват во всём этом?
Он одарил её пустым раздражённым взглядом, но промолчал. Да только Мира всё равно ответила на свой же вопрос.
— Ты! — сказала, ткнув пальцем в его грудь. — Это из-за тебя, озабоченный ты индюк, они уехали! Это ты не смог сдержать свою похоть в руках и полез на какую-то выдру! И чем тебя Маша не устраивала?
— Замолчи, Мира. Пожалуйста, заткнись, — прошипел он сквозь зубы, снова прикладываясь к заветной бутылке с янтарной сорокоградусной жидкостью. — И без твоих обвинений тошно. Я ведь даже не хотел Анжелу.
— Но почему тогда?! Зачем?! Объясни мне! — закричала она, отбрасывая в воду горящий окурок. — Тебя, что заставляли?!
— Так было нужно, — отмахнулся от объяснений Лёва.
— Нужно?! — выкрикнула она, вскакивая. — Нужно?! — повторила, не в силах унять собственный гнев. — Этим «нужно» ты угробил не только свои отношения с замечательной девушкой, но и мои… Из-за тебя Максим уехал. И он не просил меня его ждать. Он…. — она снова всхлипнула, — бросил меня, ради сестры. А всё, потому что ты, Лёва, на самом деле оказался полным придурком!
Он не ответил. Просто сидел, молча смотрел на тёмную гладь бассейна и слушал как тяжело и надрывно дышит Мира.
Больше она не сказала ничего. Без слов отобрала у него бутылку, залпом влила в себя остатки её содержимого и ушла. Ведь уже завтра утром ей предстояло перешагнуть через собственную горечь, боль, и постараться начать новую жизнь.
А Лёва так и сидел на этом шезлонге до самого рассвета. Вспоминал, думал, анализировал. И в итоге пришёл к странному, но единственно верному выводу: он, действительно, придурок.
Глава 25. Жизнь продолжается… или постапокалипсис
Глава 25. Жизнь продолжается… или постапокалипсис
Теперь Мирослава делила свою жизнь на три временных отрезка: до Макса, с Максом, и после Макса. И последний казался ей чем-то вроде периода пост апокалипсиса. «Всё рухнуло, но если хочешь выжить — приспосабливайся», — повторяла она себе и искренне старалась сделать для этого всё возможное.
Поначалу она действительно очень злилась на Максима. Просто дико переживала, хоть и старалась никому этого не показывать. Всё свободное время проводила в университете, активно участвуя во всех студенческих мероприятиях. При этом успевала отлично учиться, да и Лёве на мозги капать, чтобы не затягивал с открытием агентства. И со стороны казалась всем всё такой же живой и активной, да только глаза её больше не блестели.
А вот Лёва, напротив, даже не пытался скрыть от кого-то насколько ему плохо. Первую неделю после отъезда Маши он ещё старался делать вид, что всё в порядке. Упорно убеждал сам себя, что она вернётся. Одумается и позвонит ему. Но телефон продолжал молчать.
Сам он больше ей не звонил. После двух сотен безуспешных попыток, всё же понял, насколько это бессмысленно. Но по прошествии семи дней, когда нервы начали сдавать, он всё же набрал Максима, да только тот уже сменил номер.
Это стало крахом его иллюзий. Лишь теперь Лёва окончательно осознал, что Маша не вернётся. Что она сбежала от него… вместе с их будущим малышом.
В тот вечер он первый раз напился. Просто закрылся в своей квартире и накачивался алкоголем, пока благополучно ни отключился. Он надеялся, что хотя бы пьяный угар поможет избавиться от этой душевной пустоты. И ему действительно стало легче… на час или два. А потом всё вернулось с новой силой.