- Давно нет?
- Да уж давненько.
- А ты кто такой? – смерил его строгим взглядом Меньшиков.
- Друг… Лехи. Это я Машке дорогу указал. Хотел сам идти, она не пустила. Наказала вас ждать.
Ждать, значит.
Единственное, чего сейчас хотелось Меньшикову, это ворваться в дом и камня на камне от него не оставить. Но сколько внутри человек? И чем они вооружены? Без ответов на эти вопросы, действовать нахрапом – большой риск подвергнуть опасности жизни Маши и ее меньшого братишки, за которого он тоже теперь в ответе. А значит придется действовать с умом. Медленно. И предварительно исследовав территорию.
Мирон, за всю свою карьеру, не раз бывал в подобных передрягах. Но никогда раньше на кону не стояло так много. Нутро сжималось от нешуточного волнения, заставлявшего судорожно сжимать и разжимать кулаки. И все из-за нее… Марии Андревны Вольновой.
Ежели бог даст выбраться отсюда живыми, он запрет чертовку в своей комнате, перекинет через колено и так отходит по ягодицам, что неделю сесть не сможет. Это ж надо было... пойдти одной в логово опасной шайки? О чем только думала? Почему не дождалась его?
Миллионы вопросов крутились в голове Мирона, пока он, сжимая в руках пистолет, спускался вниз по каменной лестнице.
Темнота и сырость даже на бывалого мужчину действовали удушающе. Что уж говорить о хрупкой девушке? Смелости ей, конечно, не занимать. А вот благоразумия… Но ничего, станет его женой, он ее никуда не отпустит. Будет кашеварить, растить детей, а из дома выходить, только под охраной вооруженного до зубов конвоя.
Отличный план. Теперь главное до нее добраться…
Остановившись перед дверью, Меньшиков поднял руку, тем самым давая знак своим людям, чтобы затаились. Осторожно толкнув ручку, он оказался в пустом помещении, где из-под пола раздавались приглушенные крики.
Решив, что это Маша, Мирон приказал охранять вторую дверь, что вела наверх и принялся разбираться с замком. А когда закончил, рванул ручку лаза и выругался, увидев избитого и связанного по рукам и ногам Алексея.
- Они приложили ее по голове и уволокли за дверь, - всхлипывая, поведал им мальчишка, как только глава сыска достал его из земляной ямы и вытащил кляп.
- Сколько их?
- Много, я не считал. Сегодня старшой всех собирал, о новом деле перетереть. Ежели коляска на улице стоит, не закончили еще.
- Ваше благородие, - обратился к Мирону самый молодой из полицейских, Назаров. - Мы запасным ходом шли. Что там с другой стороны дома творится, даже не взглянули. Прикажете проверить?
- Исполняй, - кивнул Меньшиков. - Осенников, а ты отведи мальчишку к полицейскому экипажу. Пусть со знакомцем своим внутри посидят. И смотри мне, никуда не отлучаться.
В этот момент, за дверью, что вела наверх, послышался громкий свист. Стоявший снаружи охранник, услышав шум, поднял на уши своих приятелей. А это значило, у Мирона не осталось времени.
Полицейские выбили дверь и бросились вверх по лестнице, ловить прячущихся по дырам чумазых подростков. Где-то завязалась драка. Раздался выстрел. Остатки стекол полетели на пол. Кто-то успел удрать, а кого-то за ухо тащили к выходу.
Меньшиков следовал собственной цели. Выбивая ударом ноги каждую, попадающуюся ему на пути дверь, он, будто раненый зверь, звал Машу по имени. А не находя, заводился еще сильнее.
Наконец, в самом дальнем конце коридора, куда не дошла потасовка, ему улыбнулась удача.
- Мирон! - услышав знакомый голос, мужчина влетел в полупустое помещение, посреди которого стоял стул с привязанной к нему девушкой.
Жива…
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки.
- С тобой все в порядке? – уточнил Мирон, вытаскивая из голенища нож и разрезая узел за ее спиной.
- Не могу ответить однозначно. Голова раскалывается. Меня ударили деревянной дубинкой. Главное, чтобы не было сотрясения. Напомни мне попросить Глафирию Петровну не давать мне сегодня спать. Я не хочу в самом расцвете лет умереть от кровоизлияния.
Слушая ее полубредовый лепет, Меньшиков чувствовал, как цепь, что сжимала его легкие, не давая вдохнуть полной грудью, спадает. Волнение смыло волной облегчения. И на поверхность всплыло понимание, как глубоко засела занозой в его сердце эта зеленоглазая колдунья.
Стоило Маше освободиться от пут, она рванула к выходу, но не успев сделать и пары шагов, была схвачена преградившим ей путь мужчиной. Подняв брыкающуюся девушку на руки, Мирон прижал ее к своей груди.
- Снаружи все еще опасно, милая. Тебе лучше успокоиться.
- Мирон… - всхлипнула она и пройдясь ладонями по ткани черного кителя, обхватила его за шею. – Эти сволочи избили Алексея и держат его в холодном погребе…
- С ним все в порядке, - поспешно заверил ее Меньшиков. - Он под присмотром моих людей. А сейчас позволь мне позаботиться о тебе?
Маша облегченно выдохнула, расслабилась, но тут же снова подскочила.
- Подожди. Из-за этой головной боли я совсем забыла. Мне срочно нужно тебе что-то сказать…
- Полагаю, разговор можно отложить, хотя бы до визита врача?
- Мирон, ты не понимаешь! Это очень важно…
Не успела она закончить свою пылкую речь, как в открытую дверь влетел молодой офицер, что при виде начальника, державшего на руках молодую девушку, вытянулся в струну.
- Ваше благородие, мы тут барышню поймали. Ее из отъезжающей от дома коляски выкинули. Плачет и кричит, что знакомая ваша.
Меньшиков удивленно прищурился.
- Ну показывай, Назаров, что там за знакомая.
Кивнув, парень снова выскочил за дверь и вернулся, ведя под руку вырывающуюся Татьяну.
- Мирон! – воскликнула она и, оттолкнув удерживающего ее за предплечье офицера, бросилась к Меньшикову. Но не дойдя пары шагов была снова поймана Назаровым и прижата к стене.
Глава сыска приподнял правую бровь и опустил хмурый взгляд на Машу.
- Изволю предположить, именно об этом ты хотела со мной поговорить? – она прикусила нижнюю губу и кивнула. Если Мирон и удивился нежданной встрече, вида не подал. Осторожно опустил Марию на ноги, обхватил за талию, прижал к своему боку и только после этого повернулся к офицеру. - Кто еще был в коляске?
- Не имею представления, ваше благородие. Во дворах затерялись, а барышня молчит.
- Барышня не молчит. Лишь не желает разговаривать со всякой чернью, - огрызнулась на парня Плесницкая и снова обратила на Меньшикова жалобный взгляд. – Мирон, это все он… Это Костя. Я не при чем.
- Костя? – переспросил мужчина.
- Князь Разин, - шепотом подсказала Маша и вцепилась в рукав его кителя. – Это он тут всем заправляет. Влез в долги, сколотил банду из беспризорников и промышляет грабежами.
Хватка на ее талии стала жестче. Взгляд Мирона, каким он окинул Татьяну, потяжелел. Губы сжались в тонкую линию. А ноздри с шумом затрепетали.
Девушка, явно испугавшись подобной трансформации, спряталась за молодым офицером и быстро затараторила.
- Сжалься! Я ни в чем не виновата.
- Рассказывай.
- Помнишь тот званый ужин четыре года назад в доме князей Разиных? Ты пригласил меня туда и познакомил с Константином. На следующий день он посетил мою премьеру, преподнес букет цветов и пригласил с ним отужинать. Ты на тот момент уже ко мне охладел. Я чувствовала это, а потому приняла приглашение. Вскоре мы с тобой расстались, а у нас с князем начался роман. Через три месяца я поняла, что жду ребенка. Полина дочь Кости… Прости, что обманула.
Несмотря на всю любовь к малышке, Мирон изначально имел большие сомнения в своем отцовстве, а потому не сильно удивился новости.
- Продолжай.
- Когда я сообщила обо всем Константину, он… он всучил мне деньги, а на следующий день отплыл в Париж, - девушка опустила взгляд и печально вздохнула, но так театрально, неискренне, что не обманулся бы самый мягкий из людей. - Я продолжала его любить. Надеяться на его возвращение. И когда, два месяца назад он приехал в Петербург и вновь появился в театре с шикарным букетом, я не смогла устоять. Целый месяц жила как в сказке. А потом он проигрался в пух и прах, и его словно подменили. Стал злой, нелюдимый. Связался с этой… шайкой. Он приказал мне отправить к тебе Полину. Я боялась ему перечить, пойми…
- Зачем?
- Он уже тогда планировал ограбление твоего дома. Хотел в этот момент быть у тебя на виду, чтобы отвести все подозрения.
- То есть, твое появление в моем доме было не с целью забрать ребенка, а дать ей знать, когда и кому открыть дверь? – спросил Мирон, чеканя каждое слово. Девушка кивнула.
Маша ахнула и прижала ладони ко рту.
- Вот же дрянь. Это из-за тебя Поля так испугалась. Тряслась. Всю ночь ворочалась. Родную дочь ради любовника не пожалела! Ты не мать, ты… чудовище! - она уже была готова наброситься на Татьяну, но Меньшиков вовремя перехватил взбешенную фурию и прижал ее спиной к своей груди.
- Куда он уехал?
- Я… я не знаю, - всхлипнула Плесницкая и вытерла глаза. – Мы уже садились в экипаж, он увидел погоню, приказал стегать коней. Я не удержалась и упала на землю. А он… уехал. Почему? Обещал, что увезет с собой в Европу, а сам…
Не желая больше слушать вопли истеричной особы, Меньшиков кивнул удерживающему ее офицеру. Тот шаркнул сапогами, схватил упирающуюся девицу за предплечье и потащил к выходу.
Не успели они скрыться с глаз, как в проеме появилось светящееся от возбуждения лицо еще одного полицейского.
- Ваше благородие, там это… клад!
Эпилог
Неделю спустя
В моем новеньком офисе, расположенном в паре шагов от дома Меньшикова, было не протолкнуться. Оно и не удивительно. Новомодный курс «Дыхание миллионеров» открыл двери для всех желающих. Первый урок – бесплатный. Скидки для новичков. Рассрочка для бывалых. И льющийся рекой домашний лимонад.
Ну разве я не гений маркетинга?
Даже новую методику для курса разработала. Мирон воспринял ее скептически и назвал шарлатанской, но какая разница? Этот прожжённый циник в мою фокус-группу не входил. В отличие от Глафирии Петровны и Ольги Федоровны, которые долго охая, восхищались задумкой.