Нащупав колесико газового рожка на стене, он крутанул его. Появилась искра, и под плафоном забился огонек.
У Джаспера отвисла челюсть, когда он увидел, что творится в кабинете.
Стул, стоявший в центре помещения, был опрокинут, фиксирующие ремни сиротливо провисли. У дядюшкиного стола ничком на полу лежал Найджел Боттам. Все его тело исходило мелкими судорогами, он дергал головой, обтирая щеку о паркет. Руки царапали пол, у правой лежал пустой шприц.
– Мистер Удильщик! – потрясенно воскликнул Джаспер, и Найджел Боттам повернул к нему голову.
Мальчику предстало ужасное зрелище. Рот Найджела Боттама был совершенно пуст, и только сейчас Джаспер заметил россыпь окровавленных острых зубов рядом с ним. А его глаза! Они были обычными человеческими глазами и взирали на него с мольбой.
– Оно… здесь… – прохрипел Найджел Боттам. – Не дай… Не дай ему… сбежать…
– Что здесь? О чем вы говорите? Я не понимаю!
– Оно вылезло… из меня…
Джаспер услышал…
Хлюп… хлюп…
Он повернул голову на звук и выпучил глаза. По полу, у стены кабинета, оставляя за собой чернильный след, ползла неимоверно мерзкая тварь, похожая на багровый комок щупалец. Размером с человеческое сердце, она перебирала уродливыми отростками, все приближаясь к двери.
«Не дай ему сбежать!» – прозвучало в голове.
Джаспер, сам не понимая, что делает, рванул к ближайшей полке и сорвал с нее большую банку, наполовину заполненную пилюлями. Вытащив пробку, он высыпал пилюли, после чего одним прыжком настиг уже подползшую к порогу тварь и накрыл ее банкой. Резко наклонив банку, мальчик просунул под горлышко пробку и с силой вдавил ее.
– Поймал! Я поймал тебя!
Джаспер перевернул банку. Пленник шлепнулся на донышко, щупальца заелозили по стеклу, оставляя черные потеки на стенках. Тварь шевелилась, клубясь и перекатываясь, но выбраться наружу у нее ни за что бы не вышло.
Решив не рисковать, Джаспер метнулся к стенному шкафчику, выдвинул ящик. Достав один из мешочков с сухими лекарственными листьями и бечевку, он вытряхнул листья, надел мешочек на горлышко банки и принялся обматывать его бечевкой – виток за витком. Завязал узел, перерезал хвост бечевки…
– Теперь точно не выберешься, – сказал мальчик, глядя на пленника.
Поставив банку на дядюшкин стол, он поднял стул и с трудом затащил на него пациента. Тот трясся, голова его ходила ходуном. Изо рта текла кровь.
– Голова… раскалывается…
– Дядюшка! – позвал Джаспер.
– Он… ушел… – прохрипел Найджел Боттам. – Ушел…
Джаспер сжал кулаки. Ну вот, когда дядюшка нужен, его нет!
Пациент меж тем выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание от боли.
– Потерпите, я вам помогу!
Повернувшись к шкафу с лекарствами, Джаспер распахнул дверцы и пробежал взглядом по склянкам с растворами. Нашел те, что снимали боль.
«Какой же из них действует быстрее всего? Зеленый? Или гадко-зеленый? Что дядюшка говорил? Вроде бы, гадко-зеленый…»
Сняв с полки склянку, Джаспер взял со столика с инструментами чистый стеклянный шприц и наполнил его на треть раствором. А потом почесал затылок, пытаясь вспомнить дядюшкины наставления.
– Я должен назвать вам все побочные эффекты, прежде чем вколоть средство, но я их не помню. Это было так скучно, что я не слушал… Ну почему я не слушал?! Ладно, неважно!
Сжав зубы от напряжения, Джаспер взял руку Найджела Боттама и ввел ему под кожу иглу, затем аккуратно, но уверенно надавил на поршень – сколько раз он это делал, даже не перечислить. Дядюшка хорошо его обучил, будто знал, что однажды Джасперу придется его подменить.
Прошло довольно много времени, прежде чем лекарство начало действовать. Но вот наконец Найджел Боттам перестал трястись, складки на его лбу разгладились, даже дыхание выровнялось, хотя из горла все еще вырывались хрипы с легким присвистом. Его беззубый окровавленный рот выглядел по-прежнему жутко, но казалось, Джаспер справился.
– Мистер Удильщик, вам лучше?
Пациент поднял голову. Несколько раз подряд моргнул. Издал стон.
– Все тело онемело.
– Так и должно быть… Наверное. Расскажите, что здесь произошло? Вы… освободились и ввели себе лекарство от занфангена?
– Доктор сказал, что начнет лечение сразу, как вернется. Я не мог ждать… Больше не мог, понимаешь?
– Куда он ушел?
– Письмо. Там, на столе.
Поверх дядюшкиной рабочей тетради и правда лежал конверт, подписанный: «Джасперу». Рядом с ним соседствовала банка с черной жидкостью.
С чувством, что все это не к добру, племянник доктора Доу вытащил из конверта письмо и прочитал:
«Джаспер,
Я пишу это на случай, если я все еще не вернусь, когда ты проснешься.
Нам с мистером Хоппером предстоит довольно опасное дело, но я надеюсь, что оно завершится успехом. Между тем твое участие могло все усложнить и создать ненужные риски. Не стану лгать: мне пришлось тебя усыпить, чтобы избежать долгих утомительных споров и запретов, которые с большой долей вероятности были бы нарушены.
Уверен, ты возмущен и, видимо, обижен, но у меня и правда не оставалось выбора.
Тем не менее я на тебя рассчитываю. В случае, если все пойдет не по плану и я вынужденно задержусь, ты должен позаботиться о наших пациентах, мистере Боттаме и Винки с Чемоданной площади (полагаю, он по-прежнему находится под присмотром миссис Трикк).
Как видишь, на столе я оставил большой запас лекарства от занфангена. В тетради на последней странице ты найдешь подробный перечень действий, процедур и указания дозировки лекарства.
В первую очередь займись Винки: если я правильно просчитал периодику, этапы и течение болезни, лекарство следует ввести ему до полуночи, пока не выпал первый зуб. Я не уверен, отрастают ли обычные зубы заново, поэтому хотелось бы уберечь нашего юного друга от их потери.
В случае, если лекарство не подействует или последует ухудшение состояния пациентов, немедленно вызывай доктора Горрина – он переправит зараженных в больницу, где им предоставят помощь.
Помни: именно от тебя сейчас зависит, что с ними будет. Сейчас ты их доктор, Джаспер. Я признаю, что с моей стороны довольно безответственно оставлять это на ребенка, но, видимо, в этом доме попросту нет тех, кто знает, что такое ответственность. За исключением миссис Трикк, разумеется.
Теперь самое важное, Джаспер. В случае, если обстоятельства сложатся таким образом, что я не вернусь, мистер Пенгроув, эсквайр и мой поверенный, обладает всеми требуемыми инструкциями. Миссис Трикк знает, что делать.
Подобный исход маловероятен, но тем не менее я обязан его учитывать.
Уверен, у тебя появится желание покинуть дом и отправиться искать меня, но напоминаю, что твои пациенты рассчитывают на тебя – ты не можешь их бросить. В мое отсутствие именно ты – доктор Доу.
Дядюшка Натаниэль.
По эпилогу: Прошу тебя, воздержись от ругательств, когда дочитаешь письмо, – доктор Доу должен быть хладнокровен и сдержан.
Н. Ф. Доу»
Сложив письмо, Джаспер издал глухое рычание, которое ничего общего с хладнокровием и сдержанностью не имело. Было очевидно, что дядюшка решил преподать ему урок! Хотел, чтобы Джаспер почувствовал себя на его месте, когда племянник сбегает из дома и ввязывается в разные опасные дела.
– Вот ведь мстительная тошнотворная ворона! – воскликнул он.
Найджел Боттам глядел на него непонимающе.
– Что за ворона?
Джаспер не ответил. Взяв со столика очередной шприц и склянку с лекарством, он сердито глянул на мистера Боттама. А потом встрепенулся, собрался и нацепил на себя весьма серьезный вид, отчего стал напоминать своего дядюшку.
– Я скоро вернусь, – сказал он. – Сейчас моего внимания требует еще один пациент. – Джаспер бросил взгляд на пленника, извивающегося в своей стеклянной тюрьме. – И кажется, мне нужна еще одна пустая банка.
***
Холодная осенняя ночь. Завывает ветер, снуя меж крыш. Потрескивает фитиль, раздаются топот ног и хихиканье, похожее на царапанье заточенных ногтей по двери, что-то лязгает, звуки ударов, нарастающее тяжелое дыхание и… крики…
Если бы все это было лишь аудиодрамой, потрясенные слушатели, прильнув к раструбам радиофоров, застыли бы, боясь шевельнуться, боясь сделать вдох.
Происходящее в глухом темном переулке, затерянном где-то в глубине Тремпл-Толл, накалилось до такой степени, что, вздумай кто-то из воображаемых слушателей коснуться воображаемого рога радиофора, он точно обжег бы палец.
В тугой узел звуков добавился глухой щелчок – и ампула не вылетела, застряв в стволе.
Инъектор заклинил!
Доктор Доу выругался и ударил им бросившегося на него мальчишку по голове. Зубастый взвыл и отпрыгнул на пару шагов. Но другие этого будто бы и не заметили.
Ситуация складывалась, мягко говоря… неприятная. Искать более подходящий эпитет к ней у доктора не было ни возможности, ни желания.
На земле в стороне лежало двое усыпленных мальчишек – в стране забвения они составили компанию тем, что были обезврежены еще в доме, но остальные трое носились кругом, то и дело появляясь из темноты, пытаясь добраться до доктора, а потом снова ныряя за дрожащий круг света, который создавала его лампа. Мелькали черные глаза, клацали острые зубы. Казалось, эти капканьи пасти были повсюду.
Доктор Доу вжимался в стену дома, держа лампу над головой, – если мальчишки ее достанут, все будет кончено. Если фитиль погаснет, в кромешной темноте эти маленькие монстры попросту загрызут свою жертву.
Ловушка захлопнулась. Выбраться из переулка не представлялось возможным – Няня и ее мерзкие прихвостни перекрыли все пути к отступлению. Кроме открытого люка в канализацию…
Доктор уже думал о том, чтобы спуститься, – сбежать, разумеется, не выйдет, учитывая завалы в тоннелях, но через проем мальчишки смогут последовать за ним лишь по одному. И все же люком Натаниэль Доу пока не мог воспользоваться: если он спустится, Гоббин останется здесь один.