– Похитили?! – удивленно спросила дама в черном. – Что?! Ни в коем случае, юный джентльмен! Мы наняли мистера Пуншика, чтобы он помог нам кое в каком эксперименте.
– Каком еще эксперименте?
– Читательском, разумеется. Позвольте представиться: мы – книжный клуб «Чернильная Тайна», а я миссис Тоун. Обычно мы собираемся в книжной лавке «Переплет», но иногда проводим выездные собрания. Как сегодня.
С жутким скрипом цепляясь за раму окошка, воздушный шарик забрался обратно, а в самом окошке показалось лицо живого и невредимого Пуншика.
– Лис, ложная тревога! Меня не похитили! Я просто помогаю этим почтенным дамам с книжкой!
Пуншик со значением щелкнул себя по виску, давая понять вожаку, что они имеют дело с чокнутыми. Впрочем, это Лис понял и так.
– Как именно помогаешь? – спросил он.
Миссис Тоун подошла и показала ему книгу.
– Мы читаем детективные истории и пытаемся разгадать загадку раньше сыщика мистера Шершо́.
– И раньше этих жеманных старух из книжного клуба «Плющ» в Сонн, – вставила самая молодая из дам, подмигнув Лису.
– Ирэн, прошу вас, – одернула ее миссис Тоун. – Мы относимся со всем уважением к почтенной миссис Фендрик из «Плюща». С ее книжным клубом у нас просто дружеское соперничество.
Ирэн одними губами прошептала: «Нет», и Лис усмехнулся. Эта мисс ему определенно нравилась, хоть он все еще мало что понимал.
– Но что вы сейчас делаете? Зачем вам шарик? И для чего понадобился мой Пуншик?
– Ой! – встрепенулась миссис Тоун. – Мы же совсем забыли!
Повернувшись к подругам, она быстро-быстро затараторила:
– Если шарик не пролазит в чердачное окно указанных размеров, это значит, что…
– Он не мог вылететь через него, как предполагает мистер Шершо́, – продолжила одна из дам, – и его не мог вытащить карлик, несмотря на то, что сам карлик, как мы выяснили благодаря мистеру Пуншику, в окно пролазит, а уже это значит, что…
– Его вынесли, – добавила третья, – и сделать это мог только…
– Толстяк! – озарило четвертую даму. – Но ведь когда он покидал чердак, у него в руках не было шарика!
– Выскажу предположение, – медленно начала Ирэн, глядя не на подруг, а на Лиса, отчего тот смущенно потупился, – что Толстяк – вовсе не толстяк. Это был кто-то из прислуги жертвы – он надел пальто большого размера и спрятал шарик под него. Таким образом шарик незамеченным был вынесен из дома. Убийца – кто-то из худых домочадцев жертвы. С Толстяком автор решил нас просто запутать.
– Отлично, Ирэн, мы почти раскрыли это дело.
Ирэн хмыкнула:
– На какой там главе застряли ворчунья Фендрик и ее старушонки?
– На третьей, – ответила миссис Тоун и, повернувшись к чердачному окошку, позвала:
– Мистер Пуншик! Выбирайтесь наружу! Эксперимент завершен!
Одна из дам глянула на все еще сбитых с толку Сироток и сказала:
– Юные джентльмены, вы не составите нам компанию? – Она кивнула на корзинки и на варитель. – Мы собирались завтракать, но оказалось, что мы взяли с собой очень много еды и сами ее не осилим.
– Только если у таких важных господ нет каких-то более срочных дел, – с улыбкой сказала Ирэн.
Лис сверился с внутренним расписанием и, подбоченившись, заявил, что свободен до конца года.
Прочие Сиротки не обратили внимания, как при этом дрогнул его голос, – они тянули шеи, пытаясь разобрать, что там в корзинках.
И только Винки пока не решался поддаться общему восторгу. Оглядываясь по сторонам, он высматривал, нет ли где поблизости детской коляски.
***
Оставшаяся часть утра прошла почти незаметно. Сиротки, с отяжелевшими животами, а Жабич еще и с новой зеленой шапкой, связанной за завтраком одной из дам там же, на крыше, вернулись на свои посты.
Лис витал в облаках и, развалившись на своем стуле, порой предавался рассуждениям о том, как это глупо устраивать эксперименты с книжками. И это, притом что он оставил миссис Тоун бумажку, на которой записал, как его можно найти, в случае если дамам из клуба снова потребуется провести какой-нибудь эксперимент.
Винки знал, о чем он думает на самом деле: мысли Лиса занимала мисс Ирэн, ведь не случайно тот все утро рассуждал, насколько может быть опасной медсестра из Больницы Странных Болезней. Лично Винки все это не нравилось: ох уж эти «старые» и их «сопливости».
– Ты же сам говорил, что нельзя связываться с цепочниками, – в какой-то момент напомнил он Лису, на что вожак лишь пожал плечами и усмехнулся.
– Что за чепуха, друг мой? Некоторые из цепочников как минимум…
– Какие?
– Любопытные.
– И еще милые.
Лис на мгновение задумался:
– Вероятно. Я ничего такого не заметил.
Зато Винки заметил, как тут же порозовело его лицо, и спросил:
– Может, ты еще и ланч теперь любишь?
– А что, может, и люблю! Пока не знаю! Сейчас мы это и проверим!..
Лис собрал Сироток, и они отправились в свой вагончик – попробовать, что такое ланч. Звали и Винки, но он отказался: топать в канализацию никакого желания не было.
Они договорились встретиться через час у лавки, и Сиротки исчезли в афишной тумбе.
Оставшись в одиночестве, маленький работник станции кебов отправился в свой подвал и, взяв открытую консервную банку, уселся на ящик. Поедая бобы, он думал о непостоянстве Лиса, о книжных экспериментах и о наблюдении за площадью.
«Когда уже все это наконец закончится? – спрашивал себя мальчик. – Когда же я снова смогу вернуться на станцию?..»
Когда часы на вокзале пробили одиннадцать часов, пришел Сэмми. Буркнув, что должен поспать перед обеденной партией газет, и велев Винки его не будить, он снял башмаки, стянул с головы кепку и устроился в своем гамаке. А потом уснул.
Винки молча наблюдал за ним. Во сне Сэмми ворочался и стонал. Его кошмары повторялись…
Минут через десять Винки уже не смог это игнорировать и подошел к другу.
Газетчик лежал на спине, голова его была чуть повернута, нос как будто заложило, и он дышал ртом. С утреннего разговора картина ухудшилась: во рту у Сэмми не осталось уже ни одного зуба!
Не осмелившись его будить, Винки вернулся на свой ящик.
«Никакой это не грильяж, – думал он с тревогой. – Они что-то с ним сделали…»
После случившегося в переулке, когда Сэмми вернулся, Винки надеялся, что все осталось позади. Сэмми был тут, он не исчез, как усыновленные Сиротки, монстр из коляски его не заполучил, но вывод напрашивался неутешительный: та встреча просто так не прошла. Может, монстр как-то отравил Сэмми?
Хуже всего – и Винки это прекрасно ощущал, – впереди будет что-то еще. Зубами дело не ограничится. Если бы он только знал, как помочь Сэмми. Вот только что он мог предпринять?
Предаваясь мыслям о собственной полнейшей беспомощности, Винки скреб ложкой дно жестянки и глядел в окошко под потолком…
…Долго Сэмми не спал. Проснувшись от очередного кошмара, он дернулся и едва не свалился с гамака. После чего поднялся, натянул башмаки и потопал к выходу.
Решив снова проследить за Сэмми (может, удастся раскрыть секрет его выпадающих зубов), Винки дождался, когда газетчик покинет подвал, и вышел за ним. Увидев, как Сэмми потрусил со станции, он уже было двинулся следом, когда его неожиданно окликнул мистер Боури:
– Винки! Сюда иди!
Кебмен сидел на передке своего экипажа и кутался в пальто. Винки сразу же обратил внимание на то, что настроение у мистера Боури не из лучших – все характерные черты были на месте: поджатые губы, каштановые бакенбарды подрагивают, в глазах туман – кажется, кебмен опустошил лишнюю бутылочку угольного эля за завтраком. А еще, видимо, после вчерашнего разговора, его отношение к Винки не изменилось.
– Добрый день, мистер Боури, я…
Кебмен его прервал. Дернув головой, он указал на свой экипаж.
– Тебя там ждут.
– Меня?
Мистер Боури отвернулся, и Винки понял, что засыпа́ть его вопросами бессмысленно.
«Кто это меня там ждет? Что за странности?»
Неуверенно подойдя к дверце кеба, он осторожно постучал. В тот же миг она открылась, и из салона выглянул мальчишка с хитрым носом торчком и волосами, скрывающими половину лица.
– Привет, Винки, – с широкой улыбкой сказал Джаспер Доу. – Забирайся.
Он отодвинулся, и Винки, теряясь в догадках, что здесь вообще происходит, вскарабкался на подножку и сел в салон. Как только он оказался внутри, дверца закрылась – салон тут же погрузился в темноту. Кто-то пару раз стукнул о стенку за местом кебмена, и экипаж, качнувшись, сдвинулся с места.
– Добрый день, Винки с Чемоданной площади, – прозвучал в темноте голос, и Винки вздрогнул, узнав его. На сиденье напротив, рядом с Джаспером, сидел обладатель черного цилиндра. У него на коленях маленький работник станции кебов различил очертания саквояжа.
– До… добрый день, доктор Доу. А что?.. Куда мы едем?
Доктор Доу отодвинул в сторону шторку на окне, и в салон проникло немного света с улицы. Повернув защелку и откинув окошко, доктор достал из кармана портсигар и закурил папиретку. Наружу пополз темно-красный дым. Запахло вишневым пирогом – как-то Винки повезло добыть кусочек такого пирога из мусорки и пах он точно так же, как докторский табак. Между доктором и его племянником на сиденье стояла небольшая гармошка – предмет, который совершенно не увязывался с этим мрачным джентльменом.
– Мы едем на улицу Флоретт, – радостным голосом сообщил тем временем Джаспер. – Мы уже все подготовили.
– Что подготовили?
– Джаспер, полагаю, нужно ввести юного джентльмена в курс дела, – сказал доктор Доу. – Только прошу тебя, избавь его от излишних подробностей. Попрактикуйся в лаконичности.
Джаспер ухмыльнулся с таким видом, будто он – сама лаконичность.
– Винки. Ты ведь знаешь, что мы с дядюшкой время от времени занимаемся кое-какими тайными делами? – Винки кивнул, и он продолжил: – Так вот, прямо сейчас мы как раз занимаемся таким делом. Оно очень тайное, невероятно загадочное, и только от нас с дядюшкой зависит, удастся ли злодеям и заговорщикам претворить в жизнь их коварный план…