Но мысленно все равно добавил: «Восторг!»
Они уже были в одном квартале от Чемоданной площади. Пройдя через дворы у Рынка-в-сером-колодце, мальчишки преодолели трущобы возле паба «В чемодане» и оказались у привокзальной станции пневмопочты.
По пути Винки рассказал все, что знал. На деле знал он не так уж и много, но этого за глаза хватило, чтобы Джаспер забыл о своих невзгодах с розовым кустом и о ворчащем дядюшке. Он чувствовал: новая тайна – это что-то стоящее – и уже с головой в нее ушел. Похищения, монстры, удивительные перевоплощения, сплошь все непонятное – подобное Джаспер любил даже больше «Романа-с-продолжением» и печенья «Твитти».
– Исчезновения уличных детей… – покусывая губу, сказал Джаспер. – Я сначала решил, что это как-то связано с делом Флоретт, но тут явно что-то другое.
Винки покивал.
– За всем стоит эта странная няня с черной коляской.
– Предположительно. Не будем забегать вперед.
Что бы Джаспер ни говорил, ему очень хотелось забежать вперед.
Он терпеть не мог нянь. Родители нанимали для него нянь по объявлению, но няни даже с лучшими рекомендациями не справлялись. Каждая из них что-то скрывала: одна была воровкой, другая сбежала из «Эрринхауз», третья оказалась переодетым мистером, который пробрался в дом, чтобы вынюхать секреты отца Джаспера, а четвертая – и вовсе живой деревянной куклой, прикидывавшейся человеком. Джаспер разоблачал их одну за другой. В какой-то момент родителям это надоело, и мама, невзирая на протесты папы, который был не в лучших отношениях с Натаниэлем Доу, начала отсылать Джаспера к своему брату в больницу, и тогда дядюшка Натаниэль стал его няней. Дядюшка оказался самой скучной няней – у него не водилось ни одной тайны.
– По городу расхаживает очередная странная няня – этим точно нужно заняться, – подытожил Джаспер. – И у нее не какая-то занудная тайна, а самая настоящая Тайна!
Винки энтузиазм друга не разделял. Воспоминания о том, что произошло, никак его не оставляли.
Они вышли на Чемоданную площадь. От тумана, что окутал город несколько дней назад, не осталось и следа, и Тремпл-Толл вновь был грязно-слякотно-коричневым. Дул промозглый ветер, изредка моросила какая-то жалкая пародия на дождь, а бурые тучи всем своим видом намекали, что это только начало.
По мостовой вокруг пустующей станции дирижаблей уныло ползли, выдыхая тучи дыма, частные экипажи и городские кебы. Тротуары заполонили прохожие с чемоданами. У входа в здание вокзала столпилось несколько нищих. Они бурно возмущались тем, что их не пускают внутрь. Автоматон в зеленой форме Паровозного ведомства молчаливо тыкал латунной рукой в большой плакат, висевший на двери: «ВНИМАНИЕ! С этого дня шушерникам и нищим вход на вокзал строго воспрещен! Указ полиции!»
Из толпы у входа отделилась фигура. Человек этот не был нищим. Выждав, когда мальчишки пройдут мимо, он украдкой двинулся за ними.
Не замечая его, Джаспер с Винки преодолели площадь, станцию кебов и вошли в узкий переулок.
Винки испуганным шепотом рассказывал Джасперу о том, что здесь увидел. Он ожидал, что племянник доктора Доу тоже испугается, но тот выглядел совершенно счастливым. Монстр?! Это же так здорово! Няня таскает с собой монстра и прячет его ото всех в коляске. На миг Джаспер даже задумался, пытаясь вспомнить, а не сегодня ли у него день рождения – такой-то подарок!
– Ты можешь описать этого колясочного монстра? Каким он был?
– Я видел только тень, щупальца… длинные черные шупальца.
Джаспер задумался. Откуда берутся монстры? Вообще, они могут взяться откуда угодно. Из-за токсичных отходов с фабрик, выбираются из канализации, порой их выводят безумные ученые или они просто рождаются. Сам он встречал лишь двух монстров – Черного Мотылька и злобную мухоловку, – и обоих привезли в Габен из жарких стран. Вдруг здесь то же самое?
– Няня не упоминала ГНОПМ? – спросил он.
– Гно-что?
– Это научное общество на улице Даунинг. Профессора из этого общества занимаются тем, что привозят в Габен всяких монстров.
– Нет, она ничего такого не говорила…
– У нее был загар, может, подзорная труба? А может, – с надеждой спросил Джаспер, – пробковый шлем?
– Я же ее не видел, – напомнил Винки. – Только тень. У тени не было никакого шлема – только шляпка.
– Умно! Она маскируется! Хотя… Вряд ли она из ГНОПМ: я ничего не слышал о дамах-профессорах.
Винки лишь пожал плечами. От разговоров о монстрах ему было не по себе. Джаспер, в свою очередь, продолжал воодушевленно рассуждать:
– Когда-то в Габене были монстрологи. Они охотились на монстров и многое о них знали – было бы здорово поговорить с монстрологом. Но их давно нет. По словам дядюшки, последний габенский монстролог заперт в «Эрринхауз». А что если… – Джаспер себя оборвал. – Нет, не настолько я пока что спятил, чтобы соваться в лечебницу для душевнобольных.
– Мы пришли, – угрюмо сказал Винки.
После всего случившегося маленькому работнику станции кебов было страшно возвращаться в этот переулок, но при свете дня, тот не выглядел таким уж страшным. К тому же сейчас с ним был Джаспер.
Они остановились примерно в середине переулка. Окна сюда не выходили, на тесно стоявших дверках мастерских висели замки. В дальнем конце переулка стояла потрепанная полосатая будочка «Похлебка Подрика» – у ее окошка сгрудилось четверо каких-то типов, ожидавших свой завтрак.
Сам переулок пустовал, но все же Джаспер и Винки были там не одни. У глухой кирпичной стены им открылась странная картина. Четыре серых голубя угрожающе придвигались к крысе, окружая ее и отрезая ей пути к отступлению. Считалось, что загнанная в угол крыса – самая опасная, но этот мелкий хвостатый грызун был в ужасе. Он дрожал, громко пищал и косился на серых задир.
– Пошли прочь! – крикнул Джаспер, но наглые птицы не послушались. Один голубь и вовсе глянул на него с явным презрением.
Джаспер подошел ближе и топнул. И только тогда голуби нехотя вспорхнули и уселись на трубе под карнизом. Крыса юркнула под стеной, пробралась в трещину между кирпичами и исчезла.
– Голуби с Чемоданной площади очень злобные, – сказал Винки. – Они часто на меня нападают. Один раз выхватили прямо из рук пирожок.
– Со мной пусть лучше не связываются! – Джаспер показал голубям на трубе кулак, и они дружно заворковали, будто бы захихикали. – Ну да ладно, сейчас не до них. Где ты видел тени? На этой стене?
Винки кивнул.
Джаспер осмотрел кладку, постучал костяшками пальцев по некоторым кирпичам, а затем достал из кармана одно из своих самых ценных сокровищ.
Винки удивился:
– Что это за стекляшка на ножке?
– Эта штуковина называется «лупа», – пояснил Джаспер. – Лупа – незаменимый инструмент в работе сыщика.
– Ты ее все время с собой таскаешь?
– Никогда не знаешь, когда окажешься на месте преступления.
Склонившись над мостовой, Джаспер принялся с очень серьезным видом осматривать камни брусчатки в поисках улик. Винки хихикнул – так забавно это выглядело.
Джаспер не отвлекался: поиск улик – это самое важное в работе сыщика. Порой по одному пеплу от табака или отпечатку ноги можно выяснить личность вора, похитителя или даже убийцы, и он надеялся, что что-нибудь да обнаружится. Конечно, рассчитывать, что тут очень удачно завалялись билет на поезд, ключ от гостиничного номера или уникальная шпилька, которая продается лишь в одной лавке шпилек в городе, было глупо, но найти хоть что-то, что намекнет о том, кто такая эта няня или как ее найти, хотелось.
Находки были, но на первый взгляд они ничем не отличались от обычного городского мусора и вряд ли имели отношение к какой бы то ни было тайне.
Джаспер предельно дотошно изучил окурок папиретки «Кромахир», клочок газеты, старый башмак, обглоданный крысиный скелетик и пустую бутылку от «Понтабрюха», но ничего из этого загадочностью не пахло. Следы в грязи тоже оказались неутешительными.
– Голуби все вытоптали, – проворчал юный сыщик. – Хотя тут и без голубей вряд ли что-то осталось бы – столько времени прошло. Но нужно было проверить. Вспомни как можно точнее: о чем они говорили?
Винки переместил кепку на затылок, почесал лоб.
– Они говорили о констеблях. Сэмми передал ей список фликов, которые его обижали. Он ждал, что няня даст ему за него десять фунтов, но она… И монстр…
Винки замолчал и шмыгнул носом.
– Значит, флики. Интересно, зачем ей понадобился такой список?
Спрятав лупу, Джаспер еще раз быстрым взглядом окинул стену и посмотрел на Винки.
– Тут мы ничего не нашли. Думаю, стоит заглянуть в твой подвал, может, там будет что-то любопытное.
Винки кивнул, и они направились обратно, к станции кебов.
Немного выждав, из-за толстой трубы неподалеку выбрался человек в котелке и направился следом за ними…
…Чиркнула спичка, и фитиль загорелся.
Джаспер огляделся кругом. Холодно, темно и сыро…
Он прежде не бывал в подвале Винки и даже не догадывался, где живет его друг. Разумеется, Джаспер не думал, что Винки обитает в шикарно обставленной меблированной комнате, но в действительности все выглядело достаточно печально. Это место больше напоминало склад или мастерскую: повсюду трубы, вентили, колеса, какие-то поршни. Воняет керосином, химрастопкой и крысами…
Джаспер с тоской оценил постель Винки – продавленное сиденье кеба, лоскутное одеяло и подушку – мешок, набитый тряпьем. Ему стало стыдно от того, что у него самого есть комната и кровать – у маленького работника станции кебов не было не то что шкафа, но даже чемодана, куда можно сложить вещи. Хотя и вещей у него особо не наблюдалось.
– Эй, ты чего? – спросил Винки, отметив, как Джаспер погрустнел.
– Ты и правда здесь живешь?
– Ну да, – удивленно ответил Винки. Кажется, он так и не понял, что смутило Джаспера. – Мне здесь нравится. Это лучший подвал на площади! Его почти не затапливает, когда идет дождь, а у вон тех труб в углу очень тепло. Там даже есть печка. Мы с Сэмми…