– Коротышки не бывают громадными, – сказал Джаспер.
Шут достал из кармана фрака зеркальце и коробочку с гримом. Косясь на мальчишек, он начал восстанавливать «лицо».
– Что это были за мелкие твари? Не припомню ничего такого прежде во Фли.
– Кто бы знал… – Джаспер бросил быстрый взгляд на Винки.
Шут сделал вид, что поверил.
– Ты не хочешь рассказать, откуда у тебя эти часы? И как ты узнал, что они помогут отогнать этих гаденышей?
– Я читал в одной книжке…
– Фу, вранье… Ладно, не говори. И так понятно, что они здесь были из-за вас. Но знаешь что? Берегись, Лохматый, в следующий раз меня рядом не будет, чтобы всех спасти. Тащи сюда мою бутылку! Мне нужно успокоить нервы. Ладно-ладно, вам с Кепкой тоже налью – вы все же недурно справились.
– Сэр, вы уверены, что давать вино мальчишкам – это удачная идея? – спросил мистер Финлоу.
– Конечно! Все мои идеи – удачные! Кепка, тащи сюда еще две кружки…
Остаток пути до того, что шут называл «Станция “Мамаша”» прошел для Джаспера и Винки довольно необычно, но достаточно весело.
Вино «Не забывай мечтать обо мне» ударило не привыкшим к такому мальчишкам в головы, и вскоре уже все почти забыли о кошмарном нападении.
Дождь перетаптывался по крыше, вагон стучал колесами, мистер Финлоу хмуро скрипел зубами, пассажиры ели рыбу, пили вино, а потом шут затянул песню «Марионетка Меня» – грустный романс о человеке, нашедшем в луже сердце. Винки и Джаспер даже всплакнули. Поняв, что печаль затянула вагон, шут решил разогнать ее и решил спеть нечто веселенькое.
Винки предложил «Конягу по кличке Пьянь». Все, кроме шмуглера, поддержали, и вскоре победители жутких монстров уже хором горланили «Конягу», сидя на лавке и покачиваясь в такт движению вагона. Шут обнимал Джаспера и Винки за плечи, и за пару куплетов они превратились в лучших друзей.
Племянник доктора Доу даже не думал о том, как отреагировал бы на все это дядюшка, а вместо этого думал лишь о том, что поездка во Фли определенно удалась.
Мистер Финлоу, словно какой-нибудь трамвайщик, порой бурчал, сообщая: «Выехали на край города…», «Блошиная подкова…», «Большой компас…». Его никто не слушал…
К сожалению, рано или поздно всякому веселью приходит конец. В какой-то момент вагон встал, и мистер Финлоу угрюмо бросил: «Прибыли, сэр. Пустырь Мосс-Уилл».
Шут нехотя поднялся, надел просушившийся костюм. Попрощавшись с мальчишками, он сказал:
– Не пропадите тут, Лохматый и Кепка. И не забудьте мой совет: против зубастых помогают часы.
Напоследок он сунул что-то в руку Джасперу и, пошатываясь, двинулся к выходу. У двери он каркнул: «До встречи, Финлоу!» – и, раскрыв зонтик, вышел под дождь.
– Надеюсь, не до скорой встречи, – толкнув рычаг, сказал шмуглер.
Вагончик продолжил путь. Джаспер раскрыл ладонь и усмехнулся.
В его руке лежали две небольшие прямоугольные бумажки с изображением шутовского колпака и надписью: «Пьеса “Жалобщик”. Контрамарка».
***
Преодолев по краю пустырь, вагон въехал в тесно застроенные кварталы.
С исчезновением шута в доме на колесах стало тоскливо и хмуро, как будто долговязый забрал с собой всю радость. Сразу же вернулись воспоминания о схватке с зубастыми монстрами на Погорелом пустыре.
В голове Джаспера слегка прояснилось от тумана, который в ней поселился от выпитого вина. Кое-что вспомнив, он с подозрением поглядел на что-то бормочущего себе под нос шмуглера.
– Мистер Финлоу, у вас ведь нет сестры в Уиллабете?
– Что?
– То, что вы говорили сэру…
– А, нет. Никакой сестры. Из всех Финлоу остались только мы с Джораном.
– А ваш племянник, которого упоминал сэр?
– Не знаю, что он там упоминал, – проворчал шмуглер. – Ты еще не понял, что это за тип? Он же через слово чушь несет.
– А вы?
Мистер Финлоу повернул голову и наделил его злым взглядом.
– Что «я»?
– Мне показалось, что вы узнали тех, кто на нас напал. Вы сказали «снова», а значит, вы уже видели их прежде.
Шмуглер отвернулся.
– Этих я не видел.
– А других таких же?
– Я видел такие же зубы и глаза, – нехотя ответил мистер Финлоу.
– Где?
– Это было давно… – В вагон проник рокот – неподалеку было море. – Проезжаем Моряцкие кварталы. Уже скоро прибудем на место.
Джаспер удивился:
– Но я думал, что мы встретимся с вашим братом в этих кварталах.
– Э-э… нет, искать по всем притонам и харчевням Джорана мы не станем. Он сам нас найдет.
– Так куда именно мы едем?
– Ты не слышал, что спрашивать «куда» – дурная примета, селедка?
– Я не верю в приметы. Мой дядюшка говорит, что…
– Уверен, он говорит много чего, этот твой дядюшка, – перебил его шмуглер. – Но мне знаешь ли, плевать. Я в приметы верю. Скоро сами все увидите. Мы прибудем на место через пять минут. Можете пока переодеться – все уже высохло.
Мальчишки последовали его совету и надели свои костюмы, а вагон тем временем выбрался на берег и покатил вдоль него.
Рокот усилился. Казалось, он раздается отовсюду…
– Шторм, – глухо сказал мистер Финлоу. – Пыли почти не осталось…
Джасперу с Винки предстало то, что нигде и не встретишь, кроме Габена, – Пыльное море.
Открывшееся мальчишкам зрелище было одновременно пугающим и завораживающим.
В обычное время бескрайнюю водную гладь покрывал толстый слой пыли, от того оно и получило свое название, но сейчас…
Горизонт исчезал, смешиваясь с клубами пыли и дождем. То, что прежде лежало темно-серым ковром на воде, будто бы поднялось и вросло в наваливающиеся на воду грозовые тучи. Подчас вспыхивающие молнии прорезали мутную рваную завесу, на мгновение освещая бушующую стихию. Ветер рвал море, разгоняя черные, похожие на свалявшуюся шерсть, волны. Огромные массы пыли взмывали и опадали, образуя постоянно меняющиеся формы, похожие на призрачных существ.
Джаспер бывал на Набережных с родителями и дядюшкой, но в шторм никогда – до сего момента он и представить не мог, что это… Это!.. способно так выглядеть, способно вызывать не тоску, как обычно, но подлинный ужас, когда боишься моргнуть. Рядом дрожал от страха Винки.
Хуже всего было то, что вагон и не думал отдаляться от берега, – напротив, он свернул и выехал на старый дощатый настил. Это место походило на причал мистера Финлоу в Тремпл-Толл, но было несоизмеримо длиннее. Настил располагался на сваях, по обе стороны от него клубились и перекатывались волны. Они порой наваливались на него, на мгновение укутывая и рельсы.
– Мы что, едем в море?! – воскликнул племянник доктора Доу.
– Угадал. Не трясись – вы там будете в своей стихии: вы ведь селедки.
Джасперу было не до смеха. Вагончик быстро ехал по мосткам, все отдаляясь от берега и неотвратимо углубляясь в разверстую пасть шторма.
– Глядите, – сказал мистер Финлоу. – Вы видите его? Мой старый дом…
Джаспер и Винки наконец увидели то, о чем говорил шмуглер. Далеко впереди виднелся громадный неподвижный ком пыли, на деле оказавшийся островком, из которого длинным кривым когтем вырастал…
– Дождливый маяк, – представил мистер Финлоу свой «старый дом».
Высокая круглая башня застряла посреди шторма, будто кость в горле. От этого вздымающегося на многие футы строения веяло и несгибаемостью, и непримиримостью, и беспросветным одиночеством. Почти на самом верху башню, будто шарфом, охватывала галерея. Тут и там без какого бы то ни было порядка или привязки к этажам от башни отрастали пристройки, окна в них чернели.
– Какой он… страшный, – робко проговорил Винки.
Мистер Финлоу усмехнулся.
– Под стать своему хозяину.
– Я думал, вы его хозяин, – сказал Джаспер.
– Нет, я был всего лишь смотрителем. Дождливый маяк возвел некий известный в определенных… кхем… кругах ученый. Отец рассказывал, что эта башня одной ночью вдруг просто взяла и появилась в море вместе с островом.
– А почему маяк называется Дождливым?
– Даже в самую солнечную погоду над островком висят тучи, и там почти всегда идет дождь. Если хочешь знать, я считаю, что тучи также появились здесь вместе с островом и маяком.
– Но как это возможно?
– Спросил бы чего полегче. К сожалению, ответы мог бы дать только хозяин маяка. Но вряд ли его удастся разговорить – он умер два десятка лет назад.
– А как он умер?
– Его убили, – буркнул мистер Финлоу, явно не собираясь вдаваться в подробности. – Мы на месте.
Вагон подкатил к маяку и встал почти вплотную ко входу.
Переключив какие-то рычаги и уменьшив огонь в топке, но не гася ее полностью, шмуглер поднялся из кресла. Он зажег два фонаря – один передал Винки, другой взял сам.
– Готовы?
Джаспер взгромоздил на плечо мешок, и мальчишки кивнули.
– Можешь оставить его в вагоне, – предложил мистер Финлоу, но Джаспер лишь покачал головой. – Что у тебя там, помимо часов?
– Ничего, – сказал племянник доктора Доу, и он не солгал: помимо часов, в мешке ничего не было.
Шмуглер натянул бушлат и кепку, а затем открыл дверь.
В вагон тут же проникли дождь и мерзкая клочковатая пыль, похожая на темно-серую слизь… Выходить наружу желания не было.
– Почему мы не можем подождать вашего брата здесь? – спросил Джаспер.
– Я хочу кое-что вам показать, – ответил мистер Финлоу, и грязно-мокрая пелена поглотила его…
…Вблизи маяк казался заброшенным. Время, море и непогода оставили на нем свои отпечатки: каменные стены были покрыты трещинами и налипшими на кладку черными водорослями, напоминающими волосы. Почти весь берег был завален прибитым морем мусором: тут и там валялись обломки досок, остовы бочек и ящиков, трухлявая мебель и большие скелеты морских обитателей. Маяк будто вырастал из этих куч.
Внимание Винки привлекли тела в пальто и котелках, лежавшие среди мусора, – лица их были затянуты шарфами, глаза скрывались под защитными очками. Маленький работник станции кебов ткнул Джаспера локтем, и тот вздрогнул. На миг ему показалось, что он уже где-то видел людей в такой одежде. А еще его посетило ощущение, что они лежат здесь не так давно.