В какой-то момент Удильщику удалось подцепить кончиками пальцев фонарь, но тварь пнула его по ноге, вырвала «люминатор» и одним прыжком вскочила на панельный стол. После чего побежала по нему вдоль обзорных окон, перепрыгнула на следующий.
Ринувшись наперерез, Удильщик дернул Чужака за ногу. Тот потерял равновесие и рухнул на пол. А затем быстро поднялся и, вывернувшись из рук Удильщика, отбежал на несколько шагов. Они застыли друг напротив друга.
– Мне надоела эта игра! – воскликнул Чужак и поднял фонарь над головой.
Удильщик понял, что он собирается делать, и закричал:
– Не-е-ет!
Но было поздно. Тварь с размаху швырнула фонарь на пол. Во все стороны полетели стеклянные осколки. Свет погас.
– Ой, разбилось, – сказала подлая тварь, и ее лицо внезапно изменилось. Улыбка исчезла, взгляд стал другим. Это вроде как был обычный мальчишка.
Перед Удильщиком, кащалось, стоял уже вовсе не Чужак…
…Джаспер Доу моргнул и пришел в себя.
Голова болела, и в ней будто бы кто-то кричал. Яростно, отчаянно, бессильно.
Джаспер мотнул головой, и крик стих, словно тому, кто кричал, в рот засунули кляп.
Он не понимал, что происходит и где находится. Это все еще был пароход «Гриндиллоу». Какое-то помещение, приборные панели, штурвал, большие окна. Мостик?!
«Но я ведь только что был на носу! Где Хоппер? И Финлоу! Где?..»
Удильщик был здесь. Замер в шести футах от него. Фонарь с его головы исчез.
Да вот же он, этот фонарь, лежит, разбитый, на полу!
«Мне удалось?» – все еще ничего не понимая, спросил себя Джаспер.
– Что ты наделал?! – заревел Удильщик.
– Я… Ничего… – начал было Джаспер, и тут Удильщик бросился на него.
Мальчик попятился и выставил перед собой руки в нелепой попытке защититься.
Удильщик налетел на него злобным порывом ветра. Длинные пальцы вцепились в ворот, Джаспер качнулся и потерял равновесие, утягивая за собой и Удильщика.
Они вместе рухнули на пол. Мальчик пытался отбиваться, но что он мог сделать против разъяренного монстра. Длинные пальцы ползли по штормовому костюму, тянулись к горлу. Джаспер и Удильщик смешались в один безумный суматошный клубок.
Джаспер орал и махал руками, цеплялся за грубую мокрую шерстяную кофту Удильщика. Схватив его за маску, он сдернул ее.
Прямо перед ним было ужасное лицо. Длинные черные волосы, пропитавшиеся от дождя, колыхались над головой Джаспера. Удильщик был молод, но уродство – или, вернее, монструозность, вызванная занфангеном, старила его. Затянутые чернотой глаза не выражали ни единой эмоции, а кошмарный полукруг острых треугольных зубов, сходился и расходился капканом прямо у носа мальчика. Из уголков рта текли тонкие струйки чернильной слюны. Удильщик хотел отгрызть ему лицо!
Ни Джаспер, ни монстр не заметили, как поднялась крышка стоящего в углу большого ящика, предназначенного для корабельных карт. Как из него вылез человек в пальто, котелке и круглых защитных очках, скрывающий лицо под черным шарфом…
Пальцы Удильщика обхватили Джаспера за горло, крик превратился в хрип. Мальчик брыкался, бил ногами, но они скользили по полу, он пытался отцепить пальцы монстра, но те сдавливали его шею тисками. В глазах начало темнеть.
Рядом появилась высокая фигура. Удильщик поднял голову, и в нее тут же врезалась дубинка.
Монстр обмяк и всем своим весом упал на Джаспера, придавливая его к полу.
Из последних сил оттолкнув в сторону Удильщика, Джаспер отполз от него на пару шагов. Голова кружилась, горло раздирал кашель.
«Хоппер подоспел вовремя…» – подумал он, но на мостике был вовсе не констебль.
Незнакомец подошел к гамаку, склонился над мешком и вытащил из него футляр. После чего повернулся к мальчику.
– К-кто вы?! – прохрипел Джаспер, потирая шею. – Что… Что происходит?!
Незнакомец молчал, разглядывая его через черные стекла круглых защитных очков.
– Как я здесь оказался?! – продолжал Джаспер и отполз от незнакомца еще дальше. – Я не помню! Я был… на носу корабля… Удильщик, он тоже там был, а потом…
– Неудивительно, что вы ничего не помните, – раздался голос от входа на мостик. – Все же «люминатор» подействовал на вас, хоть и частично.
Джаспер обернулся и увидел стоящую в проеме фигуру в пальто и котелке. На этом человеке были такие же защитные очки и шарф, скрывающий нижнюю часть лица, как и у типа с футляром. Они казались совершенно одинаковыми, но что-то в говорившем было… другое.
– Добрый вечер, мистер Доу.
И тут Джаспер понял, кого видит.
– Это вы!
Человек в котелке и защитных очках подошел и остановился в паре шагов от Джаспера.
– Мои подтяжечки! Я не могу поверить!
– Спокойнее, мистер Доу.
– Мистер Блохх!
Джаспер неожиданно поймал себя на том, что не боится того, о ком столько слышал и думал. Вместо этого он ощущал… восторг.
Племянник доктора Доу знал, что однажды встретит этого человека. Он ожидал, что эта встреча станет разоблачением невероятного консьержа преступного мира. Но кажется, сейчас был не тот случай.
Между тем его не покидала странная уверенность, что мистер Блохх или его спутник не станут на него нападать.
– Вы не злитесь на меня? – на всякий случай спросил Джаспер.
– Отчего я должен злиться?
– Из-за того, что мы с дядюшкой встреваем в ваши заговоры.
Мистер Блохх покачал головой. Джаспер мог бы поклясться, что он улыбается под своим шарфом.
– Было бы странно злиться на своих партнеров по шахматам, мистер Доу. Партнеров, которые постоянно проигрывают.
Джаспер скрипнул зубами. Это была правда: уже дважды – нет, трижды, учитывая это дело! – они проигрывали. Блохх всегда был на несколько шагов, или, учитывая его сравнение, ходов впереди. Но по правде, не это сейчас волновало племянника доктора Доу.
– У меня столько вопросов!
– Уверен, что это так. Но у меня очень мало времени. Мистер Хоппер и мистер Финлоу сейчас приходят в себя. Они вот-вот начнут вас искать. И они не должны меня здесь обнаружить. Встреча с мистером Хоппером в мои планы не входит. Он предсказуем в общем, но склонен к нерациональным поступкам в деталях – их довольно сложно просчитать.
– Вы подбросили записку с угрозой! Но вы знали, что я продолжу расследование!
– Это было… ожидаемо.
– А потом вы привели меня к Финлоу. Но как?
– Разбросанные подсказки, переданные «почтальонам» намеки…
– Почтальонам? – удивился Джаспер.
– Так в моей работе называются агенты, задачей которых является передавать сведения: в тех случаях, когда я не могу лично касаться требуемой шестеренки, я запускаю другую, которая и приводит ее в движение.
Джаспер в голове у себя мгновенно составил список всех, с кем общался с момента, как встрял в это дело.
– Мистер из архива, доктор из «Эрринхауз», монстролог и Шнырр Шнорринг. Они все работают на вас?
– Весь город работает на меня, но чаще всего никто из моих «почтальонов» не осознает, что исполняет задачу. Как шестеренки в часовом механизме не осознают влияния часовщика.
– Значит, я тоже всего лишь шестеренка? – насупился Джаспер.
– Самая важная, мистер Доу, – «утешил» его Блохх. – Вы должны быть мне благодарны.
Джаспер решил, что ослышался.
– С чего бы это?
– Невероятные происшествия, поиск улик, разгадка тайны – все это лучше стрижки розового куста за домом, вы не находите?
Джаспер закусил губу: Блохх знал даже то, чем он занимался утром.
– Вы сказали мистеру Финлоу, что я – единственный во всем городе, на кого не действует свет «люминатора». Почему вы так решили?
– Все дело в некоем лекарстве, которое вы принимаете, – пояснил Блохх. – Один из его скрытых побочных эффектов должен был блокировать воздействие фонаря. Но я в нем несколько ошибся…
– Какое еще лекарство? Я ничего не принимаю… – Джаспер вдруг вспомнил. Буквально ощутил на губах терпкий «бумажный» привкус. – Сиреневый чай.
Блохх кивнул.
– Уникальное лекарственное средство. «Лилак» в Габене пьете лишь вы.
– Эта гадость называется «Лилак»? Отчего она?
– Это профилактическое средство.
– Вранье! Вы повторяете слова дядюшки.
– Это профилактическое средство, – повторил Блохх.
– Но такие средства… гм… профилактируют от болезней. От какой помогает «Лилак»?
– От кошмара.
– Вы хотели сказать, кошмаров?
– Я сказал то, что хотел, мистер Доу. Боюсь, я не могу рассказать больше. Я ведь не доктор, но я настоятельно рекомендую вам пить лекарство, несмотря на отвратительный вкус.
– Ладно. Это сейчас не важно. Лучше скажите, что в футляре. Ведь все затевалось именно ради него. Так что там? И для чего оно вам?
– Не скажу.
– Ну во-от!
– Я бы сказал, но это слишком опасно. Мистер Доу, вы очень хорошо умеете разгадывать тайны, но вы не умеете их хранить. Я не могу допустить, чтобы ваша излишняя осведомленность запустила ненужный мне ход шестерней.
– Я все равно узнаю!
Блохх опустил голову и поглядел на распростертого на полу Найджела Боттама.
– Вероятно, вы узнаете кое-что.
– Это злодейство!
– Неужели вы так и не поняли, кто я, мистер Доу? Я не злодей, я всего лишь деловой человек. И боюсь, у меня еще очень много дел. Мистер Паппи, нам пора.
Молчавший все время разговора спутник Блохха кивнул и подошел к нему.
– Хорошего вечера, мистер Доу. Мои наилучшие пожелания вашему дядюшке.
– Вы уходите? – потрясенно проговорил Джаспер. – Но как же… А Удильщик? А все остальное?
– Я получил, что хотел. Мои дела на борту «Гриндиллоу» и во Фли завершены.
Не прибавив ни слова, он развернулся и направился к выходу с мостика. Мистер Паппи пошагал за ним, сжимая под мышкой таинственный футляр с буквой «М» на крышке.
Джаспер молча глядел им вслед.
У дверного проема мистер Блохх неожиданно остановился и повернул голову.
– Я дал вам намек, мистер Доу. Очень важный намек. Он не касается этого дела, не касается моей работы и моих нанимателей – он связан с вами лично. Вы получили его во время своего расследования. Я не должен был, но… Скажем так, это подарок вам в качестве моей к вам особой благосклонности.