В дверях, ежась от холода, стояла миссис Трикк. Их взгляды встретились.
– Вы думаете, что мальчика не было дома весь день?!
– Вам не понравится то, что я думаю, миссис Трикк.
Пройдя мимо нее, он вернулся в дом и направился в прихожую. Экономка захлопнула дверь и, поправив передник, поспешила за ним.
– Если бы я не была весь день занята, я бы заметила! – с тревогой говорила она. – Но после ланча я отправилась в лавки и на рынок, а потом, когда он не спустился на обед, я решила, что дело в капусте… После обеда я пошла в гости к миссис Баттори, и мы поехали в МНОМ: в музее Необычностей Открытого Мира как раз показывают новую экспозицию гигантских жуков…
Доктора сейчас меньше всего волновали похождения экономки и ее жучиной подруги по музеям, но он понял, к чему она ведет.
– Я вас не виню, миссис Трикк. Этот треклятый мальчишка… Даже если бы вы приковали его к трубе кандалами и весь день смотрели на него в упор, он все равно умудрился бы улизнуть.
– Но куда он мог пойти? Вы сейчас не занимаетесь чем-то… этим?
– Никаких расследований мы в данный момент не ведем.
Натаниэль Доу подошел к вешалке, протянул руку к пальто и замер.
Нужно куда-то бежать, но куда?! Кому написать? Констеблю Дилби? Но он, вероятно, сейчас спит и вряд ли ответит на письмо. Ехать в Дом-с-синей-крышей и поднимать тамошних констеблей на ноги? Но что он им скажет? Где искать Джаспера? Бегать по всему Тремпл-Толл?!
– Что вы будете делать доктор? – спросила экономка.
Он не ответил. Так и стоял, схватившись за рукав висящего на вешалке пальто. И думал.
Джаспер мог быть где угодно. Навсегда из дома он точно не сбежал: хоть мальчишка и не единожды угрожал, что так сделает, когда не хотел садиться за уроки или возмущался навешанными на него обременительными занятиями по дому, доктор понимал, что это не взаправду. Серьезно в последнее время они не ссорились, а это значит, что дело тут в другом. Одно из двух: либо он снова во что-то встрял, либо его похитили.
И доктор даже не знал, что из этого хуже. Что касается первого, то у него не было ни одной идеи, но второе… В голове тут же начали появляться имена всех тех, кто мог схватить его племянника. К сожалению, этих имен было слишком много. Если кто-то из их обладателей захотел отомстить ему, Натаниэлю Доу, то похищение Джаспера выглядело логичным.
Экономка повторила свой вопрос, но он снова проигнорировал, пытаясь понять, кто из его недоброжелателей мог заявиться в переулок Трокар.
«А что если это кто-то, связанный с делами, которые мы расследовали?»
– Бедный мальчик! – заламывая руки, воскликнула миссис Трикк, и доктор сбросил оцепенение. – Неизвестно, где он и что с ним. Может, на него напала бродячая собака! Или его схватили какие-то проходимцы! А может, он попал в полицию или в больницу! А может…
– Миссис Трикк! – прервал ее доктор. – Вы все только усугубляете. Отправляйтесь на кухню, примите успокоительные капли.
– Но нужно ведь что-то делать!
– И я сделаю, – решительно сказал он. – В первую очередь я напишу господину комиссару: выбора нет, и придется привлечь полицию. Затем – в пожарную часть: люди брандмейстера помогут. Как бы не хотелось этого делать, также напишу мистеру Киттону: его крысоловы могут помочь в поисках. Ну, и доктору Горрину – пусть перевернет кверху дном больницу. После этого я лично отправлюсь в Странные Окна и найду Бикни – он знает все закутки в Тремпл-Толл. Еще можно привлечь нищих Слепого Бэзила. Ну, и потом я загляну на Чемоданную площадь – там живет Винки, приятель Джаспера: он может что-то знать. Я найду его, миссис Трикк, не сомневайтесь.
Натаниэль Доу говорил с такой убежденностью, что любые сомнения экономки тут же развеялись.
– Я прошу вас только об одном, доктор: когда вы найдете нашего Джаспера, постарайтесь его не убить.
– Ничего не могу обещать.
Миссис Трикк развернулась и направилась на кухню, бормоча, что ей требуется двойное количество успокоительных капель.
Доктор склонился над столиком и начал составлять письма. Несмотря на волнение, он старался писать лаконично и не изменил ни деловому тону, ни своему идеальному почерку. Самые важные и срочные послания, считал доктор Доу, должны быть написаны максимально внятно, предельно доступно и без эмоций. Но что важнее – без ошибок и помарок.
Вскоре перед ним уже лежали четыре конверта, одинаково подписанные: «Дело невероятной важности». Трудности заключались лишь в том, что у доктора было всего две пересыльные капсулы для пневмопочты.
«Какие два конверта отправить сначала?.. В Дом-с-синей-крышей и в пожарную часть? Или в полицию и Киттону?.. А может, Горрину и Киттону? От кого я хочу меньше всего услышать, что труп Джаспера найден?»
И тут эмоции взяли верх. Рассуждения приняли хоть и ожидаемый, но весьма неприятный оборот: во всех красках доктор представил лежащего неподвижно племянника, белого, с широко раскрытыми глазами, возможно, всего в крошках от печенья «Твитти»…
Натаниэль Доу так глубоко ушел в свои мрачные фантазии, что не услышал, как к дому подъехал экипаж.
Но зато он услышал, как к двери кто-то подошел.
Доктор застыл. Кто-то что-то глухо спросил, а затем до него донесся голос племянника:
– Нет, вряд ли он спит. В это время он обычно втайне читает «Роман-с-продолжением», думая, что никто не догадывается.
Доктор Доу вздохнул с облегчением, и если бы упомянутое облегчение срывалось с губ в виде дыма, то сейчас густая туча окутала бы весь дом № 7 в переулке Трокар.
Бросившись к двери, он распахнул ее.
Племянник, живой и невредимый (пока что), глядел на него с испугом. Рядом стоял какой-то высокий широкоплечий тип в котелке.
– Джаспер! – воскликнул доктор. – Ты спятил?! Где ты был?! Пять часов утра!
– Дядюшка, я…
– Ничего не желаю слушать! – заявил доктор и тут же опроверг себя: – Что здесь творится?! Во что ты опять вляпался?!
Племянник не успел ответить. Стоявший рядом тип издал: «Гм», а затем сказал:
– Если вы убьете этого хорька за побег из дома, доктор, полиция в моем лице так уж и быть закроет на это глаза. Потому что без Джаспера Доу в этом городе все вздохнут свободно.
И только сейчас доктор узнал его.
– Мистер Хоппер? – с удивлением спросил он. – Вы отрастили усы? Должен заметить, что вам не идет.
– Это вам не идет отсутствие таких шикарных усов, как у меня! – парировал констебль.
Джаспер прервал этот обмен любезностями:
– Дядюшка, сейчас не до того! Мы тебе все расскажем, но сперва… Ты должен помочь! Винки! Он пострадал, и еще…
Мальчик обернулся.
Доктор глянул поверх его головы и увидел стоящий у дорожки старомодный «Трудс».
– Скорее! За мной! – воскликнул Джаспер и ринулся к экипажу. Доктор кивнул, и они с констеблем направились следом.
Когда они подошли, Натаниэль Доу заглянул в салон и побелел.
Вжимаясь в кожу сиденья, на него глядел Винки с Чемоданной площади – все его лицо было покрыто черными разводами, в руке мальчик держал платок, насквозь пропитанный чернилами. Рядом с Винки сидел, кажется, пребывающий без сознания мужчина в дырявой вязаной кофте и мешковатых штанах. Он был связан по рукам и ногам, на голову ему надели мешок, а поверх, как будто этого было мало, птичью клетку без дна.
Гнев доктора Доу против его воли внезапно вытеснило любопытство. Тайна… Новая тайна… Его руки дрогнули. Все же они с Джаспером и правда были похожи.
Доктор втянул носом исходящий из салона запах.
– Мне кажется, или пахнет рыбой?
Джаспер и констебль Хоппер переглянулись.
***
– Ровно дюйм, – пробормотал доктор Доу, приподняв верхнюю губу Удильщика и приставив к его переднему зубу линеечку, при помощи которой обычно замерял длину порезов. – Все зубы одинаковой длины и формы, представляют собой заостренные резцы. При этом нет явно выраженных клыков и премоляров, по два моляра с каждой стороны на верхней и нижней челюстях отсутствуют. Ты записываешь, Джаспер?
Джаспер с унылым видом занес в тетрадь все, что озвучил доктор, и тот добавил:
– Я рассчитываю, что ты зарисуешь челюсть, когда я закончу с измерениями.
Джаспер зевнул от скуки. На деле племянник доктора полагал, что все будет куда интереснее, когда он вернется домой. Как минимум Джаспер ожидал бури, но его внутренний метеоролог ошибся, и уже готовая разразиться буря почему-то не началась. Дядюшка злился, он был в ярости, собирался рвать и метать, но рассказ племянника, констебля Хоппера и Винки, ну, и неожиданное появление пациентов взяло и накрыло дядюшкину бурю крышкой.
Когда Джаспер только сказал, что Винки потребовалась его помощь, он лишь поворчал, мол, стоило сразу же идти к нему, но затем заметно успокоился: видимо, он считал, что они с Джаспером были в долгу у маленького работника станции кебов за помощь в ловле учительницы музыки из дома на Флоретт, 12. Ну а затем его захватила история мальчишек, больных занфангеном, таинственной Няни и появления в городе твари из Ворбурга.
Он холодно оценил проведенное племянником расследование, особо отметил, что пойти в архив было достаточно умно, но не мог не уколоть Джаспера шпилькой: «Проникнуть в “Эрринхауз” обманом? Да ведь все могло выйти существенно проще. Будь я вовлечен с самого начала, я бы написал доктору Хоггарту (мы с ним поддерживаем общение), и он бы организовал встречу».
Тем не менее Джаспер сразу же заметил, что дядюшка как-то уж слишком напрягся, когда узнал, что племянник сунулся в лечебницу для душевнобольных. Несмотря на свое «общение» с доктором Хоггартом, доктор Доу прекрасно знал, какие опасности может таить в себе это место.
Впрочем, доктор Доу быстро успокоился, стоило Джасперу сообщить, что он покинул «Эрринхауз» без происшествий и вроде как все еще в своем уме.
Потом была часть истории, за которую Джаспер переживал особо. Путь на берег канала и путешествие во Фли.
Тут уж крышку кто-то приоткрыл, и немного бури просочилось наружу.