Я увидела ее, когда возвращалась с Анюткой из парка. Мы шли, держась за руки, смеялись, рассказывали друг другу сказки про говорящих белочек. И тут, прямо у подъезда, стояло такси. Из него вышла она. Лиза.
Ой, да разве ж это не богиня? Она была похожа на статуэтку из фарфора. Тоненькая, как тростиночка, в дорогом костюме, который, наверное, стоил больше, чем вся моя деревня. Волосы уложены так, словно каждый волосок знал свое место. И лицо… Ой, да разве ж это не маска? Улыбка была такой… такой идеальной. Такой фальшивой.
Она увидела нас. Ее глаза, холодные и расчетливые, скользнули по мне, как по пустому месту. А потом остановились на Анютке.
— Анна! — пропела она, и ее голос был таким же сладким, как яд. — Моя дорогая девочка! Мамочка вернулась!
Анютка вздрогнула. Она спряталась за моей спиной, словно маленький, испуганный зайчонок.
— Не хочю к злой маме! — прошепелявила она. — Она не умеет мифутить!
Лиза нахмурилась. Ее идеальная улыбка слегка пошатнулась.
— Что за глупости, Анна! Мамочка очень соскучилась! Мы полетим в Лондон! Там столько всего интересного!
— Не Анна, я Анютка-мифутка! — заявила Анютка, выглядывая из-за меня. — И не полечю! Там нет папы-вледины и Люси-феи!
Лиза посмотрела на меня. Ее взгляд был таким презрительным, таким уничижительным, что я почувствовала, как мои щеки заливает краска. Я, наверное, выглядела как деревенская клуша рядом с этой богиней.
— Набрали кого попало, — прошипела она, обращаясь, кажется, к воздуху, но ее слова были адресованы мне. — Толстую деревенщину. И чему она может научить мою дочь? Только есть манную кашу и говорить глупости!
Мое сердце сжалось. Я же знала. Знала, что я не пара ему. Знала, что я толстая. Знала, что я деревенская. Но когда это сказала она… это было как удар ножом.
Я опустила глаза. Готова была провалиться сквозь землю. Готова была убежать куда глаза глядят.
И тут появился он. Максим Игоревич. Он вышел из подъезда, и его лицо было таким же мрачным, как грозовая туча. Он увидел Лизу. И его глаза… Ой, да разве ж это не молнии?
— Я поняла, что совершила ошибку! — заговорила она, вешаясь ему на шею. — Я думала только о карьере, а забыла о самом главном! О семье!
О семье! А я-то думала, что МЫ семья! Я, Максим и Анютка!
— Немного поздно об этом думать, — сухо ответил он.
— Нет, не поздно! — горячо возразила она. — Я вернулась! Я хочу быть с тобой, с нашей дочерью!
НАШЕЙ дочерью! Не "моей", а "нашей"! Значит, они пара! А я... а я что? Временная замена?
— Мама, — тихо сказала Анютка, прячась за мою ногу, — я не хочу с тобой.
— Детка, — нежно сказала Лиза, наклоняясь к дочери, — мамочка соскучилась! Теперь мы будем жить вместе, как настоящая семья!
Как настоящая семья! А я, значит, ненастоящая? Чужая?
— А где Люся будет? — спросила Анютка.
— Люся? — Лиза посмотрела на меня, как на мебель. — А зачем она? У Анны теперь есть настоящая мама!
Настоящая мама! А я что, ненастоящая? Игрушечная?
— Лиза, — начал Максим, — не все так просто...
— Что не просто? — перебила она его. — Я вернулась, я готова быть женой и матерью! Разве ты не этого хотел?
Женой! Она сказала "женой"! Значит, они... они снова вместе?
— Нужно поговорить, — сказал Максим.
— Конечно, поговорим! — обрадовалась Лиза. — У нас столько планов! Я получила предложение от крупной компании, мы можем переехать в Лондон, Анна будет ходить в английскую школу...
— Не хочу в Лондон! — заплакала Анютка. — Хочу дома, с Люсей!
— Детка, ты еще маленькая, не понимаешь, — сказала Лиза. — А взрослые знают, что лучше.
— Люся знает! — закричала Анютка. — Она доблая! А ты... ты меня блосила!
— Я не бросила, я работала! Для тебя работала!
— Неплавда! Ты меня не любишь!
— Анютка, — вмешался Максим, — не кричи на маму.
На маму! Он встал на ее сторону! Значит, и правда выбрал красивую, умную, успешную Лизу вместо толстой деревенской няни!
— Максим, — сказала Лиза, — нам нужно поговорить наедине. Люся, не могли бы вы оставить нас?
Меня выставляют! Как прислугу! Как... как няню, которая больше не нужна!
— Конечно, — прошептала я, чувствуя, как сердце разрывается на части. — Я... я пойду в свою комнату.
— А лучше прогуляйтесь, — мягко предложила Лиза. — Мы с Максимом долго говорить будем.
Прогуляйтесь! Чтобы не мешать им решать свое будущее! Их общее будущее, в котором для толстой няни места нет!
— Люся, не уходи! — заплакала Анютка.
— Я скоро вернусь, солнышко, — соврала я, гладя ее по головке. — Поговори с мамой.
— Не хочу!
— Надо, малышка. Она же твоя настоящая мама.
Настоящая. А я ненастоящая. Временная. Пока настоящая мама не вернется.
Вышла я из гостиной, а у самой слезы градом! Иду по коридору и слышу, как они разговаривают. Лиза говорит нежно, убеждающе:
— Максим, я изменилась! Я поняла, что карьера без семьи — это пустота! Я хочу быть с тобой! Я …давай все сначала. Как раньше.
— Лиза, прошло столько времени...
— Но мы же любили друг друга! Мы можем снова быть вместе! Ради Анны!
Ради Анны! Конечно, ради дочери он согласится! А я... я что? Лишняя!
Хотела я пройти в свою комнату, но остановилась у приоткрытой двери гостиной. Не подслушивать хотела, честное слово! Просто ноги сами остановились!
— Максим, — говорила Лиза таким нежным голосом, — я так скучала по тебе! По нашей дочери! По нашей семье!
— Семье, которой нет уже пять лет ты даже дочь от меня скрыла, — холодно ответил он.
— Я исправлю все! Дай мне шанс! Ради Анны!
И тут я увидела то, что разбило мне сердце на миллион осколков.
Лиза подошла к Максиму, обняла его за шею и... поцеловала! Прямо в губы! А он... он не оттолкнул ее! Стоял и позволял!
Я зажала рот рукой, чтобы не закричать. Значит, все! Значит, он выбрал ее! Красивую, успешную, настоящую мать своей дочери!
А я... я дура, которая поверила в сказку! Поверила, что олигарх может полюбить толстую деревенскую няню!
Тихо-тихо прокралась я к себе в комнату, достала чемодан и начала складывать вещи. Немного у меня вещей было — все поместилось в одну сумку. Как и положено временному человеку в чужой жизни.
Слезы лились ручьем, а я все складывала и складывала. Платья, которые Максим покупал. Туфли, в которых я чувствовала себя красивой. Украшения, которые он дарил...
Все это не мое! Все это для настоящей женщины! Для Лизы!
— Люся? — раздался тихий голосок у двери.
Обернулась — Анютка стоит, заплаканная.
— Ты куда собилаешься? — спросила она.
— Домой, солнышко, — прошептала я. — К маме, в деревню.
— А почему? Мы же семья!
— Нет, Анютка. У тебя есть настоящая мама. Красивая, умная. А я... я была временной.
— Неплавда! Ты моя настоящая мама! Я тебя люблю!
— И я тебя люблю, мифутка. Но иногда любви мало.
— А папа знает, что ты уезжаешь?
— Нет. И не говори ему. Пусть... пусть устраивает свою жизнь с мамой.
— Но я не хочу с мамой! Я хочу с тобой!
— Малышка, — села я на корточки перед ней, — твоя мама вернулась. Она будет с тобой, будет любить тебя. А я... я буду мешать.
— Не будешь!
— Буду, солнышко. В семье не может быть две мамы.
— Может! — упрямо заявила Анютка. — Ты будешь мифутская мама, а она обычная!
Мифутская мама! Как хорошо звучит! Но сказки кончаются, а в жизни все по-другому.
— Анютка, — позвала Лиза из гостиной, — иди сюда! Мама тебе подарки привезла!
— Не хочу подарки! — крикнула девочка. — Хочу Люсю!
— Иди, — попросила я ее. — Не расстраивай маму.
— А ты останешься?
— Я... я скоро вернусь, — соврала я еще раз.
Анютка ушла, а я быстро дописала записку:
"Максим Игоревич! Спасибо за все! Вы дали мне почувствовать себя нужной, любимой. Но у вас теперь есть настоящая семья. Анютка — чудесная девочка, любите ее. Желаю счастья! Люся."
Положила записку на стол, взяла сумку и тихонько вышла из квартиры. В коридоре еще слышала, как Лиза что-то рассказывает про Лондон, а Анютка плачет...
На улице было солнечно, но мне казалось, что вокруг сплошная тьма. Села я в такси и сказала:
— На вокзал, пожалуйста.
Мой телефон завибрировал. Это было сообщение от Максима Игоревича. Я не стала читать. Я знала, что там будет. Уволит. Ведь жена вернулась.
А я…В деревню. Домой. Туда, где меня никто не будет унижать. Туда, где я буду просто Люсей. Толстой. Неуклюжей. Но своей.
Я смотрела в окно. Городские огни проплывали мимо, словно звезды. А я чувствовала себя маленькой, одинокой точкой в этом огромном, безразличном мире. Я оставила там свою сказку. Свою мечту.
Глава 10
Мой мир рухнул. Не в переносном смысле, как это бывает, когда акции падают на десять процентов или конкуренты запускают более успешный проект и отжимают долю рынка. Нет, он рухнул в самом буквальном смысле, словно карточный домик, построенный на болоте во время землетрясения. И виной тому была не глобальная рецессия, не козни конкурентов, не крах фондового рынка, а одна пышная деревенская девушка с плюшевым зайцем и моя бывшая жена, которая, кажется, вернулась из своего "духовного путешествия" в Тибет не просветленной, а еще более коварной и расчетливой, чем была до отъезда.
Я стоял в гостиной своего пентхауса, как памятник собственной глупости и самонадеянности. Лиза, эта змея в дизайнерском костюме от Chanel стоимостью как годовая зарплата среднестатистического россиянина, только что покинула мой пентхаус, оставив после себя шлейф приторных французских духов и ощущение, что меня только что протащили через промышленную мясорубку. Она улыбалась, словно победительница международного конкурса по коварству, и ее улыбка была такой же фальшивой, как ее слезы раскаяния и внезапно проснувшаяся "материнская любовь". Я, Максим Гром, человек, который мог бы раскусить любой обман на корню, выявить подвох в самом сложном контракте, оказался слепым щенком перед лицом женской хитрости.