— Жень, а ты мне так и не ответила… — глупо посмеиваясь проговорил Олег, я посмотрела на еще не закрывшиеся двери и попыталась выскользнуть, но не смогла. Меня довольно грубо сместили обратно к стене. Створки медленно сомкнулись и лифт двинулся вверх
— Ты просто ослепительна сегодня, — заявил он, рассматривая меня, пальцами очертив линию декольте, вызывая у меня дрожь, но не возбуждения, а отвращения.
— Олег не стоит, — я попыталась оттолкнуть от себя мужчину, что явно был настроен решительно и не на разговоры. Его не смущал не то, что мы находились в лифте и все происходящее снимала камера. В наркотическом или алкогольном дурмане, с меня явно решили стребовать ответ… Или же его так разозлило то, что мне разговаривала с шефом?
— Ну, Женечка, не ломайся, нам будет хорошо… — рука соседа и бывшего любовника скользнула под юбку, вызывая новую волну отвращения.
Как я могла с ним? Да я точно была не в своем уме… Или это все же алкоголь? Тогда мне надо поторопиться и быстрее сбежать.
Лифт замер на нужном этаже, и я собрав все силы оттолкнула от себя мужчину и поспешила выскользнуть из замкнутого пространства, несколько шагов и я дома…Только вот подвернутая нога не дала мне сбежать…
— А я хочу, — меня поймали уже у дверей квартиры и снова прижали к стене, одной рукой словно желая задушить…
Я испуганно смотрела на него, чувствуя, как внутри поднимается паника. Я должна освободиться, я должна сбежать.
— Я сказала — нет, — новая попытка обрести свободу, но меня довольно грубо прижали к стене, целуя в шею, покрывая неприятными поцелуями кожу. — Прекрати, дети увидят, что я им скажу?
Прикрываться детьми было глупо, но больше вариантов у меня и не было. Кто мог сейчас вступиться за мою честь? Василий? А я ему нужна? Нет!
Притом здесь я сама виновата! Я сама позволила ненужным мне отношениям зайти так далеко, позволила тому, кто это недостоин больше, чем следовало, а теперь думаю про честь? Ну не дура ли я?
— Ты скажешь, что я их новый папа…
— Ты прекрасно знаешь, что у нас не такие отношения…
— А какие у нас отношения? Неужели ты мне отказываешь? — Олег, уже не стесняясь задрал мою юбку, я даже услышала, как треснула ткань платья… Еще днем я хотела, чтобы его с меня снял мужчина, но не этот… Я хотела другого!
Молящий в сторону камеры, ну кто-то же должен помочь? Не могут же ничего не слышать и не видеть все!
Взгляд в сторону двери квартиры… Вася… Я ведь надеялась, я хотела, чтобы он меня спас!
Мужчина, поняв, что я уже не сопротивляюсь, стал более настойчив, его не смущало то, где мы находимся, он был невменяем! Просто пьян и это было не только спиртное…
Я зажмурилась, глотая горькие слезы злости на саму себя. Ведь если сейчас ничего не предпринять… Он это сделает…
— Господи, — мне впервые стало по-настоящему страшно… Страшно оттого, что может случиться… От своей беспомощности я даже не могла кричать… — спасите…
Последнее я прошептала, сердце гулко билось в груди, а тело под грубыми ласками остолбенело…
Оттолкнут и сбежать, но я не могу, мне страшно…
Щелчок, тихий скрип, шаги и я свободна… Сдавленный визг и звук упавшей сумки на пол. От неожиданности я открыла глаза. Мои молитвы услышаны?
— Ты еще кто? — пискнул Олег, которого Василий держал за шкирку. Вид у моего фиктивного жениха сейчас был пугающий, я и не предполагала, что этот добрый человек может так пугать, только одним своим внешним видом…
— Няня, — хмыкнул между тем мужчина в тельняшке, отбрасывая несостоявшегося насильника, при этом потирая руки и нехорошо улыбаясь. — Или вы имеете что-то против?
— Да вы… — бывший любовник запел фальцетом, отползая от надвигающего на него человека. — Вы непохожи на няню вы головорез какой-то!
— Да я, и не головорез, а честный десантник, прошу не путать, хотя, если подумать, могу и голову оторвать! — почти прорычал Вася, заставляя противника вжаться в стену спиной, а сам поворачиваясь ко мне.
— Жень, ты как? — тихо спросил он, подходя ближе и осматривая меня с ног до головы. Во взгляде столько заботы и беспокойства, что я невольно потянулась к нему в поисках защиты и уже разрыдалась в голос.
— Тише, Жень, я рядом, я с тобой, тише, — меня обняли и поцеловали в макушку. — пойдем домой.
Меня легко подхватили на руки и занесли в квартиру и тут же усадили на стул, что стоял в прихожей.
— Я сейчас, подожди немного, — легкий поцелуй в губы и Вася снова вышел в коридор и прикрыл за собой дверь. Из угла выбралась заспанная Айда и подобравшись ко мне со всей детской непосредственностью, полезла утешать.
Я на автомате притянула комочек милоты к себе на руки, прислушиваясь, что творится за дверью, разговор, нет скорее причитания одного и короткие фразы другого, потом возня, сдавленный крик, шаги, звук открывшейся и закрывшейся двери, тишина.
Еще минута и Вася вернулся в квартиру и закрыл за собой дверь. Поставил на зеркало в прихожей мою сумочку, что я выронила там в коридоре и сел около меня на колени, взял трясущиеся руки в свои успокаивая. Айда заботливо лизнула меня в щеку, внося свою лепту в мое утешение.
— Где ты был? — голос с трудом слушался и дрожал, будто я замерзла.
— Выкидывал мусор, — сообщил Василии, аккуратно спуская с моих рук собаку и подталкивая в сторону ее места, потом встал на ноги и снова, как пушинку подхватил меня на руки. — Теперь все хорошо, пойдем спать…
— А ты? — я вцепилась в своего спасителя, да меня теперь никто не заставит его отпустить. — Ты останешься со мной?
— Останусь, — успокоил меня Василий, уже укладывая меня на кровать и укрывая одеялом. Сам лег рядом и обнял. Согревая своим теплом. — Спи…
— А спой колыбельную… — попросила, понимая, что мне просто необходимо слышать его голос.
— Расплескалась синева, расплескалась,
По тельняшкам разлилась, по беретам,
Даже в сердце синева затерялась,
Разлилась своим заманчивым цветом… — тихо запел Вася странную песню, что вряд ли была колыбельной, но в его исполнении завораживала и успокаивала.
— Это сказочная быль, а не сказка… — мечтательно повторила я слова песни и провалилась в сон. Он рядом, остальное завтра, все завтра…
31
Василий
Угрызение совести? Да, пожалуйста, я свою, кажется, давно не кормил и она решила меня съесть без соли и специй… Зачем мне судья и палачи? Если есть внутренний надзиратель и осудит, и казнит, самым, притом, изощренным способом…
Все почему? Потому что я не специально, но Женю обидел. Осознание этого теперь мне покоя не давало, как и то, что я оказался не прав.
Мог бы подойти и извинится, если уж все равно сделал глупость и оттолкнул, но нет, где там. Где одна глупость там и вторая…
Включил дурака. Да, чтобы этому всему, но я, кажется, его и не отключаю последние лет десять. А если дело касается отношений с небезразличными мне женщинами… Здесь все совсем невесело… Сначала с Таней косячил на каждом шагу, ведь понимал, что что-то не так в наших отношениях. И не из-за нее, из-за меня. Бежал, прятался в работе. Переводил разговор с больной темы, на что-то другое неважно что… главное не это, главное, не разговор о детях или нас с ней. Подарки, поездки, развлечения, все что угодно… Я понимал, что это неправильно, понимал, но все равно придумывал оправдание. Просто потому, что так было проще.
Развелся и решил, что брак и дети вовсе не для меня, так просто было проще и оправдывало все мои ошибки… А теперь? Теперь я согласен не то, что на одного ребенка, согласен сразу на пятерых, к тому же не моих по факту…
Только вот побег из спальни — это явно плохой признак, и не лучшее начало отношений…
Но мое вранье… Я не могу так! Не могу врать женщине, которая мне нравится! Если я хочу нормальных отношений, мне придется все рассказать, во всем признаться, до того, как все завертеться.
В первую очередь, признаться в том, что я не няня. Придется рассказать еще и про Татьяну и объяснить, что она, конечно же, хотела как лучше…
Во-вторых, признаться в том, что она мне нравится, в смысле Женя, а не Таня. Более того, я даже готов признаться, что люблю, чтобы это не значило, эту женщину, то есть ее…
В-третьих, признаться в том, что при наличии собственности, сейчас я бездомный, еще и без работный, хотя нет работный, тьфу, трудоустроенный, няней… А она мне платит деньги за это…
— Как же все сложно, — я в отчаянии прорычал и потрепал, лежащую около меня, Айду по голове.
Я сидел в прихожей на полу — в углу выделенном собаке. Вытянув ноги, прислонившись к стене спиной и думал о своем поведении, изучая входную дверь в ожидании возвращения любимой женщины.
Спать я не мог, и не только из-за чувства вины, скорее по причине того, что ее нет дома. Не могу, сердце не на месте, если я не знаю где она…
Даже порывался достать телефон и набрать Женин номер.
Предложить приехать и забрать, но страх услышать нет мешал это сделать. Вот вам и ВДВ, спасовал перед женщиной…
Стыдно и от самого себя противно, вот и сижу, изображаю из себя то ли верного пса, то ли провинившегося ребенка.
Я снова посмотрел на часы, без пяти двенадцать. Банда уже, наверное, седьмой сон видит, отсутствие мамы, как я понял, им давно не мешает спать. Может позвонить и узнать? Спросить про чай, может она захочет чай…
— После корпоратива чай, идиот ты, Крылов, — выругался на нелепую причину для звонка. Щенок зевнул, удобнее устраиваясь рядом.
— Нам не страшны преграды и расстояния! — пропел я, — Тьфу, опять, и почему мне лезут в голову все эти песни? — выругался я, но мой единственный собеседник — Айда уже посапывала и отвечать мне и не собирался.
— Везет же некоторым, — я погладил маленький комочек и получил в ответ довольное бухтение.
— Ладно, я точно хочу чай, — собравшись силами, я встал, намереваясь сделать себе не только чай, но и бутерброды, все равно не пойду спать пока не дождусь Женю, а там если повезет и я все ей объясню, так что подкрепиться не помешает явно. Ведь дальше… Дальше есть большая вероятность, что ночевать я буду или на вокзале, или в хостеле — это как повезет…