— Я думала, что все проспала и это Дарья колдует над обедом. А вы и блины готовить умеете? — с искренним любопытством поинтересовалась хозяйка, подходя ближе, заспанная, лохматая снова вызывая желание защищать. Я же вспомнил про блин, что уже хорошо прожарился и грозился сгореть.
— Мама еще в детстве научила, — пояснил, обжигая пальцы о горячее творение из теста, блином это уже назвать сложно, скорее тонкий сухарь… — Но до нее мне еще далеко.
— Вы уже гений, Василий, такую гору напекли, — женщина зевнула и посмотрела на часы. — Господи… Только шесть утра, во сколько же вы встали?
— Я не ложился… — сознался я, заливая новую порцию теста на сковородку. — Не мог уснуть, а потом осталось спать не больше часа, выспаться мне уже было не судьба. Я решил, что лучше заняться делом.
— Как можно не спать? — удивилась Евгения опять зевая. — Мне вот иногда, кажется, я способна проспать сутки.
— Это потому, что вы совсем себя не бережете, вы же спали чуть больше двух часов.
— Работа такая, — снова оправдалась многодетная мать. — Я даже не помню, когда последний раз была в отпуске.
— А это вы зря, — я посмотрел на женщину снова отвлекаясь от готовки на ее ноги и полураздетый вид. Она хоть понимает, что я мужчина? Нормальный, здоровый, к тому же одинокий мужчина. Руки распускать не буду, но вот за мысли я не ручаюсь.
Работа, Вася, работа, — напомнил себе мысленно и вздохнул. Она просто еще не проснулась, успокоил я себя, замечая неосознанный взгляд. Взрослая женщина должна понимать последствия своего поведения и явно делает это не специально, и не желая меня ни дразнить, ни оскорбить, скорее просто мне доверяет и это должно, наверное, льстить…
— Вам кофе сделать? — быстро переключился от прекрасных ног, на более насущные проблемы.
— Да, если вам нетрудно. Не представляю даже, как я сегодня отработаю, — Евгения наконец-то отошла от меня и села за стол, подбирая под себя одну ногу устраиваясь на стуле. Вот никогда бы не признал в этом домашнем существе железную леди.
— Думаю, как всегда, — сомневаться в ее способностях я не то что не смел. Я знал, что она точно отработает так, что никто и не заметит ни морщинок около глаз, ни усталый взгляд…
Такие не показывают слабость, моя мать была такой же… Хрупкая маленькая женщина, взвалившая на себя небо, пока атланты курят в сторонке… Она тоже делала все, чтобы у меня было достойное детство, порой забывая о том, что в нем неплохо бы быть и ей…
Вот же, я тряхнул головой, и что вот вдруг вспомнил?
Потому что Евгения мне ее напоминает? Не уверен, маму мне сложно представить в офисе руководящей огромным коллективом. Хотя директор школы из нее вышел замечательный. Да и учитель тоже, правда, ушла она на пенсию не потому, что хотела, а коллеги выжили… А оставшись без любимого дела, быстро угасла… И мой боевой одуванчик, миниатюрная кудрявая женщина, быстро поник и пропал… Врачи так и не сказали ничего внятного ни про резко обнаруженную болезнь, ни про то, что лечение так и не помогло… Она словно не хотела жить сама, все чаще вспоминая про отца в последние месяцы жизни…
Я снова встряхнул головой отгоняя от себя мысли о матери и отце, обещая себе съездить на малую родину проведать могилки. Нехорошо, как-то давно не был… Все дела… Вот и сейчас, только почему я вдруг вспомнил… Еще и Евгению с матерью сравнил…
— Как всегда, — откликнулась женщина, пряча лицо в ладонях, — вы правы, — наконец согласилась она и улыбнулась так искренне, что я не смог не улыбнуться в ответ, забывая невеселые мысли.
— Справлюсь, я не могу не справиться. А вы ведь о чем-то хотели поговорить вчера? Мои опять, что-то натворили? Хотели пожаловаться?
— Нет, — я вздохнул и выключил конфорку, сбросил готовый блин на внушительную стопку и отставил сковородку в сторону. Потом быстро достал кружки и сделал две чашки бодрящего напитка.
— У вас славные умные дети, — наконец нарушил затянувшееся молчание, ставя кофе перед женщиной.
— Вы первый кто это говорит… Последняя няня обозвала меня безответственной и сказала, что этих уголовников надо прятать от общества.
— Ну, я бы таких нянь и учителей тоже прятал подальше от цивилизованного общества. Мало ли. — недовольно пробурчал я, доставая из холодильника баночку клубничного джема и сервируя для своей работодательницы завтрак. Она не спорила и не расспрашивала, она досыпала с открытыми глазами и это казалось таким милым…
— Вот и я тоже их не понимаю, — ответила моя милая блондинка словно в трансе, делая глоток кофе.
— Ваши дети просто… — решил попытать счастье в нелегком разговоре, да и сознаться, что мы вчера прогуляли все дополнительные занятия… Не то чтобы я хотел такое допускать, но так получилось. К тому же самые младшие умудрились подраться между собой, что не обошлось без фингалов под глазами. Адам, что, что-то не поделил с сестрой, от нее же получил тяжелым рюкзаком и теперь его щеку украшала шикарная царапина и я искренне хотел надеяться, что краснота уже сошла. Аля, же от своего маневра вывихнула кисть, ну а Тая, та просто заявила, что никуда не хочет и все должны оставить ее в покое и ее никто не понимает. Обычный подросток, правда, всегда думал, что переходный возраст начинается позже, но как видно что-то в жизни у нас поменялось.
В итоге, домой я привез побитых детей. Дарья посмеялась надо мной, а уходя еще и похвалила. Только вот за что хвалить? В первый же день у меня такое… Я потому и звонил, что хотел покаяться… Но мне не дали, а теперь вот я и не знал, как сознаться и испортить и без того не самое доброе утро для этой женщины. Положение спас телефон, который напомнил о себе из кармана спортивной кофты. Евгения быстро вытащила аппарат и, нахмурившись, нажала ответить.
— Да, Олег? Нет, не разбудил. Но почему так рано? — ей что-то говорили и она все больше и больше хмурилась. — Хорошо, дай мне полчаса.
Она отключила смартфон и обиженно посмотрела на меня.
— Проблемы? — аккуратно спросил я, пододвигая ей тарелку с блинами. Она как хочет, но голодной я ее не выпущу.
— Да, сегодня какая-то комиссия или что-то типа того, — женщина послушно взяла еще пару блинов и съела. — Спасибо за завтрак, пойду собираться…
При этих словах она встала и даже сделала шаг, но, внезапно и с тихим «ой», начала падать. Я среагировал быстрее, чем успел понять, что произошло. И вот теперь полураздетая женщина сидит у меня на коленях, моя рука неудачно попала под ее кофту, а наши лица не позволительно близко друг от друга. Сердце ускорило свой ход, нагоняя кровь в голову и не только…
Евгения во все глаза смотрела на меня, а я нервно сглотнул, замечая, как она облизнула губы. Бессонная ночь и ненужные мысли быстро напомнили о себе, заставляя голову болеть о другом…
Женщина шумно сглотнула и, мне показалось, потянулась ко мне, чтобы поцеловать.
— Мама? — детский голос вернул в действительность из сна. Ну прекрасно и что мы скажем ребенку на это? А ведь самое обидное, я не готов потерять работу из-за такой нелепости…
10
Евгения
— Мама? — голос Таи вернул в действительность, отгоняя остатки сна. Мозг сразу и усиленно стал соображать, где я нахожусь и что происходит. А происходило, что-то невообразимое. Я хотела поцеловать нашего няня! Я даже почти это сделала, а еще я передним хожу в пижаме…
Последняя мысль заставила торопливо встать, улыбнутся благородно поймавшему меня мужчине. Второй раз за неполных шесть часов, кстати! Это феноменальная неуклюжесть с моей стороны и что он обо мне подумает?
— Спасибо, Василий Валерьевич, — делать вид, что меня ничего не смущает. Стыдливо не застегивать кофту и не пытаться дотянуть ее до колен, оказалось не так легко. Я почувствовала, как щеки начинают гореть. Стоп! Поздно квакать, я так уже полчаса передним так рассекаю, и если он и сделал обо мне выводы, то уже. Явно не самые лестные.
Черт! Вот мне только не хватало, чтобы няня сбежал, потому что мамаша к нему приставала. Господи! А если он сочтет — это домогательством… как же неудобно получилось! Еще Тая…
— Спасибо за завтрак, было очень вкусно, — я поторопилась выйти из кухни, по пути потрепав по волосам дочь. — Доброе утро, милая, прости я тороплюсь на работу…
— Но мам! — и почему я подумала, что отмазка работа для старшей прокатит? Она больше всех сейчас требовала моей любви, а я ей даже этого дать не могла. Дети для руководства плохой довод. А если учесть, что во главе нашей компании стоит женоненавистник, который свято уверен — место женщины у плиты… Нет, я очень долго добивалась, этой должности и статуса, чтобы обеспечивать свою семью, бездарно потерять это все? Нет! Может пока она меня не поймет, но когда станет старше…
— Дорогая, правда, не могу, давай вечером… — я быстро заскочила в ванную, закрывая за собой дверь.
— Мам! Но он… — не сдавалась Таисия, скребясь за дверью и я прекрасно понимала, что она хочет пожаловаться на свою новую няню. Только вот нового в этом ничего не будет. Дочери не нравились все няни, и чаще всего по одной простой причине. Ей они не нужны. Она считает себя взрослой, только вот она еще ребенок и за ними нужен присмотр. Повторять ей это мне не хотелось, спорить тоже я включила воду в душевой кабине и быстро сбросив с себя все шагнула под прохладную воду, окончательно просыпаясь.
Итак, итог утра. Вернее, несчастного часа, или даже меньше после пробуждения. «Достижение» — я бежала и постыдно спряталась в душе. Даже Тайке ничего не объяснила, а ведь кроме жалобы на няню, она явно жаждала узнать, почему это мама была в таком интересном положении и что хотела сделать… мне бы самой это понимать, будь все неладно. Сейчас мне было стыдно. Просто стыдно. И перед Тайкой, и перед Василием. Так, а что же еще? Ах да, я позавтракала, да так, что давно не было… Да, то еще утро, просто великолепное.
Три минуты на душ и бегом в свою комнату. Вопреки ожиданиям под дверью меня не караулили.
Фен, быстрый макияж. Основной придется доделывать в машине…