Сухопутным войскам нужно предрассветное время, а военно-воздушные силы из-за частых утренних туманов могут вступить в действие лишь несколько позднее.
Фюрер должен решить, кому из командующих дать право первого хода. Штумпф также придерживается мнения, что сухопутные силы должны начать первыми.
По поводу наступления на Прагу фюрер не сделал еще никаких распоряжений.
2000. Фюрер произносит в Спортпаласе свою великую речь, обращенную к народу и миру.
27.9. Адмирал Канарис, находясь у начальника ОКВ, настойчиво указывает на то, что подготовительные мероприятия Гейдриха (шефа гестапо) к устранению немецких коммунистов из судетской области не согласовываются с нашими подготовительными мероприятиями (тайная полевая полиция).
1230. Указание начальнику полиции порядка генералу Далюге о том, чтобы все подготовительные мероприятия полиции порядка осуществлялись по согласованию с нами. Достигнуто полное согласие.
1320. Фюрер соглашается, чтобы первый эшелон, предназначенный для первой волны атаки, продвинулся до линии, с которой он может прибыть на место сбора к 30 сентября.
1330. Карта, переданная из центра «Фольксдейче Миттельштелле»[64] не совпадает с той картой, которая была передана Чемберлену.
1800. Фюрер санкционирует мобилизацию 5 кадр(овых) дивизий (26-й, 34-й, 36-й, 33-й и 35-й), а также 14-ти дивизий ландсвера. ОКХ присоединит к этому еще пулеметные батальоны, расположенные на Верхнем Рейне, и корпусные части.
Дуче уведомил фюрера, что он желает, чтобы в Иннсбруке было организовано совещание министров иностранных дел (Германии и Италии) с представителями командования по поводу совместных воен(ных действий).
Начальник ОКВ намеревается 29-го для этой цели вылететь в Иннсбрук.
Он желает, чтобы (мы) до полудня 28-го сопоставили наши пожелания (в связи с совещанием).
1930. Фюрер высказывает пожелание об активизации деятельности «Фрайкора» (сообщение подполковника Кёхлинга).
2030. ...Фюрер назначил на вечер марш моторизованных войск в пропагандистских целях через правительственный квартал — (марш) назначен на 27-е вечером.
28.9. Самый тяжелый день.
Поступает все больше сообщений о проведении Англией и Францией подготовительных мероприятий, которые равносильны частичной мобилизации.
Главнокомандующий сухопутными силами умоляет начальника ОКВ, ссылаясь на то, что он несет ответственность в этом вопросе, уговорить фюрера на мобилизацию всех ресурсов сверх того, что выделено для области судетских немцев.
Франсуа Понсе и Гендерсон между 11 и 1300 (провели) у фюрера примерно 1 ч(ас).
Фр(анцузский) посол вносит новое предложение — 1.10 войти только в небольшую область.
Штапф[65] сообщает о совещании у Геринга, на котором тот заявил, что теперь едва ли удастся избежать большой войны. Эта война может продлиться 7 лет, и мы ее выиграем.
Франко пишет нелюбезное письмо о том, что поддержка, оказываемая (ему) легионом «Кондор», слишком незначительна. Фельдм(аршал) Геринг угрожает Франко, что отзовет легион.
Днем в м(инистерстве) и(ностранных дел) совещание с поляками по поводу польской демаркационной линии.
Учащаются признаки передвижения беженцев на Западе.
1700. Разрядка напряжения. Фюрер решился на совещание в Мюнхене с Чемберленом, дуче и Даладье.
29.9. Мюнхенское соглашение подписано. Чехословакия перестала существовать как фактор силы.
Между 2 и 7.10 будут оккупированы 4 заранее определенные зоны, к 10.10 (будет занят) остальной район, преимущественно с немецким населением.
Гений фюрера и его решимость не страшиться мировой войны вновь привели (нас) к победе без применения силы.
Остается надеяться, что неверующие, слабые и сомневающиеся примут нашу веру и останутся при ней.
П.19. Из стенограммы совещания по еврейскому вопросу, происходившего под председательством Геринга в имперском министерстве авиации 12 ноября 1938 г.[66]
[Документ ПС-1816/США-261]
Совещание начато в 11 час.
Геринг: Господа, сегодняшнее совещание имеет решающее значение. Я получил письмо, которое по поручению фюрера написал мне Борман — начальник штаба заместителя фюрера; в этом письме говорится о том, что еврейский вопрос следует теперь обобщить в едином плане и так или иначе привести его к разрешению. Вчера фюрер в разговоре по телефону еще раз указал мне на то, что надлежит принять решительные меры в централизованном порядке.
Так как данная проблема представляет собой в первую очередь обширную экономическую проблему, нужно будет приложить усилия именно в таком направлении. Само собой разумеется, решение этой проблемы предполагает также ряд правовых мер, относящихся к сфере деятельности как министра юстиции, так и министра внутренних дел. Затем нужно упомянуть о вытекающих мерах, относящихся к компетенции министра финансов и министра экономики.
Во время совещания, на котором мы в прошлый раз впервые затронули этот вопрос и пришли к решению ариизировать германскую экономику, выгнать еврея из экономики, занести его в долговую книгу и посадить на ренту, мы, к сожалению, только приняли прекрасные планы, осуществлялись же они впоследствии крайне медленно. После этого у нас здесь, в Берлине, произошла демонстрация[67]. Тогда народу было обещано: теперь произойдет нечто решающее. Однако опять-таки ничего предпринято не было. Затем произошла эта история в Париже[68]. За ней опять последовали демонстрации, и сейчас, наконец, что-то должно быть сделано!
Должен сказать, господа, что эти демонстрации мне надоели. Когда сегодня разрушают еврейское предприятие, когда выкидывают на улицу товары, то, во-первых, органы страхования возмещают еврею ущерб — и он его вообще не несет — и, во-вторых, уничтожаются товары широкого потребления, товары, нужные народу. Если в будущем будут иметь место такие демонстрации, а при определенных обстоятельствах в них может возникнуть необходимость, то я решительно прошу направлять их так, чтобы мы не подрубали сук, на котором сидим сами. Ведь безумие, когда опустошают и поджигают еврейский магазин, германское страховое общество несет убыток, а товары, которые крайне необходимы — целые отделы платья и всяких прочих вещей, сжигаются, в то время как нам их явно не хватает. Я с таким же успехом мог бы поджигать сырье, когда оно поступает.
Народ этого, конечно, не понимает, и потому здесь нужно принять законы, которые с несомненностью докажут народу, что в данном направлении что-то делается. Я был бы поистине благодарен, если бы с помощью пропаганды, наконец, было обращено внимание на то обстоятельство, что ущерб фактически несут не евреи, а германские страховые общества.
Я, однако, отнюдь не настроен допускать, чтобы германские страховые общества несли этот ущерб. Поэтому я в силу своих полномочий издам соответствующее распоряжение и буду, разумеется, просить помощи со стороны соответствующих министерств с тем, чтобы все это вошло в соответствующую колею и страховым обществам не приходилось нести ущерба.
...Я хотел бы, господа, чтобы вы уяснили себе нижеследующее: сегодняшнее совещание созвано не для того, чтобы вновь поговорить о том, что следует предпринять; теперь принимаются решения, и я обращаюсь к соответствующим ведомствам с настойчивой просьбой шаг за шагом осуществлять необходимые меры по ариизации экономики и, поскольку в том будет необходимость, докладывать о них мне.
В основе ариизации экономики лежит следующая идея: еврей изгоняется из экономики и уступает свои экономические предприятия государству. Возмещение убытков заносится в долговую книгу и выплачивается ему в определенном проценте. На эти проценты он должен жить.
...Функ: Для нас решающее значение имеет вопрос: будут ли еврейские магазины вновь открыты?
Геббельс: Будут ли они открыты — это другой вопрос. Речь идет о том, будут ли они восстановлены? Я дал срок до понедельника.
Гейдрих: В результате пожара разрушена в общем 101 синагога, 76 синагог разгромлено, по всей империи разгромлено 7 500 торговых предприятий.
Геббельс: Я придерживаюсь того мнения, что это должно послужить поводом к закрытию синагог. Евреи должны снести все синагоги, которые хотя бы немного повреждены. Им придется заплатить за это. Здесь, в Берлине, евреи готовы сделать это. В Берлине сгоревшие синагоги будут снесены самими евреями. И то, что евреи сами обязаны сносить поврежденные или сгоревшие синагоги и предоставлять в распоряжение германской народной общины готовые свободные участки, как я полагаю, должно теперь быть принято в качестве руководящего начала для всей страны...
Далее, я считаю необходимым, чтобы евреи повсюду, где их пребывание оказывает провоцирующее действие, были изолированы от общества. Министерство путей сообщения должно издать приказ, чтобы для евреев были отведены особые купе в вагонах. Если купе уже занято, то евреи не имеют права занимать другие места. И если нет мест, евреи должны стоять в тамбурах.
Геринг: В поезде должен быть только один вагон для евреев. Если он занят, пусть остальные евреи сидят дома.
Геббельс: Но предположим, что в поезде дальнего следования до Мюнхена едет совсем мало евреев. Ну, скажем, всего два еврея, а другие купе переполнены. А эти два еврея занимают отдельное купе. Поэтому следует сказать так: евреи имеют право занимать места только тогда, когда имеются места, не занятые немцами.
Геринг: Я бы решал данный вопрос не в каждом отдельном случае, я выделил бы для евреев особый вагон или купе. А если когда-нибудь случится так, как вы говорите, т.е. если поезд будет переполнен, то поверьте мне, мы сделаем это и без всяких законов. Тогда мы выбросим еврея вон, а если он всю дорогу один просидит в нужнике... Прежде всего здесь, в Адмиралпаласте, произошли поистине отвратительные вещи.