т)
Обвинитель: Прочитали?
Заукель: Да, я прочитал.
Обвинитель: Там прямо говорится об использовании советских военнопленных в горной промышленности для военных целей, в интересах военных целей. Это правильно?
Заукель: Этот документ касается использования военнопленных в горной промышленности в Германии.
Обвинитель: С какой целью? Там прямо поставлена задача.
Заукель: Здесь говорится об использовании в горной промышленности.
Обвинитель: Но для какой цели? Каким целям это должно быть подчинено? Там прямо это указано.
Заукель: Для использования на работах, я полагаю.
Обвинитель: В интересах войны?
Заукель: Германская горная промышленность работала не только на войну. Очень большое количество угля экспортировалось в нейтральные страны. Таким образом, цели, в зависимости от обстоятельств, были различны.
Обвинитель: Следите по этому документу. Читайте за мной:
«Фюрер приказал 7 июля для проведения расширенной программы производства железа и стали непременно увеличить добычу угля, для этого покрывать потребности в рабочей силе из военнопленных».
Там это написано? Вы нашли это место?
Заукель: Да, я нашел.
Обвинитель: Таким образом, советские военнопленные должны были использоваться в горной промышленности в интересах ведения войны. Правильно? Это прямо предусмотрено данным документом.
Заукель: Да, здесь так сказано. Но я хотел бы заметить, что этот документ был направлен не мне.
Обвинитель: Я вас спросил, знаете ли вы об этом документе? Вы ответили утвердительно.
Заукель: Нет, я не знаю. Теперь он мне известен. Но ранее я не имел о нем представления, поскольку он не был направлен мне.
Обвинитель: Вы сказали, что такое распоряжение вам было знакомо в общих чертах, и попросили меня, чтобы я дал вам детально с ним ознакомиться. Так мне перевели.
Заукель: Нет, я вам сказал, — и я это в особенности подчеркиваю, — что не помню этого документа, я только просил предъявить мне этот документ. Документ адресован не мне. Здесь точно указана должность адресата, и поэтому он не попал в мои руки и в руки моего учреждения.
Обвинитель: Чтобы вы полностью уяснили этот вопрос, я передам документ США-206. Это ваше постановление от 22 августа 1942 г. о поставке рабочей силы путем ввоза из оккупированных областей. Это постановление вам известно?
Читайте пункт 8 этого постановления, где указано: «Настоящий приказ действителен и в отношении военнопленных». Есть там такое указание?
Заукель: Да.
Обвинитель: Таким образом, вы сами не делали разницы между военнопленными и гражданскими лицами в деле использования их для нужд германской военной промышленности. Вы это признаете?
Заукель: Да, я уже ответил своему защитнику, что вообще министерству труда был дан каталог, согласно которому разрешалось использование на работах военнопленных. Однако этот восьмой абзац не имеет ничего общего с документом, так как это было соглашение или распоряжение, которое не было мне направлено и не было мне адресовано.
Обвинитель: Вы сделали заявление о том, что при применении труда военнопленных в германской промышленности выполнялись требования Женевской и Гаагской конвенций. Вы помните, что вы об этом говорили?
Заукель: Да, это подтверждается также документами, в имперском министерстве труда и моих учреждениях имелась инструкция, которая была размножена специальным изданием. Речь шла о том, что принципы Женевской конвенции должны были соблюдаться также и в отношении советских военнопленных.
Обвинитель: Вытекает ли из этого то, что между военнопленными и гражданской рабочей силой вы не делали никакой разницы?
Заукель: Нет, это не вытекает отсюда.
Обвинитель: Значит, имели место нарушения этих распоряжений при использовании труда военнопленных, поскольку они приравнивались к гражданским лицам и использовались в промышленности для целей ведения войны?
Заукель: Я точно сказал, что я придавал очень большое значение этой инструкции, которая была напечатана и во время моего пребывания на посту была доведена до сведения предприятий и всех заинтересованных лиц. В инструкции говорилось о том, что Женевская конвенция должна соблюдаться. Больше я ничего не мог сделать.
Обвинитель: Ваш защитник спрашивал вас об операции, зашифрованной под названием «Сено». На этот вопрос вы дали ответ. Я цитирую по стенограмме:
«Заукель: Нет, я не имел никакого отношения к этому мероприятию». Сейчас я передам вам письмо Альфреда Мейера от 11 июля 1944 г., это документ ПС-199, это письмо, адресованное вам. Прочитайте пункт 1, там написано:
«Необходимо, чтобы штаб по использованию рабочей силы — при всех обстоятельствах продолжал свою деятельность по вербовке несовершеннолетних белорусских и русских рабочих для работы в империи на военные нужды. Кроме того, штаб имеет задачу направлять в империю несовершеннолетних от 10 до 14 лет».
Нашли это место?
Заукель: Я прочитал это место и хочу возразить, что это письмо хотя и было направлено мне и, таким образом, я был об этом информирован, но ни я, ни мое учреждение не имело ничего общего с этим вопросом. Это, как уже говорилось в связи с делом Шираха, проводилось исключительно указанными инстанциями. Учреждение по использованию рабочей силы как таковое здесь не участвовало. Я лично также об этом не помню.
Обвинитель: Вы здесь заявили, что для ввезенных из оккупированных территорий людей были введены специальные опознавательные знаки. Для советских граждан это был знак «Ост», для польских граждан — знак «П» и т.д. Вы заявили, что не были с этим согласны. Что вы сделали для отмены этого издевательства над людьми?
Заукель: Я все время пытался вообще избежать таких опознавательных знаков. Рейхсфюрер СС категорически требовал этого.
Обвинитель: Со своим непосредственным руководителем, подсудимым Герингом, вы говорили по этому вопросу?
Заукель: Я не могу сейчас вспомнить, говорил ли я непосредственно с Герингом. Я могу лишь показать, что всегда периодически пытался добиться этого, до тех пор пока весной — мне кажется, это было в марте 1944 года — мои усилия действительно увенчались успехом и небольшой «восточный знак» был заменен национальным знаком на рукаве, согласно предложению моих представителей в различных странах на Востоке.
Обвинитель: Я спрашиваю, вы говорили с Герингом по этому вопросу?
Заукель: Я не могу вспомнить, возможно, что да, а возможно, что нет.
Обвинитель: На вопрос вашего защитника и моего французского коллеги об отношении подсудимого Шпеера к вашему назначению генеральным уполномоченным вы заявили, что вам об этом точно ничего известно не было. Вам сейчас передадут статью из газеты «Фелькишер беобахтер». Этот документ под номером СССР-467 я представлю Трибуналу. Эта статья была опубликована 28 марта 1942 г. в связи с вашим назначением генеральным уполномоченным. Вы нашли это место, где написано следующее:
«Назначение гаулейтера Заукеля последовало по желанию имперского министра Шпеера вследствие необычайного значения вопроса использования рабочей силы в военной промышленности».
Надо полагать, что вы не могли не читать этой статьи. Вы читали эту статью?
Заукель: В данный момент я никак не могу вам этого оказать. Вполне возможно, что я ее читал.
Обвинитель: Меня интересовало другое, почему подсудимый Шпеер был заинтересован в вашем персональном назначении генеральным уполномоченным? Это я хотел выяснить. Вы можете что-нибудь сказать по этому поводу?
Заукель: Почему Шпеер был заинтересован в моем назначении, я вам сказать не могу. Я уже говорил моему защитнику, что для меня самого это было в то время совершенно неожиданно.
Обвинитель: Теперь скажите, вы помните, в какие условия были поставлены вами украинские женщины и девушки из оккупированных территорий, мобилизованные для использования в германском сельском хозяйстве? Я сейчас передам вам документ СССР-383. В этом документе имеется приложение №2 к вашему распоряжению от 8 сентября 1942 г. Это приложение называется: «Памятка домашним хозяйкам об использовании восточных работниц в городском и сельском домашнем хозяйстве». Вы знаете этот документ, эту памятку?
Заукель: Да.
Обвинитель: Я сейчас приведу несколько выдержек для того, чтобы охарактеризовать условия, в какие были поставлены вами эти украинские женщины и девушки, направленные для работы в немецкое сельское хозяйство. Найдите раздел «В»: «Регистрация в полиции, лечение, надзор».
В разделе «В» — «Регистрация в полиции, лечение, надзор» имеется следующее указание: «Восточная работница обязана носить на своей верхней одежде, на правой стороне груди, знак «Ост».
Нашли?
Заукель: Да.
Обвинитель: Теперь раздел 4. Он называется: «Условия труда».
Там написано: «Восточные работницы, используемые в домашнем хозяйстве в империи, находятся в специфических трудовых условиях».
Посмотрим дальше, что это за специфические трудовые условия.
Найдите раздел 9 «Свободное время», первая строчка: «Права на свободное время восточные работницы не имеют».
Заукель: Да, однако я прошу вас зачитать этот абзац дальше. Там говорится то же самое и в отношении других домашних работниц, немок.
«Восточным работницам, занятым в домашнем хозяйстве, в принципе разрешается передвигаться свободно за рамками своей деятельности лишь в тех случаях, когда они выходят по делам хозяйства. Однако может быть предоставлена возможность один раз в неделю в течение трех часов находиться без работы за пределами домашнего хозяйства».