Следует также отметить, что все подсудимые, исключая Гесса, являются представителями государственных ведомств. Они не могут ссылаться на абсолютную власть партии как на оправдывающий их действия аргумент, так как партия и государство делили между собой власть. Доктрина, провозглашаемая партией, должна определять действия государства, но действия государства в свою очередь модифицируют и развивают доктрину партии. Многие пункты программы партии от 24 февраля 1920 г. так и не вступили в силу и оказались совершенно забытыми к тому времени, когда партия уже пребывала у власти в течение определенного времени. Например, не были упразднены рентные доходы (пункт 11), не национализированы тресты (пункт 13), не проводилась земельная реформа, как это предусматривалось в пункте 17; сохранялись проценты на имущество и спекуляция недвижимостью[180]. Каждый аспект жизни Германии оказался под воздействием влияния и государственных, и партийных сил. Все ведомства государства и партийные органы объединились, чтобы сформировать составные элементы такого влияния. Примеров этому множество, и эти примеры можно найти во всех государственных учреждениях.
Возьмем министерство иностранных дел. Из всех министерств именно оно, в соответствии с общепринятой концепцией, должно было бы быть наиболее отдалено от политической доктрины. Но в нацистской Германии дело обстояло иначе. Осуществляя задачу по истреблению евреев, находящиеся за границей штаб-квартиры министерства сотрудничали с главным управлением имперской безопасности через Вильгельмштрассе, о чем свидетельствуют документы РФ-1206, 1220, 1502, 1210 и США-433 (ПС-3219). Чиновникам с Вильгельмштрассе предлагалось консультировать военную полицию и гестапо (РФ-061). Именно Вест, представитель Риббентропа в Дании, передал приказ о депортации евреев шефу германской полиции Мильднеру (РФ-1503). В документе РФ-1501 зафиксировано, что Риббентроп в разговоре с Муссолини приводил доводы в пользу антисемитизма и просил о сотрудничестве со стороны Италии. Во всех террористических мероприятиях, направленных против интеллигенции, были замешаны Риббентроп и Кальтенбруннер; СД и Вильгельмштрассе[181] также были замешаны в организации нападения на радиостанцию в Глейвице, что должно было послужить предлогом для нападения на Польшу. Из отчетов германской военной администраций о разграблении произведений искусства во Франции явствует, что виновниками являются как специальный штаб Розенберга, так и германское посольство в Париже (документ РФ-1505). Вильгельмштрассе и армия действовали совместно с полицией в мероприятиях против заложников, в карательных действиях и в угоне населения. Можно было бы умножить эти примеры. Мы не намереваемся исчерпывающе осветить этот вопрос, а лишь хотим наглядно подтвердить наше мнение по нему.
Рассмотрим теперь деятельность организации Розенберга. Розенберг, в соответствии с возложенными на него функциями, координировал деятельность различных ответвлений германского государства. Его внешнеполитическое управление было включено в министерство иностранных дел, Помимо этого, он был идеологом режима, министром по делам восточных оккупированных территорий и начальником специального штаба, который ведал произведениями искусства[182]. В сотрудничестве с ним действовали СД и тайная полиция (документы Л-188 и 946-ПС).
Следует отметить, что в вопросе о принудительном использовании рабочей силы внутри государства существовали такая же связь и такая же согласованность. Их осуществляли все министры и высшие должностные лица, как, например, гаулейтеры, либо потому, что они замыслили или подготовили это мероприятие, или лишь потому, что они оказали поддержку в проведении этого мероприятия, либо, наконец, потому, что им это было выгодно.
Мы помним межминистерские совещания в Берлине по этому вопросу и совещание Заукеля, Кальтенбруннера, Шпеера, Функа и представителей ОКВ, которые описываются в документе ПС-3819; мы помним о совещании в Париже под председательством Заукеля, в котором участвовали представители армии, полиции и посольства (документ РФ-1517). Не было большой независимости и в экономической сфере.
Во время войны под руководством Функа осуществлялось тесное сотрудничество между экономическими и административными управлениями армии и министерства экономики (документ РФ-З-бис). Для развития планов экономической германизации министерство экономики привлекло полицию (документы РФ-803 и 804). Министерство финансов субсидировало организацию СС для проведения научных экспериментов лад заключенными, принудительно используя их для этих опытов (Л-002-ПС). Задолго до войны под руководством Шахта аналогичные связи, сначала скрытые, а затем гласные и гораздо более тесные, чем в какой-либо другой стране мира, объединяли политику, финансы и экономику с армией. В своей речи 29 ноября 1938 г. Шахт так высказался о проделанной им работе:
«Возможно, что ни один банк в мирное время не проводил такой смелой кредитной политики, как это делал имперский банк с момента захвата власти национал-социалистами... Однако с помощью этой кредитной политики Германия создала непревзойденное вооружение, и это вооружение позволило нашей политике добиться желаемых результатов... »
В области права также не существовало больше независимости. Министерство юстиции совместно с полицией принимало участие в наиболее преступных деяниях. В документе ПС-654 приводится обсуждение, состоявшееся между Тираком, Гиммлером и другими, во время которого было решено, что антисоциальные элементы и заключенные концлагерей, — цыгане, русские, украинцы, поляки, приговоренные к заключению на срок более трех лет, будут в дальнейшем передаваться Гиммлеру для их истребления путем использования на работах и что в будущем лиц, принадлежащих к этим же категориям, больше не будут предавать обычным судам, а будут немедленно направлять в органы Гиммлера.
Наконец, во время войны террористическая деятельность армии и государственной и тайной полиции переплеталась. Иногда полиция подчинялась армии, действуя более или менее самостоятельно в соответствии с приказами РСХА. Таково было положение в Бельгии. Во Франции, несмотря на то, что полиция была независима от армии, между ними существовало тесное сотрудничество. Вместе с Зипо и СД армия принимала участие в преследовании евреев, в управлении лагерем для интернированных в Компьене, в отборе заложников (РФ-1212 и 1212-бис) и в их казни (РФ-1244). Как мы это рассмотрели, армия и полиция совместно участвовали в террористических мероприятиях, направленных против мирного населения. Органы военно-морского флота и полиция также объединялись для уничтожения «командос», а полиция умерщвляла некоторые категории военнопленных, несмотря на то, что все военнопленные находились в ведении ОКВ (документ ПС-1165).
Можно было бы умножить число примеров тесного сотрудничества партийных органов и государственных учреждений, согласованности их действий, доходившей иногда до симбиоза. Все эти органы стремились тем или иным путем реализовать ведущую политическую идею — завоевать жизненное пространство любыми средствами.
Из этого безусловно явствует, что существовало сотрудничество между подсудимыми. Помимо точных фактов, свидетельствующих о сотрудничестве, которые были нами приведены, то, что нам известно об общем функционировании тотального государства, связанного с судьбами партии, о его непреклонной суровости в отношении оппозиции, для которой были уготованы концлагери и газовые камеры, — все это позволяет нам утверждать, что подсудимые в качестве министров, сановников или высших чиновников, облеченных властью государством или партией, образовали одно целое вместе с другими, которых здесь нет, и которые или мертвы, или предназначены для последующего судебного преследования. Этим единым целым являлось правительство рейха, этим единым целым являлось партийное государство или государственная партия; возможно, это было единым существом, но существом сознательным и преступным, которое для того, чтобы безгранично расширить пределы империи, заставляло истреблять миллионы людей.
Действия подсудимых не ограничиваются лишь теми деяниями, которые мы только что подробно разбирали в свете внутреннего уголовного законодательства наших стран и стран подсудимых. Делом их рук также являются все действия германского государства, которому они отдали жизнь, совесть, мысли, волю, за что они теперь должны в полной мере и до конца нести ответственность ввиду того, что они не смогли сами избежать совершения этих преступлений.
Мы подходим к третьему положению.
ПОДСУДИМЫЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ОСУЖДЕНЫ В СВЯЗИ С ТОЙ ПРЕСТУПНОЙ ПОЛИТИКОЙ, ИНИЦИАТОРАМИ И ОРУДИЕМ КОТОРОЙ ОНИ ЯВЛЯЛИСЬ
Разве не заявил доктор Зейдль, защищавший Франка, следующее (стр.55 его речи):
«Является признанным принципом, а этот последний явствует из положений уголовного права всех цивилизованных наций, принцип, согласно которому однородные и естественные действия должны оцениваться в целом, и что следует дать оценку всем обстоятельствам, которые могут быть рассмотрены для того, чтобы создать основу для вынесения приговора».
Все преступления подсудимых связаны с их политической жизнью. Эти преступления являются, как мы знаем, составными частями преступной политики государства. Рассматривать подсудимых как уголовных преступников, забыть о том, что они действовали от имени германского государства и в интересах этого государства, применить по отношению к ним те же нормы, как к хулиганам и убийцам, означало бы уменьшить масштабы настоящего процесса, неправильно определить характер их преступлений.
Преступления, которые обычно рассматриваются в судах наших стран, являются нарушениями общественного порядка. Эти преступления являются деяниями отдельных лиц. Их масштабы носят ограниченный характер. Их последствия — также. Эти преступления к тому же затрагивают, лишь небольшое число жертв, и в архивах наших стран нельзя обнаружить примеры методических убийств, совершенных террорис