Скажите, подсудимый Нейрат, правильно ли освещены в этой статье факты?
Нейрат: То, что оказано о наградах, — правильно, все остальное — неправильно.
[Документ СССР-489]
СООБЩЕНИЕ
Несмотря на неоднократные серьезные предупреждения, с некоторых пор группа чешской интеллигенции в сотрудничестве с эмигрантскими кругами за границей делает попытки путем небольших и более крупных актов сопротивления нарушить покой и порядок в протекторате Богемия в Моравия.
При этом удалось установить, что зачинщики этих актов сопротивления находятся, в частности, в чешских высших школах.
Ввиду того что 28 октября и 15 ноября эти элементы позволили увлечь себя на активную борьбу против отдельных немцев, были НА ТРИ ГОДА ЗАКРЫТЫ ЧЕШСКИЕ ВЫСШИЕ ШКОЛЫ, РАССТРЕЛЯНЫ ДЕВЯТЬ ВИНОВНИКОВ И АРЕСТОВАНО БОЛЬШОЕ КОЛИЧЕСТВО УЧАСТНИКОВ.
Прага, 17 ноября 1939 г.
Имперский протектор Богемии и Моравии барон фон Нейрат
[Из стенограммы заседания Международного Военного Трибунала от 11—13 февраля 1946 г.]
Обязанностью советского обвинения является представление документальных доказательств агрессии против Союза Советских Социалистических Республик, организованной фашистскими военными преступниками.
Это обвинение в преступлении, предусмотренном пунктом «а» статьи 6 Устава Международного военного трибунала, сформулировано в §6, пункта IV, раздела I обвинительного заключения по настоящему делу и в разделе IV речи Главного обвинителя от Союза Советских Социалистических Республик, генерала Руденко.
Среди множества преступных войн, которые вел германский фашизм, в своих грабительских целях против свободолюбивых народов, нападение на Союз Советских Социалистических Республик занимает особое место.
Можно с уверенностью сказать, что захватническая война против Советского Союза являлась ключевым вопросом всего фашистского заговора против мира. Агрессивные действия германского фашизма до нападения на Союз Советских Социалистических Республик, и в частности, германская агрессия против Чехословакии, Польши, Югославии были лишь этапами на пути к нападению на Советский Союз.
Украинская пшеница и уголь Донбасса, никель Кольского полуострова и кавказская нефть, плодородные приволжские степи и белорусские леса — все это играло решающую роль в преступных замыслах фашистских захватчиков.
Война против Союза Советских Социалистических Республик велась фашистской Германией также в целях порабощения и эксплуатации советских народов.
В войне фашистской Германии против Советского Союза с ужасающей полнотой нашла свое выражение зоологическая ненависть гитлеровцев к славянским народам.
И, наконец, германский империализм, выступавший в его фашистском издании, видел в захвате богатств Советского Союза и его неисчислимых продовольственных и сырьевых ресурсов базу для достижения своих далеко идущих агрессивных целей завоевания сначала европейской, а затем и мировой гегемонии.
Известная формула германского империализма «Дранг нах остен» в разные периоды трактовалась фашистскими преступниками в самых разнообразных аспектах, но всегда в их агрессивных планах нападение на Советский Союз занимало доминирующее положение.
«Если желать новой территории, — писал Гитлер в книге «Моя борьба», — то в общем и целом ее можно было бы достигнуть за счет России. Новая империя должна была бы двинуться по пути прежних рыцарских орденов».
То обстоятельство, что, развязав окончательно фашистскую агрессию в 1939 году, Гитлер начал войну на Западе, по существу ничего не меняло в этой основной концепции фашизма[44].
Американским обвинением под номером ПС-789 была представлена Трибуналу запись совещания Гитлера с главнокомандующими, которое состоялось 23 ноября 1939 г.
На этом совещании Гитлер, по его собственному выражению, давал «обзор мыслей, владевших им в связи с предстоящими событиями».
В этом обзоре он заявил:
«Я долго сомневался, не начать ли с нападения на Восток, а затем уж на Запад». И далее: «Вынужденно получилось, что Восток на ближайшее время выпал».
Это заявление Гитлера свидетельствовало о том, что нападение на Советский Союз оставалось в планах фашистской агрессии и весь вопрос заключался лишь в выборе наиболее удачного момента для этого нападения.
Следует тут же отметить, что этот «западный» вариант начала фашистской агрессии не представлялся ее авторам наиболее выгодным вариантом.
Тот же самый Гитлер ровно за пять месяцев до совещания, о котором только что шла речь, на другом совещании, 23 мая 1939 г., инструктируя своих сообщников относительно современного положения и целей политики, говорил:
«Если судьба нас толкнет на конфликт с Западом, то будет хорошо, если мы к этому времени будем владеть более обширным пространством на Востоке».
Обширные пространства на Востоке должны были, по мысли гитлеровских заговорщиков, сыграть решающую роль в конфликте с Западом.
И поэтому, когда фашистские полчища оказались не в состоянии форсировать Ла-Манш, остановились на его берегах и надо было искать путей дальнейшей агрессии, заговорщики немедленно стали готовиться к нападению на Советский Союз. Это нападение было основной частью всех их агрессивных планов, которые без него не могли быть реализованы.
Я полагаю, что нет необходимости в использовании документов более раннего периода и в цитировании книги Гитлера «Моя борьба», где вопросы, связанные с грабительским нападением на Советский Союз, были сформулированы задолго до 1939 года.
Советское обвинение намеревается представить Трибуналу ряд документов, подтверждающих агрессию фашистской Германий против Союза Советских Социалистических Республик.
Среди этих документов — материалы различных архивов, взятых частями Красной Армии при наступлении, высказывания в печати фашистских вожаков, в том числе и некоторых подсудимых, и показания лиц, располагающих достоверными сведениями, о том, как в действительности протекала подготовка к нападению на Советский Союз.
Документы советского обвинения представляются по следующим разделам:
1. Военные приготовления в самой Германии.
2. Обеспечение военных приготовлений по линии разведки.
3. Обеспечение фашистскими заговорщиками участия стран-сателлитов в агрессии против Советского Союза[45].
Я начинаю первый раздел, касающийся военных приготовлений в самой Германии.
Высказывания Гитлера и его сообщников показывают, что замысел преступного нападения на Союз Советских Социалистических Республик политически созрел в умах фашистских заговорщиков давно.
Однако, помимо этого факта, нас интересует также вопрос о том, когда этот замысел стал облекаться в конкретные формы непосредственно военных приготовлений к грабительской войне против Советского Союза.
18 декабря 1940 г. получила официальное оформление известная директива №21 — вариант «Барбаросса».
Когда подпись командования появляется на такого рода документе, то это является моментом, завершающим длительную и напряженную работу всех звеньев аппарата военного управления.
Эта работа может не быть регламентирована письменными приказами. Тайна, которая окутывает эту работу, заставляет часто прибегать к приказам устным. И, наоборот, многие приказы текущего порядка, в силу уже существующего стратегического замысла, приобретают соответствующую направленность, хотя внешне они как будто бы и не имеют с этим стратегическим замыслом ничего общего.
Поэтому представляется целесообразным для установления реального момента начала военных приготовлений к нападению на Советский Союз...
Председатель: Генерал Зоря, Трибунал узнал, что Вы собираетесь зачитать показания генерала Варлимонта... Вы должны быть готовы к тому, чтобы генерал Варлимонт был вызван в суд для того, чтобы защита могла подвергнуть его перекрестному допросу[46].
Зоря: Я оглашу выдержку из показания генерала Варлимонта через некоторое время. Этот допрос Варлимонта был произведен представителем советского обвинения Александровым, и если защита будет настаивать на том, чтобы генерал Варлимонт был подвергнут перекрестному допросу здесь, в судебном заседании, то советское обвинение предпримет со своей стороны все возможное, чтобы удовлетворить это желание.
Председатель: Продолжайте, пожалуйста.
Зоря: Я остановился на той мысли, что представляется целесообразным в деле установления реального момента начала военных приготовлений к нападению на Советский Союз использовать не только документы, ибо не всегда ими все фиксируется на бумаге, но и прибегнуть к показаниям людей, которые принимали непосредственное участие в осуществлении этих приготовлений.
Здесь я хотел бы перейти к тем показаниям Вальтера Варлимонта, о которых только что говорили Вы, господин председатель. Эти показания даны Варлимонтом 13 ноября 1945 г[47]. Я представляю этот документ в качестве доказательства под номером СССР-263.
Вальтер Варлимонт, как известно, был начальником отдела обороны ОКВ, а затем заместителем начальника оперативного штаба руководства.
Его показания в этой части, в которой они затрагивают интересующий нас в данный момент вопрос, я и оглашаю. На вопросы обвинения Варлимонт показал:
«...Я лично впервые услышал об этом плане (имеется в виду план «Барбаросса») 29 июля 1940 г. В этот день генерал-полковник Иодль прибыл в специальном поезде на ст. Райхенгалле, где находился отдел «Л» штаба оперативного руководства. Это сразу же бросилось в глаза потому, что до этого генерал Иодль к нам, пожалуй, не приезжал. Кроме меня, он приказал явиться также трем другим старшим офицерам...»