Таким образом, Трибунал увидит из этого документа, какой крах потерпел Редер в своих претенциозных планах, ошибочно определив дату, когда должен был понадобиться его океанский флот. Однако Трибунал видел, что Редер попытался восстановить часть своей утерянной славы нападением на беззащитную Норвегию. Он приложил большие усилия к тому, чтобы оживить ход войны на море ценой нейтральных стран и ценой обычаев и правил ведения войны на море. Но последующие планы Ре дера были отвергнуты его соучастниками по заговору, и в январе 1943 года он ушел в отставку и позднее был только номинальным руководителем.
Я обращаю внимание Трибунала на документ Д-655, 66-237, на странице 108 книги документов. Это запись, сделанная Редером от руки, о его беседе с Гитлером 6 января 1943 года, которая повлекла за собой отставку Редера. Я не намереваюсь оглашать всю эту выдержку, но я оглашу пятый абзац:
«Если фюрер стремился продемонстрировать, что расставание происходило в самом дружественном тоне, и если он желал, чтобы имя Редера по-прежнему ассоциировалось с военно-морским флотом, в особенности за границей, то было бы, по-видимому, возможно назначить его генеральным инспектором и широко осветить это через прессу и т.д. Но должен быть назначен новый главнокомандующий военно-морским флотом, который будет нести полную ответственность. Пост генерального инспектора, или как бы это ни именовалось, должен быть чисто номинальным».
«Гитлер принял это предложение охотно. По-видимому, генерал-инспектор смог бы выполнять для него особое задание, в частности инспекционные поездки и т.д. Имя Редера должно было по-прежнему ассоциироваться с военно-морским флотом. После того как главнокомандующий повторил свою просьбу, фюрер согласился назначить его отставку на 30 января. Однако он желал бы обдумать все детали».
Таков был закат звезды Редера. Это, безусловно, отличалось от ее восхода 12 марта 1939 года, когда Редер выступал по случаю «Дня памяти героев». Я обращаю внимание Трибунала на последний документ, относящийся к Редеру. Это запись его речи в марте 1939 года, документ Д-653, ВБ-232, который имеется в книге документов на странице 105. В первом абзаце говорится:
«По всей Германии имели место празднества по случаю "Дня памяти героев". Однако 12 марта 1939 года эти торжества впервые сочетались с празднованием по случаю вновь обретенной свободы перевооружаться. Главным событием этого дня была традиционная церемония, которая происходила в Берлинской государственной опере на Унтер ден Линден».
В присутствии Гитлера и представителей партии и вооруженных сил гросс-адмирал Редер произнес речь, выдержки из которой приводятся ниже. Я перехожу ко второй странице документа на странице 104 книги документов:
«Национал-социализм, который берет свое начало от духа сражающегося германского солдата, был избран германским народом в качестве его идеологии. Германский народ следует символам своего возрождения с величайшей любовью и фанатической страстью.
Германский народ уже практически применял доктрины национал-социализма, который не был ему навязан, как это считают многие беспомощные критики. За границей фюрер продемонстрировал своему народу, что в национал-социалистском сообществе заложены величайшие и неистощимые источники силы, динамическая мощь которых не только обеспечивает мир внутри государства, но также дает возможность высвободить все созидательные силы нации».
Затем следуют хвалебные слова Гитлеру и несколькими фразами ниже говорится:
«Это является основанием для ясной и беспощадной решимости сражаться против большевизма и международного еврейства, деятельность которых, направленную на разрушение нации, мы испытали на нашем собственном народе. Поэтому важным является союз со всеми нациями, которые мыслят таким же образом и которые, подобно Германии, не хотят позволить чужой идеологии и паразитирующим элементам чужой расы подрывать их мощь, предназначенную для строительства и мирной работы в своем отечестве».
И несколькими фразами ниже говорится:
«И если позднее мы будем обучать молодого солдата умению владеть оружием, то эта задача требует также того, чтобы ему проповедовали национал-социалистскую идеологию и учили его жить. Эта часть общей задачи, которая является для нас одновременно делом чести и требованием, от которого нельзя отказаться, может быть выполнена и будет выполнена, если мы будем стоять плечом к плечу в искренних товарищеских отношениях с партией и ее организациями».
В следующей фразе говорится: «Таким образом вооруженные силы и партия становятся все более сплоченными по духу и взглядам».
И затем две фразы на следующей странице: «Германия является защитником всех немцев внутри страны и за пределами наших границ. Выстрелы по Альмерии являются доказательством этого».
Это, несомненно, относится к бомбардировке испанского города Альмерия германской эскадрой 31 мая 1937 года во время гражданской войны в Испании.
Затем следуют другие ссылки на фюрера и его руководство и, наконец, в последнем абзаце на 3-й странице говорится: «Они внедряют в юное поколение великую традицию смерти за святое дело, зная, что их кровь проложит им путь к исполнению их мечтаний».
Я утверждаю, что эта речь Редера является окончательным доказательством его глубокого и личного участия в нацистском заговоре. Здесь имеется сочетание героизма и фатализма, которые вели к убийству миллиона немцев. Здесь имеется хвальба о насилии, совершенном над жителями Альмерии. Здесь на словах отдавалась дань миру человеком, который планировал захваты. Фраза: «Вооруженные силы и партия становятся все более сплоченными по духу и взглядам» — является голосом подлинного нациста. Здесь утверждается расизм. Наконец, здесь проявляется антисемитизм, вклад Редера в мышление, которое породило Бельзен.
Преисполненный такими идеями, подсудимый стал активным участником, как в политическом, так и в военном отношении, нацистского заговора, имевшего целью ведение агрессивных войн и при этом безжалостное их ведение.
[Из стенограммы заседания Международного Военного Трибунала от 5—6 апреля 1946 г.]
Руденко[80]: Подсудимый Кейтель, уточните, когда вы получили первый офицерский чин?
Кейтель: 18 августа 1902 г.
Руденко: Какое вы получили военное образование?
Кейтель: Я вступил в армию в качестве кандидата в офицеры и служил сначала в качестве простого солдата и, пройдя затем все последующие чины — ефрейтора, унтер-офицера — стал лейтенантом.
Руденко: Я спросил вас о вашем военном образовании.
Кейтель: Я был армейским офицером до 1909 г., затем около шести лет полковым адъютантом, во время первой мировой войны я был командиром батареи, а с весны 1915 г. находился на службе в генеральном штабе.
Руденко: Вы окончили военную или другую академию?
Кейтель: Я никогда не учился в военной академии. Два раза я в качестве полкового адъютанта принимал участие в так называемых больших командировках генерального штаба, летом 1914 г, был откомандирован в генеральный штаб и в начале войны 1914 г. возвратился в свой полк.
Руденко: Какую военную подготовку и военный чин имел Гитлер?
Кейтель: Лишь немного лет назад я узнал от самого Гитлера, что он после окончания первой мировой войны якобы был лейтенантом в одном из баварских пехотных полков. Во время войны он был простым солдатом, затем он получил чин ефрейтора, очень может быть, что в последнее время он получил чин унтер-офицера.
Руденко: Не следует ли сделать вывод, что вы, обладая солидной военной подготовкой и большим опытом, имели возможность оказывать существенное влияние на Гитлера при решении военно-стратегических и других вопросов, касающихся вооруженных сил? Вы не станете отрицать, что в силу своего опыта и военной подготовки вы являлись советником Гитлера в ряде важнейших вопросов?
Кейтель: Я относился к его ближайшему военному окружению.
Руденко: С какого времени, вы считаете, началось ваше сотрудничество с Гитлером?
Кейтель: Как раз в тот день, когда я был призван на эту должность, 4 февраля 1938 г.
Руденко: Итак, вы работали в контакте с Гитлером весь период, подготовки и осуществления агрессивной войны?
Кейтель: Да, мне кажется, что я уже дал все нужные разъяснения относительно того, как для меня, оказавшегося в этой ситуации, развивались события, уготовившие мне много неожиданностей.
Руденко: Кто, кроме вас, из руководящих военных работников ОКВ и ОКХ был приравнен к рангу министра рейха?
Кейтель: Ранг имперского министра имели три главнокомандующих составными частями вооруженных сил, причем главнокомандующий военно-воздушным флотом рейхсмаршал Геринг был, кроме того, имперским министром авиации, точно так же и я, как я уже показал вчера, приравнивался по рангу к рейхсминистру, но я не имел полномочий министра и не назывался министром.
Руденко: Какой орган, начиная с февраля 1938 года, выполнял функции военного министерства?
Кейтель: До последних дней января или первых дней февраля тогдашний имперский военный министр фон Бломберг. После 4 февраля, как известно, не существовало больше ни военного министерства, ни военного министра.
Руденко: Я поэтому вас и спрашиваю, какой орган заменял и выполнял функции военного министерства, зная, что этого министерства не было?
Кейтель: Я вместе с управлением вооруженных сил, тогдашним штабом военного министерства, во главе которого я стоял, вел дела дальше, распределив их, как я указал, то есть передав все высшие полномочия главнокомандующим составными частями вооруженных сил. Но это был не мой приказ, а приказ Гитлера.