Запись в его дневнике от того же числа, подтверждающая этот приказ, начинается следующими словами:
«Вновь обращается внимание всех командующих офицеров на тот факт, что все попытки спасения противоречат элементарным требованиям ведения войны».
Подсудимый отрицал, что это означало, что команды должны были быть уничтожены или истреблены. Но предыдущие события совершенно ясно показывают нам, что этот приказ явился указанием командирам подводных лодок уничтожать команды тонущих торговых судов, но в то же время он составлен таким образом, что оставляет Деницу лазейку для оправдания в случае нужды, и, действительно, в настоящее время такая необходимость возникла. Этот приказ в сущности был составлен в соответствии с идеями, высказанными Гитлером Осиме,[47] 3 января 1942 г. Гитлер сказал ему, что «он должен отдать приказ о том, что, если взять иностранных моряков в плен окажется невозможным, подводные лодки должны всплывать на поверхность после торпедирования и обстреливать спасательные лодки» (Д-423). Доказательства указывают на то, что Гитлер постоянно оказывал давление с тем, чтобы этот приказ был издан. Признано, что Гитлер настаивал на этом на совещании 14 мая 1942 г., на котором присутствовали Дениц и Редер, и что он снова поднял вопрос 5 сентября 1942 г. Сам Дениц ссылался на нажим Гитлера во время инцидента с «Лаконией». Вы располагаете подтверждением того, что приказ, изданный 17 сентября, был составлен в такой форме, что он вполне подтверждает толкование, данное ему обвинением, основывавшимся на показаниях свидетелей Хейзига и Меле. Разве можно вообразить, что старшему командиру было бы позволено начиная с 17 сентября 1942 г. и до конца войны инструктировать сотни подводных лодок, выходивших в море из Киля, о приказе на уничтожение, если бы таково не было намерение военно-морского штаба? Вы располагаете доказательствами о том, что сам Дениц встречался с каждым командиром подводной лодки как перед выходом, так и по возвращении из плавания. Вы располагаете собственными признаниями Деница по поводу замечаний, исходивших от офицеров его штаба в период подготовки приказа, а также о его собственной установке, проявившейся в приказе от октября 1939 года. Этот приказ, по признанию Деница, был приказом о запрещении спасать утопающих: обвинение утверждает, что защита не в состоянии оспорить этот приказ. Далее имеется совпадение, заключающееся в том, что тот самый аргумент, который Гитлер выставил Осиме, а именно: необходимость не дать союзникам возможности найти команды судов, создаваемых по гигантской американской программе, являлся доводом, который, по признанию Деница, был выдвинут им 14 мая. Это был тот аргумент, который, как показывает Хейзиг, он услышал, и это же послужило причиной издания последующего приказа о том, что следовало предпочтительно атаковать конвой, а не топить спасательные суда. Перед Вами примеры «Антонисы», «Норин Мэри», «Пелеуса». А человек, ужасающийся при одной только мысли о возможности издания такого приказа, по собственному признанию, видел судовой журнал лодки, потопившей «Шиф Мид», и видел бесчеловечную запись в этом журнале, описывающую страдания тех, кто оставался в воде. Дениц в своих показаниях заявил, что «издание подобной директивы может быть оправдан о лишь в том случае, если таким образом может быть достигнут решающий военный успех». Не потому ли был издан этот приказ, что, как это явствует из его собственных документов, процент потопленных в сентябре 1942 года судов, помимо судов конвоя, был столь высок, что было возможно достигнуть решающего военного успеха, в то время как в апреле 1943 года, в период, когда почти все потопленные суда относились к судам конвоя, не было необходимости в издании еще одного приказа, сформулированного в более точных выражениях?
Обвинение самым настоятельным образом утверждает, что подсудимый Дениц этим приказом намеревался поощрять и заставить как можно большее количество командиров подводных лодок уничтожать команды торпедированных торговых судов, но преднамеренно сформулировал приказ так, чтобы он мог утверждать обратное, если обстановка этого потребует. В свете показаний адмирала Вагнера о том, что главный морской штаб утвердил приказ от 17 сентября 1942 г. по поводу уничтожения оставшихся в живых членов команд потопленных судов, Редер не может уйти от ответственности. И на самом деле, поскольку он присутствовал на совещании у Гитлера в мае 1942 года, а также 5 сентября того же года (документы Дениц-16 и 39), когда он получил приказание фюрера об издании инструкции по поводу уничтожения спасавшихся членов команд потопленных судов, не может быть никаких сомнений в том, что он также несет полную ответственность и за эти действия своего подчиненного.
Несмотря на то, что через несколько месяцев союзные военно-воздушные силы сделали невозможным для подводных лодок в большинстве районов всплывать после торпедирования и этот вопрос стал менее актуальным, все же интересно отметить, что 7 октября следующего года вышел приказ, направленный против спасательных лодок, и в нем снова встречалась фраза «уничтожение команд судов» (Д-663).
Несмотря на опровержение капитан-лейтенанта Экка, не может быть никаких сомнений в том, что, будучи проинструктирован Меле, он осуществил намерения вышестоящих начальников. Почему следует предполагать, что у человека, который через месяц безропотно принял приказ Гитлера о коммандос, не хватило духу приказать уничтожать моряков, находящихся на плотах или на обломках, оставшихся после крушения, после того, как Гитлер объяснил военную необходимость этого мероприятия? Экк, который выполнял приказы Редера и Деница, заплатил за это высшей мерой наказания. Неужели эти люди понесут меньшую кару?
Я перехожу теперь к рассмотрению еще одного военного преступления — использованию рабского труда. Еще задолго до начала военных действий подсудимые оценили значение его для германской военной машины. Гитлер упомянул об этом в «Майн кампф» и подчеркнул значение этого фактора на совещании в мае 1939 года.
Несколько недель спустя в июне «имперский совет обороны» (Геринг, Функ, Фрик, Редер и представители всех остальных министерств) планировал использовать в будущей войне 20 тысяч заключенных концентрационных лагерей и сотни тысяч рабочих из протектората.
План Гитлера в отношении Польши, раскрытый им Шираху и Франку, гласил:
«Идеальная картина такова: поляк может владеть лишь незначительным участком земли в генерал-губернаторстве, который до некоторой степени снабдит его и его семью пищей. Деньги, которые ему нужны для приобретения одежды и т.п., он должен заработать в Германии. Генерал-губернаторство должно стать центром снабжения нас неквалифицированной рабочей силой, в особенности сельскохозяйственными рабочими. Этим рабочим при всех условиях будут гарантированы средства к существованию, так как они всегда могут быть использованы там, где требуется дешевый труд»
Эта политика была, конечно, рассчитана на короткий срок, а конечной ее целью фактически было уничтожение восточных народов. Заукель был назначен генеральным уполномоченным, перед ним была поставлена задача — дать замену 2 млн. немецких рабочих, которые были призваны на военную службу.
Он сам говорит, что после того как Гитлер подчеркнул, что такие мероприятия являются военной необходимостью, он не стал стесняться в средствах и спустя месяц после своего назначения направил Розенбергу свою первую программу мобилизации рабочей силы.
Я цитирую:
«Если мы не сумеем обеспечить нужное количество рабочей силы на добровольных началах, нам придется немедленно ввести насильственную трудовую мобилизацию; огромное количество новых иностранных рабочих — мужчин и женщин — является несомненной необходимостью»
Эту программу он сам вызвался провести в жизнь «путем всевозможного давления и безжалостного использования всех имеющихся в нашем распоряжении средств».
Нет необходимости приводить многочисленные доказательства, показывающие ход выполнения этой политики мобилизации рабочей силы. Достаточно будет привести цитату из обращения Заукеля к центральному управлению по планированию в марте 1944 года:
«Специально обученные агенты — мужчины и женщины — насильственно угоняли мужчин на работу в Германию. Из 5 миллионов иностранных рабочих, которые прибыли в Германию, даже 200 тысяч не приехали добровольно»
Методы, которые применялись при насильственном угоне, отвратительны по своей жестокости, и каждый из подсудимых должен был знать о них. В апреле 1941 г. Гиммлер в речи перед офицерами полка СС «Адольф Гитлер» сказал:
«Очень часто военнослужащие войск СС задумываются над угоном этих людей сюда. Эти мысли возникли у меня сегодня, когда я наблюдал эту крайне трудную работу, которую выполняет полиция безопасности при самой активной помощи ваших людей. То же самое происходило в Польше, где мы должны были отправлять десятки тысяч и сотни тысяч людей при сорокаградусном морозе»
И дальше:
«Умрут или не умрут от изнеможения 10 тысяч русских баб при рытье противотанковых рвов — интересует меня лишь постольку, поскольку этот ров, нужный Германии, должен быть закончен. Если кто-нибудь придет и скажет мне: "Я не могу допустить, чтобы этот ров рыли женщины и дети; это бесчеловечно, это их убьет", — я отвечу: "Вы — убийца людей собственной крови, так как, если этот ров не будет вырыт, то погибнут германские солдаты, а они сыновья германских матерей. Мы должны помнить, что в Германии имеется 6—7 миллионов иностранцев. Возможно, теперь их численность достигает 8 миллионов. В Германии имеются пленные. Они безопасны для нас до тех пор, пока мы будем принимать жесточайшие меры по самому пустяковому поводу»