у.
Речь идет об обвинении в том, что согласно дневнику Иодля штаб военно-морского командования уже за 2 месяца до начала войны Германии с Бразилией просил дать разрешение на то, чтобы начать военные действия против бразильских военных и торговых судов, и оно было получено. Помимо показаний свидетелей, это обвинение документально опровергнуто выдержкой из дневника Иодля...
Из документов явствует, что Бразилия нарушила нейтралитет тем, что разрешила Соединенным Штатам пользоваться бразильскими аэродромами для того, чтобы оттуда можно было совершать налеты на немецкие и итальянские подводные лодки. Кроме того, бразильское министерство авиации официально сообщило, что бразильские военно-воздушные силы предприняли налеты. При такой позиции, нарушавшей нейтралитет, ходатайство штаба военно-морского командования относительно того, чтобы начать военные действия против бразильских судов, было оправданным...
Я считаю возможным в защитительной речи по делу Редера отказаться от аргументации относительно военных преступлений и преступлений против человечности, ибо я не мог установить связи между Редером и материалами обвинений, представленных по этим преступлениям. Обвинение игнорирует фактическое и юридическое положение дел, когда оно привлекает Редера к ответственности за политические решения, хотя он не имел к ним никакого отношения, а действовал всегда только как солдат...
Остается еще один вопрос: является ли долгом солдата выступать с протестом, открыто восставать? На него каждый военный начальник и вообще всякий человек даст отрицательный ответ. Исключение может составить только приказ диктатора, заставляющий совершить преступление, причем командующий, получивший приказ, должен ясно осознать его преступный характер. В соответствии с этим Редер мог бы быть привлечен к ответственности только за военные преступления, но не за политические, ибо за политические отвечает диктатор...
Перед историей Редер может быть виновен потому, что он, как и многие другие в стране и за границей, не распознал Гитлера и не имел достаточной силы для того, чтобы выступить против него. Но бездействие в данном случае не является преступлением...
[Стенограмма заседаний Международного военного трибунала от 17 и 18 июля 1946 г.]
Господа судьи!
Бальдур фон Ширах, которого я защищаю, будучи имперским руководителем молодежи, в 1936 году приветствовал гостей, присутствовавших на олимпийских играх в Берлине, следующими словами: «Молодежь преодолевает все преграды и моря»...
Будучи гаулейтером Вены, он обратился в 1940 году к Гитлеру: «Вену можно завоевать не штыками, а только музыкой».
Приведенные высказывания подсудимого являются характерными для этого подсудимого.
Задачей защиты является рассмотреть результаты представленных на этом процессе доказательств с тем, чтобы установить, действительно ли Ширах совершил те преступления против права и человечности, которые ему обвинение вменяет в вину.
Ширах — самый молодой подсудимый на процессе. Он является тем подсудимым, который при своем вступлении в партию был намного моложе всех прочих. Ему тогда не было и 18 лет. Уже одни эти факты являются в известной мере достаточными для того, чтобы судить о нем. Еще на школьной скамье он поддался обаянию нарождавшегося национал-социализма: его неудержимо привлекала идея социализма, в соответствии с которой в его земельном воспитательном доме не делалось никакого различия между детьми представителей различных сословий и профессий; эти юноши, группировавшиеся вокруг Шираха, надеялись, что народное движение 20-х годов в Германии возродит наше отечество, избавив от последствий проигранной первой мировой войны, и обеспечит ему счастливое будущее. И судьбе было угодно, чтобы уже а 1925 году семнадцатилетний Ширах в городе Гёте — старом Веймаре — лично установил контакт с Гитлером... Юноша стал убежденным национал-социалистом и... антисемитом, разумеется, антисемитом не в духе тех фанатиков, которые затем создали Освенцим и убили миллионы евреев...
То, что таковы были действительно взгляды Шираха, свидетельствует заявление Шираха, которое он сделал на процессе во время утреннего заседания от 24 мая 1946 г. и в котором прямо назвал преступления, совершенные Гитлером, позорным пятном нашей истории, вызывающим стыд у каждого немца. Это то заявление, в котором Ширах открыто высказывается в том духе, что Освенцим должен явиться концом всякой расовой политики и всякого антисемитизма.
Это показание Шираха в зале заседания явилось результатом тех страшных разоблачений, о которых он узнал на процессе, и Ширах заявил это перед лицом широкой общественности для того, чтобы вывести немецкую молодежь с ложного пути, по которому она идет, на путь справедливости и терпимости.
Господа судьи, я хочу рассмотреть выдвинутые против Шираха важнейшие пункты обвинения и дать оценку результатам представления по ним доказательств...
Во-первых, подсудимому Шираху вменяется в вину то, что он до прихода национал-социалистов к власти, то есть до 1933 года, активно содействовал национал-социалистской партии и примыкающей к ней молодежи и тем самым способствовал приходу партии к власти. Как указывается в представленных документах, «он был покорным и преданным приверженцем Гитлера, слепо верил в него и в его национал-социалистские идеи и как руководитель союза студенческой молодежи приобщал студентов политически и идеологически к национал-социализму и завоевывал их для служения фюреру». Все это Ширах никоим образом не оспаривает. Все, что ему в этом отношении вменяется в вину, он совершил, в чем открыто и признается... Единственное, что он отвергает категорически, как не имевшее место ни в упомянутый период, ни позже, это обвинение в том, что он принимал участие в заговоре...
Из результатов процесса мы знаем, что Гитлер, кроме Бормана и Гиммлера, не имел других друзей и советников, которых посвящал бы в свои планы и цели. Напротив, он осуществлял принцип фюрерства до крайних пределов, не признавал ни обсуждений, ни высказываний, которые имели какое-либо влияние на его волю. Все решения он принимал самостоятельно, не выслушивая мнения людей, окружавших его. Он признавал лишь только свои приказы, с одной стороны, и беспрекословное повиновение — с другой.
Так в действительности выглядел этот «заговор»...
Сегодня Ширах знает, что до конца он был верным спутником человека, который того не заслуживал, и что идеи, которые воодушевили его в молодые годы и которым он принес себя в жертву, на практике служили целям, о которых он никогда не думал. Но даже до сегодняшнего дня Ширах, очищенный от скверны в результате своего горького опыта, не может усмотреть уголовного преступления в деятельности, которую он в молодые годы с доброй надеждой развивал вместе с миллионами других немцев, служа Гитлеру и партии, ибо партия казалась ему тогда вполне законной...
Второе, гораздо более серьезное обвинение, которое предъявляется подсудимому Шираху, заключается в том, что он, будучи имперским руководителем молодежи с 1932 по 1940 год (я дословно здесь цитирую обвинение), «отравлял мировоззрение молодежи нацистской идеологией и, в частности, подготавливал эту молодежь к агрессивной войне».
Ширах с самого начала категорически оспаривал данное утверждение... В программе гитлерюгенд, сформулированной Ширахом, в его речах и сочинениях... нельзя найти ни одного слова, которое бы свидетельствовало о военном воспитании молодежи, не говоря уже о подготовке ее к агрессивной войне...
Ширах принципиально отказался от того, чтобы офицеры, состоящие на действительной службе, и офицеры в отставке воспитывали молодежь, так как он считал, что эти люди совсем не подходят для воспитания молодежи в том духе, который он рассматривал как цель своей деятельности[31].
Почему Ширах ввел для членов гитлерюгенд военную форму и не только для молодежи мужского пола, но и для девушек? Ответ на вопрос мы слышали от многих свидетелей. Ширах видел в этой единой форме мальчиков и в форменном платье девушек «одеяние социализма»...
Правда, представители обвинения утверждали, что Ширах в книге «Гитлерюгенд»... говорил о жизненном пространстве, сделав якобы тем самым этот лозунг гитлеровской агрессивной внешней политики своим собственным. Однако это утверждение абсолютно неправильно. Ни в книге «Гитлерюгенд», ни в его речах и сочинениях такого слова вообще не употребляется. Правда, Ширах в книге «Гитлерюгенд», которая была издана в 1936 году, в двух местах говорит о восточном пространстве, но это слово у него относилось не к Польше и не к Советскому Союзу, а к восточным провинциям, принадлежавшим раньше Германии.
Господа судьи!
Обвинение не смогло доказать, что подсудимый Ширах когда-либо до начала войны в чем-либо помогал осуществлять военную политику Гитлера. Его хотят обвинить в том, что он различными путями был связан с СС и СА, в частности, что СС и СА, а также корпус руководящих работников в партии пополнялись именно из числа членов организации «гитлерюгенд».
Да, последнее утверждение действительно правильно, но оно все же не доказывает, что Ширах принимал участие в военной политике Гитлера или что он принимал какое-либо участие в военном заговоре Гитлера. Правда, обвинение может указать на соглашение между имперским руководством молодежи и рейсхфюрером СС о «службе патрулирования», которая была введена в гитлерюгенд с октября 1938 года (документ ПС-2396). Но «служба патрулирования» была не чем иным, как родом общественной полиции, которая имела власть только в отношении членов гитлерюгенд и только в отношении их. Для того чтобы по данному вопросу не получилось осложнений с общей государственной полицией, необходимо было этот вопрос урегулировать соглашением с рейхсфюрером СС — Гиммлером, ибо он был начальником германской полиции в Германии и мог воспрепятствовать осуществлению «службы патрулирования»...